Исторические предпосылки развития исполнительного производства в Республике Казахстан

Галымбек СМАГУЛОВ, 

частный судебный исполнитель, соискатель кафедры международного права Евразийского национального университета им. Л.Н. Гумилева

Исполнительное производство как особый процесс реализации права имеет давнюю историю. Первые упоминания о возможности принудительного исполнения, основанные на праве имущественных требований кредитора к должнику, мож-но встретить в документах римского классического права. По положениям древнеримского права, кредитор при наступлении срока платежа сам мог арестовать должника и, продав его с публичных торгов, получить удовлетворение своего требования из вырученной суммы или держать должника у себя в качестве раба до полной отработки им долга [1, с. 8]
Аналогичный приведенному примеру первый законодательно урегулированный способ исполнения обязательств, который получил название «отдача головою», появился в 1261 году в России. Суть его заключалась в принудительном лишении несостоятельного должника и членов его семьи (жены, детей) свободы и продажи их с торгов в рабство. Примерно в это же время в России появились первые должностные лица, специализирующиеся на исполнении судебных актов о взыскании денег и присуждении имущества — так называемые праветчики. Появилось понятие «доправить иск», т. е. взыскать с должника присужденные деньги и имущество и передать взыскателю без лишения должника и членов его семьи свободы.
Судебники 1497 и 1550 годов, а затем и Соборное уложение 1649 года выделяли три способа исполнения судебных решений: наложение взыскания на имущество должника путем его реализации с торгов; правеж (публичное наказание батогами) — мера, применяемая к несостоятельному должнику; выдача головою — предоставление несостоятельного должника в полное распоряжение взыскателя.
В 1628 году законодательно закрепляется первый перечень имущества, на которое не может быть обращено взыскание; позднее это правило преобразуется в прообраз современного принципа неприкосновенности минимума имущества, необходимого для жизни должника.
В Соборном уложении 1649 года ограничены категории лиц, к которым может применяться такая мера принуждения, как выдача головою; предусмотрена очередность удовлетворения требований взыскателей (когда их несколько), согласно которой взыскание долга в пользу иностранца имело преимущество перед взысканием в пользу русских, казенные долги взыскивались прежде задолженностей перед частными лицами [2, с. 13—15].
Существенный импульс развитию исполнительного производства дореволюционной России придали судебные реформы императора Александра II, проведенные в 1864 году. Порядок приведения в исполнение судебных решений, который ранее был организован по следственному принципу, приобрел признаки диспозитивности. Был учрежден институт судебных приставов, который существовал к этому времени во многих европейских странах; дальнейшую детализацию и развитие получила процедура осуществления исполнительного производства [3, с. 42—44].
Отдельные институты, нормы и правила, зародившиеся в России того периода, впоследствии, получив развитие, легли в основу советского и современного законодательства об исполнительном производстве стран СНГ.
В дореволюционном Казахстане судебные функции осуществляли суды биев, которые являлись основной судебной властью. Процедура исполнения судебных решений отличалась от российской более миролюбивыми традициями. Чаще всего стороны приходили к примирению в ходе самого судоговорения или до него.
Очень многое зависело от мудрости и авторитета бия (судьи). Юридически разбирать гражданские дела, т. е. выполнять функции бия, могло любое лицо, хорошо знающее казахское обычное право (адат) и зарекомендовавшее себя в качестве объективного судьи. Однако человек, носящий звание бия, должен был фактически обладать властью и авторитетом, чтобы не только выносить решения, но и обеспечить их исполнение. Поэтому бий должен был выполнять функции родоначальника, судьи и административной власти на местах.
Предметом взаиморасчетов по долгам в основном выступал скот (айып) — лошади, верблюды, овцы. По соглашению сторон скот мог заменяться на другое имущество, вещи.
Если стороны не приходили к мировому соглашению или ответчик добровольно не исполнял решение бия, оно приводилось в исполнение принудительно. В более ранние периоды из-за отсутствия развитой системы государственного аппарата исполнение решения суда биев возлагалось непосредственно на истца. За уклонение от исполнения судебного решения общественное мнение осуждало не столько самого ответчика, сколько его родичей, родоправителей.
