Актуальные проблемы законодательства Российской Федерации о недрах

К.И. НАЛЕТОВ,

кандидат юридических наук, юрисконсульт ООО «Глобал Гасиз энд Энерджи»

Для определения возможного направления и конкретных мер по реформированию законодательства Российской Федерации о недрах необходимо изучить существующие правовые отношения, складывающиеся в сфере пользования недрами. Наиболее значимым нормативным правовым актом, регулирующим вопросы пользования недрами, является Конституция РФ, которой определено (ст. 9), что земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории. Они могут находиться в частной, государственной, муниципальной и иных формах собственности. По нашему мнению, из принципа охраны недр как основы жизнедеятельности народов, проживающих на соответствующей территории, логически вытекает необходимость защиты публичных интересов в форме обязанности недропользователя осуществлять социально-экономическое развитие этой территории. Положениями п. 2 ст. 36 Конституции РФ провозглашается свобода осуществления прав собственника, которая ограничивается лишь правами и законными интересами других лиц и принципом ненанесения ущерба окружающей среде.

Положениями ст. 71 Конституции РФ обозначен перечень предметов исключительного ведения Российской Федерации — установление основ федеральной политики и федеральные программы в области государственного, экономического, экологического, социального, культурного и национального развития государства; определение правового статуса континентального шельфа и исключительной экономической зоны.

Предметы совместного ведения в сфере недропользования определены в ст. 72 Конституции РФ. К таковым относятся, в частности, вопросы владения, пользования и распоряжения недрами на территории Российской Федерации, недро- и природопользование, законодательство о недрах.

Остается не вполне понятным, что подразумевалось законодателем под «совместным ведением». По нашему мнению, при толковании данного словосочетания необходимо исходить прежде всего из его лингвистического понимания. Словарь В. Даля отождествляет его со словом «водить», значение которого он, в свою очередь, определяет как «помогать», «вести за собой», «указывать путь» и, наконец, «предводительствовать, будучи начальником»[1]. Очевидно, что, исходя из лингвистического понимания, можно в целом заключить, что понятие «ведение» тождественно понятию управления.

Профессор Б.Д. Клюкин дает следующее определение «совместному ведению»: «это административное распоряжение, осуществляемое органами государственного управления двух уровней, связанных между собой субординацией вертикальных отношений»[2].

По нашему мнению, необходимо точнее определить понятие государственной собственности на недра, данное в Законе РФ от 21.02.1992 № 2395-1 «О недрах» (далее — Закон о недрах), путем его разграничения на участки недр, находящиеся в собственности Российской Федерации, и

участки недр, находящиеся в собственности субъектов Федерации. Некоторые ученые-юристы вообще считают невозможным использование конструкции права собственности применительно к недрам в силу геологического единства пространства недр и исходя из общенационального значения недр и их ресурсов для обеспечения энергетической и экономической безопасности Российской Федерации[3].

Действительно, одной из особенностей предмета исследуемых правоотношений является геологическое единство пространства недр. Однако что же тогда предоставляется пользователю недр на основании лицензии? Согласно положениям ст. 7 Закона о недрах пользователю предоставляется участок недр в виде горного отвода — геометризованного блока недр. При определении его границ учитываются пространственные контуры месторождения полезных ископаемых. Предварительные границы горного отвода устанавливаются при предоставлении лицензии на пользование недрами. После разработки технического проекта, получения положительного заключения государственной экспертизы, согласования с государственными органами горного надзора и охраны окружающей природной среды документы, определяющие уточненные границы горного отвода (с характерными разрезами, ведомостью координат угловых точек), включаются в лицензию в качестве неотъемлемой составной части.

Геологическое единство недр не означает их неделимости. Разумеется, невозможно разграничить недра исходя из объема залегаемых на каждом участке запасов полезных ископаемых, поскольку объем их не всегда точно определим. Однако это вполне возможно сделать в зависимости от находящихся в недрах ресурсов, что заложено в федеральном законодательстве в виде разделения прав по пользованию и распоряжению месторождениями общераспространенных полезных ископаемых[4].

