И вновь к вопросу о суде с участием присяжных заседателей

УДК 343.195
 
В.В. КОНИН,
кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и уголовного процесса Орловского государственного университета
 
Введение суда с участием присяжных заседателей не осталось незамеченным в обществе. Отношение к данной форме судопроизводства до сих пор неоднозначное: от полного неприятия до одобрения и поддержки. Не отрицая, что суд с участием присяжных заседателей имеет свои недостатки, полагаем необходимым отметить: определенные вопросы вызывает и деятельность профессионального суда, что не является поводом для обсуждения возможности его ликвидации. Исходя из этого, мы полагаем: в настоящее время необходимо вести дискуссию о повышении эффективности деятельности суда с участием присяжных заседателей.
Ключевые слова: суд присяжных, присяжные заседатели, форма судопроизводства, вердикт.
 
Introduction of court with participation of jurors does not remain not noticed in the Russian society. The relation to this form of legal proceedings till now the ambiguous: from full aversion, before approval and support. In this connection it is important to continue scientific discussion about increase of efficiency of activity of a jury trial in Russia.
 
Как справедливо отметил А.А. Тарасов, «споры по поводу суда присяжных за несколько столетий его существования во всех странах превратились в своеобразный дискуссионный фон, который давно стал привычным и как бы имманентным самой идее суда присяжных»[1].
Мы постараемся не рассматривать выступления в СМИ, касающиеся деятельности судов с участием присяжных заседателей, по причине их крайне низкой аргументированности и ангажированности. Журналисты в погоне за сенсацией, за хлесткими заголовками (например: «Присяжные оправдатели», «Закон суров, но есть присяжные», «Неоправданное оправдание») не утруждают себя анализом этого, несомненно, сложного и многогранного института. Как справедливо заметил Г. Костров, «средства массовой информации, как это чаще всего с ними бывает, не утруждают себя глубокими размышлениями относительно суда присяжных»[2]. В этом вопросе с ним солидарна М.В. Немытина, которая полагает, что «совершенно неуместны, некорректны и вредят делу правосудия любые упреки в адрес присяжных со стороны российских СМИ. Какой бы вердикт не вынесли присяжные заседатели, журналисты должны понимать всю меру ответственности за “образ суда присяжных”, который формируется в современном российском обществе»[3].
Необходимо отметить, что, как показывает практика, журналисты, критикуя суд присяжных после вынесения оправдательных вердиктов, добросовестно пересказывают доводы стороны обвинения, которая недовольна оправдательным вердиктом присяжных заседателей. При этом в статьях нет упоминаний о том, что доказательства по делу, представленные стороной обвинения, были противоречивыми, государственный обвинитель, поддерживавший обвинение, не сумел довести свои мысли до присяжных в связи с недостаточной аргументированностью речи, что на протяжении всего судебного разбирательства государственный обвинитель демонстрировал незнание тактических приемов поддержания обвинения. Таким образом, получается, что на присяжных заседателей взваливают вину стороны обвинения — предварительного следствия и государственного обвинителя, приписывая присяжным заседателям несуществующие «грехи».
В подтверждение своих доводов полагаем необходимым вновь обратиться к высказыванию Г. Кострова, который абсолютно обоснованно отметил: «Суд присяжных обязывает прокурора на равных участвовать в состязании сторон и оперировать только допустимыми доказательствами. А судьи наши привыкли “устанавливать истину” вместе с прокурором (до недавних пор — под его надзором)»[4]. В связи с этим возникает вопрос: всегда ли у стороны обвинения хватает умения и опыта на равных состязаться со стороной защиты в суде с участием присяжных заседателей? Увы, далеко не всегда.
К сожалению, иногда приходится констатировать, что и некоторые российские ученые-процессуалисты, критикуя суд присяжных, уподобляются журналистам. Так, И.Н. Алексеев делает заключения, которые, на наш взгляд, ничем не обоснованы и не подтверждаются судебной практикой, в том числе и с участием присяжных заседателей[5]. Рассматривая деятельность суда с участием присяжных заседателей, он приходит к парадоксальным итогам: «По результатам функционирования суда присяжных за последние 12 лет можно сделать следующий вывод: налицо полная непредсказуемость как в осуждении, так и в оправдании подсудимых». Вызывает удивление и другое утверждение автора о том, что присяжные не в состоянии понять значимость выносимого ими решения (вердикта). Это, по мнению И.Н. Алексеева, предполагает, что в присяжные заседатели отбираются исключительно малограмотные, не имеющие никакого жизненного опыта граждане, которые не отдают себе отчета в важности принимаемых ими решений. Вместе с тем анализ статьи позволяет прийти к выводу: проблемные вопросы суда с участием присяжных заседателей автору знакомы только в теоретическом плане[6]. Но делать столь категоричный вывод, который вынесен в заголовок статьи, вряд ли представляется правильным, изучив проблему только в теоретическом плане, поскольку теория без проверки практикой является не более чем утопией.
