Еще раз о наказуемости родственного укрывательства преступника и несообщения о преступлении

УДК 347.7
 
И.Ю. ЮСУПОВ,
аспирант кафедры уголовного права и криминологии Дагестанского государственного университета
 
Уголовный кодекс Российской Федерации в примечании к ст. 316 содержит положение:  «Лицо не подлежит уголовной ответственности за заранее не обещанное укрывательство преступления, совершенного его супругом или близким родственником». Законодатель не указывает ни мотивы сокрытия преступления, ни цели супругов и близких родственников лица, совершившего преступление, которые они преследуют, укрывая преступника. Видимо, предполагаются родственные чувства, но так как в законе об этом ничего не говорится, то можно сделать вывод, что классификация мотивов и целей значения не имеет. 
 
До недавнего времени не исключали уголовную ответственность родственников лица, совершившего преступление, за укрывательство и недонесение. Однако в текст статей 18 и 19 УК РСФСР 1960 года Законом РФ от 29.04.1993 № 4901-1 «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР, Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР и Исправительно-трудовой кодекс РСФСР» были внесены существенные коррективы, в соответствии с которыми супруг и близкие родственники лица, совершившего преступление, не подлежат уголовной ответственности как за заранее не обещанное укрывательство, так и за недонесение. Также не подлежит уголовной ответственности священнослужитель за недонесение о преступлении, ставшем ему известным из исповеди. В примечании к ст. 19 УК РСФСР близкими родственниками были названы родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и родные сестры, дед, бабушка и внуки.
В то же время на практике встречались случаи привлечения к уголовной ответственности близких родственников[1]. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ указала, что в соответствии со ст. 18 УК РСФСР не подлежат уголовной ответственности за заранее не обещанное укрывательство супруг или близкие родственники лица, совершившего преступление. Поэтому приговор, которым Лугина (супруга осужденного по части второй ст. 144 УК РСФСР) осуждена по части первой ст. 189 УК РСФСР, подлежит отмене в соответствии со ст. 5 УПК РСФСР, а дело прекращено за отсутствием в ее действиях состава преступления[2].
Установление уголовной ответственности за родственное укрывательство и несообщение о преступлении сегодня не находит поддержки у большинства населения. Этот вопрос представляется дискуссионным. Объясняется это тем, что налицо конфликт двух социальных норм: права и морали. Конфликт норм — это такое состояние, когда различные социальные нормы предписывают в типичной, жизненной ситуации противоположные, взаимоисключающие варианты поведения[3]. Конфликт норм выступает в такой ситуации, когда действие запрещено нормой уголовного закона, но предписано нормой морали в качестве должного поведения. Очень часто официальный закон бывает несовместим с базовыми для традиционной культуры понятиями «правда», «честь», «справедливость». Необходимостью согласования общегражданских и этнокультурных ценностей предопределен дуализм общественного сознания[4]. Не всегда мораль оправдывает право, и не всегда право закрепляет моральные нормы. В таких случаях на первое место выходят вопросы совести и справедливости. Человек, будучи законопослушным гражданином, позволив укрыться родственнику-преступнику, тем самым вступил в противоречие со своими моральными убеждениями; угрызения совести преследуют его всю жизнь. Может быть поэтому в ч. 1 ст. 51 Конституции РФ закреплено, что никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников. Но у такого поступка есть и обратная сторона. Преступник, родственники которого участвуют в сокрытии преступления, видит свою безнаказанность и чувствует поддержку со стороны родных и тем самым получает молчаливое согласие с их стороны на совершение нового преступления. Из этого можно сделать два вывода: во-первых, о совершенном преступлении правоохранительные органы не узнают, тем самым укрыватель способствует повышению уровня латентной преступности; во-вторых, видя свою безнаказанность, родственник-преступник может совершить новое, более дерзкое преступление. Таким образом, родственник-укрыватель опосредованно подталкивает родственника-преступника к совершению нового преступления. Но и это еще не все. Если сегодня укрыватель только участвует в сокрытии родственника-преступника или умалчивает о совершенном им деянии, то завтра он может стать пособником преступления, а потом и соучастником. Что же касается моральной стороны родственного укрывательства, то если родственник-преступник совершит новое преступление, родственник-укрыватель будет корить себя и чувствовать свою вину, потому что вовремя не смог предотвратить это преступление, которое уже тенью легло на весь род. В свою очередь тот же род будет его упрекать за то, что он располагал информацией относительно криминогенных наклонностей своего родственника, но не остановил его.
