Актуальные проблемы транспортного права России на современном этапе его развития (теоретический аспект)

УДК 347.763.1 

Страницы в журнале: 100-106

И.А. СТРЕЛЬНИКОВА,

кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права и процесса Государственного университета управления

На основе анализа доктрины и изучения материалов судебной практики рассматриваются наиболее актуальные вопросы теории российского транспортного права на современном этапе его развития. Анализируется проблематика сущности и места транспортного права в системе российского права, его предмет, структура, система принципов.

Ключевые слова: транспорт, транспортное право России, принципы транспортного права, предмет транспортного права, структура транспортного права, морское право, железнодорожное право, воздушное право, внутреннее водное право, автотранспортное право, трубопроводное право.

Actual problems of a law of shipping of Russia at the present stage of its development (theoretical aspect)

Strelnikova I.

On the basis of the analysis of the doctrine and studying of materials of judiciary practice pressing questions of the theory of the Russian law of shipping at the present stage of its development are considered most. The problematic of essence and a place of a law of shipping in system of the Russian right, its subject, structure, system of principles and a number of others is analyzed.

Keywords: transport, transport law of Russia, the principles of transport law, transport law subject, the structure of transport law, maritime law, railroad law, air law, domestic water law, motor law, pipeline law.

В  Российской Федерации, как и в других развитых странах, транспорт является одной из крупнейших базовых отраслей хозяйства, важнейшей составной частью производственной и социальной инфраструктуры. Как следствие, складывающиеся в процессе транспортной деятельности разнообразные общественные отношения имеют огромное значение как для государства в целом, так и для отдельных потребителей транспортных услуг и работ. В связи с этим данные отношения нуждаются в эффективном государственном регулировании, которое обеспечивается за счет создания разветвленной системы норм права, учитывающих и регламентирующих все аспекты и специфику функционирования транспорта.

Попытаемся проанализировать наиболее актуальные вопросы, складывающиеся в сфере теории современного транспортного права России. Постановка данной проблематики обусловлена наличием большого разброса позиций относительно сущности российского транспортного права, реформированием транспортного комплекса Российской Федерации, спорами вокруг концепции ГК РФ и его новых рамок.

На сегодняшний день по поводу природы и роли транспортного права России в науке ведутся бурные дискуссии, сложилось несколько противоречащих друг другу точек зрения, что, несомненно, препятствует повышению эффективности правового регулирования данной области общественных отношений.

Обобщая существующие в отечественной юридической науке взгляды, можно выделить пять наиболее распространенных подходов к определению понятия и места транспортного права:

1) транспортное право — самостоятельная отрасль права (В.Н. Жуков и А.И. Бобылев[1]);

2) отдельные части транспортного права — самостоятельные отрасли права (А.Г. Гусаков[2], В.Ф. Мешера[3], С.В. Асеев[4]);

3) транспортное право — комплексная отрасль права (В.А. Егиазаров[5], Л.Н. Клепцова, В.В. Михайлов и А.А. Клепцов[6], А.Г. Калпин[7], М.Ю. Челышев[8], Н.В. Мишина[9], О.В. Сиваков, В.Г. Ермолаев и Ю.Б. Маковский[10]);

4) транспортное право — комплексная отрасль законодательства без соответствующего места в системе права (В.К. Андреев[11], М.С. Орданский[12], Н.М. Конин[13]);

5) транспортное право — институт гражданского права (В.Н. Изволенский[14], М.А. Тарасов[15], В.Г. Баукин[16]).

Анализ указанных подходов с опорой на базовые положения теории государства и права и материалы правоприменительной практики позволяет установить, что ни одна из названных концепций не является в полной мере обоснованной и доказанной.

Так, отсутствие однородных общественных отношений в предмете транспортного права и собственного единого метода правового регулирования не дает оснований для закрепления как за транспортным правом, так и за отдельными его частями статуса самостоятельной отрасли права.

В свою очередь взгляд на транспортное право как на исключительно комплексную отрасль законодательства без соответствующего места в системе права представляется слишком узким, поскольку право и законодательство соотносятся как содержание и форма и в данном случае форма должна объективно иметь соответствующее ей содержание в системе права, которое в указанном подходе неоправданно отрицается.