На наш взгляд, абсолютно обоснованно мнение Л. Карнозовой, полагающей, что неприятие суда с участием присяжных заседателей в России есть не более чем инерция юридического сознания. Исследователь выделяет три наиболее распространенных позиции критиков суда присяжных:
1) судить должны профессионалы, а не дилетанты;
2) наш народ не готов к тому, чтобы справедливо решать вопрос о виновности или невиновности человека, поскольку у общества нет правовых традиций, нет общих нравственных оснований, слишком велика социально-экономическая дифференциация;
3) суд присяжных — отживший институт англосаксонского права, и нашему обществу он не подходит, поскольку Россия принадлежит к континентальной правовой семье[7].
Изучив мнения авторов, выступающих «за» и «против» суда с участием присяжных заседателей, хочется отметить следующее. Суд присяжных подвергся критике сразу же после его введения. Появились как ярые его сторонники, так и противники, имевшие своей целью дискредитировать суд присяжных с точки зрения политической благонадежности. Позднее, по ходу набиравшей обороты деятельности суда присяжных, нападкам подвергались и отдельные судебные решения. По поводу этих неразборчивых средств борьбы против суда присяжных М.Н. Катков писал: «Когда же прекратятся наконец эти вечные пересуды по поводу того или другого приговора присяжных?.. Если нет указаний на то, что на суде были какие-нибудь нарушения тех существенных условий, которые наукою права и положительным законом признаны необходимыми для того, чтобы судебный процесс выработал достижимую для человека правду, то кто может взять на себя решить, что его личное мнение более согласно с правдою, чем состоявшийся на суде приговор?.. Не Сидор, Карп и др. судят и приговаривают на суде присяжных, а “великий аноним”, взятый, по указанию жребия, изо всех слоев общества»[8].
Одновременно российская юридическая общественность высказывала сомнения в свое-
временности введения суда присяжных в России. Так, среди противников суда с участием присяжных заседателей весьма распространенным было мнение, изложенное графом Блудовым: «В настоящее время едва ли полезно устанавливать суд присяжных. Легко представить себе действия такого суда, когда большая часть нашего народа не имеет еще не только юридического, но и самого первоначального образования, когда понятия о праве, обязанностях и законе до того не развиты и не ясны, что нарушение чужих прав, особливо посягательство на чужую собственность, признается многими самым обыкновенным делом, иные преступления только удальством, а преступники только несчастными. Допущение таких людей к решению важного, иногда чрезвычайно трудного вопроса о вине или невиновности подсудимого угрожает не одними неудобствами, но едва ли не прямым беззаконием…»[9] Хочется заметить, что подобного рода мнения нередко звучат и в настоящее время.
