Государственное и негосударственное право: отличительные признаки

УДК 340.111

Страницы в журнале: 5-10 

Г.М. Лановая,

кандидат юридических наук, доцент кафедры теории государства Московского университета МВД России Россия, Люберцы lanovaya-galina@mail.ru

Цель исследования — установление разницы, существующей между правом, порождаемым государством и гарантируемым им, и правом, складывающимся в правовой жизни общества помимо участия государства, функционирующим независимо от официального признания и (или) санкционирования. Рассматриваются наиболее существенные отличия между государственным и негосударственным правом, при этом доказывается, что они являются отличиями формального, а не содержательного плана. Результатом проведенного анализа оказывается, во-первых, обнаружение того, что отдельные содержательные компоненты негосударственного права могут успешно трансформироваться в компоненты государственного права; во-вторых — установление вследствие этого возможности повышения эффективности государственного права за счет использования того потенциала регулятивного воздействия, который объективно заключен в праве негосударственном как более рациональном и оптимально функционирующем.

Ключевые слова: современное право, государственное право, негосударственное право, природа права, действие права.

В  условиях отказа от политизированного подхода к пониманию права как системы норм, выражающих возведенную в закон государственную волю, значимым для правовой теории оказывается изучение свойств такого права, которое не обнаруживается в официальных источниках, является негосударственным (неюридическим, неписаным, живым, естественным). Для решения этой теоретической задачи требуется, помимо прочего, обнаружение признаков, которые бы отличали негосударственное право от государственного (в другой терминологии — официального, юридического, позитивного, писаного, законодательного).

В отечественной правовой теории вопрос об этих признаках сегодня, к сожалению, не ставится. Вместе с тем накоплен достаточно обширный теоретический материал, используя который обозначенный вопрос можно решить. Во-первых, это работы, посвященные проблемам, так или иначе связанным с современным пониманием природы и сущности права [3, 4, 9, 10, 11]; во-вторых — исследования, в которых предметом анализа выступают различные аспекты связи правовой жизни с иными формами общественной жизни [1, 2, 5, 8, 13, 14].

Нередко, говоря о государственном и негосударственном праве, исследователи фактически выносят вопрос о существующих между ними различиях за рамки проводимого анализа [3, с. 114, 188; 4, с. 16—17; 9, с. 9]. Это представляется не вполне правильным, так как очевидными, интуитивно схватываемыми моментами такие различия, видимо, не исчерпываются.

Вряд ли можно считать решением проблемы указание на то, что государственное право порождается государством, а негосударственное не исходит от государства и не фиксируется в официальных источниках (например, в законах) [1, с. 51—52; 5, с. 14—15]. Такое объяснение специфики государственного права заключает в себе тавтологию, а значит, оно в большей степени создает видимость расширения существующего знания о государственном и негосударственном праве в их соотношении, нежели действительно дает приращение такого знания.

Во-первых, рассуждая о различиях государственного и негосударственного права, необходимо указать на то, что государственное право предстает продуктом политической жизни, а для воспроизводства, развития и функционирования негосударственного права политическая жизнь оказывается лишь «фоном».

Констатируемое отличие определяется тем, что для государства базовой, раскрывающей его природу характеристикой выступает то, что оно предстает политической организацией. Цели деятельности государства являются в основном политическими, и государственное право для государства ценно прежде всего тем, что способно быть легальным средством достижения этих целей. Именно в силу политической природы государства можно вести речь о том, что «государственное законодательство по своему изначальному содержанию есть компромисс политических интересов» [12, с. 40]. И лишь в условиях, когда идеи демократизма, социальной справедливости, гуманизма, взаимной ответственности государства и общества становятся ориентирами проводимой государством политики, а государство оказывается «постольку легитимно в международном общественном мнении, поскольку оно обеспечивает гарантии прав своих граждан, обеспечивает их политическими благами» [15, с. 102], политика государства приобретает общесоциальную направленность, вследствие чего государственное право превращается в «минимум общего блага» [10, с. 76], и массовым сознанием деятельность государства начинает восприниматься в качестве ориентированной на достижение правовых, а не политических целей.