Попытка разграничить право государственной собственности на недра на собственность Российской Федерации и собственность субъектов Федерации была предпринята Федеральным законом от 22.08.2004 № 122-ФЗ «О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием федеральных законов “О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон “Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации”” и “Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации”» (далее — Федеральный закон № 122-ФЗ). Он закрепил в перспективе реальную возможность прав собственности на недра.

Основным актом, непосредственно регулирующим отношения в сфере пользования недрами, является Закон о недрах, который определил, что законодательство Российской Федерации о недрах основывается на Конституции РФ и состоит из Закона о недрах и принимаемых в соответствии с ним нормативных правовых актов Российской Федерации и субъектов Федерации, закрепив, таким образом, приоритет норм Закона о недрах над остальными нормами права, регулирующими отношения, складывающиеся по поводу использования и охраны недр.

Законом о недрах установлена государственная собственность на недра, а реализация полномочий собственника осуществляется в соответствии с принципом совместного ведения. Оборот участков недр по Закону о недрах существенно ограничен. Права пользования недрами могут отчуждаться или переходить от одного лица к другому в той мере, в какой их оборот допускается федеральными законами. Участки недр не могут быть предметом купли, продажи, дарения, наследования, вклада, залога. Что же касается права собственности на уже извлеченные полезные ископаемые, то они могут находиться в любой форме собственности в соответствии с условиями предоставляемой пользователю недр лицензии.

Как уже упоминалось выше, для гарантированного обеспечения государственных потребностей Российской Федерации стратегическими и дефицитными видами ресурсов, наличие которых влияет на национальную безопасность страны, обеспечивает основы ее суверенитета, а также для выполнения обязательств по международным договорам Российской Федерации отдельные участки недр, в том числе содержащие месторождения полезных ископаемых, могут получать статус объектов федерального значения. Порядок отнесения участков недр к объектам этой категории, условия пользования ими устанавливаются федеральными законами согласно положениям Закона о недрах. Однако, во-первых, в более четком формулировании нуждается используемое в ст. 2.1 определение ресурсов недр, наличие которых влияет на национальную безопасность Российской Федерации. Во-вторых, Закон о недрах должен установить порядок отнесения участков недр к объектам федерального значения, условия пользования ими и порядок отнесения их к федеральной собственности. В-третьих, не вполне понятен юридический смысл существования института участков недр федерального значения. По нашему мнению, для законодателя было бы проще лишь установить критерии отнесения участка недр к федеральной собственности без отнесения последнего к объектам федерального значения.

Авторами комментария к Закону о недрах под редакцией О.М. Теплова высказывается мнение, что придание конкретному участку недр статуса участка федерального значения должно осуществляться до предоставления его в пользование конкретному хозяйствующему субъекту[5]. По нашему мнению, предоставление в пользование участка недр должно осуществляться не после придания ему статуса участка федерального значения, а после отнесения его к собственности Российской Федерации или субъекта Федерации.

Федеральным законом № 122-ФЗ (абзац первый ст. 2.1), а также абзацем шестым ст. 3 Закона о недрах внесены изменения, согласно которым отнесение участков недр к участкам федерального значения находится в компетенции федеральных органов исполнительной власти. Порядок отнесения участков недр к участкам федерального значения и условия пользования ими устанавливаются федеральными законами. Федеральный закон от 31.03.1999 № 69-ФЗ «О газоснабжении в Российской Федерации» (далее — Закон о газоснабжении) установил в ст. 10 правило, согласно которому обоснование необходимости отнесения месторождения газа к объектам федерального значения, а также предложение о его отнесении к таковым вносятся на рассмотрение Правительства РФ федеральным органом исполнительной власти в области энергетики. Правительство РФ относит месторождение газа к объектам федерального значения. Считаем спорным положение о том, что, будучи отнесенным к объектам федерального значения, участок недр автоматически относится к федеральной собственности, поскольку абзац третий ст. 2.1 Закона о недрах гласит, что федеральными законами устанавливается порядок отнесения их к федеральной собственности. К сожалению, критерии отнесения какого-либо месторождения к объектам федерального значения четко не определены. Равно как и не определены условия пользования такими участками недр.