Вместе с тем полагаем необходимым обратиться к точке зрения современников становления российского суда с участием присяжных заседателей. Так, Н.В. Муравьев, выступая 16 декабря 1902 г. в первом заседании соединенных департаментов Государственного совета по рассмотрению представления Министерства юстиции по пересмотру законоположений по судебной части, отмечал следующее: «Произведя глубокий правовой переворот в общественных отношениях и взглядах, новый суд не избежал, не мог избежать реакции и неприязни. Он затрагивал слишком много интересов, претендовавших на неприкосновенность, он провозглашал порядок, ставивший закон и совесть выше каких бы то ни было вожделений и влияний, он действовал смело и открыто, при ярком свете гласности, могучим оружием непосредственного, устного исследования. Под неостывшими еще впечатлениями дореформенного прошлого не все могли помириться с новыми принципами, с отдельным и независимым судом, которому нельзя приказывать, который невозможно ни запугать, ни закупить, с которым приходится считаться при всех проявлениях неправды и произвола. Было, естественно, сначала глухое, а потом и более отважное недружелюбие и раздражение, возбуждаемое новой судебной деятельностью по мере ее развития. И вот, параллельно с нею идут упорные старания выставить и подчеркнуть и при этом иногда и преувеличить ее ошибки и недостатки»[10]. Еще ранее, выступая 22 ноября 1896 г. в комиссии по пересмотру Судебных уставов 1864 года, затрагивая вопросы суда присяжных, от отмечал: «… речь о непригодности суда присяжных заседателей для русской жизни могла бы идти естественно в том случае, когда было бы неопровержимо доказано, что этот суд, вследствие органических своих недостатков, не только не выполнил своего назначения, но и совершенно не способен к исправлению и усовершенствованию. Ничего подобного не указывает практика, приводящая скорее к противоположным выводам. Многие тысячи дел разрешены и ежедневно разрешаются присяжными в силу клятвенного обещания, даваемого ими перед крестом и Евангелием, — и я не думаю, чтобы у самого непримиримого их противника достало духу или смелости утверждать, что в этом множестве преобладают неправильные или ошибочные решения. По официальным сведениям, безусловной достоверности и по единогласному свидетельству компетентных лиц, близко знакомых с деятельностью нашего суда присяжных, за многолетний ее период злоупотребления в ней были случаями крайне редкими и единичными, а более или менее значительные ошибки, к тому же иногда скорее кажущиеся, чем действительные, почти исчезают в громадном большинстве вполне правосудных приговоров»[11]. Сразу же отметим, что законодатель, разрабатывая Устав уголовного судопроизводства 1864 года (далее — УУС), допускал возможность судебных ошибок в суде присяжных, в связи с чем в соответствии со ст. 818 УУС устанавливалось, что «если суд единогласно признает, что решением присяжных заседателей осужден невиновный, то постановляет определение о передаче дела на рассмотрение нового состава присяжных, решение которых почитается уже во всяком случае окончательным»[12]. Более того, это право суда не подлежало кассационному обжалованию, т. е., если суд применял к вынесенному присяжными заседателями вердикту правило, предусмотренное ст. 818 УУС, это решение суда не обжаловалось.
По данным, которые приводит А.Д. Попова, в 1867 году ст. 818 УУС применялась судами 937 раз, в 1870 — 2633, в 1875 — 6012, в 1881 году — 5578 раз[13]. Уже это само по себе, в отрыве от каждой конкретной ситуации, свидетельствовало о том, что суду с участием присяжных заседателей отнюдь не был свойствен оправдательный уклон, как это пытаются представить некоторые современные исследователи.
Как справедливо указывал И.Я. Фойницкий, всякий суд должен обладать двумя основными качествами — независимостью от посторонних влияний и способностью постановить правильное решение по делу[14]. Созданный реформой 1864 года суд присяжных в России, на наш взгляд, максимально соответствовал этим признакам.
Судебная статистика по уголовным делам, рассмотренным с участием присяжных заседателей, не дает повода для утверждений, что преступники остаются на свободе. Процент оправдательных приговоров, выносимых судом присяжных в настоящее время, достаточно невысок и, как правило, не превышает 20%.
В то же время статистика дореволюционной России приводила следующие цифры: обвинительные приговоры судом присяжных составили в 1883 году — 56%; в 1889 — 63; в 1890 и 1891 годах — 66%. Статистика окружных судов, рассматривавших дела без участия присяжных заседателей, показывала следующие цифры: обвинительные приговоры составили в 1886 году — 76%; в 1889 и 1890 — 74; в 1891 году — 73%[15]. Таким образом, можно сделать вывод о том, что цифры по вынесению оправдательных приговоров судами постепенно сравнивались. Даже если принять во внимание немногочисленные случаи коррупции со стороны присяжных заседателей, данные о которых приводит А.Д. Попова[16], цифры все равно говорят сами за себя: вряд ли можно утверждать, что суд присяжных представлял угрозу российскому судопроизводству, так же как не представляет он ее и в настоящее время.
Суд присяжных и отношение граждан России к этому институту не прошли и мимо исследователей, изучающих общественное мнение. Так, в 2004 году Аналитический центр Юрия Левады провел опрос, имевший своей целью выяснить отношение граждан к суду с участием присяжных заседателей. Полагаем, что полученные результаты заслуживают внимания.
Так, 34% опрошенных считают суд с участием присяжных заседателей более справедливым и независимым; 29% полагают, что суд присяжных менее грамотный, недостаточно опытный и поддающийся давлению; 23% респондентов не видят разницы между судом присяжных и профессиональным судом[17].