Решая вопрос о корректности или некорректности определения транспортного права как комплексной отрасли права, нужно в первую очередь отталкиваться от того, что в системе права действительно объективно могут существовать образования, обладающие комплексным (разноотраслевым) характером, но их нельзя именовать отраслями. Такая правовая категория, как отрасль права, обладает общепризнанными критериями для отграничения ее от иных структурных элементов системы права — прежде всего самостоятельным предметом и методом правового регулирования, которые исключают комплексность. В этой связи теоретический интерес представляет позиция Г.П. Курдюк: «Проблемы существования в правовом массиве комплексных отраслей права нет. Вопрос в том, что понимать под самой отраслью права»[17]. Ученый обращает внимание на тот факт, что в настоящее время достаточно остро стоит вопрос о девальвации дефиниции отрасли права, и в первую очередь в связи с тем, что многие правовые общности, регулирующие новые сферы деятельности, не укладываются ни в одну из известных правовых категорий.

Нужно заметить, что в связи с распространением идеи о комплексных отраслях и с тем, что в настоящее время уже фактически любая правовая общность разноотраслевого характера именуется комплексной отраслью права, данная проблема действительно существует. Однако, думается, нет необходимости заменять понятие «отрасль права» на иное (в частности, «ветвь права»). На наш взгляд, будет более правильным отказаться от термина «комплексная отрасль права» и обратиться к поиску иных форм существования разноотраслевых правовых образований в системе права. В этой связи, опираясь на базовые положения теории государства и права, представляется, что наиболее теоретически верной и пригодной для комплексных образований системы российского права в целом и для транспортного права в частности является точка зрения, согласно которой наряду с первичным делением системы права на отрасли, подотрасли, институты и нормы существует и вторичное, вызванное потребностями практики и приводящее к наличию в системе права производных комплексных межотраслевых нормативных образований. Данные образования представляют собой не комплексные отрасли права, а сложные межотраслевые функциональные правовые институты и их объединения.

Наконец, анализ учения о транспортном праве в цивилистической доктрине России, рассматривающего с 20-х годов XX века транспортное право как институт гражданского права, позволяет сделать вывод, что в настоящее время оно утратило свои лидирующие позиции в системе взглядов на транспортное право и нуждается в пересмотре ввиду:

— узости подхода к роли гражданского права в правовом регулировании общественных отношений в сфере деятельности транспорта, поскольку внимание транспортного права сосредоточено главным образом на отношениях по перевозке, хотя в современных условиях нормы гражданского права регулируют не только перевозочный процесс, но и иные договорные отношения на транспорте, связанные с перевозкой или опосредующие другие функции транспорта;

— отсутствия учета изменений в правовом регулировании экономических отношений, произошедших в связи с переходом Российской Федерации к рыночной экономике, а равно новых разработок в области цивилистической мысли, посвященных анализу этих изменений.

Вместе с тем, несмотря на отмеченные недостатки существующего в отечественной цивилистической доктрине учения о транспортном праве, проблемы сущности транспортного права должны исследоваться, а разработка его современной концепции производиться именно в недрах науки гражданского права, одной из задач которой является установление роли и соотношения гражданско-правовых норм в комплексах положений, регулирующих экономические отношения в России на современном этапе.

Исходя из этих посылок, на базе изучения действия гражданско-правовых начал в системе категорий транспортного права России, фундаментальных основ теории государства и права и неоконцепции гражданского права как общего направления развития гражданского права России разработано современное учение о сущности, специфике и месте транспортного права в системе права России.

Суть доктрины состоит в том, что транспортное право представляет собой вторичное многофункциональное интегрированное комплексное межотраслевое нормативное образование системы права России с ведущей ролью гражданского права в нем. По своему существу эта конструкция является объединением сложных комплексных межотраслевых функциональных правовых институтов воздушного, морского, железнодорожного, внутреннего водного и автотранспортного права. Она включает в себя преимущественно нормы гражданско-правовой, а также иной отраслевой принадлежности, взаимодействующие под влиянием собственных принципов транспортного права с немногочисленными особенными положениями транспортного права в процессе регламентации разнородных общественных отношений, возникающих в специфической сфере деятельности транспорта.

