Исполнимость судебного решения

УДК 347.91/.95 

Страницы в журнале: 89-93

А.О. Манташян,

аспирант кафедры гражданского и административного судопроизводства Московского государственного юридического университета им. О.Е. Кутафина Россия, Москва any.90@mail.ru

Автор исследует категорию «исполнимость» как неотъемлемое свойство судебного решения. Освещена проблема исполнимости решений о признании. Рассмотрены некоторые дискуссионные вопросы соотношения исполнимости со свойством законной силы.

Ключевые слова: законная сила, исполнительная сила, общеобязательность судебного решения, исполнительное производство.

Тяжело представить современное общество без сильной судебной власти. Именно поэтому Конституция РФ провозглашает общедоступное право на судебную защиту, которое является гарантом от любых посягательств и нарушений. При этом разнообразие жизненных ситуаций неизбежно приводит к возникновению проблем в его реализации. К сожалению, не всегда нарушенное право можно считать восстановленным после вступления судебного постановления в законную силу, причиной чему могут быть различные факторы. Возникновение у судебного постановления такого свойства, как «законная сила», ставит перед исследователями права концептуальный вопрос о том, как соотносится вынесенный судом и вступивший в законную силу акт правосудия с реальным восстановлением нарушенного субъективного права. Возможно ли обеспечить принудительное исполнение любого вступившего в законную силу судебного постановления, или для этого судебное постановление должно обладать еще и свойством исполнимости?

Ведь если, несмотря на провозглашение гражданского общества и государственной защиты прав и свобод человека, все же допускается нарушение субъективных прав граждан, то должен существовать и реальный правовой механизм их восстановления. Как верно отмечал М.А. Гурвич, разрешение спора между сторонами не допускается средствами и силами управомоченного путем самоуправства, но совершается средствами аппарата государственной власти, как правило, через суд [4, с. 420]. Поскольку судебная защита наиболее универсальна и эффективна, в идеальной правовой модели постановления суда должны исполняться добровольно, а если достичь исполнения в добровольном порядке невозможно, то посредством механизма принудительного исполнения.

Проблема свойств судебного решения во взаимосвязи с возможностью его принудительного исполнения на протяжении многих лет является предметом доктринальных дискуссий. Еще в начале XX века выдающийся классик юридической науки Е.В. Васьковский писал: «Для полного удовлетворения истца необходимо еще, чтобы ответчик подчинился судебному решению и в действительности совершил то, к чему его обязал суд. Без этого победа истца не принесла бы ему реальных плодов» [3, с. 454]. Данная фраза актуальна во все времена, однако она скорее относится к решениям о присуждении, когда суд подтверждает существование права требования в том состоянии, в котором оно по материальному закону может быть исполнено в отношении должника (ответчика), и приказывает органу принудительного исполнения (как правило, по заявлению истца) применить по отношению к ответчику законные меры принуждения [4, с. 476], т. е. обязать его совершить определенные действия. Однако существует и другая категория судебных решений, которые снимают неопределенность правоотношений, вносят ясность в вопрос о существовании и содержании спорного правоотношения, а также о его объекте. Так, решение о признании, в отличие от решения о присуждении, никогда не содержит приказа о принудительном исполнении обязанности должника. Этим и объясняется разница в возможности принудительного исполнения двух категорий решений и, как следствие, развитие дискуссии вокруг правовой природы, понятия и содержания свойства исполнимости судебного постановления.

На вопрос о том, что такое «исполнительная сила» судебного постановления и следует ли ее рассматривать в качестве самостоятельного свойства (или требования), исследователи права отвечают по-разному. В процессуальной доктрине на протяжении многих лет устоялись три основные точки зрения. Согласно одной из них, исполнимость судебного решения должна рассматриваться как свойство законной силы [1, с. 76; 2, с. 56; 5, с. 37—45; 15, с. 124], поскольку только с момента вступления решения в законную силу появляется возможность исполнить его посредством механизма принудительного исполнения. В исполнимости судебного решения, вступившего в законную силу, проявляется принудительный характер судебного решения.

Согласно второй точке зрения исполнимость как свойство судебного решения порождается не законной силой, а общеобязательностью. Н.Б. Зейдер, отождествляя законную силу решения суда с его общеобязательностью, отмечает, что вступившее в законную силу решение суда приобретает свое основное свойство — становится общеобязательным для всех субъектов. Это свойство судебного решения выражает саму сущность законной силы судебного решения [10, с. 55]. Далее, по его мнению, из свойства общеобязательности проистекают остальные свойства: неизменность, неопровержимость, преюдициальность, исключительность, исполнимость судебного решения.