Неоднозначная ситуация сложилась в связи с распределением полномочий по предоставлению права пользования месторождениями общераспространенных полезных ископаемых между субъектами Российской Федерации и органами местного самоуправления. С одной стороны, Закон о недрах провозгласил недра собственностью государства, отказавшись признать право органов местного самоуправления на недра, а с другой — отнес к компетенции органов государственной власти субъектов Российской Федерации установление порядка пользования недрами и регламент предоставления недр в целях разработки месторождений общераспространенных полезных ископаемых участков недр местного значения, в то время как непосредственно предоставление разрешения на разработку месторождений общераспространенных полезных ископаемых, равно как и контроль использования и охраны недр при их добыче, отнесено согласно положениям ст. 5 Закона о недрах к полномочиям органов местного самоуправления.

Нормам права, установленным в статьях 4 и 18 Закона о недрах, противоречит в свою очередь ст. 10.1 этого же закона, согласно которой основанием возникновения права пользования участками недр, содержащими общераспространенные полезные ископаемые, является только решение уполномоченных органов государственной власти субъектов Российской Федерации.

Интересным в этой связи представляется вывод Верховного суда РФ о том, что, поскольку термины «решение о предоставлении права пользования участками недр» и «разрешение на разработку месторождения полезных ископаемых» не являются тождественными, органы местного самоуправления имеют право участвовать в распоряжении правом пользования месторождениями общераспространенных полезных ископаемых. Коллизия состоит в том, что органам местного самоуправления предоставлено право участвовать в распоряжении участками недр, а равно осуществлять контроль за использованием и охраной этих участков, не будучи при этом их собственниками[6].

По нашему мнению, необходимо исключить из абзаца третьего ст. 5 Закона о недрах слова: «предоставление в соответствии с установленным порядком разрешений на разработку месторождений общераспространенных полезных ископаемых», перенеся их в ст. 4 Закона о недрах в качестве абзаца шестнадцатого, передав, таким образом, полномочия по предоставлению общераспространенных полезных ископаемых субъектам Российской Федерации.

Закон о недрах вводит категорию так называемых участков недр местного значения, не определяя объем данного понятия. Примечательно, что термин «участки недр местного значения» употребляется в законодательстве всегда в паре с определением «месторождение, содержащее общераспространенные полезные ископаемые». Эти категории не являются тождественными, во-первых, в силу самого факта упоминания двух этих категорий в законодательстве, во-вторых, в силу очевидного различия понятий «месторождение» и «участок недр».

В ряде субъектов Российской Федерации уже приняты законы, регулирующие предоставление права пользования участками недр местного значения. При этом определение указанному понятию не дается[7].

Интересным представляется решение проблемы разграничения права государственной собственности на природные ресурсы в законодательстве КНР. Это разграничение проводится Законом КНР от 1986 года «О недрах» через призму права распоряжения. Предоставление недр в пользование осуществляется либо Министерством земельных и природных ресурсов КНР, либо его территориальными подразделениями — в зависимости от народнохозяйственной значимости. Критерии определения последней установлены совместным постановлением Государственной комиссии по планированию и Министерства геологии и недропользования при Государственном совете КНР от 13.09.1989 № 1137. Мы предлагаем отказаться от использования в Законе о недрах категорий участков недр «местного» и «федерального» значения и осуществить разграничение права государственной собственности на участки недр, руководствуясь видом содержащихся в них полезных ископаемых.

Естественно, возникает проблема определения субъекта права собственности на участок недр, содержащий одновременно стратегически важные и общераспространенные полезные ископаемые. В этой связи представляется интересным опыт английского средневекового горного законодательства, согласно положениям которого, если месторождение содержит полезные ископаемые, являющиеся собственностью Короны, и одновременно другие полезные ископаемые, то недропользователь обязан уплатить в казну соответствующую сумму в качестве платы за пользование собственностью казны[8].

Точно такая же проблема возникла при практическом применении Горного закона ФРГ от 13.08.1980. Она заключалась в необходимости классифицировать добываемый вместе с бурым углем метан. По словам известного немецкого специалиста в области горного законодательства Г. Кюне, практика пошла по пути «раздельного варианта получения права распоряжения метаном независимо от права распоряжения углем»[9].

