Исламский радикализм и конституционно-правовое регулирование в Азии

УДК 348.97 (549.3)(548.82)(541.35)

 Страницы в журнале: 144-148

(на примере исламских государств Бангладеш, Мальдивская Республика и светского государства Непал)

Н.В. Володина,

доктор юридических наук, доктор философских наук, профессор кафедры гуманитарных, экономических и информационно-правовых дисциплин Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации, советник юстиции Россия, Москва nina_volodina@mail.ru

Рассматриваются сфера конституционно-правового регулирования в странах Азии (Народной Республике Бангладеш, Мальдивской Республике, Федеративной Демократической Республике Непал) формирования и деятельности религиозных организаций, а также особенности распространения идей радикального ислама религиозными организациями. Отмечается, что отношение государства к религии определяет развитие любой страны.

Ключевые слова: религиозные организации, исламское право, правовое регулирование, исламизм, джихад, исламский радикализм, исламский экстремизм, терроризм, светское государство.

В  процессе изучения исламской правовой системы в разных странах исследователи выделили несколько уровней источников правовых норм и установок. Например, в монографии Х. Бехруза «Исламские традиции права» определено, что в основе исламского права лежат предписания Корана и Сунны (первый уровень) [2]. Второй уровень включает нормы, сформулированные мусульманско-правовой доктриной; третий — кодифицированные своды норм традиционного мусульманского права; четвертый уровень — это светское законодательство мусульманских государств, отражающее, хотя и в разной мере, исламские начала права.

Изучение деятельности религиозных исламских организаций в Азии, особенностей конституционно-правового регулирования в странах исламского мира, исламской правовой системы имеет актуальное значение на современном этапе развития общества, так как именно страны мусульманского Востока играют важную роль в экономических, политических и других процессах международного масштаба. В период сложных отношений с западными странами и Соединенными Штатами Америки Российская Федерация активно сотрудничает с государствами Азии, в частности с мусульманскими странами. Серьезной проблемой можно считать намечающуюся тенденцию вовлечь Российскую Федерацию в противостояние с исламским миром. Для эффективного взаимодействия между Россией и странами Азии, в первую очередь с исламскими странами, необходимо рассмотреть специфику развития и особенности взаимодействия религиозных организаций и государства в этих странах.

Одним из наиболее важных вопросов эволюции любой страны является отношение государства к религии. Своевременная выработка механизмов взаимодействия религиозных институтов и органов государственного управления выступает необходимым условием достижения гражданского мира и политической стабильности. Важно принимать во внимание реалии процесса развития современного общества, в том числе радикализм исламского мира, и соотносить понятия «исламизм», «исламский радикализм», «исламский экстремизм» и «терроризм». Например, К.И. Поляков предлагает таким образом разделять эти понятия: «исламизм» — практика использования ислама в политических целях; «исламский радикализм» — негативное отношение к отклонениям от норм ислама в общественной жизни; «исламский (религиозный) экстремизм» — воинствующее неприятие таких отклонений, в том числе с использованием методов морально-психологического давления на оппонентов; «терроризм» — преступная деятельность, направленная против конституционных основ [5, с. 139—140].

В исламских государствах всегда существовала напряженность между светскими властями и религиозными лидерами [8]. Халифы в мусульманских странах на протяжении многих столетий управляли исламским обществом и формировали политику. В случае отхода от исламских традиций улемы возглавляли восстания и бросали вызов немусульманским правителям. Чтобы отстоять исламские традиции, религиозные лидеры использовали идею «чистого ислама». Радикальный ислам имеет политическую программу, в основе которой —  воссоздание идеального исламского государства, построенного на исламских догмах, он отрицает светскость государства, пренебрегает правами немусульман и склонен к насилию.

Феномен джихада связывают чаще всего с исламскими государствами (например, Пакистаном и Афганистаном), забывая о том, что ваххабитский джихад берет свое начало в Восточной Бенгалии XIX века. Анализ современного состояния радикального ислама в южноазиатских странах, таких как Народная Республика Бангладеш, Мальдивская Республика, Федеративная Демократическая Республика Непал, свидетельствуют о наличии так называемой традиционной модели джихада. Индранил Банкрджи указывает, что эти три страны — самые слабые государства в Южной Азии и наиболее уязвимые звенья в системе безопасности региона, находящиеся под давлением ваххабитского радикализма. Воздействию радикальных тенденций сильнее подвергается Бангладеш. Однако все эти три исламских государства представляют собой плацдарм для сил радикального ислама, угрожающего завоевать весь субконтинент. На потенциальную угрозу, исходящую отсюда, чаще всего не обращают особого внимания из-за небольшого размера этих стран и незначительной степени их влияния на геополитику. Невозможно правильно оценить угрозу безопасности Южной Азии и мира в целом, не принимая во внимание риск возникновения такой угрозы [1, с. 462].

