Актуальные вопросы использования специальных знаний по делам о преступлениях экстремистской направленности

УДК 343.9

Страницы в журнале: 97-103

О.Н. Коршунова,

доктор юридических наук, профессор, зав. кафедрой Санкт-Петербургского юридического института (филиала) Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации Россия, Санкт-Петербург olga_korshunova1@mail.ru

Исследуются проблемные вопросы использования специальных знаний в уголовном судопроизводстве России на современном этапе. Помимо общих для всех преступлений рассмотрены наиболее сложные вопросы, возникающие по делам о преступлениях экстремистской направленности.

Ключевые слова: специальные знания, преступления экстремистской направленности, заключение эксперта, заключение специалиста, экстремистские материалы.

Раскрытие, расследование преступлений экстремистской направленности (включая преступления на почве вражды и ненависти), а также вынесение по этим делам законного и обоснованного решения, справедливого приговора традиционно вызывают серьезные затруднения у сотрудников правоохранительных органов, прокуратуры и суда.

Прежде всего эти трудности связаны с тем, что практические работники не всегда в полной мере понимают, какое влияние оказывает наличие третьей стороны конфликта на соответствующие элементы нетрадиционного по своей структуре механизма преступлений рассматриваемой группы, и какое значение это имеет для правильного определения предмета и пределов доказывания [3; 5; 6]. В результате не всегда даже при установлении лиц, виновных в совершении преступлений экстремистской направленности, удается изобличить их в совершении преступлений именно рассматриваемой группы, в полной мере использовать в процессе доказывания материалы, которые изымаются при задержании указанных лиц, при производстве осмотров различных видов, обысков и т. д.

Произошедшие в последние годы изменения в законодательстве, в судебной и следственной практике, а также в динамике и структуре преступности настоятельно диктуют необходимость активнее использовать в уголовном судопроизводстве специальные знания в различных областях науки, техники, искусства или ремесла. Не являются исключением и дела о преступлениях экстремистской направленности. Более того, поскольку при подготовке и совершении преступлений рассматриваемой группы часто используются те или иные материалы экстремистского характера, распространяемые как на бумажном носителе, так и с использованием различных Интернет-ресурсов, практические работники все чаще сталкиваются с вопросом о необходимости и целесообразности использования специальных знаний для исследования таких материалов.

Как известно, существуют процессуальные и непроцессуальные формы использования специальных знаний в уголовном судопроизводстве. К непроцессуальным формам относятся получение справок и консультаций по соответствующему кругу вопросов. К процессуальным — привлечение специалистов в соответствующей области знания к участию в следственных или судебных действиях, а также назначение и производство судебных экспертиз, получение заключений специалистов.

Результаты использования специальных знаний в обеих формах могут иметь большое значение для принятия решения по делу. Однако не все вопросы, возникающие в практике использования специальных знаний, нашли свое разрешение как с теоретической, так и с практической точек зрения.

Сразу отметим, что многие вопросы, связанные с возможностью и допустимостью использования специальных знаний в уголовном судопроизводстве России, являются общими для всех уголовных дел, вне зависимости от того, какое именно преступление было совершено. Вместе с тем существуют и проблемы более частного характера, к которым относятся вопросы использования специальных знаний по делам о преступлениях экстремистской направленности.

Если говорить о проблемах общего характера, то прежде всего следует отметить, что они зависят от того, какая складывается ситуация в результате использования специальных знаний. Представляется, что к числу наиболее типичных и проблемных относятся следующие ситуации:

— по делу имеются два (и более) заключения экспертов, выводы которых по одним и тем же вопросам противоречат друг другу;

— по делу имеются противоречащие друг другу заключение эксперта и заключение специалиста;

— по делу имеется заключение эксперта или заключение специалиста, а стороной защиты представлено суждение специалиста в той же области, которое противоречит имеющемуся в деле заключению.