Выше уже высказывалась идея постепенного реформирования законодательства Российской Федерации о недрах, в том числе за счет введения договорно-правовых форм пользования недрами. В связи с этим считаем необходимым ввести на уровне субъектов Российской Федерации договорно-правовую основу предоставления месторождений общераспространенных полезных ископаемых, изложив предлагаемый автором de lege ferenda абзац шестнадцатый ст. 4 Закона о недрах в следующей редакции: «предоставление в соответствии с установленным порядком права на поиск, разведку и добычу общераспространенных полезных ископаемых».

Это даст возможность диверсифицировать систему предоставления права пользования недрами. В развитие положений Закона о недрах принято Положение о порядке лицензирования пользования недрами (утв. постановлением Верховного Совета РСФСР от 15.07.1992). Следует заметить, что указанное Положение во многом противоречит Закону о недрах, а ряд его норм просто устарел.

Основным источником правового регулирования отношений в сфере добычи драгоценных металлов и драгоценных камней является Федеральный закон от 26.03.1998 № 41-ФЗ «О драгоценных металлах и драгоценных камнях» (далее — Закон о драгоценных металлах и драгоценных камнях). В преамбуле данного федерального закона указано, что он устанавливает правовые основы регулирования отношений, возникающих в области геологического изучения и разведки месторождений драгоценных металлов и драгоценных камней, их добычи, определяет основные виды и основные формы государственного контроля геологического изучения и разведки месторождений драгоценных металлов и драгоценных камней и их добычи.

Закон о драгоценных металлах и драгоценных камнях несколько расширил понятие добычи по сравнению с Законом о недрах, включив в объем понятия «добыча драгоценных камней» помимо их извлечения также сортировку, первичную классификацию и первичную оценку.

Законом о драгоценных металлах и драгоценных камнях также утверждено отличное от закрепленного в Законе о недрах решение вопроса о праве собственности на добытые полезные ископаемые, согласно которому добытые из недр драгоценные металлы и драгоценные камни и иная продукция и доходы, правомерно полученные при добыче драгоценных металлов и драгоценных камней, являются собственностью субъектов добычи драгоценных металлов и камней, если иное не установлено лицензиями на их добычу, договорами поставок, в том числе договорами поставок продукции для федеральных нужд, заключенными с участием этих субъектов, а также международными договорами Российской Федерации.

Российская Федерация является собственником лишь незаконно добытых драгоценных металлов и драгоценных камней. В то же время согласно положениям ст. 1 Закона о недрах добытые из недр полезные ископаемые и иные ресурсы по условиям лицензии могут находиться во всех возможных формах собственности.

Определенного внимания заслуживает также Закон о газоснабжении. Добыча природного газа и особенности разработки месторождений регулируются этим актом весьма поверхностно. По сути, предметом его регулирования являются лишь особенности отнесения месторождений газа к объектам федерального значения и порядок ввода этих месторождений в эксплуатацию. Законом о газоснабжении установлены также  особенности формирования федерального фонда резервных месторождений газа.

Одним из принципиальных вопросов на сегодняшний день является регулирование отношений в сфере пользования и охраны недр горного законодательства с гражданским законодательством.

ГК РФ содержит в п. 3 ст. 2 положения, исключающие из сферы гражданского права имущественные отношения, основанные на властном подчинении, если иное не предусмотрено законодательством. Критерием разграничения является метод регулирования, присущий разным отраслям права. Применение положений ГК РФ в конкретных спорах зависит от того, являются ли спорные имущественные правоотношения гражданско-правовыми, а нарушенное обязательство — денежным; если не являются, то имеется ли указание законодателя о возможности их применения к спорным правоотношениям[10]. Отношения пользователей недр и государства, в частности, по предоставлению в пользование участков недр, основываются на властном подчинении одной стороны другой. При этом рядом ученых высказывается мнение о гражданско-правовой природе лицензии и лицензионного соглашения. Эта же концепция возобладала в российской судебной и арбитражной практике. В свете рекомендуемого рядом ученых и общественных деятелей перехода российской системы недропользования на договорно-правовую основу предлагается гражданско-правовая модель договоров пользования недрами.