Установления каждого сложного комплексного межотраслевого функционального правового института в составе транспортного права находят свое внешнее выражение в соответствующей комплексной отрасли законодательства, а все транспортное право в целом — в комплексном законодательном массиве[18].

При таком подходе прослеживается идея сложившегося исторически целостного характера правового регулирования общественных отношений, возникающих в процессе реализации функций транспорта, и вместе с тем в нем выявляется соответствующая реалиям современной российской экономики возросшая роль гражданского права в правовом регулировании указанных отношений. С другой стороны, данная точка зрения не вступает в противоречие с основами теории государства и права, поскольку, в отличие от комплексных отраслей права, вопрос о существовании в системе права совокупных межотраслевых правовых институтов не вызывает острой полемики. Наконец, данный подход не является узким в том смысле, что не только охватывает своим содержанием  расположение норм транспортного права в системе права, но и затрагивает их внешнее выражение в системе законодательства.

Анализ взглядов зарубежных ученых на сущность и место транспортного права позволяет заключить, что отечественная доктрина имеет много общего с французской, что закономерно ввиду принадлежности России и Франции к одной правовой семье.

Сложность определения предмета транспортного права состоит в том, что часто встречающееся в юридической литературе понятие «транспортные отношения» в науке мало изучено. Указанные отношения зачастую рассматриваются с позиции экономических, исторических, политических или правовых аспектов, но их правовая природа и содержание до сих пор в полной мере не исследованы и являются дискуссионными. Кроме того, правомерен вопрос о теоретической обоснованности существования такого понятия, как «транспортные правоотношения».

В юридической науке сложилось несколько основных подходов к определению круга отношений, которые должны именоваться транспортными и составлять предмет транспортного права.

Одни авторы полагают, что к таким отношениям следует относить только общественные отношения между транспортными предприятиями и клиентурой, возникающие в связи с оказанием услуг по использованию транспортных средств для осуществления перевозочного процесса[19], сводя предмет транспортного права главным образом к договору перевозки, хотя транспорт выполняет и многие другие функции (например, авиационные работы, подъем затонувшего в море имущества, лоцманскую проводку, гидрографические работы).

Другие ученые отмечают, что транспортными отношениями являются все общественные отношения, связанные с функционированием российского транспортного комплекса[20], и рассматривают в качестве транспортных не только отношения по договору перевозки и ряду других гражданско-правовых договоров (аренды транспортных средств и транспортной экспедиции), но и отношения, складывающиеся в процессе государственного управления транспортом, контроля и надзора за транспортной деятельностью.

Последний подход является наиболее распространенным в отечественной юридической науке, ввиду того что именно он, по мнению многих исследователей, отражает комплексный характер транспортного права[21].

Тем не менее, с нашей точки зрения, он представляется несколько спорным. Не ставя под сомнение тот факт, что в процессе транспортной деятельности действительно возникает обширный комплекс разнородных общественных отношений, подпадающий под регламентацию транспортного права, мы не можем именовать их собственно транспортными отношениями. Думается, что механическое соединение нескольких групп разноотраслевых общественных отношений в предмете транспортного права не вызывает автоматического преобразования гражданско-правовых, административно-правовых и иных общественных отношений в специфические транспортные отношения. Они по-прежнему сохраняют свою отраслевую принадлежность. Следовательно, в этом смысле их неверно именовать собственно транспортными.

Н.М. Конин правильно указывал на то, что, имея в своем составе нормы разных отраслей, транспортное право не является самостоятельной отраслью права и не обладает собственным уникальным предметом правового регулирования. Отношения, образующие предмет транспортного права, по своему правовому содержанию и юридической характеристике выступают как транспортные гражданско-правовые, административно-правовые, земельно-правовые, финансово-правовые отношения[22].

Вместе с тем в литературе имеет место еще одна, на наш взгляд, теоретически аргументированная позиция, в соответствии с которой ряд ученых вообще отрицают обоснованность существования в науке самого понятия «транспортные правоотношения». Объясняется это тем, что «юридическая норма выступает как первичное звено в системе отрасли права, и ее отраслевая принадлежность не зависит от того, выражена ли правовая норма в нормативном акте, регулирующем однородные отношения единым методом, или в комплексном, охватывающем разнородные общественные отношения с разными методами их регулирования, следовательно, конкретное правоотношение всегда есть результат воздействия норм данной отрасли на поведение лиц»[23].

