Законодательные и практические проблемы расширения правомерных возможностей защиты прав потерпевшего в ходе рассмотрения заявления о совершенном преступлении [1]

УДК 343.122 

Страницы в журнале: 97-101

И.М. ИБРАГИМОВ,

доктор юридических наук, доцент, судья Верховного Суда Республики Дагестан, заслуженный юрист Республики Дагестан  andi_1@bk.ru

Следует отметить, что ст. 144 УПК РФ, регламентирующая порядок рассмотрения сообщения о преступлении, не предполагает возможности производства на стадии проверки сообщения о преступлении ни осмотра места происшествия, ни освидетельствования, ни экспертизы пострадавшего от преступления лица. Также действующим уголовно-процессуальным законодательством не предусмотрено и производство в безотлагательных случаях до возбуждения уголовного дела судебной экспертизы предметов и документов, представленных заявителем, хотя во многих случаях для проверки сообщения о преступлении и принятия законного и обоснованного решения по результатам его проверки такая экспертиза была бы не только целесообразна, но и необходима[2]. Хотя проведение осмотра места происшествия до возбуждения уголовного дела вытекает из смысла ст. 146 УПК РФ, вместе с тем ни ч. 2 ст. 176, ни другие нормы УПК РФ не предусматривают в случаях, не терпящих отлагательств, необходимость производства до возбуждения уголовного дела таких не менее важных для раскрытия преступления неотложных следственных действий, как судебная экспертиза предметов и орудий преступления.

Такая необходимость вытекает из того, что, к примеру, следователь в ходе проверки сообщения об отравлении заявителя до возбуждения уголовного дела без определения состава отравляющего вещества не может иметь твердое основание для возбуждения уголовного дела и правильной квалификации совершенного деяния. Без предварительного получения заключения эксперта о том, является ли представленный ему порошок отравляющим веществом, наркотическим средством либо каким-то другим обычным порошком, не представляющим опасность для человека, не может быть принято законное и обоснованное решение о наличии достаточных оснований для возбуждения уголовного дела и правильной квалификации деяния.

В связи с изложенным в статьи 144, 146, 176, 179 и 195 УПК РФ необходимо внести поправки и дополнения, закрепляющие и уточняющие обязательный порядок производства до возбуждения уголовного дела в случаях, не терпящих отлагательств, не только осмотра места происшествия и освидетельствования, но и осмотра предметов и документов, а также судебной экспертизы.

Предложенная нами редакция указанных статей уголовно-процессуального закона может оказаться необходимой в целях своевременного и обоснованного принятия неотложных действий для выявления и сохранения следов преступления по горячим следам и сокращения количества незарегистрированных преступлений, необоснованно невозбужденных или возбужденных с неправильной квалификацией либо по «заказу» уголовных дел.

В указанном контексте для решения вопроса об обоснованном возбуждении уголовного дела предметы, свидетельствующие о совершенном преступлении (справки об отнесении представленных веществ к наркотикам, отравляющим веществам или ядам, документы со следами подчисток или подделок и т. д.), могут быть представлены самим потерпевшим. Правовые основания такого процессуального права пострадавшего вытекают из смысла статей 73, 74, 85 и 86 УПК РФ. Для беспрепятственного доступа потерпевшего к правосудию в подобных случаях уголовно-процессуальное законодательство должно предусмотреть правомерную возможность пострадавшего от преступления пользоваться в проверочной стадии возбуждения уголовного дела и признания его потерпевшим юридической помощью адвоката-помощника, который мог бы профессионально подготовить и представить дознавателю, следователю, прокурору или суду соответствующие предметы и документы в качестве доказательств. Эти доказательства могут стать дополнительной гарантией не только для обоснованного возбуждения уголовного дела, но и для правильной квалификации подлежащего дознанию или предварительному следствию противоправного и общественно опасного деяния, своевременного раскрытия преступления и выявления лиц, совершивших преступление. Такие доказательства в свою очередь могут стать достаточным основанием для последующего признания пострадавшего в качестве потерпевшего. Изложенная выше идея должна быть адекватно отражена в статьях 42 и 45 УПК РФ, и соответствующие ей поправки в закон могут служить законодательной гарантией новой возможности пострадавшего от преступления пользоваться квалифицированной юридической помощью адвоката-представителя до возбуждения уголовного дела и признания его потерпевшим. Очевидно, что с момента принятия и регистрации сообщения о готовящемся или совершенном преступлении до возбуждения уголовного дела в случаях, не терпящих отлагательств, пострадавшему от преступления необходима будет профессионально оказанная помощь в прохождении соответствующего освидетельствования и в своевременном заявлении ходатайства о назначении и производстве соответствующих экспертиз.