Исключительно важным для дальнейшего развития правового регулирования отношений недропользования представляется вопрос о соотношении и взаимодействии норм горного и земельного законодательства. Разведку и добычу полезных ископаемых невозможно осуществлять без использования земельного участка как пространственно-операционного базиса. Ранее участок недр вообще рассматривался как составная часть земельного участка. Предоставление земельного участка для целей недропользования регулируется положениями ст. 11 Закона о недрах, из которых следует, что лицензирование пользования недрами возможно лишь при наличии предварительного согласия органа управления земельными ресурсами либо собственника земли на отвод соответствующего земельного участка для целей недропользования. Отвод земельного участка в натуре и оформление земельных прав пользователя недр осуществляются в порядке, предусмотренном земельным законодательством, после утверждения проекта работ по недропользованию.

ЗК РФ в свою очередь устанавливает в п. 4 ст. 88 следующий порядок оформления прав недропользователя на земельный участок: участок предоставляется после оформления горного отвода, утверждения проекта рекультивации земель, восстановления ранее отработанных земель.

Важным является рассмотрение в данной статье правовых вопросов пользования недрами континентального шельфа и исключительной экономической зоны. Федеральная целевая программа «Экология и природные ресурсы России» предусматривает для реализации цели устойчивого сбалансированного развития минерально-сырьевой базы вовлечение в сферу хозяйственных интересов минерально-сырьевых, и прежде всего топливно-энергетических, ресурсов континентального шельфа Российской Федерации.

Проблему распространения горного законодательства Российской Федерации на отношения, возникающие по поводу использования недр исключительной экономической зоны Российской Федерации, впервые поставил А.И. Перчик. По его мнению, в горном праве существует неопределенность относительно того, является ли деятельность в исключительной экономической зоне предметом горного права или же она покрывается регулированием правоотношений на континентальном шельфе[11].

Согласно положениям Конституции РФ в территорию Российской Федерации включаются: территории субъектов Российской Федерации; внутренние воды, территориальное море и воздушное пространство над ними; также Россия обладает суверенными правами и осуществляет юрисдикцию на континентальном шельфе и в исключительной экономической зоне Российской Федерации в порядке, определяемом федеральным законом и нормами международного права. Конституция РФ называет определение статуса и защиту исключительной экономической зоны и континентального шельфа Российской Федерации в числе предметов ведения Российской Федерации (ст. 71).

Согласно положениям Конвенции ООН по морскому праву 1982 года (далее — Конвенция) континентальный шельф включает в себя морское дно и недра подводных районов, простирающихся за пределы его территориального моря на всем протяжении естественного продолжения его сухопутной территории до внешней границы подводной окраины материка или на расстояние 200 морских миль от исходных линий, от которых отмеряется ширина территориального моря, когда внешняя граница подводной окраины материка не простирается на такое расстояние.

Согласно этой же Конвенции исключительная экономическая зона включает в себя морское дно и недра подводных районов, простирающихся за пределы его территориального моря на всем протяжении естественного продолжения его сухопутной территории до внешней границы подводной окраины материка или на расстояние 200 морских миль от исходных линий, от которых отмеряется ширина территориального моря, когда внешняя граница подводной окраины материка не простирается на такое расстояние. При этом ширина исключительной экономической зоны не должна превышать 200 морских миль, отсчитываемых от исходных линий, от которых отмеряется ширина территориального моря.

Таким образом, основная разница между континентальным шельфом и исключительной экономической зоной состоит в том, что континентальный шельф может простираться на любое расстояние — он ограничен лишь внешней границей подводной окраины материка. Если же подводная окраина материка не простирается на расстояние 200 морских миль, то континентальный шельф может и выйти за ее пределы. В то же время исключительная экономическая зона всегда ограничена пределом в 200 морских миль.

Федеральный закон от 17.12. 1998 № 191-ФЗ «Об исключительной экономической зоне Российской Федерации» определяет исключительную экономическую зону как морской район с особым правовым режимом, находящийся за пределами территориального моря Российской Федерации и прилегающий к нему. Внешняя граница исключительной экономической зоны находится на расстоянии 200 морских миль от исходных линий, от которых отмеряется ширина территориального моря, если иное не предусмотрено международными договорами.