В качестве одной из форм обеспечения принудительной реализации судебного решения или иной обоснованной претензии, не выполняемой ответственной стороной, в то время широко практиковался институт барымты. Барымта представляла собой насильственный угон скота виновного, его влиятельного родственника или аула. Барымта производилась с ведома родоправителя (старейшины), количество угнанного скота должно было быть соразмерным сумме иска, а угнанный скот — сохраняться до удовлетворения претензии. Барымта, произведенная во исполнение судебного решения и с соблюдением обычаев казахов, считалась правомерной и не осуждалась. Неосновательная же барымта квалифицировалась как хищение и влекла соответствующую реакцию пострадавшей стороны и правовые последствия. Барымта признавалась неправомерной, если не соблюдались некоторые формальные правила: открытое предъявление своих претензий виновной стороне, оповещение родственников и родоправителя барымтача (барымташы) о намерении совершить барымту и др.
В политической истории Казахстана институт барымты занимает заметное место. Хотя царский режим объявил барымту преступлением, этот институт был ликвидирован лишь после революции 1917 года [4, с. 103].
В более поздние периоды дореволюционного Казахстана решения биев приводились в исполнение волостными управителями. При этом об исполнении судебного решения делалась отметка в соответствующей книге, где регистрировались конкретные акты судов [5, с. 44]
Нормативная основа деятельности судов биев, состоящая из норм обычного права и норм шариата (мусульманского права), была постепенно дополнена ереже — постановлениями, которые принимались чрезвычайными съездами биев на основе изучения и кодификации судебной практики рассмотрения споров. К примеру, ереже, принятое на Чарском чрезвычайном съезде биев в мае 1885 года, подробно определяло меры взысканий и наказания виновных, процедуру судопроизводства, регулировало порядок исполнения судебных решений, сроки исполнения, распределение взысканых средств и другие вопросы [5, с. 45].
Вхождение казахского государства в состав Советского Союза привело к коренному переустройству сферы государственного управления, в том числе и изменениям системы отправления правосудия. С принятием Конституции СССР [6] в 1936 году подверглись реформированию все отрасли права союзных республик. Исполнительное производство стало расцениваться «как особый инструмент укрепления социалистической законности... пресечения и предупреждения правонарушений, воспитания граждан в духе неуклонного соблюдения законов и уважения правил социалистического общежития» [7, с. 456]. Одним из первых союзных актов в сфере исполнительного производства стала Инструкция о порядке исполнения судебных решений, утвержденная Народным комиссариатом юстиции СССР в 1939 году [8].
Данная инструкция достаточно подробно регламентировала порядок совершения исполнительных действий, ведения делопроизводства, сдачи отчетности, обжалования действий и бездействия судебных исполнителей. Однако в полной мере Инструкция не была реализована. Начало Великой Отечественной войны практически приостановило деятельность по исполнению судебных решений. Постановлением Пленума Верховного Суда СССР от 30 августа 1941 г. судам было указано на необходимость приостановления исполнения судебных актов по гражданским делам, должниками по которым выступали лица, состоящие в действующих частях Красной Армии и Военно-Морского Флота, за исключением дел о взыскании алиментов [9, с. 20].
В организационном плане Инструкция устанавливала нахождение судебных исполнителей при судах и территориальный принцип их деятельности [8]. За судом закреплялся ряд контрольных функций за деятельностью судебных исполнителей. К примеру, с разрешения судьи судебный исполнитель в случаях, не терпящих отлагательства, мог совершать исполнительные действия в нерабочие дни и ночное время. Приостановление или прекращение исполнения производилось на основании определения суда. Кроме того, на народного судью и председателя суда возлагалась обязанность по проверке хода исполнения судебного решения [5, с. 46].
При исполнении судебного решения взыскатель не нес расходов. Какие-либо сборы с взыскателя и должника судебный исполнитель не имел права взыскивать, все средства на исполнение судебного решения выделялись судом. После исполнения судья выносил определение об утверждении расчетов судебного исполнителя по расходам и о взыскании этих средств с должника.
