Историческая реализация в России двух естественных прав

УДК 34.01

Страницы в журнале: 156-161 

В.К. ЗАХАРОВ,

доктор физико-математических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Центра новых информационных технологий МГУ им. М.В. Ломоносова

В статье дается одно из возможных определений понятия естественного права, основанное на понятии архетипа жизнедеятельности. Рассматривается естественное право на общее пользование несозданными достояниями и естественное право на частный труд. Описана историческая реализация воплощения и подавления этих прав при различных режимах правления в России.

Ключевые слова: естественное право, архетип жизнедеятельности, естественное право на общее пользование несозданными достояниями, естественное право на частный труд.

Historical realizations in Russia оf two natural rights

Zakharov V.

One of possible definitions of the notion of natural right based on the notion of archetype of vital activity is given in the paper. The natural right to general use of not created wealth and the natural right to private labor are considered. The historical realizations of incarnation and suppression of these rights under different regimes of governing in Russia are described.

Keywords: natural right, archetype of vital activity, natural right to general use of not created wealth, natural right to private labor.

Статья посвящена реализации естественных прав населения России, которые возникли в процессе отражения в общественном сознании двух возникших в глубочайшей древности архетипов жизнедеятельности, а именно: архетипа общего пользования несозданными достояниями и архетипа частного труда. Поскольку само выживание людей зависело непосредственно от этих типов жизнедеятельности, в общественном сознании возникло и укоренилось представление об их правильности, что, в свою очередь, породило представление о естественном праве людей на осуществление именно такой деятельности.

За всю историю России указанные естественные права по-разному воплощались в жизнь. Так, они неоднократно и надолго подавлялись основанным на государственном насилии юридически оформленным правом избранных групп населения на осуществление полностью противоположных типов деятельности. Однако  естественные права сохранялись в подсознании населения страны. В соответствующих исторических условиях они вновь «всплывали» на уровень общественного сознания, оказывая огромное влияние на важнейшие преобразования в России. Более того, поскольку  естественные права связаны с  архетипами деятельности (неуничтожимыми в обозримом будущем), подавление хотя бы одного из этих прав в современной России может привести к большим общественным потрясениям.

Статья состоит из двух частей. Первая посвящена описанию архетипов жизнедеятельности и их отражению в общественном сознании и подсознании. Во второй части рассматривается естественное право на общее пользование несозданными достояниями и естественное право на частный труд. Пару этих естественных прав можно назвать естественно-правовым бинарным кодом России. Описываются исторические реализации этого кода различными режимами правления.

Архетипы жизнедеятельности и естественные права на их осуществление. Типы жизнедеятельности общества. Жизнедеятельную среду человечества на данный момент времени можно обобщенно определить как совокупность, включающую в себя природную среду Земли и искусственную среду (как материальную, так и идеальную), созданную человечеством в процессе его жизнедеятельности. Под человеческим обществом будем далее понимать человечество в его жизнедеятельной среде как единую организационно-производственную жизнедеятельную систему.

Вся жизнедеятельность общества может быть сведена к отдельным типам (видам) жизнедеятельности. Чтобы выделить какой-либо тип жизнедеятельности, следует прежде всего  задать общий вопрос: «Что люди делают в течение своей жизни?» Затем необходимо дать какой-нибудь частный ответ на этот вопрос.

Описание типа жизнедеятельности сводится к описанию (как минимум):

— всех жизнедеятельных единиц, осуществляющих данный тип деятельности;

— всех взаимодействий этих единиц со всеми иными единицами;

— всех правил и норм (т. е. институций в понимании, например, Д. Норта [1]), регулирующих данный тип;

— географического и временного пространств, в которых данный тип осуществляется;

— состояния всей жизнедеятельной среды во время формирования данного типа.

Отсюда следует, что понятие типа жизнедеятельности является более емким по сравнению с понятиями «институция» и «институт».

