Антрополого-правовое содержание права собственности

Д.А. ВЕТРОВА,

Тамбовский государственный университет имени Г.Р. Державина

Антрополого-правовой подход в исследовании права собственности предполагает раскрытие роли человека в становлении института частной собственности на основе анализа памятников права, практики общественной жизни, изучения роли частной собственности в культуре того или иного народа. В любой цивилизации право собственности — первоисточник всех отношений, позволяющий обеспечить высокое значение человека в мире природы.

В современной юриспруденции особое место занимает «проблема антропологизации права как отражение проблемы преодоления кризиса современной демократии, утраты ею человеческого измерения»[1]. Антропология как наука о происхождении и эволюции человека получила в последнее время углубленную специализацию благодаря открытиям этнографов, археологов, историков, филологов, ученых других отраслей знаний. Многие общественные науки стали изучать человека. Философское осмысление проблем человека является одним из фундаментальных разделов философии и стало причиной появления ее отдельной отрасли — философской антропологии.

Последствия двух мировых войн побудил многих деятелей науки обратиться к поиску «подлинного бытия» человека, человеческих оснований всего сущего. Благодаря работам антропологов стало очевидно, что правовое бытие человека может протекать и без острых конфликтов и противоречий. Юриспруденция не отстала от этого процесса, в результате чего появилась юридическая антропология (антропология права). Она является составной частью «процесса антропологизации современной общественной науки, вновь обретающей свой гуманитарный облик, значительно утраченный на волне увлечения формализованными методами исследования общественных процессов»[2].

Юридическая антропология побуждает изучать правовые явления с точки зрения «человеческого измерения», позволяет увидеть истоки многих современных норм права, открыть заново смысл и содержание многих правовых категорий и институтов. Антропология права изучает правовое бытие человека на всех стадиях развития этого бытия, от древности до современного времени, позволяет расширить представление о состоянии современного права, его эволюции и не абстрактно, а применительно к человеку.

Человек всегда стоял в центре исследований ученых-философов и правоведов, как и вопросы собственности, которые неразрывны, так как право собственности является одним из центральных в системе прав человека. Право частной собственности с XVIII века стало причисляться  к категории прав человека. Это подразумевает, что право частной собственности обладает такими качественными свойствами, как наибольшая значимость для человеческой сущности (т. е. считается, что человек не может реализовывать свою сущность без этого права) и всеобщность (т. е. распространение этого права на всех лиц в равном объеме, их неотчуждаемость, неотъемлемость, принадлежность каждому от рождения).

Право частной собственности находится на самой вершине иерархии субъективных прав наряду с такими правами, как права на жизнь, на суд, на свободу слова и др. Независимо от того, в какой правовой системе (внутреннего или международного права) закрепляются нормы о праве собственности, они образуют вместе с другими нормами о правах человека фундамент как национального, так и международного публичного порядка.

Можно выделить следующие основные этапы исторического развития представлений о праве собственности и личности как его носителе: античность (рабовладельческий период), Средневековье (феодальный период), Новое время (буржуазный период) и Новейшее время (современный период).

Рабовладельческое право признавало в качестве субъектов правоотношения только свободных людей. Объем их прав определялся тремя статусами: свободы, гражданства, семьи[3]. Только при наличии всех этих статусов субъект обладал полной правоспособностью.

Теоретическую разработку идея права собственности и роли личности получила в учении Платона. Население идеального государства Платона делится на две касты:

1) правителей — стражей, которых выбирают из старейших и мудрейших членов общества, и 2) всех остальных. Стражи, управляющие делами государства, обретают свою должность, пройдя суровые испытания. Им не полагалось иметь ни собственности, ни домов, ни земли, и это должно было содействовать тому, «чтобы они не разнесли в клочья государство, что обычно бывает, когда люди считают своим не одно и то же, но каждый — другое»[4].

