История развития определения убийства по найму в российском законодательстве

В.М. ГЕВОРГЯН,
аспирант кафедры уголовного права и криминологии МГУ им. М.В. Ломоносова 
 
Историческая оценка любого нового закона — один из первых критериев критического анализа права, так как устойчивость правовых норм проверяется по преимуществу условиями их исторического развития, т. е. эволюция общества прямо влияет на нормативно-правовую базу, которая регулирует отношения, складывающиеся в этом обществе. Выдающийся русский криминалист Н.С. Таганцев отмечал: «Право создается народной жизнью, живет и видоизменяется вместе с ней; поэтому понятно, что прочными могут оказаться только те положения закона, в которых выразились эти исторически сложившиеся народные воззрения; закон, не имеющий корней в исторических условиях народной жизни, всегда грозит сделаться эфемерным, сделаться мертвой буквой»[1]. 
 
Тот факт, что законодательное определение убийства по найму является закономерным результатом долгого развития отечественного уголовного законодательства и доктринальной мысли, не вызывает сомнения. Люди всегда убивали друг друга; всегда находились и такие, которые, несмотря на то, что желали чьей-то смерти, сами не могли лишить человека жизни или не хотели присутствовать при убийстве. Ю.М. Антонян справедливо полагает, что «убийство, как вид насилия, “произрастает” из древнейших, даже предысторических времен, но постоянно порождается современными тому или иному периоду развития общества причинами»[2]. Убийство по найму настолько древнее явление, насколько и убийство, и всегда имело место в обществе. Как отмечает Ю.М. Антонян, «наемное убийство — одна из древних “профессий”, появившаяся как разновидность убийства и потому, что некоторые люди по каким-то причинам не могли сами лишить кого-то жизни»[3]. Но законодательное определение убийства по найму прошло долгий путь до момента своего нормативного определения в законодательных актах. По нашему мнению, закономерно рассмотреть прежде всего исторические моменты законодательного определения убийства по найму сквозь призму законодательного определения убийства, а потом квалифицирующие признаки убийства. Следует обратить внимание на такой квалифицирующий признак убийства, как убийство из корыстных побуждений, поскольку, как представляется, убийство по найму своим возникновением в первую очередь «обязано» убийству из корыстных побуждений.
Изначальное разграничение убийства на умышленное и совершенное по неосторожности, на убийство с прямым или косвенным умыслом привело к «отделению» от убийства квалифицирующих и привилегированных признаков. Например, в «Русской правде» ХI века понятия умысла и неосторожности не существовали отдельно, но различались два вида умысла — прямой и косвенный, что учитывалось при установлении ответственности за убийство: убийство в разбое каралось высшей мерой наказания — «потоком и разграблением», убийство же в драке — только вирой.
С момента первых письменных определений ответственности за убийство вообще (данных в договоре Олега 911 года, а также в ст. 12 договора Игоря с греками 945 года)[4] российское законодательство прошло довольно длинный путь развития в плане квалифицирующих признаков убийства по найму. Например, в судебниках XV—XVI веков (Судебнике Иоанна III 1497 года[5]; Иоанна IV 1550 года[6]; царя Федора Иоанновича 1589 года[7]) выделяются как особо тяжкие преступления убийство господина и убийство в разбое, которые наказываются смертной казнью. А вот в Соборном уложении 1649 года (далее — Уложение 1649 года) четко выделяются отягчающие обстоятельства убийства: совершение преступления в присутствии государя, на государевом дворе и в церкви. К тяжким относились убийства родителей, законных и незаконных детей, родственников, господина, мужа (особо строго преследовалось отравление мужа женой), совершенные ратными или служивыми людьми, а также сопряженные с разбоем, иным насилием или кражей. Все эти убийства карались смертной казнью[8]. Следовательно, юридическая мысль уже в Уложении 1649 года вплотную подошла к определению убийства по найму. Хочется подчеркнуть, что для законодательного определения убийства по найму не существовало технических (юридических) преград, а требовались только социальные предпосылки. Не секрет, что любой законодательный акт отражает, во-первых, социальную действительность и юридическую технику данного исторического момента, во-вторых, волю господствующего класса.
Одним из результатов кодификационной работы первой четверти XVIII века стал Артикул воинский от 26 апреля 1715 г. (далее — Артикул 1715 года) — свод военно-уголовного законодательства, относящегося преимущественно к области материального, а не процессуального права. По своей структуре этот кодекс перенял родовую классификацию правовых норм (по роду деяния) с внутренней иерархией по важности деяния. Каждый артикул (статья) описывал отдельный вид правонарушения и назначал определенную санкцию.
Артикул 1715 года содержал основные принципы уголовной ответственности, понятия преступления, вины, цели наказания, необходимой обороны, крайней необходимости, перечень смягчающих и отягчающих обстоятельств; он состоял из 24 глав и 209 артикулов и был включен в качестве части второй в Воинский устав от 30 марта 1716 г.