А.Н. Романович подчеркивает: «С известными оговорками можно было бы говорить о транспортных правоотношениях в широком смысле слова, как урегулированных нормами права отношениях, возникающих в связи с деятельностью транспорта. Но это было бы теоретически неверно. К тому же, употребляя термин “транспортные правоотношения” в упомянутом смысле, всегда неизбежно приходилось бы выяснять принадлежность их к конкретной отрасли права, без чего невозможно применение правовых норм к данному отношению, в частности было бы неясно, от общих положений какой отрасли следует отправляться. При такой ситуации сам термин утратил бы практическое значение и существовал бы лишь как оболочка, лишенная содержания»[24].

Анализируя указанную точку зрения, мы должны с ней согласиться. Действительно, представляется теоретически неверным, практически неудобным, а потому неоправданным применять единый термин «транспортные отношения» к разнообразным общественным отношениям, возникающим в сфере деятельности транспорта, имеющим различную отраслевую природу. Его можно было бы употреблять лишь крайне условно с неизменным указанием на отраслевую природу данных отношений.

Резюмируя вышеизложенное, следует сделать вывод о нецелесообразности использования единого термина «транспортные правоотношения» для характеристики разноотраслевых общественных отношений, составляющих предмет транспортного права.

Исследуя существующие в науке подходы к предмету транспортного права, необходимо отметить следующее. Видится необоснованным как чрезмерное сужение предмета транспортно-правового регулирования, низводящее его до гражданско-правовых отношений по перевозке, поскольку транспорт выполняет и ряд иных функций, так и определение имеющих различную отраслевую природу разнородных общественных отношений в сфере деятельности транспорта в качестве собственно транспортных отношений. Таковыми они являться не могут, поскольку не меняют свою первоначальную отраслевую природу, оставаясь гражданско-правовыми отношениями, возникающими в сфере деятельности транспорта, административно-правовыми отношениями в сфере деятельности транспорта и т. п.

В этой связи представляется, что наиболее теоретически верным будет следующее определение понятия предмета транспортного права: предмет транспортного права образует специфический комплекс разнородных по своей правовой природе общественных отношений, возникающих в сфере транспортной деятельности, которая требует единого управления путем согласованного применения различных отраслевых форм регулирования и нуждается не только в ином отраслевом, но и в специальном транспортно-правовом регулировании.

Завершая характеристику проблематики предмета транспортного права, нужно заметить: несмотря на дискуссионность этого вопроса, отношения, складывающиеся в сфере промышленного транспорта, не входят в предмет транспортного права, поскольку в данном случае отсутствуют экономические отношения по обмену, являющиеся основой транспортной деятельности. В свою очередь отношения по транспортировке также нельзя отнести к предмету транспортного права, поскольку они носят характер технических, а не общественных отношений.

Что касается того, можно ли говорить о принципах при определении транспортного права как комплексного нормативно-правового образования, то с точки зрения общей теории права, даже несмотря на то, что транспортное право не является самостоятельной отраслью права, представляется уместным говорить о его принципах, и есть все основания утверждать, что при его многофункциональности и частно-публичном характере правового регулирования российскому транспортному праву все-таки свойствен ряд цементирующих начал.

«Нормы комплексного образования, — пишет профессор С.С. Алексеев, — по иному предмету и по иным, пусть и не главным, юридическим особенностям вторично, ничуть не нарушая архитектоники основных отраслей и не исключая из их состава ни единой нормы, объединяются в особую целостность. Юридические особенности данной общности выражены не в самостоятельном предмете и методе правового регулирования, а в некоторых особых принципах, общих положениях, специфических приемах регулирования, установленных в результате комплексной кодификации, являющихся своеобразным магнитом для объединения разнородного материала в единую целостность и придания ему своеобразного самостоятельного характера»[25]. Все это приводит к тому, что, хотя нормы названного образования можно и нужно распределить по основным отраслям, замкнуть их в рамках только основных отраслей права уже не представляется возможным. При этом наличие ряда собственных принципов наравне с некоторым своеобразием метода правового регулирования — необходимые предпосылки для обособления транспортного права в системе права. В этой связи во многом именно благодаря наличию у транспортного права ряда собственных положений и представляется возможным говорить о его обособлении в системе права.