Число типов жизнедеятельности огромно. Относительно настоящего момента времени, слева от которого — прошлое, а справа — будущее, все типы можно подразделить на определенные классы.

Так, один класс — это хронотипы, или пространственно-временные типы. Они зародились в прошлом, были свойственны определенному географическому месту и определенному временному промежутку и исчезли также в прошлом.

Еще один класс представлен неотипами, которые зародились в прошлом и существуют до настоящего времени. Подкласс неотипов составляют стереотипы, которые зародились очень давно и стали устойчивыми. Благодаря их устойчивости на некоем достаточно длинном промежутке времени, можно утверждать, что они еще будут существовать какое-то время в будущем.

Подкласс стереотипов составляют архетипы, которые зародились в древности и стали устойчивыми. Имеется огромная доля уверенности в том, что, благодаря их древности и устойчивости на большом временном промежутке от прошлого до сегодняшнего дня, архетипы еще очень долго будут существовать в будущем, вплоть до статуса неотменяемости.

Отметим, что данное выше понятие архетипа жизнедеятельности гораздо шире введенного К.Г. Юнгом в психологии понятия архетипа поведения [2]. Метод определения архетипов жизнедеятельности был развит нами в монографии [3].

Формирование типа жизнедеятельности и его памятного образа (мема). Как было сказано выше, конкретный тип жизнедеятельности формируется и закрепляется в некоем сообществе в некоем месте за некое время при определенном состоянии  жизнедеятельной среды. В сообществе остается «память» об этом процессе, который мы далее будем называть исходным состоянием типа. Что представляет собой эта общественная «память»? как она передается? когда и как востребуется и используется? — все эти вопросы представляют особую важность для социальной психологии и социальной юриспруденции.

По нашему мнению, запоминание и передача знания о состоянии жизнедеятельной среды во время формирования и закрепления типа жизнедеятельности и о самом типе происходит следующим образом.

По-видимому, запоминается только очень важный для выживания какого-то сообщества тип деятельности. В чем может состоять эта важность? Новый тип деятельности может возникать несколькими путями, в частности:  путем постепенного выделения (обособления) из какого-то  другого основного типа деятельности; в результате достаточно быстрой перестройки всей природно-хозяйственной системы данного ареала, связанной с какими-то резкими значительными изменениями жизнедеятельной (реальной или идеальной) среды ареального сообщества со стороны природной среды, либо со стороны внешней организованной среды (например, в виде завоевания в какой-либо форме), либо со стороны внутренней организованной среды (например, в виде прирастания населения при исчерпании возможностей его вмещения в природно-хозяйственную среду).

Однако независимо от способа зарождения и оформления впервые возникший тип деятельности, чтобы стать важным для сообщества, должен, во-первых, просуществовать очень долго, чтобы сменилось несколько поколений, осуществляющих этот тип деятельности, и, во-вторых, стать полностью неотъемлемым от всей совокупной природно-хозяйственной жизнедеятельности сообщества.

В силу указанной важности совокупное общественное знание о самом типе жизнедеятельности, о том, как, по каким причинам и при каком состоянии жизнедеятельной среды возник данный тип, становясь все более отчетливым, постепенно погружается во все более глубокие слои индивидуальной человеческой памяти, доходя до  слоев, предназначенных для хранения и передачи информации из поколения в поколение на чисто биолого-генетическом уровне. Эти слои памяти можно, по-видимому, называть индивидуальным подсознанием. Совокупное знание, перешедшее в индивидуальное подсознание членов какого-либо жизнедеятельного сообщества и передаваемое из поколения в поколение на биолого-генетическом уровне, будем далее называть памятным образом, или мемом, типа жизнедеятельности данного жизнедеятельного сообщества. И чем дольше существует этот тип деятельности, тем глубже в подсознание индивидов сообщества опускается мем.