Прокурор осуществлял надзор за законностью исполнительного производства. Он не имел права напрямую отменять акты и действия судебных исполнителей. Надзорные функции прокурора заключались в праве обжалования этих актов и действий в суд. Стороны могли в 5-дневный срок обжаловать действия судебного исполнителя в суд, на территории которого производилось исполнение.
Сегодня ученые и практики, на наш взгляд, совершенно справедливо говорят о недостатках организации исполнительного производства того времени. Так, судебные исполнители не могли самостоятельно принимать многие решения и были разобщены территориально; отсутствовало вертикальное подчинение судебных исполнителей уполномоченному органу, отчего существенно страдала эффективность их работы; не было возможности обмена положительным опытом и централизованного анализа недостатков их деятельности [5, с. 47].
В исполнительном производстве того периода, как, пожалуй, и в любой сфере деятельности государства военного времени, явно прослеживается приоритет государственных интересов над интересами личности: предусматривалось первоочередное исполнение решений по делам о недоимках по всевозможным налогам, штрафам и иным взысканиям в пользу государства. Об этом свидетельствует и анализ правил инструкции Народного комиссариата юстиции СССР от 1 февраля 1945 г. № 7 «О порядке рассмотрения судами дел о взыскании недоимок по обязательным натуральным поставкам, налогам, обязательному окладному страхованию, самообложению и не внесенных в срок штрафов» [10, с. 316—319].
В 1961—1964 гг. в СССР была проведена кодификация гражданского процессуального законодательства. Принятие Основ гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик от 8 декабря 1961 г. [11, с. 526] стало предпосылкой к появлению гражданских процессуальных кодексов союзных республик, в том числе и Гражданского процессуального кодекса Казахской ССР от 28 декабря 1963 г. [12].
Исполнительное производство как одна из стадий гражданского процесса было включено в Гражданский процессуальный кодекс КазССР. ГПК КазССР охватил такие вопросы, как сроки предъявления судебных актов к исполнению, порядок выдачи исполнительного документа, его содержание, ответственность за утрату исполнительного документа, вопросы участия общественности при исполнении судебных актов, полномочия судебных исполнителей, вопросы их отвода, розыска должника, а также иные вопросы о порядке проведения исполнительных действий. Отдельная глава (глава 39) ГПК КазССР регулировала вопросы совершения исполнительных действий в отношении граждан. В качестве приложения к ГПК КазССР был предусмотрен Перечень видов имущества граждан, на которое не может быть обращено взыскание по исполнительным документам.
Таким образом, ГПК КазССР 1963 года стал первым документом, регулировавшим на уровне законодательного акта вопросы исполнительного производства.
Более детально процедура исполнения судебных актов была урегулирована Инструкцией о порядке исполнения судебных решений [13].
Судьи по-прежнему контролировали деятельность судебных исполнителей. Отличительной особенностью данной инструкции стало то, что она придала процессуальный характер отношениям судебного исполнителя и судьи.
Так, впервые для решения вопросов отсрочки, рассрочки исполнения, изменения способа и порядка исполнения судебного решения судебный исполнитель должен был обратиться в суд с заявлением, которое подлежало рассмотрению в процессуальном порядке, установленном ст. 204 ГПК КазССР.
24 апреля 1973 г. Министерством юстиции СССР была утверждена Инструкция о порядке исполнения судебных решений [14]; она предусматривала существенные изменения в кадровом обеспечении и организации исполнительного производства. Так, полномочия назначения судебных исполнителей на должность и освобождения их от должности передавались начальникам отделов юстиции исполнительных комитетов областных, краевых, городских Советов народных депутатов.
