Деятельность Отдельного корпуса жандармов по обеспечению государственной безопасности Российской империи во второй половине XIX века

УДК 351.749(091) 

Страницы в журнале: 160-165

М.В. ЧУРСИНА,

 сотрудник Центра правовых исследований «Эквитас»

Исследуется деятельность жандармерии по обеспечению государственной безопасности Российской империи во второй половине XIX века. Раскрываются основные направления деятельности жандармерии.

Ключевые слова: жандармы, лихоимство, мздоимство, терроризм, коррупция, осведомители, оппозиция, охранительная система.

The main content of the Separate corps of gendarmes to ensure public safety Russian empire in the second half of XIX century

Chursina M.

We investigate the functioning of the Independent Corps of gendarmes to ensure public safety of the Russian Empire in the second half of XIX century. Reveals the main activities of the gendarmerie.

Keywords: gendarmes, extortion, bribery, terrorism, corruption, informants, the opposition, security system.

Очередной этап реформирования жандармерии тесно связан с революционным движением конца 1850-х — первой половины 1860-х годов. Со второй половины XIX века правительство Александра II стало уделять серьезное внимание появившимся в стране политическим прокламациям, революционной пропаганде в армии и усилившемуся студенческому движению. Одним из направлений практической деятельности жандармерии было также обуздание либеральной периодической печати, которая часто имела исключительно обличительный характер, направленный если не против самого правительства, то против администрации. Во второй половине XIX века жандармское ведомство по-прежнему ведет активную борьбу с коррупцией, взяточничеством, лихоимством, воровством, причем наиболее масштабное противодействие коррупции наблюдается именно при Александре II. Масштаб воровства, взяточничества, коррупции при Александре II был иной, чем при Николае I. Не было при Александре II ничего похожего на николаевское воровство[1]. Если в 1847 году число чиновников государственной службы, судимых за мздоимство и лихоимство, составляло 220 человек, то в 1883 году эта цифра составляла 303 человека (а к 1913 году — 1071 человек). Тем не менее власти понимали, что попадают под суд за взяточничество далеко не все виновные, и искали пути для профилактики и уменьшения числа подобных преступлений[2] (например, дело 1853 года «О лишении чинов, орденов и всех прав состояния и назначения к отсылке в Сибирь на поселение бывшего надворного советника Рыбкина»)[3].

Во второй половине XIX века огромную поддержку жандармскому ведомству в борьбе с коррупцией и различного рода злоупотреблениями продолжали оказывать простые граждане, которые в своих доносах открыто или анонимно сообщали о фактах нарушения закона. В качестве подтверждения приведем дела 1856 года «О злоупотреблениях, вкравшихся в военных поселениях, во время управления графом Никитиным»[4], «По просьбе коллежского регистратора Федора Москальцова о разных злоупотреблениях, допускаемых будто бы Черниговскою Палатою Государственных имуществ»[5]. Особый интерес представляет дело 1856 года «По безыменному доносу духовенства Воронежской епархии о злоупотреблениях, существующих будто бы в управлении тамошнею епархиею»[6]. По нашему мнению, данное дело поражает тем, что факты беззакония выявлялись в духовной сфере, что особенно прискорбно. Без жандармов не обходилось ни одно расследование политических и экономических преступлений. Офицеры Отдельного корпуса жандармов (далее — Корпус жандармов) не только выявляли злоупотребления чиновников, но и участвовали в контроле производимых для армии и флота поставок провианта и амуниции. В этом плане интерес представляет дело 1857 года «О назначении жандармского штаб-офицера в состав следственной комиссии, учрежденной в городе Николаеве, о злоупотреблениях по подрядным делам Морского ведомства»[7]. Также хотелось бы отметить успешную работу офицеров Корпуса жандармов в составе следственной комиссии с целью выявления экономических преступлений (дело 1855 года «О командировании полковника Корпуса жандармов Арандаренко в состав следственной комиссии, учрежденной по Высочайшему повелению в г. Харькове, о беспорядках и злоупотреблениях тамошней конторы коммерческого банка»)[8]. Но, к счастью, были и такие дела, которые, благодаря успешным действиям офицеров Корпуса жандармов, заканчивались снятием обвинений в злоупотреблениях и коррупционных действиях (дело 1857 года «По доносу офицеров и писарей с нижними чинами Таврического внутреннего гарнизонного батальона о жестоком обращении с ними командира оного, подполковника Корецкого, и о разных его злоупотреблениях»: именно благодаря успешно проведенному офицером Корпуса жандармов дознанию удалось опровергнуть все обвинения, изложенные в доносе, вскрыть истинную причину написания этого доноса и отстоять честное имя командира батальона подполковника Корецкого)[9].