В более позднем произведении — «Законы» Платон несколько смягчил свою позицию, соглашаясь на существование частной собственности. Он хотел, однако, чтобы государство позаботилось о недопущении крайностей богатства и бедности, особенно в распределении земли. Идеал мира, не знающего собственности, остался: устроенное государство учитывает древнее изречение, гласящее, что у друзей на самом деле все общее.

Платоновское видение идеального общества оспорил в «Политике» Аристотель. Он разделял мнение своего учителя о том, что крайнее неравенство в распределении богатства ведет к общественным распрям[5]. Но институт собственности он считал несокрушимой и в конечном счете положительной силой. Аристотель утверждал, что обладание имуществом поднимает человека на новые этические высоты, поскольку дает ему возможность быть щедрым.

Феодальное право различало субъектов по признаку принадлежности к определенному сословию. Так, в Саксонском зерцале закреплялось: «Никто не может обрести иного права, кроме свойственного по рождению»[6]. Ярко выраженный сословный характер имел статус субъектов права в Русской Правде. Он зависел от того, принадлежит ли лицо к феодалам, городским людям, зависимым крестьянам или холопам[7]. Но вместе с эволюцией христианства развивались и перерабатывались античные представления о правосубъектности.

Политико-правовые воззрения на право собственности в период Средневековья были весьма неоднозначными, что определялось становлением самой христианской идеологии и развитием церкви как социально-политического института и субъекта хозяйственной деятельности. Так, ранняя христианская церковь принимала частную собственность как жизненную данность и все силы направляла на уговоры верующих больше заниматься благотворительностью. Имущество считалось злом лишь в случае, если использовалось в корыстных целях.

Сводом католических воззрений на собственность стала «Summa Theologica» Ф. Аквинского. Аквинат подошел к предмету с позиций справедливости и соглашался, что в определенном смысле человеку противоестественно обладать вещами, так как все принадлежит Богу и находится в общей собственности детей Божьих. Тем не менее, опираясь на «Политику» Аристотеля, он доказывал, что общая собственность не дает ни эффективности, ни лада в человеческих отношениях, а ведет лишь к раздорам. Для духовного совершенствования человеку необходима надежная опора, обеспечить которую способна только собственность. У Аристотеля аквинат взял также мысль о том, что обладание имуществом позволяет человеку заниматься благотворительностью, т. е. выполнять свой христианский долг. Раздача милостыни является существенным следствием наличия собственности; богатые морально обязаны отдавать беднякам излишки своего имущества; общество должно ставить преграды любым злоупотреблениям, которые порождает богатство.

К концу Средних веков с признанием собственности достойной сожаления, но неизбежной действительностью католическая церковь переключилась на принципиальную ее защиту. Эта перемена представляла собой реакцию на нападки, которым богатства церкви подверглись со стороны светских властей.

Идея собственности развивалась и в контексте идей централизованной государственности и абсолютного суверенитета. В трудах Н. Макиавелли можно найти упоминание о трех важнейших социальных ценностях, без соблюдения которых в государстве невозможны мир и социальная стабильность. К этим ценностям относятся мир и безопасность граждан; наслаждение своим имуществом и богатством; право каждого иметь и отстаивать свои убеждения[8]. Но в оценочной шкале социальных ценностей особо выделяется право на собственность. Флорентийский философ многократно подтверждает одну и ту же мысль: человек может смириться с утратой власти или чести, смирится даже с потерей политической свободы, но никогда не смирится с потерей имущества. Народ молчит, когда казнят сторонников республики либо посягают на честь его вождей, но народ восстает, когда посягают на его имущество[9].

Буржуазное право, исходя из естественно-правовой доктрины, установило юридическое равенство субъектов. Концептуальные основы принципа равенства субъектов следует усматривать в политико-правовых концепциях Нового времени, прежде всего выделить естественно-правовое учение Д. Локка, на котором строятся многие последующие мировоззренческие позиции.