Если рассматривать первую из названных ситуаций, то важно разобраться в том, как оценивать каждое из имеющихся заключений, какая информация при этом имеет решающее значение. По общему правилу оценка любого заключения эксперта включает процессуальный и научно-фактический аспект. Очевидно, что при наличии каких-либо нарушений действующего процессуального законодательства научно-фактический аспект оценивать нет необходимости, поскольку такое заключение не может быть использовано в качестве доказательства. Если же оба заключения соответствуют требованиям закона, они оцениваются с точки зрения содержания произведенных исследований и полученных результатов.

При этом представляется, что многое зависит от того, кто именно привлечен в качестве эксперта, насколько он компетентен в той области науки, техники или ремесла, знания в которой использовались при производстве экспертизы, чем подтверждается наличие соответствующих знаний и уровень компетентности (каковы имеющиеся у каждого из экспертов образование, стаж работы по специальности, стаж экспертной деятельности, имеются ли публикации, имеются ли соответствующие сертификат или лицензия, если они необходимы). При прочих равных условиях обычно большего доверия заслуживают выводы того эксперта, чей образовательный или экспертный уровень выше.

Кроме того важно оценить, насколько проведенное исследование, ход и результаты которого должны быть отражены в исследовательской части заключения, отвечает требованиям полноты и обоснованности (насколько правильно и полно экспертом выбраны и использованы методы исследования, насколько сделанные выводы обоснованны с учетом представленных эксперту материалов, а также полученных в ходе исследования результатов т. д.). Не менее важным представляется и решение вопроса о том, на все ли поставленные вопросы экспертами даны ответы. Оценка заключений экспертов по делам о преступлениях экстремистской направленности с процессуальной и научно-фактической точек зрения представляет особые сложности в силу специфичности механизма самого преступления, а также особенностей использования специальных знаний, прежде всего для исследования материалов с признаками экстремистских.

Вывод о том, какое из имеющихся заключений экспертов следует использовать в процессе доказывания, положить в основу принимаемого по делу решения, должен быть в любом случае обоснован по каждой из перечисленных выше позиций (сначала в отдельности, а затем в совокупности).

Применительно ко второй из названных выше ситуаций возникают похожие вопросы. Если по делу имеются заключение эксперта и заключение специалиста, которые противоречат друг другу, какому заключению следует отдать предпочтение при анализе и оценке доказательств: заключению эксперта или заключению специалиста? Пока заключение специалиста отсутствовало в числе предусмотренных законом доказательств, этот вопрос должен был решаться следующим образом. Представленное мнение специалиста (а именно в таком качестве заключение специалиста могло фигурировать в уголовном судопроизводстве) рассматривалось лишь как повод или основание для решения вопроса о необходимости назначения по делу повторной или дополнительной экспертизы. В случае положительного решения и получения второго (другого) заключения эксперта, мы возвращаемся к первой из названных выше ситуаций.

Законодательно оформленное включение в число доказательств наряду с заключением и показаниями эксперта (п. 3 ч. 2 ст. 74 Уголовно-процессуального кодекса РФ) также заключения и показаний специалиста (п. 3.1 ч. 2 ст. 74 УПК РФ) породило многочисленные споры как научного, так и прикладного характера. Представляется, что ответ на вопрос о том, какому из заключений следует отдавать предпочтение, вытекает из результатов анализа формулировок, использованных законодателем при определении каждого из сопоставляемых понятий. Поскольку заключение эксперта — это «представленные в письменном виде содержание исследования и выводы по вопросам, поставленным перед экспертом лицом, ведущим производство по уголовному делу, или сторонами» (ч. 1 ст. 80 УПК РФ), а заключение специалиста — это только «представленное в письменном виде суждение по вопросам, поставленным перед специалистом сторонами» (ч. 3 ст. 80 УПК РФ), то сама постановка вопроса о том, какому из заключений должен быть отдан приоритет, не имеет права на существование. Из приведенных выше формулировок видно, что специалист не проводит исследование, а лишь высказывает суждение. Вывод о том, что при наличии необходимости проведения исследования должна быть назначена и проведена именно экспертиза, подтверждается и позицией Пленума Верховного Суда РФ [4].

Третья из названных выше типичных ситуаций представляется сегодня одной из наиболее сложных для разрешения.