Юридическая техника этого кодекса достаточно высока: законодатель впервые использовал наиболее емкие и абстрактные юридические формулировки и отошел от традиционной для русского права казуальной системы[9].
Чтобы отдельная норма могла вобрать в себя максимально больше случаев, она дополнялась особым толкованием. В «толке» либо конкретизировались правовые ситуации, уточнялись обстоятельства, приводились примеры, либо указывалось на открытый характер нормы, давалась свобода судебного толкования.
Артикул 1715 года представлял собой первую систематизацию уголовно-правовых норм.  К наиболее тяжким видам убийств законодатель относил отцеубийство, детоубийство, а также убийство по найму, убийство священника, убийство посредством яда, убийство, совершенное особо мучительным способом, убийство офицера солдатом, убийство на дуэли, убийство мирных жителей во время военных действий.
Ответственности за убийство посвящена глава XIX «О смертном убийстве», согласно которой убийство подразделялось на:
1) умышленное убийство без отягчающих обстоятельств, а также ответственность соучастников в умышленном убийстве (артикулы 154—155, 160);
2) квалифицированные виды умышленного убийства (артикулы 161—163);
3) убийство при обороне от нападения (артикулы 156—157);
4) неосторожное убийство и невиновное лишение жизни (артикулы 158—159);
5) самоубийство и покушение на него.
В качестве квалифицированных видов убийства Артикул 1715 года называет:
1) убийство в корыстных целях (артикул 161);
2) убийство отца, матери, малолетнего ребенка и офицера (артикул 163).
Артикул 161 гласит: «А ежели ж кто для прибыли или в надежде к какой прибыли договоритца, найметца или даст себя подкупить, или готова себя учинит кого убить смертно, тогда оный крупно с тем, кто его нанял, подкупил или упросил, колесом разломан, и тела их на колеса положены быть имеют»[10]. Как видно, в артикуле 161 речь идет об убийстве из корыстных побуждений и по найму. В одной статье предусматривалась ответственность и для заказчика, и для исполнителя: оба субъекта наказывались квалифицированным видом смертной казни: колесованием.
В толковании к артикулу 161 говорилось: «Сие наказание имеет свое исполнение, хотя обещанная кому прибыль вскоре отдана, или впредь еще имеет быть заплачена, или хотя точно едина надежда к прибыли учинена, и обещание в том дано было.
Ежели тот, котораго умертвить хотели, подлинно не убит, однакож на него нападение было, и оный побит или ранен, то как подкупщик, так и наемщик мечем казнены, и обоих тела на колеса положены будут»[11].
Следовательно, для квалификации убийства по найму по артикулу 161 как оконченного преступления не имело значения, была ли заплачена обещанная «прибыль» или еще нет, достаточно было установить, что наниматель обещал оплатить услуги исполнителя, а исполнитель в свою очередь дал согласие на совершение преступления (в интересах нанимателя) с надеждой на получение материального или иного вознаграждения. Толкование поясняет, что эти наказания применяются независимо от того, получил реально преступник «прибыль» от убийства или нет.
Как справедливо отмечает Р.В. Локк, «…смена общественно-экономической формации, развитие товарно-денежных отношений повлияли на количественные и качественные показатели преступности, в том числе взяточничество, незаконные способы ведения конкурентной борьбы и иные явления, характерные для периода экономических реформ. Расширение экономического пространства и развитие товарно-денежных отношений порождает конкуренцию и, соответственно, незаконные методы ее ведения. Некоторые люди предпочитали устранять конкурента (делового или в иной сфере), что, вероятно, представлялось им намного легче осуществить, нежели “сосуществовать” или соперничать с ним»[12].
Некоторые авторы объясняют появление данного определения в петровском законодательстве желанием Петра I приблизиться к европейским стандартам. Например, А.В. Ежков пишет: «Как известно, Петр I проводил реформы, стараясь приблизить Россию к уровню развитых зарубежных стран, опираясь на их опыт, что неизбежно привело к заимствованию как сложившегося в Европе порядка управления, так и некоторых нормативных актов, в том числе и положений уголовных сводов законов»[13].  Но справедливости ради надо подчеркнуть, что в законодательстве стран Европы того времени нормы, которые определили ответственность за убийство по найму, не нашли места. Несмотря на то что петровское законодательство копировало во многом западноевропейское, оно отличалось своеобразием выбора правовых норм и юридической техники.
Мы уделяем большое внимание нормам Артикула 1715 года, потому что до Уголовного кодекса 1996 года в российском законодательстве не встречается определение ответственности за убийство по найму.