Первоначально распространение радикального ислама связывают с Сайид Ахмедом (1786—1831 годы), который при совершении хаджа попал под влияние ваххабитов и создал впоследствии мощное исламское движение «Тарикат-и-Мухаммедия», охватившее территорию от Бангладеш до Афганистана и имевшее своей целью так называемое очищение ислама. На идеях этого движения впоследствии образовалась пакистанская группа «Джамаат-ул-Дава», которую возглавлял профессор, доктор исламских наук Хафиз Мухаммад Саид (Совет безопасности Организации Объединенных Наций признал «Джамаат-ул-Дава» террористической организацией). На базе этой радикальной исламской террористической группы сформировалась известная в мире группа «Лашкар-и-Тайба» (LET), отличающаяся активностью на территории Южной Азии (например, в результате террористической атаки экстремистов LET в Мумбаи

26 ноября 2008 г. погибли более 70 человек и сотни были ранены).

Бенгальские мусульмане под руководством Пира Шариатуллы создали еще одну исламскую организацию, «Фарази», известную в мире своими радикальными идеями.

По числу совершенных исламистами террористических актов в начале 2000-х годов Бангладеш занимает восьмое место в мире. Например, с 2000 по 2006 год сообщалось о 1926 террористических инцидентах. В 1977 году бангладешский диктатор Зияя-ур-Рахман отказался от светских принципов правления и стал активно распространять ваххабизм, положив начало исламизации этой страны, что сопровождалось террористическими актами против оппозиционных ученых, политиков, государственных деятелей и религиозных меньшинств. Радикальная исламская террористическая организация, созданная в 1992 году, — «Харкат ул-Джихад-ал-Ислами Бангладеш» (HUJI-B) — выступила с требованием преобразовать Бангладеш в исламское государство. Интернет-сайт «Терроризм в Южной Азии»» указывает: «цель HUJI-B — установить исламское правление в Бангладеш, ведя войну и убивая прогрессивную интеллигенцию. Она черпает вдохновение в идеях бен Ладена и талибского режима Афганистана. В определенный момент ими выдвинут лозунг “мы все станем талибами и превратим Бангладеш в Афганистан”. Рекрутам этой организации внушают идеи радикального ислама» [7].

В настоящее время радикальные исламские организации Бангладеш активно вовлекаются в террористическую деятельность. Финансирование подобных экстремистских, террористических организаций происходит за счет «Международного исламского фронта». Крупные финансовые средства получает и другая организация — «Ахле Хадит Андолон Бангладеш». Указанные экстремистские, террористические организации имеют связи с исламистскими группами «Джаграта Муслим Джаната Бангладеш», «Джамаат ул-Муджахедин Бангладеш», «Алхикма», «Харкат ул-Джихад» и др. Денежные средства расходуются на строительство большого количества мечетей и медресе, играющих роль катализаторов радикализации общества на уровне округов и деревень, а также на вербовку и подготовку новых адептов. «Джаграта Муслим Джаната Бангладеш» и «Джамаат ул-Муджахедин Бангладеш» тесно связаны между собой и следуют идеалам талибов, основанным на принципах джихада. Глава группы «Джаграта Муслим Джаната Бангладеш» утверждает: «…среди нас много исламских лидеров и ученых. Но мы возьмем от Талибана столько идеологии, сколько нам нужно. Политическую систему Бангладеш необходимо менять и построить общество, основанное на исламской модели, описанной в Коране и Хадисах» [9].

Итак, в ХХ веке в Южной Азии возникло несколько самостоятельных национальных государств, одним из них является Бангладеш. Название государства первоначально обозначалось как «Страна Бенгалия». На территории Бангладеш первые государства возникли еще в I тысячелетии до н. э., одним из самых крупных считается государство Ванга, от которого и произошло современное название этой страны. В течение нескольких столетий Бангладеш входил в состав индийских владений — империи Маурьев, Гуптов и др. С 1757 по 1947 год эта территория была колонией Великобритании и входила в состав Пакистана над названием Восточный Пакистан. В 1971 году Бангладеш становится независимым самостоятельным государством. Е.И. Каминская предполагает, что в настоящее время в этой исламской стране проживает свыше 162,2 млн человек, 88,3% из них исповедуют ислам [3, с. 51].