Когда российская правоприменительная практика впервые столкнулась с необходимостью решения вопроса о том, как реагировать на такие непроцессуальные суждения лиц, обладающих специальными знаниями, то на ответ потребовалось не так много времени. Обычно противоречия были обусловлены тем, что лицо, выступающее в роли специалиста, высказывающего свое мнение в непроцессуальной форме (по просьбе защитника), не имело такого уровня компетентности, такого опыта экспертной деятельности, какими обладали эксперты, давшие заключение.

Однако достаточно быстро ситуация стала меняться. Адвокаты поняли, на что следует обращать внимание, решая вопрос о том, чье мнение по определенному кругу вопросов суд и сторона обвинения не смогут проигнорировать. Суждения по тем или иным спорным с точки зрения стороны защиты вопросам стали получать у специалистов, которые имели определенные заслуги в соответствующей области науки, соответствующие ученые степени и звания, патенты на изобретения и т. д. Поэтому с точки зрения наличия (точнее отсутствия или недостаточности) необходимого уровня знаний у лица, представившего суждение, оспорить достоверность и обоснованность такого суждения уже не представлялось возможным.

Указанная ситуация достаточно часто встречается по делам о преступлениях экстремистской направленности, когда многое в процессе доказывания зависит от того, будут ли те или иные материалы признаны экстремистскими. Например, когда автор (авторы) пытаются обосновать вывод о том, что материалы не являются экстремистскими, поскольку представляют собой результат научных исследований.

В рассматриваемой ситуации предоставленное стороной защиты суждение лица, обладающего специальными знаниями в соответствующей области, следует рассматривать как основание для решения вопроса о необходимости и целесообразности назначения повторной или дополнительной экспертизы. При наличии таких оснований и возможностей одновременно следует решать вопрос о целесообразности производства экспертизы комиссией, в которую могут войти как специалисты, уже высказавшие свое мнение по соответствующему кругу вопросов, так и другие лица, обладающие необходимыми специальными знаниями.

Теперь подробнее остановимся на тех особенностях использования специальных знаний, которые характерны для дел о преступлениях экстремистской направленности.

Несмотря на то что в нашей стране существует несколько систем экспертных учреждений (в Министерстве внутренних дел, Министерстве юстиции, Министерстве здравоохранения, Федеральной службе безопасности), большое количество специализированных судебно-экспертных структур, не все виды экспертиз, необходимость в производстве которых возникает по делам о преступлениях экстремистской направленности, могут быть проведены в таких организациях. В подобных ситуациях экспертиза в соответствии со ст. 195 УПК РФ проводится вне судебно-экспертного учреждения. Данное обстоятельство часто провоцирует сторону защиты на заявление ходатайств об исключении из числа доказательств заключений экспертов, не являющихся сотрудниками экспертных учреждений, а также на представление суду так называемых альтернативных заключений (суждений) специалистов.

По делам о преступлениях экстремистской направленности может возникнуть необходимость назначения, производства и оценки заключений самых разнообразных судебных экспертиз: трасологических (по следам рук, ног, зубов, иных частей тела человека, следам транспортных средств, орудий и инструментов и т. д.), судебно-баллистических, технико-криминалистических экспертиз документов, почерковедческих и автороведческих, видеофоноскопических и др.

Учитывая, какое значение при исследовании преступлений экстремистской направленности имеет мотив преступной деятельности, трудно переоценить и то значение, какое приобретает судебно-психологическая экспертиза. При наличии оснований также могут быть инициированы судебно-психиатрическая, судебно-медицинская экспертизы и др.

При назначении и производстве таких экспертиз, а также при оценке их результатов существенных процессуальных или тактических особенностей нет. Как правило, их назначение, производство и оценка в том числе и судом серьезных затруднений не вызывают, либо возникающие вопросы не выходят за рамки вопросов общего характера, рассмотренных выше. Поэтому подробнее останавливаться на этих вопросах не будем.

