Вознаграждение исполнителя по договорам оказания правовых услуг (гонорар успеха)

УДК 347.965.7

Страницы в журнале: 79-84

Е.В. Накушнова,

кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права и процесса Ульяновского государственного педагогического университета им. И.Н. Ульянова Россия, Ульяновск nakele@yandex.ru

Рассматривается оплата по конкретному результату (гонорар успеха), которая является в настоящее время одной из спорных для договорных обязательств по возмездному оказанию правовых услуг. Такая форма оплаты в большей степени стимулирует исполнителя к достижению именно того результата, который необходим клиенту, а клиент заинтересован в том, чтобы оплачивать не просто работу исполнителя, а работу, воплотившуюся в нужном ему результате. Клиента-заказчика в меньшей степени волнует тактика, выбранная профессиональным юристом для защиты его прав или законных интересов, а оплата по конечному результату в большей степени соответствует его интересам, чем юриста-исполнителя.

Ключевые слова: правовые услуги, договор оказания правовых услуг, гонорар успеха, формы оплаты правовых услуг.

В   рамках действующего российского гражданского законодательства самостоятельный договор оказания правовых услуг не выделяется. На практике юристы и их клиенты заключают между собой различные договоры, именуя их каждый раз по-разному: соглашение об оказании правовой помощи (именно так он поименован в Федеральном законе «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»), договор возмездного оказания правовых услуг, договор возмездного выполнения правовых работ, договор на юридическое (правовое или абонентское) обслуживание, договор поручения, договор об обеспечении юридического представительства и т.д. [11, с. 68].

В римском праве обязательства по оказанию услуг (locatio conductio operarum или наем услуг) отличались от договоров подрядного типа (locatio conductio operis или наем работы, подряд). Одновременно с locatio conductio (договор найма) существовал mandatum (договор поручения), по которому поверенный обязывался исполнять какие-либо действия, причем как юридического (совершение сделок), так и фактического (починка платья) характера, но безвозмездно. По мнению римских юристов, договор поручения происходил из общественного долга и дружбы, а получение за это платы, помимо некой «благодарности» в виде подарка (honor), свободные римские граждане считали для себя позорным. Поэтому если за действия поверенного назначалась плата в смысле эквивалента оказанной услуги (merces), такой договор квалифицировался как наем [7, с. 223—224; 12, с. 168—195; 15, с. 261—266]. Вопрос об этической допустимости оплаты в зависимости от результата (так называемого pactum de quota litis) является дискуссионным [1, с. 160].

По мнению Г.М. Резника, «категорически воспрещено осуществлять pactum de quota litis, т.е. соглашение с клиентом, на основании которого гонорар ставится в зависимость от результатов по делу, исключая имущественные споры, где есть цена иска. (Разумеется, это не служит препятствием клиенту, удовлетворенному полученным результатом, дополнительно отблагодарить адвоката, но это исключительно по собственной доброй воле.)» [16, с. 24]. Такой вывод делается в первую очередь в связи с тем, что, становясь участником рискованной операции, лишь частично зависящей от профессионализма адвоката, а в большей степени зависящей от иных обстоятельств, адвокат, по сути, вовлекается в предпринимательскую деятельность, не совместимую с его особым правозащитным статусом. Нынешнее законодательство об адвокатуре напрямую запрещает адвокату заниматься предпринимательской деятельностью, а адвокатские образования и адвокатуру в целом называет некоммерческими организациями. Предметом же оказания правовой помощи является в первую очередь не предоставление услуги в коммерческом ее понимании, а обеспечение граждан гарантированной Конституцией Российской Федерации 1993 года (далее — Конституция РФ) квалифицированной правовой помощью.

Еще в конце XIX века известный исследователь проблем адвокатуры Е.В. Васьковский, который скептически относился к возможностям гражданско-правового регулирования отношений между адвокатами и их подзащитными, указывал, что вопрос о гонораре принадлежит, по общему признанию, к числу самых трудных, какие только могут возникнуть при организации адвокатуры [3, с. 81].

Анализируя возможные системы оплаты услуг профессионального адвоката, Е.В. Васьковский указывал следующее: гонорар может быть: 1) безусловно воспрещен (абсолютная безвозмездность); 2) уплачиваем правительством в виде постоянного жалованья; 3) признан денежным эквивалентом, получаемым адвокатом от клиента за оказанную услугу (эквивалентная возмездность); 4) рассматриваем как добровольный дар, подносимый клиентом, сообразно со своими средствами (относительная безвозмездность). Третий случай (эквивалентная возмездность) в свою очередь распадается на несколько видов, смотря по тому, каким способом определяется размер гонорара. Так, адвокаты могут получать его: а) по соглашению с клиентами; б) по определению суда; в) по определению совета сословия; г) по таксе; д) по двум или нескольким из этих способов сразу, например по соглашению, восполняемому в некоторых случаях таксой, или определением суда (смешанные системы) [2, с. 82].