В соответствии с п. 4 ст. 195 УПК РФ судебная экспертиза в отношении потерпевшего, кроме случаев, предусмотренных пунктами 2, 4 и 5 ст. 196 УПК РФ (установление его фактического возраста, характера и тяжести вреда, причиненного потерпевшему, установление его дееспособности), производится с его письменного согласия или с согласия его законных представителей. Понятие «дееспособное лицо», примененное к потерпевшему, означает не что иное, как его ответственное и адекватное восприятие пострадавшим лицом факта и обстоятельств совершенного против него уголовно наказуемого деяния, его способность адекватно воспринимать реальные факты либо добросовестно заблуждаться.

Все сведения, письменные документы и предметы, переданные потерпевшим в качестве вещественных доказательств в органы дознания, предварительного следствия и суда, должны тщательно проверять и приобщать к материалам уголовного дела. При этом все сомнения правоохранительного органа о правовой значимости того или иного сведения и доказательства должны быть истолкованы в пользу потерпевшего, пока не будет доказано обратное, поскольку у работников правоохранительных органов всегда останется возможность привлекать недобросовестного или злонамеренного заявителя о якобы совершенном против него преступлении (например, при инсценировке совершения против него преступления) к уголовной ответственности за заведомо ложный донос или за дачу ложных показаний. Однако когда сведения, сообщенные заявителем, и представленные им доказательства по причине лени, невежества или корыстной заинтересованности представителей правоохранительных органов не принимаются и не подвергаются надлежащей проверке и правовой оценке, то многие совершенные преступления просто остаются нераскрытыми, растет латентность преступлений, преступники по причине своей безнаказанности еще больше активизируют реализацию своих разрушительных планов, а жертвы преступлений и общество в целом все больше начинают испытывать возрастающее недоверие и неприязнь к правоохранителям.

Для своевременного и обоснованного возбуждения уголовного дела и признания заявителя потерпевшим важна также правильная квалификация признаков предполагаемого преступления, о котором заявило считающее себя пострадавшим лицо.

Например, по делам о нанесении оскорбления или клевете вопрос о наличии или отсутствии состава преступления в действиях подсудимого должен быть решен только с учетом субъективного отношения потерпевшего к содеянному против него правонарушению. Стало быть, отказ в возбуждении уголовного дела частного обвинения или прекращение уголовного дела по мотивам малозначительности содеянного является неправомерным решением. Неправомерно также и решение об отказе в возбуждении уголовного дела в случае, когда деяние против заявителя совершено лицом, находящимся в невменяемом состоянии. Дело в том, что даже если дознаватели и следователи располагают данными о душевной болезни правонарушителя и уверены в том, что невозможно применение к такому лицу уголовного наказания, то они обязаны возбудить уголовное дело по факту заявленного правонарушения, провести расследование и решить вопрос о применении к правонарушителю принудительных мер медицинского характера. Только своевременным возбуждением уголовного дела может быть обеспечена личная безопасность заявителя и пресечено повторное нарушение его прав и нанесение ему физического или материального вреда. Заявление лица о совершенном в отношении него преступлении должно быть обязательно проверено с принятием по результатам проверки решения о возбуждении уголовного дела, подлежащего расследованию в установленном законом порядке, в том числе по обстоятельствам, подлежащим доказыванию, в частности установлению психического состояния личности, его вменяемости.

Неправомерный и необоснованный отказ органа дознания, дознавателя или следователя в возбуждении уголовного дела или его прекращение «непризнанный потерпевший» вправе обжаловать в прокуратуру или суд в установленном статьями 123—125 УПК РФ порядке. Такая жалоба на незаконные решения, действия или бездействие представителей правоохранительных органов должна быть рассмотрена судом с участием заявителя и его представителя, а также иных заинтересованных в данном деле лиц. Заявитель имеет право обосновывать свою жалобу всеми незапрещенными законом способами.