Негосударственное право «вырастает» там, где для организации жизни людей возникает потребность принудительного обеспечения соблюдения существующих социальных норм и принципов. Его появление и изменение не связаны с санкционированием его требований государством и не определяются политической волей последнего. В частности, обычное право представляет собой совокупность обязательных для членов социальной группы норм, обеспечение соблюдения которых средствами принуждения связано с многократным единообразным воспроизводством соответствующего им поведения. Существование и действие теневого права связаны с «объективной институционализацией сознания и поведения» [8, с. 17]. Корпоративное (внутрифирменное) право складывается и функционирует как право негосударственных объединений, основанных на началах добровольного участия и самоорганизации совместной деятельности.

Во-вторых, с тем фактом, что государственное право предстает для государства прежде всего легальным средством достижения политических целей, а негосударственное право таковым не является, связано еще одно существенное различие между первым и вторым. Если воспроизводство права государством — это процесс, назначением которого выступает создание системы средств и механизмов организации отношений определенным образом, то воспроизводство негосударственного права есть процесс институционализации и гарантирования сложившегося рационального порядка отношений.

В государственном праве первичной является модель порядка, ее особенности определяют характер создаваемых государством юридических средств и механизмов, при помощи которых в дальнейшем система отношений приводится (или, по крайней мере, может быть приведена) в соответствие установленной модели. Именно в силу первичности такой модели (а не реально складывающейся практики) в контексте анализа проблем развития и функционирования государственного права оказывается возможным вести речь о правовой политике, правовых стратегиях, правотворческой деятельности, лоббизме и т. д., появляются основания определять правопорядок в качестве точного и полного осуществления предписаний правовых норм субъектами права, а одним из аспектов эффективного действия норм законодательства становится соответствие реально наступивших результатов целям, для достижения которых эти нормы устанавливались [6, с. 11].

Для негосударственного права первичными являются существующие средства, механизмы организации, упорядочения отношений: опыт использования тех из них, которые оказываются на практике наиболее эффективными, приводят к наиболее оптимальному (с точки зрения массового сознания) результату, фиксируется в качестве правового. Негосударственный правопорядок, в отличие от государственного, складывается «как результат массовой, стихийной социальной деятельности людей по установлению правовых взаимоотношений» [7, с. 13], и в этой связи о нем вряд ли можно говорить как о точном и полном осуществлении предписаний правовых норм их адресатами. В негосударственном праве и каждая отдельно взятая правовая норма, и нормативный массив в целом оказываются «вторичными» по отношению к правовой практике.

В-третьих, немаловажным в контексте рассматриваемой проблемы обстоятельством является то, что вследствие существующих различий в воспроизводстве государственного и негосударственного права действенность первого и второго имеет разные источники.

Государственное право — это всегда легально существующее право: таким правом считается лишь то, что официально установлено государством. Будучи легальным, государственное право может не быть легитимным, и его нелегитимность не оказывается препятствием для обеспечения соблюдения его требований средствами принуждения. Это позволяет утверждать, что именно легализованность государственного права является источником его действенности. Однако вместе с тем нельзя не признавать, что при прочих равных условиях государственное право тем более эффективно, чем в большей степени легитимно.

Источником действенности негосударственного права является его легитимированность: собственно, оно и правом считается потому, что рассматривается массовым сознанием в качестве подлежащего принудительному обеспечению. Вместе с тем, при прочих равных условиях легализация негосударственного права существенно повышает его эффективность. Так, в частности, очевидно, что именно осознание возможности и необходимости принудительного обеспечения сложившегося вследствие многократного применения правила поведения придает ему силу правового обычая. Вместе с тем, легализуя тот или иной правовой обычай, государство гарантирует применение для обеспечения его соблюдения средств не только социального, но и государственного принуждения, тем самым создавая дополнительные предпосылки для его эффективного действия.

В целом, принимая во внимание особенности воспроизводства государственного и негосударственного права, а также характер источников их действенности, можно утверждать следующее: вопрос о том, что есть государственное право, является в конечном итоге вопросом государственной политики и официальной идеологии; ответ на вопрос о сущности и содержании негосударственного права следует искать в массовом правосознании.

