Государственный контроль в исполнительном производстве

Ю.Г. ФЕДОТОВА,

кандидат юридических наук, доцент кафедры государственного права и кафедры гражданско-правовых дисциплин Курганского государственного университета

Статья посвящена исследованию видов государственного контроля за деятельностью судебного пристава в исполнительном производстве и определению роли контрольных полномочий судебного пристава в укреплении самостоятельности Федеральной службы судебных приставов.

Ключевые слова: исполнительное производство, контрольные полномочия, государственный контроль, судебный пристав

State control in the enforcement proceeding

Fedotova J.

Article is devoted to research the types of state control of the court marshal operations in enforcement proceeding and identification the role of the control power of court marshal for the reinforcement of the independence of the Federal service of court marshals of the Russian Federation.

Keywords: enforcement proceeding, control power, state control, court marshal.

Контроль как самостоятельная, функционально обособленная деятельность выражается в сознательной целенаправленной организующей работе по повышению эффективности государственного механизма[1]. Контроль — не чрезвычайная мера, а неотъемлемая часть управленческой функции, направленная на обеспечение законности в работе органов публичной власти.

Контроль классифицируется по периодичности (предварительный, текущий, последующий), субъектам (президентский, парламентский, конституционный, судебный, судебно-конституционный, федеральный), предмету (государственный и муниципальный; бюджетный, валютный, экспортный)[2]. По субъекту контроль в зависимости от его природы, роли и места в системе управления делится на государственный, муниципальный, общественный и частный. Исходя из направленности и характерных признаков субъектов выделяют контроль внутренний (ведомственный, внутриведомственный) и внешний (вневедомственный, межведомственный, надведомственный)[3].

Контроль является видом деятельности, осуществляемым в целях организации выполнения законов и иных нормативных правовых актов, указаний вышестоящих органов, соблюдения дисциплины, должного использования финансовых средств и имущества, организации работы с обращениями граждан и т. д.[4]

Н.А. Даньшина считает, что «органы контрольной власти независимы в осуществлении своих функций и в процессе этого осуществления не подчинены никаким другим органам. Их независимость… закреплена в конституциях»[5].

Различают общественный, парламентский, ведомственный административный контроль, а также прокурорский надзор[6].

В общем виде контроль можно определить как наблюдение с целью проверки исполнения правовых норм или управленческих решений. Так, общественный контроль не обладает властно-правовым характером, не является обязательным, его субъектами не могут быть органы государственной власти и местного самоуправления, исполняется он от имени общественности и граждан[7]. А.М. Тарасов считает, что слово «контроль» английского происхождения и имеет три семантических варианта: проверять или контролировать; требовать отчета; сдерживать и направлять свободные действия[8].

Следует согласиться с тем, что вряд ли стоит абсолютизировать информационный аспект контроля и ограничивать его получением информации; особенностью информационного контроля является то, что он в своем содержании пассивен[9]. Например, специфика контроля парламента — органа государственной власти — заключается в возможности не только наблюдать, но и сдерживать, направлять свободные действия, влиять на подконтрольный объект. Парламентский контроль не сводится исключительно к осуществлению проверочных действий с последующим применением санкций в случае обнаружения нарушений. Его результатом является не столько фиксация недостатков в деятельности исполнительной власти, сколько выяснение причин этих недостатков и их устранение[10].

Разновидностью государственного контроля является контроль, полномочиями на осуществление которого наделены судебные приставы-исполнители. В то же время действия (бездействие) судебных приставов-исполнителей также могут стать объектом как внешнего, так и внутреннего контроля, а порой и негосударственного, т. е. общественного.

Федеральная служба судебных приставов наделена функциями по контролю и надзору в установленной сфере деятельности[11], а также при взаимодействии с иными государственными органами[12].

При выполнении своих служебных обязанностей судебный пристав выступает как представитель исполнительной власти и обладает особым правомочием от имени государства применять меры принуждения к должнику, не исполняющему в добровольном порядке требования исполнительного листа или требования судебного пристава-исполнителя.