Также офицерам жандармского ведомства приходилось разбирать доносы, которые не только вскрывали факты противозаконной деятельности представителей руководящего звена, но и выявляли аморальные поступки первых лиц губернии (дело 1856 года «По безыменному доносу о противозаконных поступках Минского гражданского губернатора действительного статского советника Шкларевича и его супруги». Данное дело красноречиво продемонстрировало и бесчеловечные, аморальные, противозаконные поступки губернатора и его жены, и серьезный подход к порученному делу со стороны жандармского полковника, который не только успешно провел расследование фактов, перечисленных в доносе, но и сумел завершить следствие корректно, не унизив при этом ни губернатора, ни человеческое достоинство его крепостных)[10].

В середине XIX века терроризм в России рассматривался Департаментом полиции как главная внутренняя угроза самодержавию. Покушение Д.В. Каракозова на Александра II 4 апреля 1866 г. явилось первым актом политического терроризма в России. Потрясенный выстрелом Каракозова, Александр II несколько меняет тактику руководства, в результате чего происходит дальнейшее усиление административного вмешательства во все области общественной жизни. Реорганизация жандармерии в 60-х годах XIX века связана с именем П.А. Шувалова, который в 1866 году сменил на посту начальника III отделения и Корпуса жандармов В.А. Долгорукова[11]. В связи со значительной активизацией деятельности жандармерии в конце 1860-х годов и численным ростом ее агентуры коренным образом изменилась вся система жандармского наблюдения в стране. Агентам жандармерии предписывалось регулярно посещать театры, маскарады, клубы, дворянские и земские собрания, судебные заседания, литературные вечера и публичные лекции. Жандармы привлекались к решению проблем государственного и общественно-политического устройства, народного просвещения и периодической печати, культуры, религиозных сект и т. п. Особую значимость имело осуществление жандармерией наблюдения за деятельностью государственных учреждений и отдельных высших чиновников, состоянием различных областей судопроизводства и управления, общественными настроениями, положением в армии, в среде крестьян, рабочих и т. д.[12] Земство также находилось под бдительным контролем жандармерии[13].

К середине 1860-х годов в связи с возрастанием роли жандармских военных формирований в охране общественного порядка правительство Александра II вынуждено было осуществить реформирование Корпуса жандармов. 9 сентября 1867 г., когда Александр II утвердил новое «Положение о Корпусе жандармов»[14], завершился первый этап реформирования. Этим положением все части Корпуса жандармов, как то: губернские жандармские управления, наблюдательный состав, а равно уездные жандармские управления —  исполняют обязанности только наблюдательные, содействуя, впрочем, восстановлению нарушенного порядка только в том случае, когда будут приглашены к тому местными властями[15]. Губернские жандармские управления и наблюдательный состав Корпуса жандармов непосредственно занимались выявлением и розыском государственных и политических преступников[16]. Таким образом, на тот момент служебное назначение жандармерии составляли в основном наблюдательные функции.

С 60-х годов XIX века в жандармских воинских частях оформляется отдельным функциональным направлением наблюдательный состав, основная задача которого состояла в выявлении антиправительственных настроений[17]. Особенно резко возросла служебная нагрузка на жандармские воинские части в период пореформенного развития России. Жандармские чиновники контролировали деятельность преподавателей университетов, институтов, учителей гимназий и школ, студенчества[18]. Одной из важнейших задач политического наблюдения являлось знакомство с бытом населения, в особенности фабричного и заводского.