В свое время М.М. Исаев предлагал исключить ответственность за укрывательство не только при наличии кровных уз, но и при иной близости, вроде дружбы и товарищества[5]. Н.А. Носкова, исследуя вопрос о родственном недонесении, высказала мнение, что «изучение судебной практики приводит к выводу, что факт близкого родства нередко рассматривается как обстоятельство, смягчающее ответственность за недонесение о преступлении независимо от характера этого преступления»[6]. М.И. Ковалев писал: «В будущем законодательстве также целесообразно предусмотреть специальную статью, освобождающую от ответственности за укрывательство и недоносительство со стороны супругов, родственников нисходящей и восходящей линии, братьев и сестер преступника, за исключением укрывательства и недоносительства о контрреволюционных преступлениях, умышленном убийстве при отягчающих обстоятельствах, а также за укрывательство и недоносительство, совершаемые по корыстным или иным низменным мотивам»[7]. По мнению И.А. Бушуева, близкие родственные связи должны служить основанием для освобождения лица от уголовной ответственности. Уголовной ответственности за укрывательство и недонесение родственники подлежат лишь в случаях совершения наиболее тяжких преступлений либо когда такие деяния ими совершаются из низменных побуждений[8]. В.С. Гелашвили предлагал освобождать от ответственности лиц, виновных в укрывательстве своих совершивших преступление родственников только в том случае, если они руководствовались родственными чувствами, а не корыстными[9]. Н.Г. Радунцева полагает, что уголовную ответственность за укрывательство близких родственников, совершивших особо опасные государственные преступления и некоторые другие тяжкие преступления, отменять не следует из-за повышенной общественной опасности[10]. М.Х. Хабибуллин разделяет взгляды тех ученых, которые считали, что привлекать к уголовной ответственности за заранее не обещанное укрывательство и недонесение близких родственников виновного нецелесообразно. В то же время он предлагает сохранить ответственность близких родственников за укрывательство и недонесение особо опасных государственных преступлений и умышленного убийства, так как эти преступления обладают повышенной общественной опасностью, а также если укрывательство или недонесение совершается из корыстных побуждений[11]. Н.С. Косякова выдвигает предложение освобождать близких родственников от уголовной ответственности за заранее не обещанное укрывательство преступлений только в случаях, если скрываемое лицом преступление не связано с посягательством на жизнь и не совершено в отношении малолетнего либо с использованием такового[12]. Аналогичной позиции в этом вопросе придерживается А.Д. Макаров. Он устанавливает дополнительные случаи привлечения к уголовной ответственности родственников за заранее не обещанное укрывательство преступлений, а именно: а) если родственники, совершают укрывательство, руководствуясь при этом не родственными чувствами, а корыстными; б) если укрываемое лицо совершает новое преступление, связанное с посягательством на жизнь[13].
В противоположность Г.И. Баймурзин и Б.Т. Разгильдиев высказали мнение о том, что факт родства не должен учитываться при определении уголовной ответственности за укрывательство и недоносительство. Б.Т. Разгильдиев обосновывал свою позицию тем, что «исключение близких родственников из числа субъектов, прикосновенных к преступлению, в определенной мере будет противоречить основным положениям уголовно-правовой теории в области наказания»[14].
Как видим, большинство ученых прошлого и современности придерживаются мнения
о необходимости освобождения от уголовной ответственности за родственное укрывательство преступлений и несообщение о преступлении.
Нужно сказать, что, исходя из гуманных начал уголовного права, освобождать от уголовной ответственности за укрывательство и несообщение о преступлении лиц, находящихся в родственных отношениях, видимо, надо. Нельзя не согласиться с М.И. Ковалевым, который справедливо писал, что «за укрывательством и недоносительством, которые совершают близкие родственники, часто скрывается такая внутренняя душевная борьба и такие страдания, что любое наказание может показаться ничтожным по сравнению с боязнью за судьбу родственника, совершившего преступление»[15]. В то же время нецелесообразно, полагаем, отменять уголовную ответственность этих лиц, если:
1) укрывательство или несообщение совершается из корыстных побуждений;
2) несколько членов семьи занимаются пре-
ступной деятельностью и помогают друг другу всеми средствами и до, и после совершения преступления[16];
3) совершенное близким лицом преступление связано с посягательством на жизнь либо совершено в отношении малолетнего или с его использованием;
4) укрываемое лицо совершает новое преступление, связанное с посягательством на жизнь.
Реализация данных положений потребует внесения изменений в ст. 51 Конституции РФ, поскольку право гражданина не свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников является неотчуждаемым и непосредственно действующим.
 