Понятие правосубъектности лица Локк выводил из естественных и неотъемлемых прав. Субъект права имеет для философа значение собственно человека, ибо он является человеком в своем чувственном, индивидуальном, непосредственном существовании. Самоценность субъекта социальных отношений обусловлена прежде всего тем, что непосредственно он, а не семья, общество или государство является основной единицей общества. Государство обязано предоставить индивиду свободу осуществлять свои цели (естественно, позитивного характера): путем труда добывать собственность, путем обмена удовлетворять свои желания, путем восходящей мобильности достигать положения по своему таланту.

Именно в человеке, движимом эгоистическими влечениями, которые умеряются разумом, видел Локк первооснову гражданского общества. В своем учении о происхождении и устройстве государства он, опираясь на презумпцию естественных прав человека, конструирует всю государственно-правовую систему с учетом того, чтобы лучше обеспечить охрану личных прав и свобод, добиться придания им прерогативного (по отношению к государственным интересам) характера. Возникшее с целью охраны и защиты частных интересов, государство этой целью и ограничено.

Обосновывая естественный характер индивидуальной свободы (в том числе в идеологической и религиозной сферах), Локк в качестве основной гарантии независимости индивида называет обладание им собственностью. Его учение о естественном характере права на собственность было призвано теоретически обосновать требования (причем не только экономического, но и политического характера) молодого третьего сословия, добивающегося независимости от королевской власти. Гарантию такой независимости Локк видел в собственности[10].

Рассуждения И. Бентама о праве собственности строятся на одном принципиально важном положении: реально существующей экономической категории собственности нет. Собственность — порождение закона. Вне правовой формы этот институт не существует, «сама природа не установляет никакой собственности... собственность есть исключительно создание закона»[11]. Философ отрицает существование собственности как экономической категории. Существование права собственности по Бентаму имеет определенную цель. Реализуя свое вещное право, человек удовлетворяет лишь собственные материальные интересы. Такая точка зрения мыслителя вполне укладывалась в рамки экономического либерализма первой половины XIX века.

В проблеме интерпретации феномена собственности в немецкой классической философии следует прежде всего выделить учение о собственности Г.В.Ф. Гегеля, которое, если стоять на позиции товарности, и сегодня остается непревзойденным по стройности и связности[12]. В гегелевском понимании «исходной точкой права является воля, которая свободна; так что свобода составляет ее субстанцию, и определение и система права есть царство осуществленной свободы»[13]. «Чтобы не остаться абстрактной, свободная воля должна прежде всего дать себе наличное бытие, и первым чувственным материалом этого наличного бытия суть вещи, другими словами, внешние предметы. Этот первый вид свободы есть тот, который мы узнаем как собственность»[14].

У Гегеля собственность возникает первой по той простой причине, что связана с внешними предметами, внешним, неодушевленным миром, противостоящим воле (субъекту) и ближайшим к нему. Собственность есть «помещение воли в вещь», тем самым лицо дает себе «внешнюю сферу своей свободы». До такого «помещения» внешнее, вообще — вещь, несвободное, безличное и бесправное[15], т. е. находящееся вне разумной деятельности человека, вне права.

Этот взгляд отличается от ставшего обыденным и исходящего из позитивного законодательства представления, согласно которому право собственности вполне полноценно и без участия воли других лиц, без договора. Отличие гегелевской концепции в том, что договор, взаимодействие воли противоположных субъектов создает право собственности, которое до этого взаимодействия двух (по крайней мере) лиц еще не существует.

Взгляды на проблему права собственности русских юристов дореволюционного периода российской истории, их наиболее фундаментальные теоретические разработки формировались под воздействием западной традиции права. Особое влияние на отечественную юридическую мысль оказали учения классиков немецкой философии права.