Больших усилий требовала от жандармерии борьба с активизировавшимся в середине 1870-х годов терроризмом. С главной своей задачей по противостоянию тайным обществам антиправительственного характера в границах Российской империи и в эмиграции III отделение справлялось с разной степенью успешности. Рост антимонархических и социалистических идей в обществе к концу деятельности III отделения шел по нарастающей. С террором организованной группировки «Народная воля» жандармы справиться до 1880 года так и не смогли. Тем не менее в вопросе противостояния политическим террористам III отделение имеет на счету одну бесспорную удачу — разгром первой организационной группы революционного террора в России и беспрецедентный по тем временам акт захвата за границей ее руководителя и вывозом его в Россию. Речь идет о нечаевцах и самом С. Нечаеве, операция по насильственному возвращению которого в Россию является самой успешной во всей истории существования III отделения в Российской империи[19].

Антитеррористическая деятельность жандармских чинов в этот период была ориентирована как на предупреждение террористических актов и своевременное выявление исполнителей, так и на поимку преступников, уже совершивших покушения или убийства. Основные усилия жандармы сосредоточивали прежде всего на агентурной работе и усилении охраны предполагаемых жертв революционеров. Однако позднее в ходе служебно-разыскной деятельности жандармских чинов выработалась определенная методика поиска преступников, совершивших теракт. Раскрытие преступления начиналось с розыска причастных к нему лиц. С этой целью в порты и на вокзалы направлялись агенты для наблюдения за отъезжающими. Параллельно по согласованию с министром юстиции жандармские офицеры допрашивали задержанных на месте преступления и свидетелей. Помимо этого, производились аресты и обыски подозреваемых, которые чаще всего проживали в ближайших населенных пунктах. По распоряжению директора Департамента почт осуществлялись задержание и изъятие корреспонденции арестованных лиц. Во все губернские жандармские управления, а также на пограничные пункты высылалось необходимое количество фотографий преступников и подозреваемых лиц для организации их поиска на местах. Чтобы выйти на след «всех личностей, проходящих по делу», за сутки просматривали полицейские книги за 3 года[20]. Анализируя архивные материалы по этому вопросу, можно сделать вывод, что подобная практика борьбы с государственными преступниками имела значительный успех. Особенно это проявилось на начальном этапе противостояния жандармерии революционерам-демократам.

В 1874 году в России был проведен очередной этап реорганизации военных формирований охранительной системы, обусловленный введением с 1 января 1874 г. Устава о воинской повинности, определявшего порядок перехода от рекрутских наборов к всесословной воинской повинности[21]. 26 августа 1874 г. утвержденные указом Александра II по военному ведомству были объявлены пять новых положений о местных войсках[22]. В соответствии с «Временным Положением об управлении местными войсками в военных округах Европейской России» пешеэтапные команды были переименованы в конвойные команды. Таким образом, был образован единый вид конвойной службы в составе военного ведомства[23].

В 1876 году борьбу с террором возглавил новый начальник жандармского ведомства Н.В. Мезенцев. В историю тайных служб Мезенцев вошел в качестве первого главы тайного сыска Российской империи, павшего жертвой террористического акта. В Российской империи первый вал организационного террора (1878—1881 гг.) поставил точку в истории III отделения[24].

В 1879 году была образована организация «Народная воля». Официальный манифест подпольщиков почти совпал с упразднением первой службы российского профессионального и централизованного политического сыска. На самом деле террор начался еще до создания «Народной воли» со стороны самых радикальных членов разросшейся в подполье «Земли и воли», и именно тогда III отделением был упущен момент для обуздания этой стихии. Выстрел В.И. Засулич 24 января 1878 г. в петербургского градоначальника Ф.Ф. Трепова освятил собой начало террористического периода, к которому ни правительство, ни полиция не были готовы. Выстрел оказался неудачным по исполнению, но катастрофическим для российской власти по произведенному в обществе эффекту и последствиям. В то же время оправдание Засулич судом присяжных показало: правительство в некоторые моменты может оказаться в затруднительном положении, большая партия «либералов» была в состоянии серьезно поддержать дело революционеров. Как известно, несмотря на указание Александра II судить Засулич как обычную воровку с Апраксиного рынка, суд присяжных террористку оправдал, проигнорировав все возражения со стороны III отделения[25].