Библиография
1 См., например, определение ВС РФ от 13.11.1995 (извлечение) // КонсультантПлюс.
2 См. определение ВС РФ от 21.02.1995 (извлечение) // КонсультантПлюс.
3 См.: Юсупов Ю.М. Уголовный закон и обычай: конфликт социальных норм // Уголовное право в борьбе с преступностью. — М., 1981. С. 98.
4 См.: Банников К.Л. Отношение мифопоэтического и правового сознания в традиционной картине мира // Обычное право и правовой плюрализм / Отв. ред. Н.И. Новиковова и В.А. Тишков. — М., 1999. С. 27.
5 См.: Исаев М.М. О наказуемости родственного укрывательства и недоносительства // Советское право. 1924. № 1. С. 63—64.
6 Носкова Н.А. Недонесение о преступлении по советскому уголовному праву: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — М., 1971. С. 24.
7 Ковалев М.И. Об ответственности за укрывательство и недоносительство // Советское государство и право. 1957. № 2. С. 107.
8 См.: Бушуев И.А. Ответственность за укрывательство преступлений и недоносительство. — М., 1965. С. 54.
9 См.: Гелашвили В.С. О заранее не обещанном укрывательстве, совершенном родственниками виновного // Вестник МГУ. Сер. 11. Право. 1980. № 1. С. 62.
10 См.: Радунцева Н.Г. Уголовная ответственность за заранее не обещанное укрывательство: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — М., 1980. С. 9.
11 См.: Хабибуллин М.Х. Ответственность за укрывательство преступлений и недоносительство по советскому уголовному праву. — Казань, 1984. С. 79—81.
12 См.: Косякова Н.С. Укрывательство преступления и преступника // Законность. 1998. № 10. С. 39.
12 См.: Макаров А.Д. Уголовная ответственность за прикосновенность к преступлению: Дис. … канд. юрид. наук. — М., 2004. С. 95.
14 Разгильдиев Б.Т. Уголовно-правовые проблемы прикосновенности к преступлению: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. — М., 1979. С. 15; См.: Баймурзин Г.И. Ответственность за прикосновенность к преступлению. — Алма-Ата, 1968. С. 91.
15 Ковалев М.И. Указ. ст. С. 106.
16 В с. Шава Бабаюртовского района Республики Дагестан 12 февраля 2008 г. в результате совместной операции Управления ФСБ России по Республике Дагестан и МВД  Республики Дагестан были ликвидированы три члена незаконного вооруженного формирования, которые скрывались у родственника одного из членов группы. См.: Магомедов З. Взорванная помощь // Черновик. 2008. № 7 (206). С. 2.