Конституция Народной Республики Бангладеш 1972 года (далее — Конституция Бангладеш) начинается словами «Во имя Аллаха Всемогущего и Милостливого». В 1977 году во время диктатуры генерала З. Рахмана в Конституцию Бангладеш были внесены значительные изменения: в тексте документа оказались нивелированы нормы о светском государстве и включены положения о приверженности исламу.

В январе 2010 года апелляционное отделение Верховного суда Бангладеш признало, что принятие таких новелл произошло с нарушением требований, установленных самой Конституцией Бангладеш. Но поправки до сих пор имеют юридическую силу, что можно определить как юридическую коллизию. В Конституции Бангладеш закреплен принцип приверженности исламским ценностям и фактически принцип национализма. Базовыми установками государственной политики считаются беспрекословная вера во Всемогущего Аллаха и национальное сознание [3, с. 51—128].

Пункт 2А Конституции Бангладеш указывает, что государственной религией Республики является ислам. Религию можно рассматривать как так называемый идеологический компонент в политике. Участие страны в разных исламских международных организациях дает возможность предположить приверженность государства идеям ислама и объединения всех мусульман мира. В стране гарантируются основные права и свободы человека и гражданина (например, равенство перед законом, право на личную безопасность, право на свободу совести и свободу вероисповедания (ч. 3 Конституции Бангладеш)), а также защита граждан от дискриминации по религиозному, национальному и другим признакам. Однако права религиозных меньшинств (например, индусов) нередко нарушаются. Ислам играет главенствующую роль и является важным фактором, а большинство политических партий Бангладеш имеют исламскую направленность, одновременно некоторые мусульманские партии запрещаются.

Исламский радикализм проник и в небольшое островное государство Мальдивскую Республику с населением около 300 тыс. человек, где проживают практически одни мусульмане. Исторически ислам распространяется на Мальдивских островах с 1153 года и связан с именем Абу аль-Бараката. На современном этапе практически все население исповедует ислам суннитского толка, за исключением немногочисленных индийцев-шиитов. Однообразная конфессиональная принадлежность граждан к исламу сделала эту страну бесконфликтной, хотя всегда существовала скрытая оппозиция власти, особенно проявившаяся в 80-х годах ХХ столетия.

Мальдивская Республика принадлежит к исламской правовой системе, где ислам является государственной религией и неотъемлемой частью политической жизни. Например, в своей работе судьи руководствуются нормами шариата, а все официальные политики обязательно должны быть мусульманами-суннитами. Согласно Конституции Мальдивской Республики 2008 года (далее — Конституция Мальдивской Республики) немусульманин не может быть гражданином страны (п. d ст. 9), чтобы стать гражданином этой страны, необходимо исповедовать ислам и быть мусульманином, из-за чего лишены гражданства примерно 3 тыс. человек. Отметим еще одну особенность: на территорию страны не допускаются граждане Израиля.

Что касается президента, то он одновременно глава государства и глава исполнительной власти, а также глава правительства и верховный главнокомандующий. Согласно ст. 109 Конституции Мальдивской Республики гражданин может стать президентом, если он — лицо мужского пола, достигшее 35-летнего возраста, мусульманин-суннит, является гражданином только Мальдивской Республики и его родители также являются гражданами страны, находится в здравом уме, не является должником, в течение трех лет до избрания не находился в тюрьме сроком более 12 месяцев, не имеет судимости за мошенничество и другие проступки, предусмотренные нормами ислама.

Важно отметить и тот факт, что свобода вероисповедания в Мальдивской Республике запрещена, что строго контролируется правительством [4, с. 330—332].

Таким образом, этим государством может управлять лишь мусульманин, а Конституция Мальдивской Республики предоставляет исламскому праву ведущую роль при формировании правовой системы страны. Другими словами, в стране широко распространено исламское право, а основной закон — конституция — базируется на мусульманских нормах.