Исходя из «правозаступнического» характера деятельности адвоката, адвокатский гонорар Е.В. Васьковский определял как вознаграждение, следующее адвокату с общества и уплачиваемое ему в виде пошлин самим клиентом. Несомненно, адвокат, служа обществу, вправе требовать от него вознаграждения за свои труды. При этом из вышеназванных наиболее подходящей является «относительная безвозмездность» при определении адвокатского гонорара.

В соответствии с положениями Федерального закона от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее — Закон № 63-ФЗ) предусматривается, что труд адвоката в случае, когда он оказывает помощь в качестве защитника в уголовном процессе по назначению органов дознания, органов предварительного следствия, прокурора или суда, оплачивается за счет средств федерального бюджета в размере, устанавливаемом Правительством РФ (п. 2 ч. 8 ст. 25 Закона № 63-ФЗ, ч. 5 ст. 50 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации 2011 года). Во всех иных случаях размер гонорара адвоката определяется условиями соглашения с клиентом. Соглашением сторон определяются формы (системы) оплаты (почасовая, ежемесячная и т.п.), авансовые платежи, задаток, этапы оплаты и т.п.

При этом Закон № 63-ФЗ не содержит каких-либо критериев, которых должны были бы придерживаться стороны при определении размера вознаграждения адвоката за оказанную правовую помощь. Однако указанные критерии содержатся в Кодексе профессиональной этики адвоката, принятом Первым Всероссийским съездом адвокатов 31.01.2003 [9, с. 285]. К ним отнесены, например, объем и сложность дела, предполагаемая продолжительность оказания правовой помощи, опыт и квалификация адвоката, сроки и т.п. Устанавливается и ряд важных правил, которыми адвокат должен руководствоваться при определении гонорара: условие о гонораре не должно ставить под сомнение независимость адвоката; адвокату запрещается делить гонорар, в том числе под видом разделения обязанностей с лицами, не являющимися адвокатами; запрещается принимать какое-либо имущество от доверителя в обеспечение соглашения о гонораре, за исключением авансового платежа; адвокат не должен ставить себя в долговую зависимость от клиента.

Гонораром успеха в юридической практике принято называть такое соглашение между юристом и клиентом, размер вознаграждения в котором ставится в зависимости от результата, которого пытается добиться клиент, прибегнув к помощи профессионального помощника [8].

В современном обществе (как в России, так и за рубежом) существуют разные подходы к вопросу о допустимости такого соглашения. Остро проблема стоит еще и потому, что в настоящее время в нашей стране, как уже отмечалось, отсутствует четкая правовая регламентация договорных отношений по поводу оказания правовой помощи. Следует признать, что отсутствует и концептуальный подход к развитию рынка правовых услуг: с одной стороны, государство пытается развивать законодательство об адвокатуре, о судебном представительстве и т.п., а с другой стороны, игнорирует присутствие на рынке других участников — юрисконсультов, юридических фирм, юристов-предпринимателей и т.д. [11, с. 101].

Активную дискуссию в печати также вызвала позиция высших судебных инстанций относительно невозможности установления в договоре оказания правовой помощи вознаграждения исполнителю в виде «гонорара успеха» [4, 10, 17].

В Информационном письме Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29.09.1999 № 48 «О некоторых вопросах судебной практики, возникающих при рассмотрении споров, связанных с договорами на оказание правовых услуг» сказано: «Не подлежит удовлетворению требование исполнителя о выплате вознаграждения, если данное требование истец обосновывает условием договора, ставящим размер оплаты услуг в зависимость от решения суда или государственного органа, которое будет принято в будущем». И далее отметил, что в этом случае размер вознаграждения должен определяться в порядке, предусмотренном статьей 424 Гражданского кодекса Российской Федерации 1994 года (далее — ГК РФ), с учетом фактически совершенных исполнителем действий (деятельности). Таким образом, размер вознаграждения должен устанавливаться судом исходя из сложившихся на рынке правовых услуг цен и тарифов. Другими словами, если такое условие имеет место в договоре с клиентом, то оно носит характер ничтожного условия, не порождающего правовых последствий.

Кодекс профессиональной этики адвоката также предусматривает, что адвокату следует воздерживаться от заключения соглашения о гонораре, при котором выплата вознаграждения ставится в зависимость от окончания дела в пользу доверителя. При этом, однако, делается исключение для имущественных споров, по которым вознаграждение может определяться пропорционально к цене иска в случае успешного завершения дела [1, с. 90].