В 1878—1879 гг. по стране прокатилась волна дерзких терактов, осуществленных разрозненными региональными группами «Земли и воли» или родственными ей объединениями, а также одиночками со схожими политическими взглядами. В эти годы впервые революционерами совершено несколько убийств тайных информаторов III отделения. Был зарезан провокатор Рейнштейн, выдавший III отделению первую в России революционную организацию фабричного пролетариата — «Северный союз русских рабочих» в Санкт-Петербурге. Информатор III отделения в первых рабочих кружках Санкт-Петербурга Шарашкин также был выявлен и убит, его труп утопили в Неве. Лидер одесского отделения «Земли и воли» Малинка и его соратники вынесли приговор выявленному в их рядах информатору тайного сыска Гориновичу. Гориновича заманили за город, где придушили, выстрелили в голову, а затем плеснули в лицо серной кислотой, с тем чтобы  затруднить опознание. И при всем этом Горинович выжил, сумел вырваться из рук убийц и убежал, хотя и ослеп; жестокость террористов в этой истории всколыхнула тогда всю империю[26].

Первой жертвой из числа кадровых сотрудников III отделения стал глава киевской жандармерии барон Г.Э. Гейкинг (смертельно ранен в мае 1878 года). Приход к руководству III отделением Мезенцева и активизация работы при нем жандармского аппарата позволила выявить в украинских провинциях и в течение года ликвидировать несколько опасных группировок[27]. После гибели 4 августа 1878 г. от рук террористов шефа жандармов генерал-адъютанта Н.В. Мезенцева  император Александр II впервые задумался о том, нужна ли ему спецслужба в виде III отделения в ее нынешнем виде и какие задачи она сможет решать. После покушения 2 апреля 1879 г. А.К. Соловьева на Александра II вышел ряд указов (5, 11 и 17 апреля), передававших дела о политических преступлениях в ведение военных судов. Затем последовали указы от 9 мая и 9 августа 1879 г. Что касается деятельности III отделения, то с очевидностью можно сказать, что к концу 1870-х годов оно просто не успело перестроиться, не смогло в свое время понять, что борьба со сплоченной нелегальной группой профессионалов террора требует иных подходов и методов, чем борьба с размытой массой «нигилистов» 1860-х годов или «хожденцев в народ» 1870-х годов. III отделение в целом продолжало действовать методами и руководствоваться инструкциями, принятыми еще в эпоху графа Бенкендорфа.

Проведенный анализ позволяет сделать вывод, что политический терроризм, или, как он тогда назывался, террор, имел немалое число апологетов в различных слоях общества[28].

 Подводя итоги деятельности Корпуса жандармов во второй половине XIX века, хотелось бы еще раз подчеркнуть роль и значение института жандармерии в этот период истории России. Основываясь на архивных источниках и воспоминаниях современников, а также обобщая изложенный материал, можно сказать о том, что главная функция жандармерии по обеспечению контроля, наблюдения и борьбы с революционным движением осуществлялась в результате обнаружения и расследования преступной деятельности, представляющей угрозу строю Российской империи. При этом наблюдение за всем происходящим в России играло основную роль в процессе обнаружения. Служащие Корпуса жандармов при расследовании государственных и политических преступлений в первую очередь руководствовались законом, стремились при этом полностью соблюдать процессуальный порядок ведения дел, а также старались не использовать меры физического воздействия для получения необходимых сведений. Жандармы, находясь на государственной службе, пытались качественно выполнять свои обязанности, осознавая при этом, что деятельность Корпуса жандармов является составной частью проводимой правительством внутренней политики по укреплению и защите общественного строя. Хотелось бы особо подчеркнуть, что в тяжелые периоды истории страны жандармам предоставлялись большие права по обеспечению законности и правопорядка для сохранения государственного устройства Российской империи. В эти периоды жандармы были особо почитаемы и уважаемы своим народом. Но были и такие этапы в жизни жандармерии, когда офицеры и нижние чины жандармского ведомства отодвигались на второй план, их права ущемлялись, и возникала мысль о целесообразности использования жандармов в той или иной области. Такое сложное положение института жандармерии в структуре органов государственной власти безусловно влияло на выполнение служащими Корпуса жандармов основных функций. В нашей стране главным назначением жандармерии являлась защита прав и привилегий дворянско-помещичьего класса. В этом один из парадоксов отечественной истории: во второй четверти XIX века в стране создается орган политического надзора в лице III отделения и Корпуса жандармов, использовавший агентуру и перлюстрацию — буржуазные принципы деятельности полиции для защиты устоев феодально-крепостнической монархии. Предпринятый нами исторический экскурс показывает, что проблемы терроризма и коррупции не только волновали, но и широко обсуждались в российском обществе еще в девятнадцатом столетии. Данный вопрос оказывается актуальным для нашей страны и сегодня, поскольку терроризм и коррупция ныне объявлены, и вполне объективно, главными проблемами XXI века. Национальная безопасность в настоящее время представляет собой состояние надежной защищенности жизненно важных интересов государства, общества и его граждан от внутренних и внешних угроз экономического, политического, военного и другого характера. Особая роль в деятельности по защите национальных интересов принадлежит органам внутренних дел Российской Федерации, которые обеспечивают защиту государства, общества и граждан, продолжая тем самым традиции жандармского ведомства, заложенные в XIX веке.