Под собственными принципами транспортного права мы понимаем его основополагающие, руководящие положения, которые содействуют цементированию правового материала в рамках транспортного права, составляют его стержень, определяют направления дальнейшего развития и, наконец, способствуют обособлению транспортного права в системе права.

Принимая во внимание, что транспортное право со всей очевидностью не является самостоятельной отраслью права, заметим, что ему не свойственны собственные отраслевые принципы. Вместе с тем транспортное право представляет собой не простое дублирование норм различных отраслей права. Оно призвано регламентировать определенную, обладающую своей спецификой сферу общественной деятельности, надлежащая правовая регламентация которой невозможна без учета указанной специфики. Правовая регламентация зиждется на ряде основополагающих положений, которые отражают ее особенности и определяют основы правового регулирования в целом. Представляется, что к этим исходным общим руководящим положениям и относятся так называемые собственные принципы транспортного права России: гармоничное сочетание публичного и частного в правовом регулировании общественных отношений, возникающих в транспортной деятельности в процессе реализации транспортом своих функций; единство государственного управления транспортом; транспортная стандартизация и техническая регламентация; обеспечение транспортной безопасности; экологическое нормирование транспортной деятельности.

Анализируя проблему структуры трудового права, заметим, что ряд научных и учебных работ, посвященных транспортному праву, с нашей точки зрения, обоснованно обходят своим вниманием теоретические и практические вопросы правового регулирования деятельности трубопроводного транспорта, поскольку транспортное право на современном этапе своего развития объективно не включает в свою структуру наравне с морским, железнодорожным, внутренним водным, воздушным и автотранспортным правом трубопроводное право. Это можно объяснить следующим.

Во-первых, общественные отношения, складывающиеся в процессе деятельности трубопроводного транспорта, не урегулированы на том же уровне, что общественные отношения, формирующиеся в процессе деятельности морского, внутреннего водного, воздушного, железнодорожного и автомобильного транспорта, поскольку в России законодательная база, регулирующая отношения пользователей трубопроводного транспорта, еще не создана. Предстоит регламентировать на законодательном уровне множество актуальных вопросов: смешение при транспортировке по трубопроводу нефти разных производителей; упорядочение системы банка качества нефти; правовая легализация остатков нефти в трубопроводе, образующихся в результате норм естественной убыли, и т. д. Таким образом, трубопроводный транспорт как вид транспорта существует, а трубопроводного права как структурного образования транспортного права на сегодняшний день нет, поскольку нет и специального правового регулирования общественных отношений, складывающихся в процессе деятельности трубопроводного транспорта. Гражданско-правовые отношения регулируются нормами ГК РФ, административно-правовые — Федеральным законом от 17.08.1995 № 147-ФЗ «О естественных монополиях», КоАП РФ и др. При этом перспективы принятия специального закона о магистральном трубопроводном транспорте, проект которого (№ 99045329-2) был разработан еще в 1995 году, очень призрачны.

Во-вторых, подавляющее большинство исследователей данной проблематики также склоняются к тому, что трубопроводное право на сегодняшний день не сформировано. Фактически общепризнано: пока не будет специального правового регулирования во главе с законом о магистральном трубопроводном транспорте, трубопроводное право создано не будет.

В-третьих, Транспортная стратегия Российской Федерации на период до 2030 года (утв. распоряжением Правительства РФ от 22.11.2008 № 1734-р; далее — Транспортная стратегия) также обходит вниманием трубопроводный транспорт и проблемы его правового регулирования. В Транспортной стратегии отмечается, что основными прямыми механизмами ее реализации являются федеральные и региональные целевые программы, отвечающие главным целевым ориентирам, сформированным целям, задачам, среди которых названа федеральная целевая программа «Развитие транспортной системы России (2010—2015 годы)» (утв. постановлением Правительства РФ от 05.12.2001 № 848), включающая пять подпрограмм, сформированных по отраслевому принципу («Железнодорожный транспорт», «Автомобильные дороги», «Морской транспорт», «Внутренний водный транспорт» и «Гражданская авиация»). Разработка подпрограммы «Трубопроводный транспорт» в Транспортной стратегии не предусмотрена.