Иной взгляд на проблему частной собственности и роль личности в институте права собственности был у К. Маркса, Ф. Энгельса, В.И. Ленина и последователей их учения. В историческом развитии и смене отношений собственности коммунизм как способ производства, идущий на смену капитализму, — это ликвидация буржуазной частной собственности и вместе с тем всякой частной собственности, поскольку буржуазная частная собственность представляет собой исторически последнюю и наиболее развитую форму выражения частной собственности вообще. Коммунистическое «освобождение» от частной собственности и сложившихся форм свободы, права, индивидуальности оказывается состоянием без свободы, права, личности и т. д.

Сторонники этого учения фактически отрицали гуманистическое отношение к праву собственности. Человек не мог обладать имуществом, которое приносило бы ему материальное благосостояние со всеми вытекающими отсюда последствиями.

В современном праве под влиянием многочисленных социально-философских доктрин, направленных на поиск наилучшей (сбалансированной и гармоничной) модели социальных взаимоотношений, получает распространение теория о том, что право собственности представляет собой отношение между людьми, а не только (и даже не столько) отношение лица к вещи. Право собственности дополняется необходимой социальной функцией, которую несет собственник во благо общей пользы. Этот подход привел к осознанию необходимости ограничения абсолютного права собственности в общих интересах. Случаи вмешательства в право собственности и его ограничения постоянно расширяются за счет публично-правового регулирования.

Современное понимание содержания права собственности нельзя представить как исключительную совокупность правомочий собственника, предусмотренных законодательством. При реализации своих правомочий собственник обязан учитывать не только собственный интерес, но и руководствоваться интересами общества. Право собственности не должно рассматриваться отдельно от его обязанностей, прежде всего от принципа социального ограничения права собственности.

Таким образом, проблема антрополого-правового содержания права собственности весьма интересна, объемна и требует глубокого исследования. Более того, антропология права как наука находится на пути становления и методология ее исследования только формируется.

История развития человечества есть история становления права собственности. Все отношения, в которые вступает человек, так или иначе связаны с правом собственности. Правовой статус человека во всех цивилизациях зависит и от его собственности, и от прав на нее.

Еще античные философы отмечали особую значимость отношений собственности в становлении общества, государства и самой личности. Бережное и грамотное, соответствующее реалиям эпохи отношение к праву собственности со стороны государства, правителей позволяет установить баланс между личностью, обществом и государством. В этом выражается гуманизм отношений между государством и личностью по поводу права собственности.

Отрицание права частной собственности ведет к утрате человеком свободы и независимости, неприятию гуманных начал в отношениях собственности. Современное общество пока не готово отказаться от частной собственности, но выстраивает эти отношения на принципах гуманизма.

Библиография

1 Ковлер А.И. Антропология права. — М., 2002. С. 3.

2 Там же. С. 28.

3 См.: Юридический энциклопедический словарь. — М., 1984. С. 358.

4 Платон. Соч.: В 3 т. — М., 1971. Т. 3. Ч. 1. С. 263.

5 См.: Аристотель. Соч. — М., 1984. Т. 4. С. 418—420.

6 История государства и права зарубежных стран / Под ред. Н.А. Крашенинниковой, О.А. Жидкова. — М., 1988. Ч. 1. С. 329.

7 См.: Дрожжин В.А., Кузнецов Э.В., Сальников В.П. Методика изучения источников русского права при подготовке политработников органов внутренних дел. — Л., 1989. С. 5—9.

8 См.: Голенкова З.Т. Гражданское общество в России // Социс. 1997. № 3. С. 26.

9 См.: История теоретической социологии. — М., 1995. С. 113.

10 См.: Локк Д. Избранные философские произведения. — М., 1960. Т. 2. С. 28.

11 Бентам И. Основные начала гражданского кодекса // Бентам И. Избранные сочинения. — СПб., 1867. Т. 1. С. 336.

12См.: Скловский К.И. Философия собственности // Собственность в гражданском праве. — М., 2000. С. 44—53.

13 Гегель Г.В.Ф. Философия права. — М., 1990. С. 67.

14 Гегель Г.В.Ф. Указ. соч. С. 94.

15 См. там же. С. 103, 101.