Такая позиция вызывает возражения относительно как определения правовой природы законной силы, так и соотношения с другими свойствами судебного решения, определения места и роли каждого из них. Несмотря на существование широкого диапазона взглядов относительно определения сущности свойства законной силы, никем не оспаривается важная и незаменимая роль этого явления. Некоторые исследователи рассматривают законную силу как статичное явление (Н.Б. Зейдер, М.А. Гурвич, В.М. Семенов, Н.А. Чечина), т. е. главное свойство судебного решения, действие которого проявляется в свойствах законной силы [10, с. 55; 14, с. 54, 59; 8, с. 510], другие — как динамичное явление, т. е. правовое действие решения суда [1, с. 76; 12, с. 46].

Хотелось бы обратить внимание на позицию М.А. Гурвича, который под законной силой понимает неизменность судебного решения, обеспеченную неопровержимостью и исключительностью. Законная сила — это момент, с которого начинается действие решения, само правовое последствие решения [8, с. 96]. При этом он призывал юридически разграничивать законную силу, общеобязательность и исполнимость как три разные и самостоятельные категории. Обязательность не входит в состав законной силы, а относится к действию решения. Тут возникает противоречие. Если с момента вступления решения в законную силу решение начинает действовать, а общеобязательность, в свою очередь, относится к действию решения, не значит ли это, что общеобязательность относится к законной силе судебного решения и порождается ею?

Нельзя не согласиться с утверждением о том, что до вступления в законную силу решение не действует в полной мере, не функционирует. Отметим недостатки данной концепции. Во-первых, законная сила не может рассматриваться как правовое действие решения, иначе отпала бы необходимость в выделении всех остальных его свойств. Законная сила решения — это статика, а не действие. В первую очередь мы имеем дело со свойством решения, которое является единым, общим и главным. Было бы вернее утверждать, что с момента вступления решения в законную силу начинают действовать все его свойства, соответственно, законная сила как основное качество решения проявляется и реализуется в своих свойствах, которые, в свою очередь, приводят в действие и само решение. Статичность данного свойства определяется, в первую очередь, стабильностью судебного решения, во вторую — сущностью судебного правоприменения. Как утверждает Т.В. Сахнова, «статический элемент законной силы обусловлен восприятием судебным решением свойств нормы объективного права, примененной судом для разрешения правового спора по существу. Этим объясняется наличие свойств неопровержимости и общеобязательности» [13, с. 98].

Т.В. Сахнова описывает, что в отношении таких свойств законной силы, как преюдициальность, исключительность и исполнимость, действует динамический аспект законной силы [13, с. 107].

На наш взгляд, законная сила — это единое и общее качество, существующее в статическом состоянии. Сущность законной силы определяется государственным подтверждением действия акта правосудия, акта судебной защиты, что, в свою очередь, влечет за собой определенные последствия, в том числе и динамические. Но сама законная сила, являясь отправной точкой, главным свойством судебного решения, по сути и есть заверение окончательности и неопровержимости решения суда. При этом законная сила в любом понимании не сводима к совокупности свойств решения, но может рассматриваться как условие возникновения ее собственных свойств, порожденных признанием судебного решения как акта правосудия. Кроме того, факт вступления решения в законную силу не означает восстановления нарушенных прав истца. Именно с этого времени возникают определенные права и обязанности субъектов процесса, среди которых самое существенное право, позволяющее достичь задачи гражданского судопроизводства, — требовать принудительного исполнения решения суда. Данное право, или — иначе — свойство исполнимости, является наглядным примером динамического качества судебного решения, порожденного статическим свойством законной силы, которое с момента возникновения существует стабильно и неизменно (в отличие от заочного решения, которое имеет свои особенности).

Изложенное с достаточной ясностью доказывает, почему нельзя согласиться с М.А. Гурвичем в части отрицания рассмотрения законной силы как условия, так как, по его мнению, условие — будущее неизвестное событие, а законная сила решения наступает обязательно [8, с. 610]. Законная сила — свойство, позволяющее применять все гарантии правосудия, вызванные действием решения в полную силу. Разве не логично, что именно это является обязательным условием действия всех остальных свойств?

