Закон о противодействии коррупции нуждается в существенных изменениях

УДК 343.7

Страницы в журнале: 115-117 

О.Н. БИБИК,

кандидат юридических наук, старший преподаватель кафедры уголовного права и криминологии юридического факультета Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского

В статье рассматриваются недостатки Федерального закона «О противодействии коррупции» и высказываются рекомендации по его совершенствованию.

Ключевые слова: понятие коррупции, противодействие коррупции, совершенствование закона о противодействии коррупции, культура и коррупция.

The law on corruption counteraction requires in essential changes 

Bibik O.

In article lacks of the Federal law «About corruption counteraction» are considered and recommendations about its perfection express.

Keywords: сoncept of corruption, corruption counteraction, perfection of the law on corruption counteraction, culture and corruption.

10  января 2009 г. вступил в силу первый в отечественной истории Федеральный закон от 25.12.2008 № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» (далее — Закон), принятие которого ознаменовало качественно новый этап в реализации уголовной политики в области борьбы с коррупционными правонарушениями. Несомненно, сама идея Закона — создание нормативной базы для противодействия коррупции, в том числе формирование понятийного аппарата, закрепление принципов, организационных основ противодействия коррупции, мер по ее профилактке, — требует поддержки и одобрения. Но все эти плюсы многократно нивелируются недо статками Закона, о которых пойдет речь в настоящей статье.

Внимание Закона в основном сосредоточено на такой фигуре, как государственный (муниципальный) служащий. Статьи 8—12 Закона, предусматривающие конкретные меры по противодействию коррупции, посвящены только указанной категории чиновников[1]. Вместе с тем следует отметить, что существуют также лица, замещающие государственные должности Российской Федерации, субъектов Российской Федерации и муниципальные должности, которые не являются государственными и муниципальными служащими, следовательно, полностью исключаются из сферы действия Закона. Данное ограничение в криминологическом плане совершенно необоснованно, ведь наиболее опасными проявлениями коррупции являются преступления, совершаемые лицами, замещающими государственные и муниципальные должности (судьи, губернаторы, министры, мэры, депутаты и т. д.).

Борьба с коррупцией в России по традиции приобрела черты кампании: в погоне за показателями правоохранительные органы стали привлекать к уголовной ответственности преподавателей вузов, инспекторов ГИБДД, врачей, прочих должностных лиц, стоящих на последних ступенях современной «табели о рангах», на фоне процветающей коррупции в высших эшелонах власти. Данная «стратегия» вызывает одновременно и удивление, и отторжение подобных приоритетов, значительно снижает авторитет проводимой политики в указанной выше сфере.

Закон во многом является рамочным, содержит небольшое количество мер практической направленности. Но и эти меры представляются совершенно неэффективными, не имеют необходимого потенциала для решения поставленных задач.

Проанализируем данные меры.

1. Согласно ст. 8 Закона на служащих возложена обязанность представления сведений о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера. Указанная мера уже предусмотрена в ст. 20 Федерального закона от 27.07.2004 № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» (далее — Закон о госслужбе), но свою эффективность доказать не смогла. Представляется, что и после повторного закрепления в Законе она не поможет выявить нелегальные доходы служащего, изобличить его в совершении коррупционного правонарушения. Декларация о доходах и имуществе будет формально содержать указание на то денежное содержание, которое выплачивается служащему, а также на имущество, которое находится в собственности служащего и членов его семьи.

2. Предусмотрена обязанность государственных и муниципальных служащих уведомлять об обращениях в целях склонения к совершению коррупционных правонарушений (ст. 9 Закона). Данное нормативное положение вводит новый для современного российского законодательства институт доносительства о совершении преступления и правонарушения. Указанный институт в целом, видимо, не нарушает принципов демократического государства, он может использоваться и в противодействии коррупции. Однако соответствующие нормы скомпрометировали себя в советский период, и в настоящее время общественное мнение вряд ли поддержит их широкое применение. Полагаем, в силу сложившейся традиции государство все еще воспринимается не как институт, подконтрольный гражданскому обществу, а как механизм принуждения и подавления. Поэтому не стоит возлагать на ст. 9 Закона больших надежд.

3. Законом регулируются отношения при возникновении конфликта интересов на государственной и муниципальной службе — ситуации, при которой личная заинтересованность служащего влияет или может повлиять на надлежащее исполнение им должностных (служебных) обязанностей (статьи 10 и 11). Порядок разрешения указанного конфликта закреплен, в частности, в ст. 19 Закона о госслужбе. Отсутствие практики применения соответствующих норм свидетельствует об их неэффективности; нет примеров, когда данные нормы предотвращали бы проявления коррупции. Действующие в органах власти комиссии по урегулированию конфликта интересов работают «для галочки».

4. На гражданина, уволенного с государственной или муниципальной службы, налагаются ограничения при заключении им трудового договора (ст. 12 Закона). Например, в течение двух лет после увольнения с государственной или муниципальной службы гражданин имеет право замещать должности в коммерческих и некоммерческих организациях, если отдельные функции государственного управления данными организациями входили в его должностные (служебные) обязанности, с согласия соответствующей комиссии по соблюдению требований к служебному поведению. Пункт 3 ст. 17 Закона о госслужбе содержит аналогичную норму об ограничениях, налагаемых на гражданина, уволенного с государственной или муниципальной службы, при заключении им трудового договора. Ситуация аналогичная: очередное переписывание в Законе норм, уже установленных иными актами и также не применяющихся на практике.