В начале 90-х годов ХХ века на Мальдивских островах активизировались исламские фундаменталисты. Эксперты, например, аналитик Упадхьяй, отмечают, что исламистский терроризм отражается на мирном имидже островов, а сообщения о возрастающем количестве молодых людей, придерживающихся джихада, свидетельствуют о росте воинствующего, радикального ислама в стране. При отсутствии адекватных сил безопасности, современных вооружений Мальдивы могут оказаться неспособными уничтожить затаившиеся ячейки террористов [6]. Отметим, что исламисты используют Мальдивские острова не только для распространения радикальных идей, но и как путь для исламских экстремистов в южные штаты Индии, подготавливая «почву» для создания всемирного Халифата.

Итак, исламское право играет большую роль в странах, где конституции государств признают ислам государственной религией. Однако встречаются некоторые парадоксы, связанные с особенностями распространения радикального ислама, например, в светском государстве Федеративной Демократической Республике Непал, где исповедуют ислам небольшое количество граждан.

В Непале проживает около 60 народностей и 100 этнических групп. Временная Конституция Федеративной Демократической Республике Непал 2007 года [3, с. 525—602] (далее — Конституция Непала) закрепила статус Непала как неделимого, суверенного, светского государства. В ней содержится положение о том, что суверенитет государства исходит от непальского народа, составляющего единую нацию, независимо от религии, касты или племенной принадлежности. В ч. 3 Конституции Непала закреплены права и свободы человека и гражданина, в частности, в ст. 23 — свобода вероисповедания, в ст. 12 — свобода передвижения и т. д. В Непале мусульмане представляют меньшинство, проживающее в южном регионе Теран. В настоящее время наблюдается приток финансовых средств в мусульманскую общину, в результате строятся новые мечети и медресе, появляются ваххабитские муллы и распространяется экстремистская литература. Эксперты считают, что исламский радикализм проник под влиянием извне, в первую очередь из Пакистана. Численность мусульман — 4,3% от населения страны. Появление и нарастание ваххабитского терроризма — особенное явление в Непале. Летом 2009 года арестованы последователи LET и граждане Непала, подозреваемые в вербовочной деятельности и подрывных экономических акциях [1, с. 472—474]. Из чего следует, что LET пытается добиться поддержки своей деятельности в регионе. Эта организация находится между начальной и средней стадией реализации своей программы глубокого проникновения в ближайшие государства. Таким образом, формируется обширное исламистское пространство в Южной Азии, основанное на ваххабизме. Радикальный ислам прочно обосновывается в Непале, где мусульмане представлены религиозным меньшинством, и представляет реальную опасность для этого государства, поддерживая ваххабизм и участвуя в террористических актах. Внутренняя политическая нестабильность в Непале, высокий уровень коррупции в сфере правоохранительной, судебной, образовательной системы, здравоохранения порождают конфликты. Конфликты между правительством и национальными меньшинствами в тераях (южных регионах страны) привели к требованию автономии и перехода к федеративной форме государственного правления.

В современных странах Азии, как мусульманских, так и светских (например, в Непале), активно действуют исламские религиозные организации, часть из которых открыто проповедуют радикальный ислам, связанный с религиозным экстремизмом и терроризмом. Отметим, что религиозный, исламский экстремизм — приверженность к крайним взглядам, которые базируются на религиозных постулатах ислама. Вследствие активности ваххабитской сети радикальных организаций исламский экстремизм постепенно завоевывает территории государств Южной Азии, что необходимо учитывать в геополитике и международном законодательстве для противодействия исламскому экстремизму и терроризму.

Список литературы

1. Банерджи И. Радикальный ислам в Бангладеш, Непале и на Мальдивских островах. М.: МОФ-ЭТЦ, 2010.

2. Бехруз Х. Исламские традиции права. Одесса, 2006.

3. Конституции государств Азии. Т. 2. Средняя Азия и Индостан. М.: Изд-во НОРМА, 2010.

4. Политические системы современных государств: энциклопедический справочник. В 4 т. Т. 2. Азия / МГИМО (У) МИД России / гл. ред. А.В. Торкунов. М.: Аспект Пресс, 2012.

5. Поляков К.И. Арабский Восток и Россия. Проблема исламского фундаментализма. 3-е изд. М.: ЛЕНАНД, 2014.

6. Радикальный ислам. М.: МОФ-ЭТЦ, 2010.

7. Harkat-ul-Jihad-al Islami Bangladesh (HUJI-B) Terrorist Grup, Bangladesh. URL: http://www.satp. org/satporgtp/countries/bangladesh/terroristoutfits/Huj.htm

8. Karen Armstrong. Islam: A Short Story. L., 2000.

9. Sreeradha Datta. IDSA Summary of Conference. 2009.