Вместе с тем присяжные заседатели, как показывает наша практика, относятся к осуществлению правосудия достаточно серьезно и, в отличие от профессиональных судей, не делят нарушения закона на существенные и несущественные. Присяжными отвергаются любые нарушения закона, допущенные как стороной обвинения, так и стороной защиты при сборе доказательств. Это связано с тем, что при отправлении правосудия, где решается судьба человека и вопрос его виновности, а значит и вопрос назначения наказания, когда практически все зависит от тех или иных доказательств, представленных присяжным заседателям сторонами, присяжные заседатели, не будучи юристами, но основываясь на своем жизненном опыте (а иногда и интуитивно), все сомнения истолковывают в пользу подсудимого в соответствии с конституционным принципом презумпции невиновности, которым должны руководствоваться профессиональные юристы, по тем или иным причинам предпочитающие о существовании этого принципа не вспоминать.
В качестве примера приведем выдержку из интервью Л. Погребнюк газете «Известия» по поводу вынесенного присяжными заседателями оправдательного вердикта сотруднику милиции, обвинявшемуся в вымогательстве взятки и превышении служебных полномочий (доцент Дальневосточного государственного университета путей сообщения Л. Погребнюк была одним из присяжных заседателей в данном процессе). Она отметила, что «атмосфера в зале суда была нормальная, никаких конфликтных ситуаций между защитой и обвинением не было. Мы всех внимательно слушали и потом обсуждали услышанное в совещательной комнате. Напряжение было очень большое. Ведь мы решали судьбу человека и очень боялись ошибиться. Все проанализировали, сопоставили доказательства обеих сторон и вынесли вердикт — обвинение не доказано»[18].
Мы солидарны с Г.М. Резником в том, что «ничего лучше суда присяжных для достижения правосудия пока не придумано. Суд присяжных — это единственный суд, где действует презумпция невиновности. Человек, вина которого не доказана, здесь реально может рассчитывать на оправдательный вердикт. По этой причине суд присяжных совершил победное шествие по всем цивилизованным странам. В обычных судах оправдательные приговоры практически не выносятся. А если и выносятся, то со скрежетом зубовным. Потому что ум судьи, который изо дня в день рассматривает дело за делом, в спорных случаях склоняется в сторону обвинения»[19].
В то же время при представлении на суд присяжных уголовного дела, тщательно расследованного, когда все доказательства отвечают требованиям относимости, допустимости, достаточности и в доказательственной базе отсутствует противоречивость, присяжные заседатели без каких-либо сомнений выносят обвинительный вердикт. И позволим себе отметить: в этом случае не раздается криков ни со стороны СМИ, ни со стороны профессиональных юристов о «непредсказуемости решений», выносимых присяжными заседателями. Вместе с тем в последнее время стали все активнее раздаваться призывы преобразовать суд присяжных в нечто подобное суду шеффенов. Так, В.А. Ржевский и Н.М. Чепурнова предложили, по сути, создать новую форму осуществления правосудия, объединив суд присяжных с судом шеффенов, ошибочно полагая, что данная форма является оптимальной для Российской Федерации[20]. По всей видимости, авторы не учли, что по своей сути шеффены не являются самостоятельными в принятии решения, поскольку над ними довлеет судья-профессионал. Похожий опыт уже имелся в России, когда существовал институт народных заседателей. Изучив более 450 архивных уголовных дел, рассмотренных судами первой инстанции с участием народных заседателей в Калининградской и Орловской областях, мы ни в одном из них не нашли особого мнения народного заседателя. В то же время опрос бывших народных заседателей показал, что зачастую они были не согласны с судьей, но по ряду причин, как объективных, так и субъективных, не могли высказать свое мнение, т. е. фактически были лишены этого права профессиональным судьей.
Примерно к такому же выводу о неэффективности указанной формы правосудия приходит и А.А. Тарасов. По его мнению, принятие непрофессиональным судьей несамостоятельного решения равнозначно принятию предложения о ликвидации суда с участием присяжных заседателей в том смысле, который вкладывался в это словосочетание в течение нескольких столетий[21].