Принимая во внимание указанное обстоятельство, в-четвертых, существенным различием между государственным и негосударственным правом следует признать характер их связи с моралью.

Для государственного права мораль выступает лишь одним из источников развития, при этом «попытки интеграции абсолютных моральных ценностей напрямую в содержание государственных правовых норм как позитивных правил поведения зачастую приводят к фиктивности данных норм как регуляторов поведения членов общества» [13, с. 47].

Широкое признание получает идея, что в основе воспроизводства права государством не может лежать исключительно политический интерес; любое право — и государственное, и негосударственное — должно сохранять неразрывную связь с моралью, и только в этих условиях оно может оставаться правом по природе, идентифицироваться в качестве права [2, с. 13; 14, с. 4, 11—12]. Вместе с тем, существование неразрывной связи между государственным правом и моралью невозможно уже потому, что отношения власти изначально имеют политическую, а не моральную природу. Осуществление значимых с точки зрения общественного сознания функций оказывается целесообразным для государства не в силу их моральной оправданности, а в силу того, что это является необходимым условием легитимации его власти, а, следовательно, выступает предпосылкой обеспечения полноты власти как важнейшей политической задачи.

Негосударственное право связано со светской и (или) религиозной моралью непосредственно, причем одновременно и генетически, и содержательно. Существование такой связи объясняется тем, что для негосударственных субъектов воспроизводство и приведение в действие права выступает, по большому счету, способом обеспечения реализации тех идеалов и принципов, которые являются значимыми с точки зрения общественного сознания. Воспроизводство негосударственного права в сущности представляет собой фиксацию фактически сложившихся моральных установок, идеалов в правовых нормах как способ гарантирования их практического осуществления.

В-пятых, необходимо указать на то, что для процесса воспроизводства государственного права с организационной точки зрения определяющим всегда является субъективно-волевой момент. Конечно, воспроизводя право, государство может тем самым завершать процесс естественного складывания тех или иных норм, правового оформления отношений. Вместе с тем, вследствие организационных особенностей процесса воспроизводства права государством именно содержание государственно-властной воли в данном случае будет играть роль фактора, решающим образом влияющего на продуцируемое право.

Что касается негосударственного права, то для его воспроизводства субъективно-волевой момент не считается определяющим. Именно в этой связи возможным оказывается характеризовать его как «социально оправданную свободу определенного поведения, являющуюся результатом прямого действия условий жизнедеятельности людей и даже природных … факторов» [3, с. 114] — даже несмотря на то, что, очевидно, природными и социальными условиями это право непосредственно не порождается.

Негосударственное право не возникает по воле государства. О нем можно говорить только там, где государство признает нормы, возникающие помимо его участия, вынужденно считается с их наличием или, по крайней мере, не может вытеснить складывающийся на основе этих норм порядок, заменить его государственно-властным, юридическим. При этом различение того права, которое государство вынужденно признает, и того права, которое государство не признает, но по каким-либо причинам оказывается не в состоянии вытеснить из общественной жизни, выступает основой для разграничения негосударственных форм права, дополняющих государственные, и форм, оппозиционных государственным, иными словами, негосударственных форм права в позитивном и негативном смысле [11, с. 53].

Следует подчеркнуть, что даже в тех случаях, когда речь идет не о стихийно складывающемся (например, обычном) праве, а о праве, выступающем результатом правотворчества негосударственных субъектов (например, корпоративном), эти субъекты, не обладая той силой и теми принудительными ресурсами, какие находятся в распоряжении государства, оказываются неспособными продуцировать право произвольно, по собственной воле. Негосударственные субъекты могут лишь, учитывая природу права, существующие закономерности и тенденции его развития и функционирования, использовать потенциально заложенные в нем возможности для того, чтобы, стимулируя и поддерживая воспроизводство права определенного типа, обеспечивать решение актуальных для них задач.

Негосударственное право, воспроизводясь в основном в силу объективно существующих закономерностей, свободно адаптируясь к изменяющейся обстановке, всегда предстает наиболее рациональным, оптимально действующим, чего нельзя сказать о государственном праве, эффективность которого во многом зависит от существующей политико-правовой практики, и прежде всего — от качества правотворческой, правореализационной и правообеспечительной деятельности государства.