Как отмечает А. Палунина, «расширение полномочий судебных приставов-исполнителей выразилось прежде всего в том, что судебный пристав-исполнитель самостоятельно возбуждает исполнительное производство путем вынесения постановления и самостоятельно выносит постановление о возвращении исполнительного производства взыскателю в случае несоблюдения требований, предъявляемых к исполнительному документу. Вопросы об отложении исполнительных действий и об окончании исполнительного производства также решаются судебным приставом-исполнителем самостоятельно. С письменного разрешения старшего судебного пристава судебный пристав-исполнитель вправе в необходимых случаях отступать от правил относительно времени совершения исполнительных действий, выносить постановления о розыске должника, его имущества или розыске ребенка, о возвращении исполнительного документа взыскателю, о привлечении к ответственности лиц, противодействующих судебному приставу-исполнителю или не исполняющих возложенные на них обязанности, об отводе специалиста или переводчика»[13].

Об относительной самостоятельности судебного пристава-исполнителя и независимости от судебной власти говорит тот факт, что обязанность по исполнению требований судебного пристава-исполнителя может быть основана не только на выдаваемых судом исполнительных документах, но и на других актах (например, соглашениях об уплате алиментов). Кроме того, контроль судебного пристава-исполнителя может распространяться на действия не только сторон исполнительного производства и лиц, ранее выступавших сторонами по рассматриваемому судом делу, но и иных граждан и организаций, не имевших заинтересованности при рассмотрении спора в суде.

Такая ситуация может возникнуть, например, если работодателем плательщика алиментов является индивидуальный предприниматель. А.В. Вишнякова указывает, что «в подобных случаях за выплату алиментов отвечает такой предприниматель. Если же он сам является плательщиком, то несет эту обязанность под контролем судебного пристава-исполнителя, который может проверить, как исполняется судебный приказ»[14].

Кроме того,  направление исполнительного документа в кредитные организации минуя судебного пристава-исполнителя не освобождает последнего от функций контроля за правильностью исполнения этого документа. Такая проверка может быть осуществлена как по собственной инициативе судебного пристава-исполнителя, так и по заявлению взыскателя. Причем исполнительное производство не возбуждается. При проверке учреждение обязано представить судебному приставу-исполнителю соответствующие бухгалтерские и иные документы. В них должны быть отражены сведения о произведенных удержаниях и о периоде, за который были удержаны денежные суммы[15].

Как должностное лицо, уполномоченное проводить внутренний ведомственный контроль, старший судебный пристав организует и контролирует работу возглавляемого им подразделения; обеспечивает правильное и своевременное выполнение распоряжений председателя суда, а также судьи или председательствующего в судебном заседании; координирует действия судебных приставов по обеспечению установленного порядка деятельности судов и специализированных подразделений органов внутренних дел по обеспечению безопасности судей, заседателей, участников судебного процесса, свидетелей, судебных приставов-исполнителей; является распорядителем депозитного счета подразделения судебных приставов; осуществляет специальные полномочия, предусмотренные законодательством об исполнительном производстве.

По мнению А. Палуниной, «расширение полномочий судебного пристава-исполнителя заключается в увеличении прав, а не обязанностей, что не может… способствовать результативности исполнительного производства. Многие вопросы исполнения исполнительных документов отданы законодателем на усмотрение судебного пристава, например, наложение ареста на имущество должника»[16].

На наш взгляд, названная А. Палуниной проблема вполне решаема за счет усиления внешнего контроля за деятельностью судебного пристава-исполнителя.

Стоит отметить, что вопросы определения пределов полномочий судебного пристава-исполнителя, в том числе контрольных, являются довольно актуальными в юридической науке. Традиционно считается, что в деятельности судебного пристава-исполнителя уже отсутствует спор о праве, так как права взыскателя установлены вступившим в законную силу актом юрисдикционного органа, последним же устанавливается и обязанность должника совершить определенные действия в пользу взыскателя[17].