Общий кодекс правил для адвокатов стран Европейского сообщества также запрещает заключать pactum de quota litis (п. 3.1) [14].

Постановление Конституционного Суда РФ от 23.01.2007 № 1-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 779 и пункта 1 статьи 781 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами общества с ограниченной ответственностью “Агентство корпоративной безопасности” и гражданина В.В. Макеева» (далее — Постановление № 1-П) — очередная оценка проблемы так называемого гонорара успеха, в данном случае через призму Конституции РФ. Конституционный Суд РФ признает действующий запрет на гонорар успеха не противоречащим Конституции РФ и отмечает, что такое регулирование не исключает право федерального законодателя «с учетом конкретных условий развития правовой системы и исходя из конституционных принципов правосудия» предусмотреть возможность иного правового регулирования, т.е. в том числе и возможность привязки гонорара к результату [8].

К Постановлению № 1-П приводится также и особое мнение судьи А.Л. Кононова, который придерживается иной позиции, согласно которой при определенных обстоятельствах гонорар успеха должен быть допустимым. А.Л. Кононов, критикуя позицию Конституционного Суда РФ, отмечает, что сторонами судебное решение воспринимается как оценка качества услуг, успеха или неуспеха предпринятых стороной действий и как юридический факт, с которым стороны связывают по договору условие о выплате вознаграждения. Другими словами, адвокат или другой юрист не гарантируют достижения результата, но обязуются стремиться к нему.

Современная дискуссия о сложностях определения критериев качества оказания правовых услуг подтверждает, что положительный для клиента правовой результат может рассматриваться как один из важнейших критериев того, что услуга была оказана качественно, так как этот критерий лежит на поверхности. Запрещение сторонам определять критерии оценки качества услуги, а соответственно и размера вознаграждения, означает существенное ограничение свободы договора [8].

Складывается впечатление, что Конституционный Суд РФ попытался подтвердить существующую судебную практику признания ничтожности соглашений о гонораре успеха, в то время как эта практика является порочной. В связи с этим следует обратить внимание на мнение судьи Г.А. Гаджиева, который, поддержав, по сути, содержание Постановления № 1-П, отметил негативные последствия запрета pactum de quota litis: 1) исчезает один из критериев, позволяющих оценить качество услуг; 2) услугодатель лишается возможности получить дополнительное вознаграждение, что приводит к появлению уравнительства в оплате услуг; 3) возникает стимул увести «в тень» договоренности [8].

В ближайшее время споры о гонораре успеха не прекратятся, но с учетом того, что оценка этому явлению была дана Высшим Арбитражным Судом РФ и Конституционным Судом РФ, спор должен перейти в иную плоскость — в обосновании новых положений гражданского законодательства и законодательства об адвокатуре, которые могут прямо запретить или разрешить (с указанием пределов) соглашение сторон о привязке размера оплаты правовой помощи к результату этой помощи [8].

Анализируя обоснованность приведенных ограничений, представляется целесообразным обратиться к современному зарубежному опыту, в частности Германии и Швейцарии.

Федеральное положение об адвокатской деятельности (Bundesrechtsanwaltsordnung — BRAO) содержит общий законодательный запрет на использование гонорара успеха (§ 49 b). Однако данный запрет не может быть абсолютным, а должен предусматривать исключения для некоторых специфических ситуаций, в связи с чем Федеральный конституционный суд ФРГ предписал федеральному законодателю внести соответствующие изменения в закон [18]. Согласно вступившему в силу с 01.07.2008 § 4а Закона «О вознаграждении адвокатов» (Rechtsanwaltsvergtungsgesetze), гонорар успеха может устанавливаться только в конкретном деле и только в ситуации, когда доверитель (клиент) в силу сложившихся экономических отношений с точки зрения разумного лица вынужден был бы воздержаться от защиты своих прав, если бы не смог достичь соглашения (со своим адвокатом) о гонораре успеха. Использование гонорара успеха возможно только тогда, когда клиент не может рассчитывать на частичное или полное возмещение государством расходов на правовую помощь (Prozesskostenhilfe), которое достаточно широко применяется в немецкой практике. При этом одного факта невозможности получения такого возмещения еще недостаточно для подтверждения возможности гонорара успеха [18].