Роль органов юстиции в правовом регулировании деятельности судебных исполнителей существенно возросла: в 1975—1981 гг. Министерством юстиции СССР были изданы два приказа (от 12.03.1975 № 3 «О дальнейшем улучшении работы министерств юстиции союзных республик по подбору, расстановке и воспитанию кадров» [15, с. 418], от 18.06.1976 № 19 «Об организации деятельности органов юстиции и судов с судебными исполнителями» (далее — Приказ № 19) [16, с. 339]), Методические рекомендации по проверке работы народного суда по исполнению судебных решений [16, с. 345] и ряд актов по частным вопросам исполнительного производства (Инструкция о порядке назначения, выплаты и взыскания сумм временных пособий на несовершеннолетних детей в период розыска их родителей, Инструкция для бухгалтеров о порядке удержания алиментов по исполнительным документам, постановление коллегии Министерства юстиции СССР от 24.03.1981 № 7/2 «Об улучшении работы судов и органов юстиции по возмещению ущерба, причиненного преступными посягательствами на социалистическую собственность», постановление коллегии Министерства юстиции СССР от 24.03.1981 по вопросам взыскания алиментов и др.).
Создаются республиканские курсы повышения квалификации работников юстиции, на которых ежегодно повышают квалификацию и судебные исполнители. Проводятся социалистические соревнования, конкурсы, аттестации судебных исполнителей, появляется возможность обмена опытом.
При всех положительных результатах, такая система двойного подчинения судебных исполнителей, как справедливо отмечает Б. Тургараев [5, с. 52], не могла быть эффективной в силу размытости и неопределенности механизма руководства. Суды утратили рычаги воздействия на судебных исполнителей, и судебный контроль за исполнительным производством постепенно терял свою былую эффективность. Так, в Приказе № 19 речь идет о серьезных недостатках и упущениях в работе судебных исполнителей, об отсутствии должного контроля за их деятельностью.
В то же время этими реформами было положено начало отделению органов исполнительного производства от судов.
Следующим важным шагом в реформировании советского исполнительного производства стала Инструкция об исполнительном производстве (утв. приказом министра юстиции СССР от 15.11.1985 № 22; далее — Инструкция № 22), которой была введена должность старшего судебного исполнителя. Согласно п. 2 Инструкции № 22 в судах, где было два и более судебных исполнителей, один из них назначался старшим судебным исполнителем. Однако свой сегодняшний процессуальный статус старший судебный исполнитель приобретет гораздо позже. Тогда это был фактически судебный исполнитель, на которого возложены дополнительные организационные функции: ведение депозитного счета суда и книги учета депозитных сумм, составление ежеквартального статистического отчета работы суда по исполнению судебных решений, оказание практической и методической помощи судебным исполнителям и др. Однако полный круг полномочий старшего судебного исполнителя, порядок его взаимоотношений с судебными исполнителями и с судом не был нормативно закреплен. В то же время введение этой должности стало еще одним шагом в дистанцировании исполнения от суда.
В советском обществе влияние партии, различных общественных организаций, трудовых коллективов на образ жизни граждан и их поведение было существенным, если не сказать определяющим, что нашло отражение и в Инструкции № 22: п. 4 регулировал участие общественности в исполнении судебных решений. Для судебного исполнителя правила Инструкции № 22 были эффективным способом оказания воздействия на должника.
Инструкция закрепляла 12 видов исполнительных документов, принимаемых к исполнению судебными исполнителями, в числе которых были исполнительные надписи нотариальных органов; не оплаченные в срок платежные требования, акцептованные плательщиком; удостоверения, выдаваемые по трудовым спорам профсоюзными комитетами; решения исполнительных комитетов Советов народных депутатов и др.
Вопросы приостановления, прекращения исполнительного производства, возвращения исполнительного документа взыскателю, отложения исполнительных действий и ряд других судебный исполнитель по-прежнему не мог решать самостоятельно, а производил только на основании определения суда (п. 35 Инструкции № 22).
Примечательно, что правилами п. 61 Инструкции № 22 допускалась возможность описи и ареста имущества при отсутствии самого должника, но с участием кого-либо из совершеннолетних членов его семьи, а при отсутствии этих лиц — с участием уполномоченных жилищно-эксплуатационной организации или исполнительного комитета сельского или поселкового Совета народных депутатов. Такой нормы на сегодня явно не хватает в действующем законодательстве Казахстана.