В.А. Гуреев справедливо отмечает, что «с такой трактовкой вполне можно согласиться, но с тем лишь уточнением, что отсутствие спора о праве между сторонами вовсе не означает отсутствие конфликта, и в первую очередь конфликта интересов взыскателя и должника. При таких обстоятельствах недавний ответчик, являющийся теперь должником, нередко пытается освободить себя от фактического исполнения судебного решения или хотя бы минимизировать его последствия для своей имущественной сферы. <…> …конфликт интересов между ними практически всегда неизбежен. Одним из возможных проявлений соблюдения подобного баланса является не только принятие судебным приставом-исполнителем решения о воздействии на имущественную сферу должника (путем обращения взыскания на принадлежащее ему имущество), но и введение определенных ограничений в отношении его личности (временное ограничение на выезд должника из Российской Федерации…). Примечательно, но действующее законодательство об исполнительном производстве не устанавливает каких бы то ни было четких критериев, которыми должен руководствоваться судебный пристав-исполнитель, принимая решение об обоснованности введения ограничительных мер в отношении личности должника. На этом фоне вновь зарождается дискуссия относительно соотношения личного и имущественного воздействия в исполнительном производстве… Благодатной почвой тому служит недостаточная разработанность основных начал, общих идей, а говоря иначе, принципов исполнительного производства, которые в идеале обязаны находить свое нормативное закрепление в рамках действующего законодательства и определять вектор правоприменительной практики. Как представляется, одним из таких принципов должен стать принцип разумности деятельности судебного пристава-исполнителя»[18].

На наш взгляд, при принятии любого решения с учетом прав и законных интересов сторон исполнительного производства важно руководствоваться не только принципом разумности, но и принципом законности. Так, далеко не всегда требования сторон исполнительного производства, даже в определенной степени соответствующие, по их мнению, критерию разумности, согласуются с действующим законодательством, что исключает возможность реализации таких требований. Судебной практике известно предъявление взыскателем заявления-ходатайства о принятии судебным приставом-исполнителем мер по трудоустройству должников в соответствии с их интересами и квалификацией, поскольку требования исполнительных документов по взысканию с них денежных средств не были исполнены в течение полугода, а имущество, на которое было возможно обратить взыскание, у должников отсутствовало.

При рассмотрении дела в апелляционном порядке судебная коллегия установила: довод заявителя о том, что судебные приставы-исполнители не предпринимают мер к трудоустройству должников по исполнительным производствам, несостоятелен, поскольку противоречит Конституции РФ (ст. 37), нормы которой развиты статьями 2, 4 ТК РФ. Условия и порядок принудительного исполнения судебных актов определены Законом об исполнительном производстве, который не предоставляет судебному приставу-исполнителю право понуждать граждан к заключению трудового договора в целях исполнения требований исполнительного листа[19].

За деятельностью судебного пристава-исполнителя осуществляется внутриведомственный и судебный контроль. Комитет министров Совета Европы указывает на то, что за служащими, ответственными за принудительное исполнение, возможно ведение профессионального надзора, в который может включаться и судебный контроль. Такой контроль осуществляется специальными судами или судами общей юрисдикции[20].

В целях усиления контроля за деятельностью в рамках исполнительного производства Закон об исполнительном производстве предусматривает наряду с судебным оспариванием постановлений, действий (бездействия) судебных приставов-исполнителей возможность обжалования их в порядке подчиненности, т. е. старшему судебному приставу, главному судебному приставу субъекта Российской Федерации и главному судебному приставу Российской Федерации (ст. 123). Согласно прежнему законодательству обжалование постановлений, действий (бездействия) судебных приставов было возможно только в судебном по-рядке[21].

Суд осуществляет контроль за действиями и постановлениями судебных приставов-исполнителей. При этом в юридической литературе указывается на двойственность роли суда в исполнительном производстве: с одной стороны, он является хотя и необязательным, но важным участником исполнительных правоотношений, с другой стороны, на него возложены контрольные функции за исполнительным производством[22]; роль суда в исполнительных правоотношениях заключается не в отправлении правосудия, а в осуществлении контрольных функций за действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя[23]; «роль суда на стадии исполнительного производства ограничивается в основном выдачей исполнительного листа и контролем за правомерностью действий судебных приставов-исполнителей при наличии заявления заинтересованных лиц»[24]; «в исполнительном производстве суду отведена только функция контроля за действиями судебных приставов-исполнителей»[25].

Существует мнение, что судебный контроль за принудительным исполнением судебными приставами-исполнителями исполнительных документов является самым действенным и эффективным, так как суд — орган правосудия, и никакой контроль со стороны других государственных органов не заменит собой судебный контроль[26].

С данной позицией следует согласиться: контроль, осуществляемый судом, —  это государственный, внешний контроль; его результатом является принятие независимым субъектом обязательных для исполнения правовых актов, распространяющихся не только на осуществление полномочий судебного пристава-исполнителя, но и на признание и реализацию прав и законных интересов управомоченных субъектов, исполнение обязанностей обязанных субъектов, а также на реализацию прав и обязанностей лиц, содействующих осуществлению исполнительного производства.