Полемизируя с авторами, которые считают, что суд с участием присяжных заседателей в России введен преждевременно, мы полагаем уместным привести следующее высказывание: «Когда англичане учредили суд присяжных, они представляли полуварварский народ. С тех пор они стали одной из самых просвещенных наций в мире, и их приверженность суду присяжных возрастала по мере развития у них просвещения. Судебный орган, который заслуживает одобрения великого народа на протяжении веков, который неизменно возрождается во все периоды цивилизации, во всех странах, не может быть чужд духу справедливости»[22].
Анализируя спор, разгоревшийся вокруг указанной формы правосудия, мы приходим к следующим выводам.
Суд с участием присяжных заседателей имеет свои недостатки. Однако определенные вопросы вызывает и деятельность профессионального суда, но это не повод для того, чтобы ставить вопрос о ликвидации профессионального суда. Исходя из этого, полагаем, что так же нет поводов для рассуждений о ликвидации  суда с участием присяжных заседателей. Но в настоящее время следует вести дискуссию о повышении эффективности деятельности суда присяжных.
Необходимо признать, что сегодня законодателем к подсудности суда присяжных отнесено множество достаточно сложных преступлений, зачастую трудных для понимания даже профессиональным юристам. Исходя из этих соображений, мы предлагаем убрать из подсудности суда с участием присяжных заседателей ряд составов преступлений, например, терроризм, организацию незаконного вооруженного формирования или участие в нем, организацию преступного сообщества и массовых беспорядков, а также преступления против государства — государственную измену, шпионаж, посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, насильственный захват или насильственное удержание власти, диверсию, посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов, планирование, подготовку, развязывание или ведение агрессивной войны (и весь блок составов, предусмотренных статьями 353—358 УК РФ) и уголовные дела, содержащие сведения, составляющие государственную тайну. В то же время необходимо предоставить лицам, которым предъявлено обвинение в совершении особо тяжкого преступления, в случае их несогласия с предъявленным обвинением право на рассмотрение их дела судом присяжных.
 
Библиография
1 Тарасов А.А. О современных попытках «модернизации» суда присяжных // Право на судебную защиту в уголовном процессе: Европейские стандарты и российская практика: Сб. статей по материалам междунар. науч.-практ. конф. (г. Томск, 20—22 сентября 2007 г.) / Под ред. М.К. Свиридова. — Томск, 2007. С. 226.
2 Костров Г.К. Трудное время суда присяжных // Российская юстиция. 2007. № 3. С. 64.
3 Немытина М.В. Российский суд присяжных. — М., 1995. С. 237.
4 Костров Г.К. Указ ст. С. 62.
5 См.: Алексеев И.Н. Суд присяжных заседателей как угроза российской правовой системе // Уголовный процесс. 2005. № 5. С. 52—60.
6 Там же.
7 См.: Карнозова Л.М. Суд присяжных в России: инерция юридического сознания и проблемы реформирования // Государство и право. 1997. № 10. С. 51—55.
8 Цит. по: Джаншиев Г.А. Основы судебной реформы: Сб. ст. — М., 2004. С. 77—78.
9 Цит. по: Джаншиев Г.А. Указ. соч. С. 98.
10 Цит. по: Кутафин О.Е., Лебедев В.М., Семигин Г.Ю. Судебная власть в России. История. Документы: В 6 т. Т. 4. — М., 2003. С. 270—271.
11 Там же. С. 323—324.
12 Устав уголовного судопроизводства. Свод законов. Т. XVI. Ч. 1. 6-е изд., испр. и доп. — СПб., 1913.
13 См.: Попова А.Д. Правда и милость да царствуют в судах (из истории реализации судебной реформы 1864 г.). — Рязань, 2005. С. 310.
14 См.: Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства: В 2 т. — СПб., 1996. Т. 1. С. 362.
15 См.: Кутафин О.Е., Лебедев В.М., Семигин Г.Ю. Указ. соч. С. 106.
16 См.: Попова А.Д. Указ. соч. С. 252—272.
17 См.: Россияне о суде присяжных // http://www.levada.ru/2004051106.html
18 Цит. по: Бугаев Б. Считать их выжившими из ума бабками — это прямое неуважение к суду // Известия. 2003. 1 дек.
19 http://www.izvestia.ru/comment/artikle784323/
20 См.: Ржевский В.А., Чепурнова Н.М. Судебная власть в Российской Федерации: конституционные основы организации и деятельности. — М., 1998. С. 207.
21 См.: Тарасов А.А. Указ. соч. С. 229.
22 Токвиль А. Демократия в Америке. — М., 1992. С. 46.