Весьма креативным и в некотором роде даже несвойственным советскому духу положением, на наш взгляд, являлось то, что судебный исполнитель за исполнение отдельных категорий исполнительных документов получал премиальное вознаграждение в процентном соотношении от суммы взыскания. Так, согласно п. 268 Инструкции № 22, из сумм, взысканных в пользу государственных, кооперативных и общественных организаций и в доход государства в возмещение ущерба, судебным исполнителям выплачивалось премиальное вознаграждение в порядке и размерах, предусмотренных действующим тогда законодательством.
Учет денежных сумм, взысканных в возмещение ущерба от растрат и хищений, и сумм, подлежащих выплате судебным исполнителям в качестве премиального вознаграждения, вел судья по специальной ведомости. Премиальное вознаграждение выдавалось с депозитного счета районного (городского) народного суда по чеку на имя судебного исполнителя, подписанному судьей.
Инструкция № 22 была практически последним значительным правовым актом СССР в сфере исполнительного производства, многие ее положения действовали до начала 1990-х годов.
Итак, к основным признакам советского исполнительного производства можно отнести следующие:
1) государственный характер исполнительного производства и его политизированность;
2) скрытый приоритет государственных интересов над интересами личности, преимущественная защита государственной собственности;
3) судебные исполнители рассматривались в единстве с судами, состояли при судах, а впоследствии действовали под началом председателя суда и органов юстиции;
4) именно в советский период исполнительное производство укрепилось как часть (стадия) гражданского процесса.
Дальнейшее развитие исполнительного производства на постсоветском прост-ранстве связано с развитием права и за♣конодательства независимых республик, образовавшихся после распада Советского Союза.

Литература

1. Морозова И.Б., Треушников А.М. Исполнительное производство: Учеб.-практ. пособие. 4-е изд., доп. — М.: Горо-дец, 2007.
2. Викут М.А., Исаенкова О.В. Исполнительное производство: Учеб. Практикум. — М.: Юристь, 2001. — 254 с.
3. Чухвичев Д.В. Исполнительное производство: Учеб. пособие. — М.: Юнити-Дана, 2008. — 303 с.
4. Чистяков О.И. История отечественного государства и права. 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Юристъ, 2005. Ч. 1. 430 с.; Ч. 2. 544 с.
5. Тургараев Б.Т. Право исполнительного производства Республики Казахстан: Учеб. пособие. — Алматы: Университет им. Д.А. Кунаева, 2008. — 172 с.
6. Конституция СССР. Утв. постановлением Чрезвычайного VIII съезда Советов Союза ССР 5 декабря 1936 г. (см.: Образование и развитие Союза Советских Социалистических Республик (в до-кументах) / Сост. Н.Т. Савенков. — М.: Юрид. лит., 1973. С. 454—468).
7. Курс советского гражданского процессуального права: в 2 т. Т. 2. — М., 1981.
8. Инструкция о порядке исполнения судебных решений. Утв. НКЮ СССР
28 сентября 1939 г.— М.: Госюриздат, 1952.
9. Сборник постановлений Пленума и определений коллегий Верховного суда СССР. 1941 год. — М., 1947.
10. Сборник приказов и инструкций Министерства юстиции СССР: 1936—1948 гг. — М., 1949.
11. Закон СССР от 8 декабря 1961 г. «Основы гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик» // Ведомости Верховного Совета СССР. 1961. № 50.
12. Гражданский процессуальный кодекс Казахской ССР. Утв. Законом Казахской ССР от 28 декабря 1963 г. // Ведомости Верховного Совета и Правительства Казахской ССР. 1964. № 2.
13. Инструкция о порядке исполнения судебных решений. Утв. постановлением Президиума Верховного суда Казахской ССР от 23 февраля 1967 г.
14. Инструкция о порядке исполнения судебных решений. Утв. приказом министра юстиции СССР от 24 апреля 1973 г. № 7.
15. Сборник приказов, постановлений коллегии, инструкций и указаний Министерства юстиции СССР. — М., 1976; М., 1982.
16. Сборник законодательных актов, нормативных материалов и судебной практики. — М., 1982.