Учеными выделены предварительный, текущий и последующий виды контроля суда в исполнительном производстве, а именно: предварительное санкционирование судом процессуальных действий судебного пристава-исполнителя по принудительному исполнению судебных актов и актов других органов и должностных лиц; принятие судом решений и определений по вопросам, возникающим в процессе принудительного исполнения, и обжалование их законности и обоснованности; оспаривание постановлений должностных лиц службы судебных приставов, в том числе судебных приставов-исполнителей, их действий (бездействия), которое должно являться существенной гарантией соблюдения прав сторон и других лиц в исполнительном производстве[27]. Текущий судебный контроль определяют также как вынесение в силу прямого указания закона или по просьбе заинтересованных лиц судебных актов, на основании которых органы принудительного исполнения возбуждают, изменяют или прекращают действия по производству принудительного исполнения[28].

В юридической литературе встречаются также и другие виды контроля, в частности «непосредственный, когда суд в силу предписания закона должен совершить определенные действия (приостановить, прекратить исполнительное производство и пр.), и последующий -при оспаривании действий (бездействия) судебных приставов-исполнителей»[29].

М.А. Куликова, например, в комментарии к ст. 318 АПК РФ пишет: «Последующий судебный контроль может быть подразделен на прямой и косвенный: прямой контроль осуществляется при оспаривании действий должностных лиц службы судебных приставов в порядке ст. 128 Закона об исполнительном производстве, гл. 24 АПК РФ, когда суд констатирует правомерность или неправомерность тех или иных действий судебного пристава-исполнителя и обладает правом отменить незаконное постановление судебного пристава или обязать его выполнить определенные действия для восстановления нарушенных прав заявителя»[30].

Еще в 2003 году О.В. Исаенкова отмечала, что «для действенности правовой защиты необходимо четкое законодательное регулирование порядка осуществления судебного контроля за действиями судебного пристава-исполнителя… в зависимости от того, последующим или предварительным является контроль суда. Особое внимание при законодательном регулировании следует уделить процессу обжалования действий судебного пристава-исполнителя»[31].

В связи с этим мы не можем вполне согласиться с точкой зрения, что «установление частичного предварительного судебного контроля при осуществлении исполнительных действий себя не оправдывает. Чтобы судебный контроль был по-настоящему эффективным, необходимо установить его за всеми наиболее значимыми действиями судебного пристава-исполнителя в процессе исполнения, и прежде всего за окончанием исполнительного производства. Еще одной формой судебного контроля, как указывалось, является обжалование действий (бездействия) судебного пристава-исполнителя по исполнению в суд»[32].

На наш взгляд, вмешательство суда в исполнительное производство не должно умалять властные полномочия судебного пристава-исполнителя, который вправе, руководствуясь принципами законности и разумности, иными принципами исполнительного производства, самостоятельно осуществлять действия и принимать правоприменительные акты. Преимущества последующего обжалования действий (бездействия) судебного пристава-исполнителя в том, что оно осуществляется по заявлению лиц, участвующих в исполнительном производстве, после принятия судебным приставом-исполнителем мер по исполнению исполнительного документа либо в связи с его бездействием; последующий контроль направлен на защиту и восстановление нарушенных прав.

Стоит отметить актуальность вопроса, касающегося видов и пределов судебного контроля над деятельностью судебного пристава-исполнителя, в особенности в свете дискуссии об отделении исполнительного производства от гражданского процесса.

Ученые считают, что «судебная власть должна заканчиваться вынесением решения. Позиция высших судебных органов российского государства совершенно иная: вопросы, связанные с исполнительным производством, предполагаются находящимися в сфере судебного контроля, что подтверждается постановлениями и разъяснениями, посвященными исключительно вопросам исполнительного производства. Установление принципа самостоятельности и независимости органов принудительного исполнения от законодательной и судебной ветвей власти, за который ратуют представители уральской процессуальной науки, может привести к совершенно непредсказуемым последствиям, нарушениям прав и интересов субъектов исполнительного производства. Даже если не предполагать судебный контроль как принцип исполнительного права, невозможно согласиться со стремлением ученых полностью изъять из судебной компетенции вопросы, связанные с особо значимыми исполнительными действиями, такими, как, скажем, прекращение исполнительного производства»[33].