Особняком стоят экспертизы материалов с признаками экстремистских. Все чаще в следственной и судебной практике возникает необходимость исследования материалов на различных носителях для решения вопроса о том, не являются ли они экстремистскими. При этом возможно этот вопрос уже был предметом судебного рассмотрения, соответствующий материал был признан экстремистским и включен в Федеральный список экстремистских материалов (далее — Федеральный список). В таком случае в силу положения, закрепленного в ст. 90 УПК РФ («Преюдиция»), указанные обстоятельства признаются судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки. То есть новое экспертное исследование указанных материалов проводить нет необходимости. Однако следует иметь в виду, что в последнее время встречаются случаи исключения материалов из указанного Федерального списка. Поэтому при обнаружении соответствующих материалов в Федеральном списке необходимо указывать, под каким номером данный материал был в него включен. Например, книга «Сквозь призму ислама», автор — Абд-аль Хади ибн Али включена в Федеральный список экстремистских материалов решением Нальчикского городского суда от 15.01.2004. В таком случае любой другой субъект уголовного преследования (следователь, надзирающий прокурор, государственный обвинитель) сможет быстро проверить, остался ли данный материал в Федеральном списке на момент, например, утверждения обвинительного заключения, рассмотрения уголовного дела судом первой инстанции и т. д. Если материал находится в Федеральном списке, то проводить экспертизу не надо.

Не требуется назначения и производства экспертизы и тогда, когда содержание и целевая направленность материала очевидны, их изучение и оценка не требуют специальных знаний. В таком случае соответствующие выводы должны быть сформулированы и обоснованы в процессуальных документах предварительного расследования (в том числе и в обвинительном заключении (обвинительном акте)), в выступлении государственного обвинителя, в приговоре суда.

Если же содержание и целевая направленность материала не столь очевидны, или материал был исключен из Федерального списка, и необходимость в использовании специальных знаний имеется, то следует обоснованно решить, требуется ли проведение исследований для получения ответов на интересующие вопросы или достаточно получить заключение (суждение) специалиста. Ответ на этот вопрос может быть дан субъектами уголовного преследования или судом самостоятельно либо с привлечением для консультации соответствующего специалиста.

В ситуации, когда исследование необходимо, надо учитывать, что к числу наиболее типичных ошибок при назначении и производстве экспертизы относятся: постановка на разрешение эксперта правовых вопросов (например, являются ли представленные материалы экстремистскими); назначение экспертизы в случае, когда исследования не требуется и достаточно заключения специалиста; привлечение в качестве эксперта лица, не обладающего необходимыми специальными знаниями (привлечение для исследования материала, носящего исторический характер, специалиста в области лингвистики); выход эксперта за пределы своей компетенции (когда эксперт делает выводы, используя информацию из других областей науки, специалистом в которых он не является).

После принятия Федерального закона от 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» (далее — Закон) понятие «экстремистские материалы» (также как и «экстремизм») стало правовым. Именно поэтому решение о том, являются ли представленные материалы экстремистскими, принимается судом (ч. 2 ст. 13 Закона).

При назначении экспертизы и формулировании вопроса о том, содержат ли представленные материалы признаки экстремистских, а также при оценке заключения эксперта следует исходить из того, как Закон определяет понятия «экстремизм» и «экстремистские материалы». И в том, и в другом случае законодатель не предлагает доктринального толкования понятий, а определяет их содержание путем перечисления: в первом случае — действий, во втором — признаков (ст. 1 Закона).

В зависимости от обстоятельств конкретного уголовного дела при назначении экспертизы представляется целесообразным указать, наличие либо отсутствие каких именно признаков, позволяющих в дальнейшем отнести представленные материалы к категории экстремистских, должны подтвердить эксперты, о каком виде или видах экстремистской деятельности идет речь.

Несмотря на то что вопросы использования специальных знаний по делам о преступлениях экстремистской направленности достаточно часто становятся предметом обсуждения [1; 2; 8], существенные проблемы прикладного характера обусловлены также тем, что в настоящее время практически отсутствуют публикации, посвященные методологии и методике таких экспертиз [7; 9]1. Отсутствует даже общепризнанное название.