Глубину уровня сознания и подсознания можно понимать в смысле количественной вероятности передачи информации последующим поколениям с определенного уровня: чем больше вероятность генетической передачи информации, тем более глубоким можно считать этот уровень.

Если существует непрерывная биологическая связь поколений, то этот мем, эта генетически обусловленная «память» о типе постоянно возобновляется в новых поколениях, возможно даже без всякого его осознания как отдельными особями, так и всем сообществом в целом.

Право на осуществление типа деятельности как часть его мема. Воспроизводство типа деятельности в нескольких поколениях порождает у людей, осуществляющих этот тип деятельности, представление о ее правильности. В свою очередь представление о правильности деятельности порождает с течением времени в людском сознании представление о праве людей на осуществление этого типа деятельности.

Право на осуществление стереотипа деятельности можно назвать традиционным правом. А право на осуществление архетипа деятельности логично называть естественным правом.

Из сказанного выше следует, что право на осуществление типа жизнедеятельности является составной частью совокупного знания о данном типе, т. е. частью его мема. Именно поэтому востребование или воплощение этого права может происходить только в форме востребования или воплощения всего совокупного мема.

Востребование и воплощение мема типа жизнедеятельности. Механизм востребования и воплощения мема типа деятельности в определенном месте и в определенное время заключается в следующем. Если текущее состояние жизнедеятельной (реальной или идеальной) среды практически не меняется, то данный тип жизнедеятельности воспроизводится и осуществляется снова и снова. Если же текущее состояние жизнедеятельной среды значительно уклонилось от исходного состояния типа, т. е. от состояния, которое было во время его зарождения и формирования, то данный тип оказывается ненужным, а то и невозможным. Именно поэтому он не воспроизводится. Иначе говоря, тип «засыпает».

Если же после «засыпания» типа текущее состояние жизнедеятельной среды по тем или иным причинам снова изменилось (например, ослабли запреты) и приблизилось к исходному, то тип «просыпается», начиная проявлять себя, причем тем сильнее, чем ближе текущее состояние к исходному. «Просыпается» он следующим образом. При изменении состояния среды нарушается жизнеобеспечивающий баланс сообщества. В этой связи возникает возбуждение всей его «умственной среды», что, в свою очередь, приводит к жизнедеятельному стрессу, т. е. к совокупности ответных реакций, направленных на создание жизнеобеспечивающего баланса. Именно тогда и происходит востребование всей глубинной подсознательной памяти сообщества, «поднимается» часть подсознательной памяти, т. е. некоего мема, на сознательный, «оперативный» уровень. Причем — именно того мема, который лучше всего соотносится с новым измененным состоянием жизнедеятельной среды, близким к исходному для данного мема. И хотя этот процесс «поднятия» протекает неодинаково у разных индивидов, проявляется он достаточно массово.

Для обеспечения жизнедеятельного баланса, нарушенного изменением среды, некоторые представители сообщества выдвигают, как им кажется, «новые» идеи о способах такого обеспечения. Однако в большинстве случаев эти идеи фактически взяты из «всплывшей» на оперативный уровень индивидуальной подсознательной памяти, из мема. Наряду с этими «ново-старыми» идеями выдвигаются также идеи о совершенно новых типах жизнедеятельности. Но, поскольку рассматриваемый нами тип деятельности был уже когда-то опробован, использован и отшлифован сообществом в условиях, близких к новым, измененным условиям жизнедеятельной среды, он, естественно, оказывается более жизнеспособным по сравнению с новыми, еще не опробованными типами деятельности. И поэтому именно этот тип снова воплощается на практике.

Более подробно с типами деятельности и их мемами как частями коллективного подсознания можно ознакомиться в статье «О некоторых архетипах российской цивилизации» [4].

Естественно-правовой бинарный код России. Опишем два естественных права, которые оказывали и оказывают существенное влияние на историческую судьбу России. Это — право на общее пользование несозданными достояниями и право на частный труд. Слаженную (сбалансированную) пару указанных естественных прав можно назвать естественно-правовым бинарным кодом России.