Особенностью современного регулирования адвокатской деятельности является установленный на уровне закона минимальный размер вознаграждения адвоката, направленный на борьбу с демпингом на рынке правовых услуг и оказанием неквалифицированной правовой помощи. В условиях Германии гонорар успеха означает, что при отсутствии обусловленного результата адвокат может не получить этот минимальный уровень вознаграждения. При достижении согласованного результата адвокат вправе рассчитывать на установленное в законе вознаграждение, а в качестве надбавки также может претендовать на дополнительно оговоренный гонорар успеха.

За рамками гонорара успеха германское законодательство позволяет устанавливать дополнительные премии адвокату (за достижение мирового соглашения, быстрое завершение процесса и др.). Отличие таких премий от гонорара успеха состоит в отсутствии его каузальности: гонорар успеха подлежит выплате, если имеет место согласованный сторонами результат (например, удовлетворение иска или отказ в иске). При этом не имеет значения, наступил ли данный результат вследствие действий адвоката либо в силу не зависящих от него обстоятельств (противная сторона признала иск, заявила отказ от иска, добровольно уплатила требуемую сумму и др.) [18].

В Швейцарской Конфедерации до 2002 года организация адвокатской деятельности осуществлялась исключительно на уровне кантонов. 01.06.2002 вступил в силу Федеральный закон о свободном передвижении (циркуляции) адвокатов (Loi federale sur la lible circulation des avocats, LLCA [18]), который установил общие принципы, применяемые к адвокатской деятельности, а также исчерпывающим образом определил правила осуществления такой деятельности. Согласно ст. 12 данного закона, адвокат не вправе до окончания дела заключать соглашение, в котором гонорар адвоката ставится в зависимость от результата дела. В соглашение также нельзя включать условие об отказе адвоката от гонорара при неблагоприятном исходе дела (запрет pactum de quata litis). При заключении соглашения адвокат обязан информировать клиента обо всех условиях оплаты своих услуг, а также периодически или по просьбе клиента продолжать его информировать относительно суммы гонораров. Однако федеральный закон не запрещает адвокатам заранее договориться с клиентом об оплате услуг или о надбавке к гонорарам в случае успешного завершения дела (pactum de palmario). Таким образом, в Швейцарии гонорары адвокатов могут быть определены в зависимости от оказанных услуг и полученного результата.

С целью уточнения профессиональных правил, закрепленных Федеральным законом о свободной циркуляции адвокатов, определения норм профессиональной этики для адвокатов всех коллегий 10.06.2005 Швейцарская Федерация адвокатов приняла Кодекс профессиональной этики адвокатов [18], который вступил в силу 01.07.2005 и установил, что адвокат не может ни получить часть прибыли от дела в качестве гонораров (pactum de quota litis), ни отказаться от своих гонораров на случай, если проиграет дело. Однако адвокат может оговорить надбавку к своему гонорару на случай выигрыша дела (pactum de palmario).

Таким образом, если не считать четкого и абсолютного запрета на pactum de quota litis, работающий в Швейцарии адвокат достаточно свободен в определении размера своих гонораров и может не только учесть результаты своей деятельности при определении фиксированной суммы гонорара, но и установить к нему надбавку на случай выигрыша дела [18].

Заключаемые в нашей стране соглашения о «гонораре успеха» сторон договора оказания правовых услуг, безусловно, нуждаются в законодательном регулировании (либо четкий запрет, либо четкое дозволение), и зарубежный опыт это подтверждает. Отсутствие подобных норм порождает ситуацию правовой неопределенности, что создает немалые затруднения при разрешении споров связанных с выплатой «гонорара успеха» на практике.

Проблема определения количественных и качественных критериев работы исполнителя и связанной с этим оценки его труда возникает в связи с тем, что исполнитель не гарантирует достижения результата услуги, так как он нематериален. Предметом договора возмездного оказания услуг являются именно собственные действия исполнителя, а не действия третьих лиц или государственных органов, с которыми услугодатель вступал в отношения по поручению заказчика. Так, не охватываются предметом договора возмездного оказания услуг вынесение решения суда по делу, которое услугодатель вел по поручению заказчика, либо действия должника по уплате долга заказчику, если услугодатель, например, оказывал услуги по составлению претензии.

Качество, объем и стоимость правовых услуг должны определяться условиями договора, своевременным предостережением заказчика о возможных рисках, минимизацией его убытков. Достижение успеха в процессе оказания правовой услуги является целью, но не может служить единственным критерием оценки действий исполнителя, поскольку категория успеха применительно к правовым услугам является величиной относительной. К примеру, принятое на основании квалифицированной рекомендации исполнителя решение заказчика отказаться от безнадежного для него спора может быть квалифицировано как положительный эффект услуги, поскольку тем самым заказчик смог избежать несоизмеримых для него имущественных потерь. Экономия сил и средств заказчика может рассматриваться как положительный результат услуги (успех, достигнутый исполнителем). Как указал Высший Арбитражный Суд РФ, при рассмотрении споров, связанных с оплатой оказанных в соответствии с договором правовых услуг, арбитражным судам необходимо руководствоваться положениями ст. 779 ГК РФ, по смыслу которых исполнитель может считаться надлежаще исполнившим свои обязательства при совершении указанных в договоре действий (деятельности) (п. 2 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29.09.1999 № 48 «О некоторых вопросах судебной практики, возникающих при рассмотрении споров, связанных с договорами на оказание правовых услуг»).