В судебной практике встречается немало случаев необоснованного и незаконного непризнания всех фактически пострадавших от преступления лиц в качестве потерпевших. И во всех подобных случаях пострадавшие становятся процессуально бесправными лицами, поскольку не могут реально пользоваться конституционными гарантиями доступа к правосудию и судебной защиты своих прав и законных интересов в соответствии со статьями 46 и 52 Конституции Российской Федерации 1993 года (далее — Конституция РФ). В правоприменительной практике случается и так, что иногда по отдельным уголовным делам потерпевшими необоснованно и незаконно признаются лица, которые фактически не понесли никакого вреда и не могли быть признаны на основании закона потерпевшими, однако юридически обладают всеми процессуальными правами потерпевшего и имеют возможность участвовать в уголовном судопроизводстве для достижения каких-то корпоративных, личных и своекорыстных целей.

Естественно, здесь возникает вопрос о том, как разрешить подобную законодательную дилемму, которая подчас вызывает разного рода недоразумения в следственно-судебной практике и способствует, с одной стороны, сокрытию многочисленных совершенных преступлений и росту уровня латентных преступлений, а с другой стороны, становится основанием для незаконного возбуждения «заказных» уголовных процессов, необоснованного и незаконного уголовного преследования невиновных лиц и постановления в отдельных случаях обвинительных приговоров.

Представляется, что для правомерного выхода из двусмысленного положения было бы правомерно и логично считать, что если заявившее о совершенном против себя преступлении вменяемое лицо не уличено в качестве ложного доносителя или лжесвидетеля, но только в качестве добросовестно заблудившегося, то такое лицо должно быть убеждено правоохранительными органами в своем невольном заблуждении о якобы совершенном преступлении, в противном случае такое лицо условно и временно должно быть признано в качестве потерпевшего, наделено соответствующими процессуальными правами и обязанностями для беспрепятственного доступа и участия его в уголовном судопроизводстве. При этом если заявитель о преступлении в конце концов будет признан судом добросовестно заблудившимся, то суд должен вынести в отношении него соответствующее решение — предупреждение о последующем возложении на него всех расходов по проведению дознания, предварительного следствия и судебного процесса по инициативе и с участием потерпевшего. В противном случае любой необоснованный и незаконный отказ дознавателя, следователя, прокурора и суда в возбуждении уголовного дела из-за «добросовестного заблуждения» потерпевшего (заявителя) не может стать препятствием для его полномерного и активного участия в уголовном процессе в качестве самостоятельной стороны.

В изложенном контексте статьи 144, 145 и 148 УПК РФ, предусматривающие порядок и процедуру принятия решения об отказе в возбуждении уголовного дела, также должны быть дополнены положениями следующего содержания:

 «Если органу дознания, следователю, прокурору не удалось убедить заявителя о совершенном против него преступлении в том, что он добросовестно заблуждается, то они до возбуждения уголовного дела обязаны принять все меры по проверке представленных заявителем доказательств, признаков и следов преступления (сведений, документов, предметов и других вещественных доказательств), произвести необходимое освидетельствование заявителя, а также судебную экспертизу представленных заявителем предметов[3] для выявления реальных оснований для возбуждения уголовного дела и допуска заявителя к участию в уголовном процессе. Заявитель предупреждается о том, что после его отказа от признания себя в качестве добросовестно заблудившегося, с момента юридического признания его потерпевшим и допуска его к участию в уголовном судопроизводстве, он обязан будет возместить все судебные расходы в случае окончательного судебного решения о его добросовестном заблуждении». В этом случае, если дознаватель, следователь или прокурор все же не сочли необходимым возбудить уголовное дело, то в своем постановлении они обязаны основательно и подробно мотивировать, почему результаты освидетельствования заявителя и судебной экспертизы предметов, представленных им в качестве вещественных доказательств факта совершенного преступления (приготовления или покушения), не указывают на признаки того или иного преступления.

Дознаватели и следователи не вправе отказать в возбуждении уголовного дела и признании заявителя потерпевшим, если они не приняли все возможные меры для производства осмотра места происшествия, освидетельствования заявителя, а также не подвергли экспертизе представленные им предметы, которые могут прямо или косвенно указывать на признаки преступления либо на его приготовление или покушение. В противном случае для дознавателей и следователей откроется возможность для произвольного отношения к разного рода заявлениям или сообщениям о преступлениях в зависимости от личности заявителя, предполагаемого преступника и перспективы раскрытия данного преступления. И это есть именно то, что мы зачастую наблюдаем, когда весомая масса сообщений о совершенных преступлениях либо не регистрируется, либо скрывается и оставляется без должного ответа.