Естественное право на общее пользование несозданными достояниями. Любой социально-исторический организм, когда-либо существовавший в истории, такой как семья, род, племя, простое государство, держава, империя и т. п., будем называть номом. К несозданным достояниям нома можно отнести достояния, созданные либо природой, либо другими номами. Типичные примеры таких достояний в условиях России — земля, недра, леса, водные пространства, иностранные кредиты и т. д.

Естественное право на общее пользование несозданными достояниями является атрибутом соответствующего архетипа России. В рамках архетипа общего пользования несозданными достояниями любое возможное  население России вынуждено в основном получать доход путем использования несозданных достояний, и поэтому такой доход не может присваиваться узкой группой населения, а должен использоваться на благо всего населения или всего государства (на защиту государства, на обучение населения, на здравоохранение, на пенсионное обеспечение и т. п.).

Возникновение и закрепление архетипа общего пользования несозданными достояниями и его естественного права. Природно-географическое положение России таково, что в прошлые века «кормиться», обрабатывая только один участок земли, было просто невозможно. Во-первых, использовался лес на строительство жилья, а также на обогрев зимой как людей, так и скота. Во-вторых, лес давал дополнительное пропитание в виде грибов, ягод, а также продуктов охоты. В-третьих, значительную часть пропитания давала населению также рыбная ловля. В-четвертых, обработка плодородных пахотных земель только ручным трудом не могла обеспечить прибавочный продукт, а обработка тягловой силой (лошадями или волами) требовала дополнительного прокорма этой самой тягловой силы с посторонних пастбищных земель летом и заготовленной травой с сенокосов — зимой.

Все это приводило к тому, что для ведения сколько-нибудь сносного хозяйства на одного человека требовалось много лесных, пахотных, пастбищных, сенокосных, водных и других угодий [5]. И если бы эти угодья кто-то захотел ограничить в свою пользу, то другим их стало бы просто не хватать для выживания. При таких обстоятельствах удержание этого ограничения в свою пользу потребовало бы больших затрат и ресурсов, которые также неоткуда было взять без соответствующей машины подавления. Все это обусловливало необходимость того, что общее пользование несозданными достояниями оказывалось единственно возможным для ведения хозяйства.

Тип общего пользования несозданными достояниями сложился, по-видимому, на семейном и родовом этапах истории и затем закрепился на племенном этапе. На этапе простого государства он уже стал архетипом. Именно тогда право на общее пользование несозданными достояниями стало естественным.

Реализация естественного права на общее пользование несозданными достояниями. На державном этапе в XVII — XVIII вв. путем раздачи земель и поместий служивым людям, и в частности дворянам, произошло отчуждение большой части несозданных достояний в пользу малой избранной части населения. И тогда сложившееся на территории России естественное право вошло в глубочайшее противоречие с юридически закрепленным правом частного присвоения либо самих несозданных достояний, либо доходов от их использования.

Поскольку доходы крестьянского населения в XVII — XIX вв. могли поступать в основном от сельскохозяйственного производства с земли и от леса, в крестьянской массе стала остро ощущаться нехватка пахотных, луговых и лесных угодий, а поэтому достаточно долго стоял вопрос о несправедливости помещичьего землевладения.

Неправильно решенный, по мнению крестьянства, вопрос с землями в царской России обусловил широкую вовлеченность крестьянских масс в революцию 1917 года и Гражданскую войну.

Большевики учли указанное естественное право и вернули доходы от несозданных достояний в общее пользование. Однако они «перегнули палку» с естественным правом на частный труд, поскольку общее пользование никоим образом не влечет за собой  коллективный труд.

В конце XX века за время перестройки недра были отданы если не во владение, то в распоряжение и пользование достаточно небольшой  части населения России.