Представляется, что само по себе условие о гонораре успеха не противоречит, в частности, таким принципам гражданского процесса, как диспозитивность, состязательность и процессуальное равноправие сторон [5; 6, с. 59—80].

Необходимо признать, что никто не вправе запретить благодарному клиенту выплатить своему адвокату дополнительную, предусмотренную договором премию сверх суммы вознаграждения. Если договором оказания правовых услуг будет предусмотрена обязанность заказчика выплатить исполнителю помимо вознаграждения премию в случае достижения исполнителем «успеха», позволяющего удовлетворить интересы и потребности заказчика, то такую премию необходимо рассматривать в качестве дополнительного стимула в работе юриста (дополнительного поощрения). Но при этом будут действовать следующие ограничения: во-первых, «гонорар успеха» не подлежит взысканию в судебном порядке; во-вторых, выплаченная в качестве «гонорара успеха» сумма не может быть отнесена на судебные издержки и взыскана с проигравшей стороны и, в-третьих, клиент, выплативший «гонорар успеха», не вправе отнести данную сумму к себестоимости, а обязан выплатить ее из чистой прибыли. При данных условиях и в рамках действующего правового регулирования «гонорар успеха» может существовать [13].

Таким образом, на наш взгляд, вознаграждение исполнителю по договору оказания правовых услуг может устанавливаться в размере и формах, не противоречащих закону и иным нормативным правовым актам, в том числе в зависимости от квалификации исполнителя, сложности и качества работы, сроков ее выполнения, результата деятельности исполнителя и других обстоятельств, которые, по мнению сторон, заслуживают внимания.

Список литературы

1. Барщевский М.Ю. Адвокатская этика. — М., 2006.

2. Васьковский Е.В. Организация адвокатуры (1893 год) / под ред. П.А. Лупинской. — М., 1997.

3. Васьковский Е.В. Организация адвокатуры / под ред. П.А. Лупинской. — М., 2005.

4. Верещагин А. Гонорар успеха перед лицом конституционного правосудия // Сравнительное конституционное обозрение. 2007. № 1.

5. Воронов А.Ф. Принципы гражданского процесса: прошлое, настоящее, будущее. — М., 2009.

6. Гражданский процесс: Учеб. / под ред. М.К. Тре-ушникова. 3-е изд., перераб. и доп. — М., 2010.

7. Дернбург Г. Пандекты. Обязательственное право. — М., 1900.

8. Князев А.Н. Гонорар успеха в договоре оказания юридической помощи. URL: http://koet.syktsu.ru/vestnik/2007/2007-2/8/8.htm (дата обращения: 10.04.2013).

9. Комментарий к Федеральному закону «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» с приложениями: Науч.-практ. изд. / А.П. Гуляев, К.Е. Ривкин, О.В. Сарайкина, С.М. Юдушкин. — М., 2004.

10. Коробицын М.Г. Существенные условия соглашения об оказании юридической помощи // Адвокат. 2006. № 10.

11. Лебедев К.К. Правовое обслуживание бизнеса (корпоративный юрист): Учеб.-практ. пособие. — М., 2005.

12. Новицкий И.Б. Основы римского гражданского права. — М., 2000.

13. Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части второй: В 3 т. / под ред. П.В. Крашенинникова. — М., 2011. Т. 2.

14. Профессиональная этика юриста. Адвокатская этика: Учеб.-метод. пособие / сост. Е.Л. Богданова, А.Б. Гутников, Н.М. Кипнис, М.Н. Трофимов. — СПб., 2004.

15. Пухан И., Поленак-Акимовская М. Римское право. — М., 1999.

16. Резник Г.М. В адвокатуре завелся вирус коммерции, но эпидемия предотвратима // Российская юстиция. 2001. № 11.

17. Степанов Д. «Гонорар успеха» вне закона // Корпоративный юрист. 2007. № 3.

18. Цит. по: Сфера услуг: гражданско-правовое регулирование: Сб. ст. / под ред. Е.А. Суханова, Л.В. Санниковой. — М., 2011.