Таким образом, Закон, по сути, не создает жизнеспособного инструментария противодействия коррупции. Характер замечаний к Закону указывает на необходимость его существенной переработки. Стоит отметить, что указанных недостатков можно было избежать, если бы Закон на стадии его разработки и принятия широко и критически обсуждался среди специалистов и в научных кругах. Искреннее удивление вызывает тот факт, что отмеченные недостатки, будучи очевидными, крайне редко анализируются практиками и учеными, слабость Закона предпочитают не замечать. Одной из немногих работ, в которых содержится конструктивная критика Закона, стала статья проф. А.В. Наумова «Новое антикоррупционное законодательство: много упущено»[2]. Хотя научное сопровождение законопроектных работ в уголовном праве приобрело образ недостижимого идеала, тем не менее, следуя принципу «юридическая наука начинается там, где она говорит законодателю “нет”» (сформулирован М.Д. Шаргородским), полагаем, надо сказать «нет» действующей редакции Закона и призвать ответственных лиц к скорейшему устранению недостатков, допущенных при разработке нормативных основ противодействия коррупции.

Критика конструктивна, если одновременно формулируются альтернативные способы решения проблемы. Предлагаем рассмотреть вопрос о внесении в Закон следующих изменений.

1. Распространить положения Закона на лиц, замещающих государственные и муниципальные должности.

2. Ввести контроль над расходами лиц, замещающих государственные и муниципальные должности, прежде всего над приобретением дорогостоящих предметов, объектов недвижимости. Складывается парадоксальная ситуация: чиновники, занимающие высшие должности, получают весьма скромную зарплату, но при этом умудряются тратить баснословные суммы. Предлагается предусмотреть обязанность указанных лиц декларировать покупку недвижимости, автомобилей, иных предметов, например, стоимостью от 50 000 руб. При этом в декларации должны содержаться сведения об источниках доходов, на которые были приобретены соответствующие вещи.

3. В систему мер по противодействию коррупции включить проведение проверки лиц, замещающих государственные должности Российской Федерации, ее субъектов и муниципальные должности. Данная проверка может заключаться в предложениях чиновникам незаконных выгод (например, взятки). Указанная мера отвергается абсолютным большинством специалистов в том случае, если лицо впоследствии привлекается к уголовной ответственности, поскольку рассматривается как бесчестный поступок, провокация совершения преступления. Хотя мы не разделяем данную точку зрения, можно предложить другой подход: с не прошедшим проверку должностным лицом служебный контракт расторгается. При этом результаты проверки не будут использоваться в целях привлечения указанных лиц к уголовной ответственности. Необходимо задуматься о том, какова цена вопроса: может ли общество допустить к распределению благ людей (например, в статусе федерального министра), способных поддаться искушению.

4. Изменить правила назначения наказаний в отношении тяжких и особо тяжких преступлений. Следует отметить, что нередко лица, обвиняемые в совершении коррупционных преступлений, в том числе тяжких и особо тяжких, осуждаются условно, что не противоречит уголовному законодательству. Данный феномен противодействия «беловоротничковой» преступности уже давно известен криминологии. В целях совершенствования нормативных основ борьбы с коррупцией предлагается внести изменения в ст. 73 УК РФ и исключить возможность назначения наказания условно лицам, осужденным за совершение тяжких и особо тяжких преступлений.

5. Уточнить понятие коррупции. Закон определяет коррупцию через обязательный признак — получение выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера (ст. 1). Между тем коррупция может заключаться в приобретении выгоды неимущественного характера (например, карьеризм, протекционизм). Пленум Верховного суда РФ обоснованно обратил внимание на данный аспект должностной преступности в п. 16 постановления от 16.10.2009 № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий». Основным признаком коррупции является использование властных ресурсов в личных целях. Поэтому предлагается дополнить определение коррупции случаями получения от коррупционного правонарушения выгод неимущественного характера.

6. Наконец, требуется серьезный комплекс мер по изменению общественного мнения о проявлениях коррупции. В отечественной культуре прочно закрепился стереотип отношения к взяточничеству, мздоимству как к неизбежному злу. Множество примеров тому встречается, в частности, в русских пословицах и поговорках, которые представляют собой глубинный срез ментальности этноса, основу народной культуры, а самое главное — многовековой житейский опыт. Они в совершенно откровенной и нелицеприятной форме свидетельствуют и об уровне правосознания людей, и о степени криминализации общества. У В.И. Даля в разделе «Суд — лихоимство» встречаем такую пословицу: «Пред Бога с правдой, а пред судью с деньгами». И там же: «Судья — что плотник: что захочет, то и вырубит», «Не бойся суда, бойся судьи», «Закон — дышло: куда хочешь, туда и воротишь», «Неправдою суд стоит», «В суд пойдешь — правды не найдешь», «Не ходи к воеводе с одним носом, ходи с приносом». В разделе «Закон» читаем: «Законы святы, да законники (или: судьи) супостаты», «Где закон, там и обида», «Если бы не закон, не было бы и преступника»[3]. Расхожей остается поговорка «Не подмажешь — не поедешь». Думается, что подобные культурные традиции существенно осложняют борьбу с преступностью. Но противодействие им должно осуществляться не силами правоохранительных органов, а на основе внутренних механизмов оздоровления культуры.

Библиография

1 См. об этом: Наумов А.В. Новое антикоррупционное законодательство: много упущено // Уголовное право. 2009. № 2. С. 101.

2 Уголовное право. 2009. № 2. С. 101.

3 Даль В.И. Пословицы русского народа. Т. 1. — Спб., 1879. С. 184, 189, 191, 290.