Кроме того, были сделаны крупные иностранные заимствования, использованные той же частью населения. В результате доходы от пользования недрами и займами, которые при советской власти «распределялись» по всему населению страны, перестали поступать большинству россиян. Однако, согласно указанному выше архетипу, население России не может жить только за счет производительного труда по переработке ресурсов, поступающих из внешней организованной среды (как, например, в Швейцарии), и поэтому вынуждено в основном жить за счет использования ресурсов, поступающих из природной среды. А как раз эти ресурсы и доходы от них были в результате приватизации отняты у большей части россиян.

Тем самым естественное право на общее пользование несозданными достояниями в очередной раз в XXI веке вступило в противоречие с юридически закрепленным правом частного присвоения либо самих этих достояний, либо доходов от их использования. Неправильно решенный, по мнению значительной части населения современной России, вопрос с недрами и займами снова (как в XX в.) может привести к сильным общественным потрясениям.

Действия большевиков и перестройщиков привели к тому, что сейчас, в XXI веке, «кормиться» с земли и леса Россия уже не может. Нет ни необходимого сельского населения, ни необходимой энергооснащенности сельского хозяйства, поскольку энергоносители оказались недоступными для оставшихся жителей села. «Кормиться» же от использования недр и иностранных займов тоже оказалось недоступным для большинства населения России. А конкурировать в производительном труде с Европой, Турцией, Китаем и Индией России не позволяют большие издержки производства, неизбежные в силу ее природно-климатического положения [6].

Естественное право на частный труд. Другим сущностным естественным правом России является естественное право на частный  труд. Это атрибут архетипа частного труда. Согласно данному архетипу, большая часть населения России отдает предпочтение не обезличенной работе в составе больших коллективов, а труду малогрупповому (частному). Отметим, что «частный» не означает «личный», а происходит от слова «часть».

Возникновение и закрепление архетипа частного труда и его естественного права. В силу природно-климатических условий лесостепной зоны России проживание в ней невозможно без строительства отапливаемых искусственных сооружений (в прошлом  в виде землянок, шалашей и чумов, а затем — в виде изб и домов с потолками). Создание же потолочных перекрытий раньше было возможно только с помощью деревянных балок, длина которых ограниченна. Это означает, что оправданным практически было только строительство сооружений, пригодных для проживания малой или большой семьи. Зимнее содержание домашней скотины и птицы также невозможно без относительно теплых помещений, которые к тому же должны располагаться как можно ближе к жилым постройкам (по причине холодных дождей и снеговых заносов).

Короткий световой день требовал жесткой организации труда и быта, которую возможно было эффективно осуществлять только в рамках семьи. Все это приводило к тому, что хозяйственная деятельность могла вестись в основном в рамках домашнего хозяйства. Кроме того, скудный прибавочный продукт не мог обеспечить содержание больших групп населения, не занятых производительным трудом, т. е. эти группы могли быть только малочисленными.

Таким образом, на указанной территории России ни на семейном, ни на родовом, ни на племенном этапе не могли сложиться устойчивые формы общего труда. Труд мог быть только частным. Так возник и закрепился архетип частного труда, вследствие чего право на частный труд стало естественным.

Реализация естественного права на частный труд. На державном этапе в XVII — XVIII вв. при раздаче земель и поместий служивым людям потребовалась коллективная обработка помещичьих земель. Возникла барщина как форма принудительного отчужденного совместного труда. Естественно, новый тип труда оказался полностью несовместимым с закрепившимся до этого естественным правом на частный труд. Именно поэтому неэффективность барщины привела к постепенному отказу от нее. Однако при Петре I коллективный принудительный труд крестьян продолжали использовать на казенных заводах. Сопротивление крепостного населения в итоге вынудило Александра II полностью освободить крестьян от принудительного общего труда на поместьях и заводах. Тем самым труд в России снова стал в основном частным.

Начавшееся затем развитие капитализма в России не сильно изменило сложившееся соотношение частного и коллективного труда, поскольку промышленные рабочие составляли не более десятой части населения.