Исходя из вышеизложенного анализа правовой природы свойства законной силы, мы делаем вывод о том, что законная сила предшествует общеобязательности и всем остальным свойствам, являясь отправной точкой возникновения последних. Ведь не зря исторически и традиционно понятие законной силы связывалось с судебным решением как актом правосудия [8, с. 610; 9, с. 32; 10, с. 55; 14, с. 54]. «Решение до вступления в законную силу не действует юридически» [8, с. 461]. Сам факт вынесения судом решения не влечет никаких юридических последствий, кроме прекращения обязанности суда по рассмотрению дела и начала течения срока на обжалование решения. До вступления решения в законную силу должностные лица, государственные органы, физические лица и организации не обязаны считаться с вынесенным решением, установленные в данном решении факты не будут считаться доказанными в другом деле, и, наконец, такое решение не может быть исполнено посредством механизма принудительного исполнения. Решение, не вступившее в законную силу, — предписание, которое начнет функционировать с истечением срока на апелляционное обжалование, а до этого времени — это лишь выражение государственной воли без действия гарантии надлежащей реализации субъективного права или законного интереса [13, с. 107].

Итак, можно утверждать, что законная сила — это выражение правовой определенности судебного решения и неотъемлемый его атрибут, порождающий возникновение всех свойств судебного решения, в том числе свойства обязательности и исполнимости.

Возвращаясь к вопросу определения правовой природы свойства исполнимости, рассмотрим третью позицию исследователей права, согласно которой исполнительная сила считается самостоятельным и независимым свойством, означающим способность акта быть исполненным в принудительном порядке независимо от наличия каких-либо других свойств. Так, Н.И. Масленникова, обосновывая утверждение о том, что исполнимость не является последствием законной силы судебного решения, указывает на два обстоятельства в пользу справедливости своего утверждения. Во-первых, закон содержит случаи обязательного немедленного исполнения судебных актов. В этом случае хронологически должно наступать сначала следствие (исполнимость), а затем причина (вступление решения в законную силу), что невозможно. Во-вторых, по мнению автора, свойством исполнимости обладают только решения по искам о присуждении. Поэтому включение исполнимости в содержание законной силы позволило бы считать решения по искам о присуждении актами с большей законной силой, а все иные решения — актами с меньшей законной силой, в подобном случае само понятие законной силы перестало бы быть единым и цельным [11].

Таким образом, позиция авторов, придерживающихся третьей точки зрения, такова: исполнимость не является обязательным свойством законной силы судебного решения, потому что все решения вступают в законную силу, но не все они могут быть исполнены. Исполнение может быть произведено как до вступления решения в законную силу, так и после него. Кроме того, есть случаи, когда решение, вступившее в законную силу, вообще не может быть исполнено. «Решения о признании, — писала Н.А. Чечина, — как правило, вообще не могут подлежать исполнению» [14, с. 54, 59]. Исполнимость, согласно данному подходу, производное от законной силы свойство, так как вступление решения в законную силу отнюдь не означает появление возможности его принудительной реализации. В решениях о признании суд лишь подтверждает или отрицает существование определенного права, а обязательства по его восстановлению возлагаются на соответствующие органы. В таких случаях судебным решением на ответчика не накладываются обязанности, следовательно, исполнять ему нечего.

Однако данная позиция представляется спорной. Исходя из логики авторов, решения могут классифицироваться на исполнимые и неисполнимые, что противоречит общепризнанному конституционному праву на судебную защиту. В таком случае допускается, что обращение в суд за защитой нарушенных прав изначально обречено на неисполнение решения со стороны ответчика либо на формальную невозможность исполнения, а такое признать невозможно. Процесс в суде ведется для того, чтобы выяснить, имеет ли истец право на иск в материальном смысле. Если есть право на иск в материальном смысле как возможность принудительного осуществления притязания лица через суд, то оно реализуется в определенном материальном правоотношении, а значит, формально неисполнимых решений нет и быть не может, за исключением судебной ошибки.

К этому выводу можно прийти, если задуматься о сущности, целях, задачах гражданского судопроизводства. Знаменательно, что весь процесс направлен прежде всего на защиту нарушенных интересов всех субъектов, которые оказались вовлечены в спорное правоотношение. Так, стороны процесса — это юридически заинтересованные в исходе дела лица, обладающие определенными отличительными признаками, например, на них распространяет свое действие законная сила судебного решения вместе со всеми своими свойствами.

Как у истца, так и у ответчика есть определенный объем прав и обязанностей, которые корреспондируют друг другу. Истец обращается в суд в целях получения защиты своего нарушенного или оспариваемого ответчиком права, свободы или законного интереса. Ответчик является предполагаемым нарушителем субъективного права и охраняемого интереса истца до тех пор, пока суд властно не подтвердит это своим решением, что в свою очередь порождает у ответчика обязанность подчиниться решению и исполнить то, к чему его обязал суд.