В структуре транспортного права представляется нецелесообразным также выделять в качестве самостоятельного институт, содержащий нормы, регламентирующие общественные отношения, возникающие в процессе деятельности городского наземного пассажирского транспорта, поскольку данная область охватывается Уставом автомобильного транспорта и городского наземного электрического транспорта от 08.11.2007 № 259-ФЗ.

В заключение отметим: несмотря на то что еще многие вопросы в теории современного российского транспортного права требуют дальнейшей разработки (и мы рассмотрели лишь наиболее актуальные из них), представляется, что учет ряда изложенных нами выводов и рекомендаций будет способствовать совершенствованию российского транспортного права и транспортного законодательства.

Библиография

1 См.: Жуков В.Н. Транспортное право как проблема теоретико-правовой науки // Теоретические проблемы формирования транспортного права: Сб. науч. ст. МИИТа / Под ред. А.И. Бобылева, Н.А. Духно. Вып. 8. — М., 2004. С. 24.

2 См.: Гусаков А.Г. Основные вопросы железнодорожного права. — М., 1925. С. 20.

3 См.: Мешера В.Ф. Место морского права в системе советского права // Вестн. Ленинградского ун-та. Серия: Экономика, философия и право. 1956. № 5. Вып. 1. С. 98.

4 См.: Асеев С.В. Транспортное право. Особенная часть: Учеб. пособие. — Н. Новгород, 2007. С. 4.

5 См.: Егиазаров В.А. Транспортное право: Учеб. — М., 2007. С. 7.

6 См.: Клепцова Л.Н., Михайлов В.В., Клепцов А.А. Транспортное право: Учеб. пособие. — Кемерово, 2006. С. 6.

7 См.: Калпин А.Г. Понятие транспортного права и его место в системе российского права // Государство и право. 2006. № 8. С. 73.

8 См.: Челышев М.Ю. Транспортное право как комплексная правовая отрасль // Транспортное право в условиях реформирования транспортной отрасли Российской Федерации: Сб. науч. ст. по материалам Первой Междунар. науч.-практ. конф. — М., 2007. С. 116—125.

9 См.: Мишина Н.В. Формирование железнодорожного права: проблемы и коллизии // Там же. С. 98.

10 См.: Сиваков О.В., Ермолаев В.Г., Маковский Ю.Б. Транспортное право. — М., 1999. С. 8.

11 См.: Андреев В.К. Транспортное право: Учеб. пособие. — Калинин, 1977. С. 6.

12 См.: Орданский М.С. Правовые проблемы железнодорожного транспорта СССР. — Саратов, 1981. С. 33.

13 См.: Конин Н.М. Теоретические проблемы становления концепции транспортного права в условиях реформирования транспортной отрасли экономики в Российской Федерации // Транспортное право в условиях реформирования... С. 92—96.

14 См.: Изволенский В.Н. Правовые вопросы железнодорожных перевозок: Учеб. пособие. — М., 1955. С. 11.

15 См.: Тарасов М. А. Договор перевозки. — Ростов н/Д, 1965. С. 19.

16 См.: Баукин В.Г. Железнодорожное транспортное право в системе российского права // Российское законодательство на рубеже веков: традиции и перспективы развития: Сб. науч. тр. / Под ред. И.М. Филяниной. — Хабаровск, 2007. С. 30.

17 Курдюк Г.П. Отрасль права как элемент системы права: теоретико-правовое исследование: Дис. ... канд. юрид. наук. — Краснодар, 2004. С. 140.

18 Подробнее об этом см.: Стрельникова И.А. Понятие и место транспортного права в системе права России: Моногр. — М., 2009.

19 См.: Егиазаров В.А. Указ. соч. С. 5.

20 См.: Бобылев А.И. Место транспортного права в системе российского права // Транспортное право. 2005. № 1. С. 10.

21 См.: Емельянов Е.С. Транспортное право. — М., 2007. С. 11—12.

22 См.: Конин Н.М. Указ. соч. С. 95.

23 Романович А.Н. Транспортные отношения. — Мн., 1984. С. 18.

24 Там же. С. 20.

25 Алексеев С.С. Отрасли советского права: проблемы, исходные положения // Советское государство и право. 1979. № 9. С. 22.