Библиография

1 См.: Мединский В.Р. О русском воровстве, душе и долготерпении. — М., 2010. С. 207—208.

2 См.: Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. 2-е изд. — М., 1968. С. 67.

3 ГАРФ. Ф. 109. Эксп. 1. Оп. 28. Д. 323.

4 Там же. Оп. 31. Д. 234.

5 Там же. Д. 155.

6 Там же. Д. 222.

7 ГАРФ. Ф. 109. Эксп. 1. Оп. 32. Д. 203.

8 Там же. Оп. 30. Д. 221.

9 Там же. Оп. 32. Д. 73.

10 Там же. Оп. 31. Д. 224.

11 См.: Киреев И.В. Роль института жандармерии в сохранении государственного строя России в XIX веке: дис. … канд. ист. наук. — М., 1994. С. 72.

12 Там же. С. 99, 106—107.

13 ГАРФ. Ф. 58. Оп. 1. Д. 1. Л. 26.

14 ПСЗ-2. Т. 42. Д. 44956.

15 См.: Новицкий В.Д. Из воспоминаний жандарма. — М., 1992. С. 46—47.

16 ПСЗ-2. Т. 42. Д. 44956; РГВИА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 28046.

17 РГИА. Ф. 1152. Оп. 10. Д. 593. Л. 2 об.; Д. 756. Л. 29.

18 Циркулярами от 19 и 26 ноября 1873 г. от начальников губернских жандармских управлений требовалось «иметь бдительное наблюдение, как за характером педагогических занятий сельских учителей…  так и вообще за их поведением и направлением». Жандармы, кроме того, обязаны были вести «особые списки неблагонадежных» учителей народных училищ и сельских школ. Попавшие в их число преподаватели могли быть уволены в любой момент, с запрещением впредь заниматься педагогической деятельностью // ГАРФ. Ф. 109. Д. 473. Ч. 1. Л. 77, 1873.

19 См.: Симбирцев И. Третье отделение. Первый опыт создания профессиональной спецслужбы в Российской империи. 1826—1880. — М., 2006. С. 351—370.

20 ГАРФ. Ф. 109. Д. 115. Ч. 24. Л. 1, 1869; Д. 283. Ч. 1. Л. 7а, 1878.

21 См.: Корнилов А.А. Курс русской истории XIX века. — М., 1993. С. 299.

22 ПСЗ-2. Т. 49. Кн. 2. № 53839.

23 См.: Кулешов С.А. Военные формирования охранительной системы Российской империи в XIX веке: дис. … канд. ист. наук. — Новосибирск, 2000. С. 50.

24 См.: Симбирцев И. Указ. раб. С. 278—281, 291.

25 Там же. С. 281—284.

26 Там же. С. 285.

27 Там же. С. 289—290.

28 Момент истины. 1998. Янв. № 1(35).