Представляется, что предложенная нами законодательная поправка может дать потерпевшему конституционно гарантированный каждому человеку реальный доступ к правосудию и судебную защиту в соответствии со статьями 46 и 52 Конституции РФ. Изложенные поправки могут, с одной стороны, дать реальную возможность фактически или потенциально пострадавшему от преступления лицу участвовать в уголовном процессе с момента подачи заявления о совершенном преступлении и полномерно защищать нарушенные, по его мнению, права и законные интересы, а также, с другой стороны, стать дополнительным препятствием на пути заведомо ложного сообщения о преступлении со стороны лиц, которые, кроме установленной Уголовным кодексом Российской Федерации 1996 года (далее — УК РФ) юридической ответственности, обязаны будут в конечном итоге нести также материальную ответственность за необоснованно произведенные следственные и судебные расходы, если ложность их доноса будет обнаружена на последующих стадиях уголовного судопроизводства.

От своевременного и тщательного рассмотрения заявления лица о совершенном в отношении него преступном посягательстве во многих случаях зависит и обеспечение личной безопасности потерпевшего.

Орган дознания, дознаватель, следователь по поступлении заявления о совершенном преступлении обязаны тщательно рассмотреть вопрос обеспечения безопасности потерпевшего с  учетом его личностных качеств, состояния здоровья, психических и психологических особенностей, принадлежности к определенной среде, зависимости заявителя от лица, в отношении которого подано заявление.

При произведении объективной оценки степени угрозы опасности лицу, ставшему жертвой преступления, и выборе конкретных мер безопасности и защиты в отношении потерпевшего необходимо учитывать и особенности субъективного восприятия потерпевшим существующей угрозы, отношение потерпевшего к выполнению своих процессуальных обязанностей, а также доказательную значимость показаний потерпевшего для обвинения лица в совершении преступления. Необходимо также учитывать и личностные качества тех лиц, от которых может исходить угроза, их прошлые судимости, поведение на предварительном и судебном следствии, склонность к применению насилия в адрес потерпевшего или его родственников и близких, степень вероятности непосредственной угрозы, тяжесть предполагаемого наказания за содеянное.

Для принятия действенных мер по обеспечению безопасности и защиты потерпевших необходима максимальная оперативность в проверке сообщений о вероятных противоправных посягательствах на потерпевшего в стадии рассмотрения сообщения о преступлении до возбуждения уголовного дела.

В этой связи предлагаем комплекс законодательных и практических мер, связанных с охраной безопасности потерпевших, в частности путем внесения в ст. 11 УПК РФ положений, закрепляющих обязанность правоохранительных органов по обеспечению мер безопасности пострадавших от преступления лиц в безотлагательных случаях в ходе проверки сообщения о преступлении до возбуждения уголовного дела[4].

При поступлении заявлений о посягательстве на личность и права потерпевшего уголовные дела должны возбуждаться без обычной проверки и осуществления мер безопасности в отношении потерпевших, поскольку принятие мер безопасности в отношении потерпевших и других добросовестных участников уголовного процесса требует особой оперативности. Заявления о противоправных деяниях в отношении потерпевших подлежат обязательной регистрации, а после регистрации — направлению в органы предварительного следствия для рассмотрения и принятия решения в установленном порядке. После проверки фактов, изложенных в заявлении, и установления оснований реальной угрозы личности потерпевшего правоохранительные органы обязаны возбудить уголовное дело против указанных в заявлении лиц и дать делу соответствующий ход для избрания меры пресечения и привлечения их к уголовной ответственности. Во всех случаях необходимые следственные действия должны проводиться в режиме реального обеспечения личной безопасности потерпевших.

В случае применения физического насилия к потерпевшему или повреждения его имущества правоохранительные органы обязаны безотлагательно произвести осмотр места совершенного преступления, освидетельствование потерпевшего, а также другие неотложные следственные действия, направленные на выявление и сохранение следов совершенного преступления. К первоначальным следственным действиям относятся также допросы потерпевших и свидетелей, от качества проведения которых зависит вероятность своевременного установления и задержания подозреваемых в совершении преступления лиц. После установления подозреваемого должны быть приняты меры к обнаружению предметов, прямо или косвенно могущих свидетельствовать о реальности угроз потерпевшему.