Т.Е. Деревянко по отношению к статусу суда в исполнительном производстве использует термины «контроль» и «чрезвычайно важная роль»[34].

В 1915 году В.Л. Исаченко указывал, что «требования сторон о вмешательстве суда могут быть уважены исключительно тогда лишь, когда они найдут известное действие пристава неправильным и обжалуют его»[35].

Таким образом, по его мнению, суд не всегда является субъектом исполнительных правоотношений, а только в строго определенных случаях, указанных в законе.

В связи с изложенным считаем обоснованным мнение Д.Х. Валеева о том, что «необходимо четко отделять судебную деятельность от деятельности судебного пристава-исполнителя, так же как обычно разграничивается деятельность судебного пристава-исполнителя и нотариуса, комиссии по трудовым спорам, административного органа, налагающего взыскание, органа, осуществляющего контрольные функции»[36].

Д.Х.Валеев отмечает, что «эффективность исполнительного производства зависит от самостоятельности судебного пристава-исполнителя. Поэтому следует приветствовать дальнейшее разграничение судебной и исполнительной деятельности. Не отрицая необходимости различных форм надзора и контроля за деятельностью судебного пристава, в том числе судебного, целесообразно было бы передать некоторые полномочия, остающиеся в настоящее время в компетенции суда, в ведение судебного пристава-исполнителя, старшего судебного пристава»[37].

Однако с последним тезисом Д.Х. Валеева мы не вполне можем согласиться, поскольку участие суда в решении вопросов о прекращении, приостановлении, возобновлении исполнительного производства является целесообразным в силу высокой социальной значимости их последствий как для сторон исполнительного производства, так и иных лиц, а также по причине необходимости установления юридических фактов, что выходит за рамки компетенции судебного пристава.

За рамками государственного контроля в качестве его субъектов также выделяют и стороны исполнительного производства, напрямую заинтересованные в результатах осуществления мер принудительного исполнения исполнительных документов, по выражению Ю. Гончарука, для «эффективной реализации исполнительного производства»[38].

Надзор за действиями (бездействием) судебного пристава-исполнителя может быть осуществлен органами прокуратуры, рассматривающими заявления, жалобы и иные обращения, содержащие сведения о нарушении законов. Однако решение, принятое прокурором, не препятствует обращению того же лица за защитой своих прав в суд. «Прокурору необходимо направлять в адрес старших судебных приставов жалобы граждан, поступившие в органы прокуратуры, и осуществлять соответствующий контроль за результатами их рассмотрения»[39].

Н.А. Колоколов отмечает, что предусмотренные законом меры ведомственного контроля, прокурорского надзора и судебного контроля далеко не всегда оказываются эффективными[40]. Тем не менее, констатируется отказ от прежней модели исполнительного производства и укрепление самостоятельности Федеральной службы судебных приставов с принятием Закона об исполнительном производстве 2007 года[41].

На наш взгляд, в целях достижения предусмотренных российским законодательством задач исполнительного производства важным является сохранение самостоятельности судебного пристава-исполнителя, действующего с соблюдением установленных законом принципов исполнительного производства, при осуществлении и выборе способов и порядка реализации исполнительных действий и мер принудительного исполнения, а также своевременное и результативное проведение государственного контроля за его деятельностью, как внутреннего ведомственного, так и внешнего судебного, с применением всех видов последнего.

Библиография

1 См.: Зубарев С.М. Контроль за деятельностью государственных гражданских служащих: вопросы теории и правового регулирования. Доступ из СПС «КонсультантПлюс.

2 См.: Бурмистров А.С. Структура контрольной власти в России // Государственная власть и местное самоуправление. 2009. № 4. С. 11—15.

3 См.: Окулич И.П., Усатов Д.Н. Конституционно-правовые основы деятельности государственных контрольно-счетных органов в Российской Федерации. — Челябинск, 2008. С. 31.

4 См.: Конституционное право: энциклопедический словарь / отв. ред. С.А. Авакьян. — М., 2001. С. 322.

5 Даньшина Н.А. К вопросу о контрольной власти // Административное и муниципальное право. 2008. № 2. С. 39—43.

6 См.: Зырянов С.М. Обеспечение законности в административно-надзорной деятельности органов исполнительной власти // Журнал российского права. 2010. № 8. С. 27—33.