В соответствии с Федеральным законом от 30.11.1995 № 187-ФЗ «О континентальном шельфе Российской Федерации» (далее — Закон о континентальном шельфе) континентальный шельф включает в себя морское дно и недра подводных районов, находящиеся за пределами территориального моря Российской Федерации на всем протяжении естественного продолжения ее сухопутной территории до внешней границы подводной окраины материка. Внешняя граница континентального шельфа находится на расстоянии 200 морских миль от исходных линий, от которых отмеряется ширина территориального моря, при условии что внешняя граница подводной окраины материка не простирается на расстояние более чем 200 морских миль. Если подводная окраина материка простирается на расстояние более 200 морских миль от указанных исходных линий, внешняя граница континентального шельфа совпадает с внешней границей подводной окраины материка, определяемой в соответствии с нормами международного права.

Закон о континентальном шельфе дает также определение понятия «подводная окраина материка» — продолжение континентального массива Российской Федерации, включающего в себя поверхность и недра континентального шельфа, склона и подъема.

По нашему мнению, указанный А.И. Перчиком недостаток Закона о недрах не является проблемой. Понятие «континентальный шельф» шире понятия «исключительная экономическая зона» и логически включает его в себя. А отношения недропользования на континентальном шельфе регулируются Законом о недрах в силу прямого указания на то положений ст. 1.

Современное законодательство Российской Федерации о недрах нуждается в изменении. Однако для успешного проведения реформы необходимо внести изменения в иные нормы законодательства. Очевидно, что реформирование системы предоставления права пользования недрами обречено на неудачу, если не будет решен вопрос о разграничении права государственной собственности на недра, не будут решены противоречия, связанные с правом органов местного самоуправления на недра. Наконец, должны быть решены проблемы соотношения законодательства о недрах со смежными отраслями законодательства (водным, земельным, лесным, гражданским, законодательством о континентальном шельфе и исключительной экономической зоне).

Библиография

1 См.: Даль В. Словарь живого великорусского языка. Т. 1. — М., 1978. С. 174, 222—223.

2 Клюкин Б.Д. Многообразие форм собственности на природные объекты // Право и экономика. 1998. № 1. С. 39.

3 См.: Научно-практический комментарий к Закону Российской Федерации «О недрах» / Под общ. ред. О.М. Теплова — М., 2004. С. 39.

4 Этот критерий разграничения полезных ископаемых успешно применяется в законодательстве ФРГ (абзац третий § 3 Горного закона ФРГ (Bundesberggesetz) от 13.08.1980 (FNA Nr. 750-15)). Ископаемые делятся на подлежащие свободной добыче без какого-либо предварительного разрешения со стороны государства (grundeigene Bodenschдtze) и полезные ископаемые, добыча которых требует лицензии (bergfreie Bodenschдtze).

5 См.: Научно-практический комментарий к Закону Российской Федерации «О недрах».

6 См.: Определение Верховного суда РФ от 28.12.2005 № 56-Г05-16.

7 См., например: Закон Московской области от 06.01.2004 № 5/2004-ОЗ «О порядке предоставления права пользования участками недр, содержащими месторождения общераспространенных полезных ископаемых, или участками недр местного значения»; Закон Республики Карелия от 17.11.2005 № 924-ЗРК «О порядке предоставления недр и пользования недрами в целях разработки месторождений общераспространенных полезных ископаемых, участками недр местного значения, а также участками недр местного значения, используемыми для целей строительства и эксплуатации подземных сооружений, не связанных с добычей полезных ископаемых».

8 См.: Штоф А.А Сравнительный очерк горного законодательства в России и Западной Европе. Главные основания горного и соляного законодательств. — СПб., 1882. С. 76.

9 Кюне Г.Ю. Выступление на Всероссийском науч.-методол. семинаре «Проблемы совершенствования преподавания эколого-правовых и аграрно-правовых дисциплин в юридических вузах России». — М., 2006. С. 169—170.

10 См.: Определение Конституционного суда РФ от 07.02.2002 № 30-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы ОАО “Воткинский молочный завод” и граждан Одноралова В.В., Панкина А.Я. и Халикова Ф.Ф. на нарушение конституционных прав и свобод положениями пункта 4 статьи 79 НК РФ, пункта 3 статьи 2 и пункта 1 статьи 395 ГК РФ»; Определение Конституционного суда РФ от 19.04.2001 № 99-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы ОАО “Большевик” на нарушение конституционных прав и свобод пунктом 3 статьи 2 и пунктом 1 статьи 395 ГК РФ».

11 См.: Перчик А.И. Горное право: Учеб. — М., 2002. С. 25.