На определенном этапе в самом начале формулирования и разработки проблем проведения исследований рассматриваемых видов представлялось допустимым использование термина социогуманитарная экспертиза. В настоящее время этим понятием уже охватывается несколько видов экспертиз. Поэтому оно может использоваться только как собирательное (по аналогии, например, с понятием «криминалистическая экспертиза»). Для решения вопроса о том, насколько соблюдены требования закона при назначении и производстве экспертизы, правильно ли выбрана область знания, специалист в которой привлечен в качестве эксперта, не вышел ли он в процессе исследования за пределы своей компетенции, важно еще при назначении экспертизы и формулировании вопросов к эксперту понимать, ответы на какие вопросы предполагается получить в ходе исследования, к какой области знаний они должны быть или могут быть отнесены.

Очевидно, что исследования, выводы которых могут быть использованы в процессе расследования преступления и судебного рассмотрения дела, часто носят комплексный характер. Для проведения соответствующего исследования иногда требуются знания в области филологии, социологии, философии, истории, психологии, политологии, этносоциологии, этнологии, этнографии и некоторых других наук.

В каждом конкретном случае название экспертизы должно отражать содержание исследований.

При необходимости решить вопрос о том, изложены ли в представленных материалах результаты исследования в той или иной области науки, либо в них содержится набор тенденциозно подобранных фактов (или домыслов, выдаваемых за факты), в качестве эксперта должен быть привлечен специалист в той области науки, на результаты исследования в которой претендует (может претендовать) автор материала. Так, для исследования материалов, содержащих информацию (сведения) исторического (предположительно исторического) характера, в качестве эксперта следует привлекать специалиста в области истории; социологического характера — в области социологии и т. д.

Для решения вопросов, связанных с анализом изображений на гербах и иных геральдических знаках, допустимой представляется практика назначения и производства геральдической экспертизы.

Достаточно часто при этом возникает необходимость лингвистического (или филологического) анализа представленного текста. В таком случае должна быть назначена и проведена комплексная экспертиза с участием специалиста в области лингвистики. Напомним: буквальное толкование действующего законодательства приводит к выводу о том, что комплексная экспертиза должна быть комиссионной.

Ограниченный объем статьи не позволяет подробно рассмотреть все проблемы теоретического и прикладного характера, которые возникают в связи с использованием специальных знаний в процессе уголовного преследования по делам о преступлениях экстремистской направленности. Однако представляется, что законное и обоснованное решение об отсутствии необходимости в использовании специальных знаний по делам о преступлениях экстремисткой направленности в той же мере отвечает целям уголовного судопроизводства, что и законное и обоснованное их использование в процессе доказывания.

Список литературы

1. Агапов П.В. О роли судебной экспертизы в процессе доказывания по делам о преступлениях экстремистской направленности // Теория и практика судебной экспертизы. 2014. № 1 (33). С. 50—53.

2. Азаров В.А. Рецензия на монографию И.В. Погодина «Преступления экстремистской направленности: методика доказывания» / под науч. ред. и с предисл. Н.А. Колоколова // Российский следователь. 2012. № 11. С. 47—48.

3. Коршунова О.Н. Преступления экстремистского характера: теория и практика противодействия. СПб.: Изд-во Р. Асланова «Юридический центр-Пресс», 2006.

4. О судебной экспертизе по уголовным делам: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2010 № 28 (п. 20).

5. Особенности прокурорского надзора за законностью выявления и расследования преступлений, связанных с размещением экстремистских материалов в сети Интернет. СПб: СПб юрид. ин-т (ф) Академии Генеральной прокуратуры РФ, 2012.

6. Особенности рассмотрения уголовных дел о преступлениях на почве ненависти: уголовно-правовые, криминалистические и психолого-правовые аспекты: учеб.-методич. пособие / под общей ред. О.Н. Коршуновой. Серия «Права человека». СПб., 2011.

7. Подкатилина М.Л. Судебная лингвистическая экспертиза экстремистских материалов: теоретические и методические аспекты: дис. … канд. юрид. наук. М., 2012.

8. Ратинова Н.А., Кроз М.В. О противодействии экстремизму негодными средствами: правовой, психологический и этический аспекты // Теория и практика судебной экспертизы. 2013. № 1. С. 36.

9. Теоретические и методические основы судебной психолого-лингвистической экспертизы текстов по делам, связанным с противодействием экстремизму. М., 2011.