Далее встает вопрос о том, как быть, когда конструкция материальных правоотношений такова, что решение суда действительно не возлагает на ответчика обязательств по его исполнению, в том числе осуществлению определенных действий. Например, решение о признании права собственности на недвижимое имущество, которое фактически исполняется судебными приставами-исполнителями путем направления исполнительного листа в регистрационную службу. Можно ли утверждать, что такое решение фактически исполнимо, а формально нет? Если придерживаться вышеизложенной позиции, то целая категория решений судов не обладает свойством исполнимости как возможности принудительного приведения в исполнение предписаний суда. Тогда зачем лицо обращается за защитой своих нарушенных прав в суд, а суд, как орган правосудия, принимает решения заведомо неисполнимые (ответчиком)? Зачем в качестве ответчика привлекается лицо, которое не обязано исполнять вынесенное решение?

Представляется, что если нарушенные права и свободы истца реально восстанавливаются или могут быть восстановлены в рамках исполнительного производства, значит, решение суда обладает исполнительной силой независимо от наличия или отсутствия факта добровольного исполнения и независимо от осуществления или неосуществления ответчиком (должником) обязанностей, возложенных на него решением суда.

Итак, все решения, вступившие в законную силу, исполнимы, различаются лишь правила и субъекты приведения решения в исполнение. Так, если регистрационная служба зарегистрировала право собственности истца на основании исполнительного листа, притязания истца к ответчику реализованы в связи с восстановлением его нарушенного права. Право на иск в материальном смысле — возможность принудительной реализации требования в материальном правоотношении, что обычно подразумевает обязывание ответчика судом совершить определенные действия. В данном случае оно реализуется во властном признании судом права собственности за истцом, в связи с чем требования, направленные к ответчику, носят скорее предупредительный и информативный характер. Но это не значит, что у ответчика не возникает никакой обязанности. Требование истца исполнить и обязанность ответчика подчиниться решению существует всегда. Несмотря на отсутствие необходимости для ответчика исполнять данное решение посредством осуществления определенных действий, свойство исполнимости в конкретном случае будет заключаться в подчинении предписанию суда и соблюдению определенных правил. Из сказанного вытекает логичный вывод о том, что соблюдение предписаний решения суда есть одна из форм его исполнения. При этом нельзя забывать, что обязанность по соблюдению возникает у ответчика с момента вступления решения в законную силу.

Рассмотрев различные аспекты взаимодействия законной силы судебного решения, его общеобязательности и исполнительной силы, можно сделать вывод о том, что исполнимость является обязательным и неотделимым свойством, присущим всем видам судебных решений, вступивших в законную силу, и проявляется в его связи с таким свойством судебного решения, как общеобязательность. При такой аргументации немедленное исполнение решений, не вступивших в законную силу, представляется нам исключением из общего правила, предусмотренного законодателем лишь для некоторых категорий дел. В данном случае свойство исполнимости реализуется до возникновения свойства законной силы, только с тем условием, что решение в обязательном порядке вступит в законную силу. В случае отмены решения до вступления в законную силу действует институт поворота исполнения, что в очередной раз доказывает взаимосвязь законной силы и исполнимости как важнейших свойств судебного решения.

Признание существования у судебных решений, вступивших в законную силу, свойства исполнимости объясняется необходимостью соответствия всех судебных актов целям правосудия, а также предоставляет дополнительные гарантии лицу, чьи права и законные интересы нарушаются или оспариваются, в получении судебной защиты с последующим реальным восстановлением его нарушенных или оспариваемых прав.

Список литературы

1. Авдюков М.Г. Судебное решение. М., 1959.

2. Арбитражный процесс: учеб. / отв. ред. В.В. Ярков. М., 2010.

3. Васьковский Е.В. Учебник гражданского процесса. Краснодар, 2003.

4. Гурвич М.А. Избранные труды. Краснодар, 2006.

5. Гурвич М.А. Обязательность и законная сила судебного решения // Советское государство и право. 1970. № 5.

6. Гурвич М.А. Решение советского суда в исковом производстве. М., 1955.

7. Гурвич М.А. Решение советского суда как средство защиты субъективных гражданских прав // Советское государство и право. 1955. № 4.

8. Гурвич М.А. Судебное решение. Теоретические проблемы. М., 1976.

9. Заводская Л.Н. Реализация судебных решений. М., 1982.

10. Зейдер Н.Б. Судебное решение по гражданскому делу. М., 1966.

11. Масленникова Н.И. Законная сила судебного решения в советском гражданском процессуальном праве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1975.

12. Полумордвинов Д.И. Законная сила судебного решения. Тбилиси, 1964.

13. Сахнова Т.В. Законная сила как атрибут правосудия // Тенденции развития гражданского процессуального права России. СПб., 2008.

14. Чечина Н.А. Норма права и судебное решение. Л., 1961.

15. Яблочков Т.М. Учебник русского гражданского судопроизводства. Ярославль, 1912.