Значимость для воспроизводства государственного права субъективно-волевого фактора предопределяет то, что его развитие и функционирование далеко не всегда определяются исключительно теми моментами, которые заложены в нем по природе. Они во многом зависят от того, какая реальность конструируется непосредственно в процессе правотворческой и правоприменительной деятельности.

Отдельно следует подчеркнуть: в силу значимости для воспроизводства государственного права волевого момента актуализируется проблема правильного выбора средств и методов юридического регулирования, и если ее не решать, в конечном итоге может случиться так, что государственное право не сможет эффективно функционировать. В отношении негосударственного права вопрос об оптимизации средств и методов правового регулирования не возникает, так как оно неизменно воспроизводится адекватным его природе образом.

Итак, проведенный анализ свидетельствует о существовании весьма значимых различий между государственным и негосударственным правом. Для государственного права определяющей является политическая жизнь, негосударственное право генетически связано с моралью; в государственном праве базовым является властно-волевой компонент, негосударственное воспроизводится в основном в силу объективно существующих закономерностей общественной жизни; государственное право действенно прежде всего в силу его легализованности, негосударственное — вследствие своей легитимированности; государственное право не всегда функционирует наиболее рациональным образом, негосударственное — всегда оптимально.

В теоретическом плане значимо то, что обнаруживаемые различия между государственным и негосударственным правом по существу представляют собой различия формального, а не содержательного плана, и, следовательно, в качестве государственного и негосударственного права может существовать, в сущности, одно и то же содержание. Это обстоятельство, как представляется, не только указывает на то, что граница между государственным и негосударственным правом является «прозрачной», что отдельные содержательные компоненты негосударственного права могут успешно трансформироваться в компоненты государственного права. Оно свидетельствует о том, что эффективность государственного права может быть повышена за счет использования тех возможностей регулятивного воздействия, которые объективно заключены в негосударственном праве.

Список литературы

1. Абдулазизов Т.Г. Политические основания государственного права // Проблемы развития государства и права в современном российском обществе. Вып. XI. Глобализационные процессы в современном государстве и праве. — М., 2009. С. 51—52.

2. Абросимова О.К. Взаимодействие права и морали в современном российском обществе: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. — Саратов, 2001.

3. Алексеев С.С. Собрание сочинений: в 10 т. Т. 6. Восхождение к праву. — М., 2010.

4. Антонов М.В. Социология права: рождение новой научной дисциплины // Эрлих О. Основоположение социологии права. — СПб., 2011. С. 9—63.

5. Дьяконова А.А. Обычай международной торговли как источник негосударственного регулирования внешнеэкономических сделок: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. — М., 2011.

6. Жинкин С.А. Эффективность права: антропологическое и ценностное изменение: автореф. дис. ... докт. юрид. наук. — Краснодар, 2009.

7. Казаков В.Н. Правовой порядок в юридической теории и практике: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. — М., 2003.

8. Калинин А.Ю. Теневое право с позиций структурно-функционального подхода // Юридическая наука. 2011. № 4. С. 16—20.

9. Козлихин И.Н. Позитивизм и естественное право // Государство и право. 2000. № 3. С. 5—11.

10. Костин Ю.В. Проблема определения понятия права в современной юридической науке // Современное право. 2007. № 6. С. 72—76.

11. Малахов В.П. Общая теория права и государства. К проблеме правопонимания. — М., 2013.

12. Мамонтов А.Г. Независимость и законность современного суда: миф и реальность // История государства и права. 2012. № 11. С. 39—42.

13. Рыжов А.А. Взаимосвязь политического и морального в праве // Юридическая теория и практика в истории и современной России. Сборник научных статей. — М., 2010. С. 42—53.

14. Цыбулевская О.И. Нравственные основания современного российского права: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. — Саратов, 2004.

15. Шилов В.Н. Идеологические ориентиры современной мировой политики // Научные Ведомости Белгородского Государственного Университета. Серия: История. Политология. Экономика. Информатика. 2007. Т. 1. № 1. С. 100—107.