 Как показывает судебная статистика, ныне установленный в УПК РФ первоначальный фильтр отсеивания сообщений о преступлениях в виде дознания или предварительного следствия скорее всего похож на бюрократическую преграду, которая искусственно затрудняет конституционно гарантированный доступ пострадавших от преступления лиц к правосудию. Что касается законодательного предотвращения массовых случаев добросовестного заблуждения заявителей или ложного доноса, то мы уже предлагали свое решение данного вопроса посредством установления не только уголовной (по ст. 306 «Заведомо ложный донос» УК РФ), но и материальной ответственности заявителей за свои очевидно необоснованные и безответственные заявления[5].

Как показывает повседневная практика российского уголовного судопроизводства, права и законные интересы потерпевшего в досудебном производстве гарантированы не в достаточной мере и не всегда могут быть им реализованы из-за несовершенства целого ряда положений уголовно-процессуального законодательства. Кроме того, нарушение прав и законных интересов потерпевшего происходит вследствие ненадлежащего толкования и исполнения отдельными должностными лицами, осуществляющими уголовное судопроизводство, соответствующих уголовно-процессуальных норм. Для преодоления некоторых наиболее серьезных и злободневных препятствий на пути защиты прав потерпевшего в уголовном судопроизводстве необходимо законодательно, организационно и функционально совершенствовать процедуру привлечения к дисциплинарной и уголовной ответственности тех должностных лиц, которые ответственны за надлежащее введение вверенного им уголовного дела и чьи действия или бездействие нарушают процессуальные права потерпевших и ущемляют их законные интересы.

Приведенные в настоящем исследовании предложения о совершенствовании отдельных положений уголовно-процессуального законодательства также свидетельствуют о необходимости одновременной законодательной разработки механизма и целостного порядка своевременного привлечения дознавателей, следователей, прокуроров и судей к дисциплинарной и уголовной ответственности. По справедливому замечанию известных отечественных ученых-процессуалистов, неприятие надлежащих мер по каждому сигналу о преступлении, незаконные действия (бездействие) должностных лиц, осуществляющих досудебное производство, приводят в конечном итоге либо к признанию доказательств недопустимыми со всеми вытекающими отсюда правовыми последствиями, либо к принятию незаконных решений по уголовному делу, создающих препятствия для потерпевшего в достижении правосудия[6], существенно нарушающих права граждан, в частности право потерпевшего на доступ к правосудию и на компенсацию причиненного ущерба[7] в соответствии со ст. 52 Конституции РФ. Такие действия также ущемляют интересы общества, подрывают авторитет государства, создают впечатление о профессиональной некомпетентности работников правоохранительных органов и об отсутствии социальной справедливости.

Библиография

1 Окончание. Начало см. в № 7.

2 Например, если гражданин обращается в органы дознания или следствия о совершении против него попытки отравления удушающим газом либо кислотными или щелочными испарениями и при этом представляет образцы своей отравленной слюны или кровь, то без криминалистической экспертизы этих образцов трудно установить достоверность фактов, указывающих на признаки совершенного против него преступления, так как осмотр места происшествия и результаты его личного освидетельствования могут оказаться недостаточными для возбуждения уголовного дела и признания заявителя потерпевшим.

3 Например, следов огнестрельного оружия, отравляющих веществ, образцов отравленной слюны, мочи, кала или крови.

4 См. подробнее: Ибрагимов И.М. Охрана безопасности потерпевшего как инициатора уголовного судопроизводства // Современное право. 2008. № 1.

5 См. подробнее: Ибрагимов И.М. Концептуальные и правовые основания защиты прав потерпевшего. — Махачкала, 2007. С. 100—101.

6 См.: Масленникова Л.Н. Назначение уголовного судопроизводства: достигается ли оно сегодня в России? // Актуальные  проблемы уголовного судопроизводства: вопросы теории, законодательства, практики применения: материалы междунар. науч.-практ.  конф. — М., 2007. С. 66.

7 См.: Лупинская П.А. Высокое политическое значение уголовного судопроизводства. С. 284; Ибрагимов И.М. Правомерные возможности защиты прав потерпевшего ...