7 См.: Гриб В.В. Общественная палата Российской Федерации как орган общественного контроля // Юридический мир. 2010. № 3. С. 32—39.

8 См.: Тарасов А.М. Технология государственного (президентского) контроля: элементы эффективности // Право и политика. 2001. № 12. С. 51.

9 См.: Окулич И.П., Усатов Д.Н. Проблемы контроля за деятельностью Счетной палаты Российской Федерации // Конституционное и муниципальное право. 2006. № 2. С. 33—35.

10 См.: Козлов А.И. Институт парламентского контроля в Российской Федерации и государствах Центральной и Восточной Европы: сравнительно-правовой анализ // Современное право. 2011. № 4. С. 29.

11 Федеральный закон от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» (далее по тексту — Закон об исполнительном производстве); Федеральный закон от 21.07.1997 № 118-ФЗ «О судебных пристава» ; Указ Президента РФ от 21.04.2008 № 539«О внесении изменений в Положение о Федеральной службе судебных приставов, утвержденное Указом Президента Российской Федерации от 13 октября 2004 г. № 1316»; Приказ Минюста России от 03.08.1999 № 226«Об утверждении Инструкции о порядке исполнения судебными приставами распоряжений председателя суда, судьи или председательствующего в судебном заседании и взаимодействия судебных приставов с должностными лицами и гражданами при исполнении обязанностей по обеспечению установленного порядка деятельности судов и участия в исполнительной деятельности».

12 Соглашение о взаимодействии Федеральной службы судебных приставов и Федеральной миграционной службы при исполнении постановлений по делам об административных правонарушениях, постановлений судов об административном приостановлении деятельности и иных исполнительных документов (утв. ФССП России № 12/01-2, ФМС России № КР-1/4-3155 04.03.2010); Соглашение о взаимодействии Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий и Федеральной службы судебных приставов при исполнении судебных актов об административном приостановлении деятельности и иных исполнительных документов (утв. МЧС России № 2-4-38-20, ФССП России № 12/13-6 22.09.2009) и др.

13 Палунина А. Статус судебного пристава // ЭЖ-Юрист. 2003. № 11. Доступ из СПС «Гарант».

14 Вишнякова А.В. Комментарий к Семейному кодексу Российской Федерации (постатейный). 3-е изд., испр., доп., перераб. — М., 2011. 317 с.; Ее же. Семейное и наследственное право: учеб. пособие / отв. ред. В.М. Хинчук.  — М., 2010.

15 См.: Настольная книга судебного пристава-исполнителя: учеб.-практ. пособие / под ред. В.А. Гуреева. — М., 2011.

16  Палунина А. Указ. соч.

17 См., например: Богданова Т.В. Исполнение решений суда по вопросам определения места жительства и воспитания детей при раздельном проживании родителей // Современное право. 2011. № 5. С. 62—65; Булгаков Д. Проблемы исполнения // Юридическая газета. 2011. № 22. Доступ из СПС«Гарант»; Голубева А.Р., Могилева И.Ю. Правовое регулирование исполнительного производства в государствах-членах Евразийского экономического сообщества: сравнительный анализ // Практика исполнительного производства. 2011. № 3. С. 11—21; Опалев Р.О., Закарлюка А.В. К вопросу о списании денежных средств с банковского счета должника по исполнительным документам // Законы России: опыт, анализ, практика. 2009. № 10. С. 64—70; Опалев Р. Дело за судебной практикой // ЭЖ-Юрист. 2012. № 9. С. 13; Утка В. Требования об освобождении имущества, обремененного правами третьих лиц, в исполнительном производстве // Исполнительное право. 2012. № 2. С. 12—17; Эффективность принудительного исполнения судебных решений и актов других органов: сб. материалов Междунар. науч.-практ. конф. г. Казань, 8—11 июня 2011 г. / З.М. Али-Заде, Ю.А. Артемьева, Й. Аутдехааг и др.; отв. ред. А.О. Парфенчиков, Д.Х. Валеев. — М., 2011.

18 Гуреев В.А. Разумность как принцип права в деятельности судебного пристава-исполнителя // Законы России: опыт, анализ, практика. 2010. № 9. Доступ из СПС «Гарант».