Большевики как партия рабочего класса тип коллективного промышленного труда распространили на все крестьянское население страны путем насильственной коллективизации, полностью подавив исповедуемое крестьянами естественное право на частный труд. Так крестьянское население постепенно сосредоточилось в городах, принеся туда с собой и свое  естественное право. Именно это обстоятельство обусловило со временем легкое принятие и поддержку населением страны перестройки. Послеперестроечная Россия в XXI веке опять вернулась к присущему ей архетипу частного труда.

Отметим, что склонность к частному труду еще не означает, что именно этим трудом должна создаваться преобладающая часть валового продукта. Однако количество людей, вовлеченных в частный труд на индивидуальных, семейных и малых предприятиях, значительно превосходит количество людей, вовлеченных в коллективный труд на больших предприятиях или в организациях.

Проблема слаженного воплощения естественно-правового бинарного кода. Выше описано, как разные режимы правления в России по-разному учитывали естественное право на общее пользование несозданными достояниями и естественное право на частный труд. Исследования показали, что учет этих естественных прав происходил по принципу полного подавления одного из них: либо частный труд и частное присвоение несозданных достояний, либо общий труд и общее присвоение несозданных достояний. Оба эти случая находятся в противоречии с необходимостью соблюдения слаженности (баланса) между частным трудом и общим использованием несозданных достояний. Именно поэтому шведская модель жизнеустроения, основанная на принципе баланса между этими естественными правами, оказалась более жизнеспособной.

Перечислим схематически воплощение естественно-правового бинарного кода различными режимами правления в России:

далекое прошлое — частный труд и общее пользование ( +, +);

крепостная Россия — частный труд и частное пользование ( +, _ );

советская Россия — общий труд и общее пользование ( _  , + );

современная Россия — частный труд и частное пользование ( +, _  ).

В данном перечне воплощений пары (право на частный труд и право на общее пользование) знаки «+» и «_» ставятся в соответствии с совпадением или несовпадением естественного права с фактическим юридическим правом в данное время.

К сожалению, соблюдение баланса при наличии двух или более факторов либо критериев — дело гораздо более сложное, чем учет одного из них. Только лишь умозрительными конструкциями такой баланс не выстроишь, необходимо опираться на исторический опыт. Однако непрерывность исторического опыта соблюдения указанного баланса в России неоднократно нарушалась, в частности, во время крепостного строя, во время революции 1917 года и во время перестройки. Именно поэтому Россия не имеет близкого положительного исторического опыта разумного слаженного воплощения естественно-правового бинарного кода. Зато в избытке близкий отрицательный опыт неразумного разлаженного воплощения. В данный момент в нашей стране необходимая слаженность нарушена в очередной раз, и отсутствует какая-либо ясность, как восстановить эту слаженность, имевшуюся в далеком прошлом.

Подводя итог всему изложенному в статье, можно сделать вывод, что изменения в реализации естественно-правового бинарного кода в законодательном поле России являлись результатом больших общественных преобразований, причем сам код служил одним из мотивов этих преобразований. Поскольку естественное право  на общее пользование несозданными достояниями в современной России вновь подавлено, это может в определенных условиях послужить мотивом к новым общественным потрясениям.

Список литературы

1. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. — М., 1997.

2. Yung C.G. The archetypes and the collec-

tive unconscious. — In The collected works of C.G. Yung (Vol. 9). — Princeton, NJ:  Princeton University Press, 1936/1969.

3. Губарь О.В., Захаров В.К. Номология как преодоление экономикоцентризма: Моногр. — Ростов н/Д, 2006.

4. Захаров В.К. О некоторых архетипах российской цивилизации // Общество, государство, политика. 2008. № 1. С. 117—132.

5. Милов Л.В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процес-

са. — М., 1998.

6. Паршев А.П. Почему Россия не Америка. Книга для тех, кто остается здесь. — М., 2001.