19 Апелляционное определение Судебной коллегии по гражданским делам Курганского областного суда от 15.11.2012 по делу № 33 2588/2012 // URL:  ttp://oblsud.kurgan.ru/_view.php?num=45400001211201338156561001452050&r=0.050061588638149246 (дата обращения: 01.12.2012).

20 См.: Малюшин К.А. Принципы гражданского исполнительного права: проблемы понятия и системы / под ред. В.В. Яр-кова. — М., 2011. Сер. Гражданский и арбитражный процесс: новые имена & новые идеи. Кн. 3. 256 с.

21 См.: Чукина А. Оспаривание решений и действий (бездействия) судебных приставов-исполнителей // Корпоративный юрист. 2010. № 2. С. 42-45.

22 См.: Мохов А.А. Комментарий к Гражданскому процессуальному кодексу Российской Федерации: науч.-практ. комментарий (постатейный). —М., 2011; Свирин Ю.А. Исполнительное производство и трансгрессия исполнительного права: моногр. — М., 2009.

23 См.: Свирин Ю.А. Теоретический аспект исполнительных правоотношений // Исполнительное право. 2012. № 1. С. 22—25.

24  Плотников Д.А. Особенности действия принципа состязательности в производстве по делам, возникающим из публичных правоотношений // Арбитражный и гражданский процесс. 2011. № 11. С. 6-10.

25 Ситдикова Л.Б., Свирин Ю.А. Анализ эффективности деятельности судебных приставов-исполнителей и пути совершенствования их работы // Исполнительное право. 2010. № 3. С. 6-11.

26 См.: Исполнительное производство: процессуальная природа и цивилистические основы: сб. материалов Всерос. науч.-практ. конф. / отв. ред. Д.Х. Валеев, М.Ю. Челышев. — М., 2009.

27 Там же.

28 См.: Настольная книга судебного пристава-исполнителя / под ред. В.А. Гуреева.

29 Справочник по доказыванию в гражданском судопроизводстве / под ред. И.В. Решетниковой. 5-е изд., доп. и перераб. —М., 2011.

30 Цит. по: Белоусов Л.В. Вправе ли судебный пристав-исполнитель отменить или изменить свое постановление? Требуется ли отмена постановления при признании его судом незаконным? // Практика исполнительного производства. 2010. № 1. С. 39—43.

31 Исаенкова О.В. Контроль суда за исполнительными правоотношениями // ЭЖ-Юрист. 2003. № 32. С. 8—24.

32 Морозова И.Б., Семин С.А. Роль суда в исполнительном производстве // Законодательство. 2001. № 1. С. 51—56.

33  См.: Настольная книга судебного пристава-исполнителя: справ.-метод. пособие / под ред. В.В. Яркова. —М., 2000. С. 10; Панкратова Н.А. К вопросу о принципах исполнительного права // Система гражданской юрисдикции в канун XXI века: современное состояние и перспективы развития: межвуз. сб. науч. трудов. — Екатеринбург, 2000. С. 500.

34 Деревянко Т.Е. Защита прав участников исполнительного производства арбитражными судами // Проблемы защиты прав и законных интересов граждан и организаций: материалы междунар. науч.-практ. конф. (Краснодар — Сочи, 23 мая 2002 г.). — Краснодар, 2002. С. 241.

35  Цит. по: Свирин Ю.А. Теоретический аспект исполнительных правоотношений // Адвокат. 2012. № 7. С. 16—20.

36 Валеев Д.Х. Комментарий к Федеральному закону от 2 октября 2007 г. «Об исполнительном производстве» // Вестник гражданского процесса. 2012. № 1. С. 102-146; № 2. С. 129—148; № 3. С. 94—128; № 4. С. 110—172.

37 Валеев Д.Х. Комментарий к Федеральному закону «Об исполнительном производстве» (с постатейными материалами). —М., 2011.

38 Гончарук Ю. Эффективная организация исполнительного производства по изъятию имущества // Корпоративный юрист. 2009. № 7. С. 49-50.

39 Настольная книга прокурора / под общ. ред. С.Г. Кехлерова и О.С. Капинус. - М., 2012.

40 См.: Колоколов Н.А. На скамье подсудимых судебный пристав // ЭЖ-Юрист. 2012. № 19. С. 13; № 20. С. 13.

41 См.: Валеев Д.Х. Комментарий к Федеральному закону "Об исполнительном производстве"(с постатейными материалами). - М., 2011.