Если, как было отмечено выше, в Артикуле 1715 года была выделена отдельная статья, предусматривающая ответственность за убийство из корыстных побуждений или путем подкупа, то по Уложению о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года (далее — Уложение о наказаниях) для квалификации преступления как убийства по найму, помимо применения статьи из особенной части, необходима была ссылка на статью о соучастии, например,  на ст. 13. Так, ст. 1453 Уложения о наказаниях гласит: «К одному из определенных в ст. 1452 наказаний (лишению всех прав состояния и ссылке в каторжную работу или на время от 15 до 20 лет, или без срока), смотря по обстоятельствам дела, приговариваются также виновные в убийстве с обдуманным заранее намерением или умыслом:
1) когда для учинения своего злодеяния убийца скрывался в какой-либо засаде или заманил убитого в такое место, где он удобнее мог посягнуть на жизнь его;
2) когда убийство учинено для ограбления убитого или для получения наследства лица, или вообще завладения какою-либо собственностью его или другого лица».
Согласно ст. 13 Уложения о наказаниях «в преступлениях, учиненных несколькими лицами по предварительному их на то согласию»,
т. е. соучастниками, признавались зачинщики, сообщники, подговорщики и подстрекатели, пособники. Статья 13 определяла подстрекателей как тех, «которые, не участвуя сами в совершении преступления, употребляли просьбы, убеждения или подкуп и обещание выгод или обольщения и обманы, или же принуждение и угрозы, дабы склонить других».
Наиболее тяжким в Уложении о наказаниях (статьи 1449—1471) признавалось умышленное убийство отца или матери, которое наказывалось лишением прав состояния и пожизненной (без срока) каторгой (ст. 1449). К тяжким предумышленным относились убийства:
· совершенные повторно;
· жены или мужа;
· сына или дочери либо любого родственника по восходящей или нисходящей линии;
· начальника, господина, хозяина либо члена семьи названных лиц;
· беременной женщины;
· путем поджога, взрыва или иным способом, когда опасности подвергалось несколько лиц;
· из засады;
· с целью ограбления или получения наследства;
· совершенное посредством отравления.
Эти виды убийства наказывались лишением состояния и каторжными работами.
В ст. 129 Уложения о наказаниях было предусмотрено 4 группы причин, которые могли усугубить вину: чем больше было умысла и обдуманности в действиях преступника; чем более противозаконны и безнравственны побуждения его к этому преступлению; чем более
было жестокости, гнусности или безнравственности в действиях, которыми данное преступление было предуготовлено, приводимо в исполнение или сопровождаемо; чем более употребил виновный усилий для устранения представлявшихся ему в том препятствий[14].
Н.С. Таганцев отмечал, что корыстное убийство по Уложению о наказаниях считалось квалифицированным лишь в тех случаях, когда оно было совершено с заранее обдуманным намерением лишить потерпевшего жизни. По мнению исследователя, для вменения в вину ст. 1453 Уложения о наказаниях необходимо было установить, что корыстная цель у виновного возникла до момента совершения убийства[15].
Уложение о наказаниях предусматривало ответственность за убийство в главе «О преступлениях против жизни, здоровья, свободы и чести частных лиц» и содержало 24 статьи, определяющих наказание за убийство.
В качестве квалифицированных видов убийства Уложение о наказаниях называет :
1) убийство родителей (ст. 1449);
2) убийство родственников и вообще лиц, указанных в ст. 1451;
3) убийство священнослужителя во время службы (ст. 212);
4) убийство часовых или караула, охраняющих императорский дом (ст. 286);
5) убийство для достижения целей восстания (ст. 268);
6) убийство при бегстве и освобождении арестантов (статьи 300—312).
Существенным моментом являлось то, что наряду с перечнем квалифицированных видов убийства Уложение о наказаниях дает перечень обстоятельств, увеличивающих (или отягчающих) вину (статьи 1450, 1452, 1453, 864, 1082 и 1207), но имевших место лишь в отношении к убийству умышленному и предумышленному; эти обстоятельства не применялись к убийству в запальчивости или раздражении (т. е. убийству, учиненному в порыве аффекта, гнева, злобы или отчаяния).
К отягчающим вину обстоятельствам Уложение о наказаниях относит:
1) совершение дважды предумышленного убийства (ст. 1456);
2) умышленное (ч. 1 ст. 1455) или предумышленное (ст. 1452) убийство беременной женщины;
3) умышленное (ст. 1455) или предумышленное (ст. 1453) убийство общеопасным средством (ч. 1 ст. 1453, статьи 864, 1082);
4) умышленное (ч. 1 ст. 1455) или предумышленное (ст. 1453) убийство посредством истязаний и жестоких мучений (ч. 2 ст. 1453);
5) умышленное или предумышленное убийство из засады или сопровождаемое заманиванием в уединенное место (ч. 3 ст. 1453);
6) умышленное или предумышленное убийство с корыстной целью (ч. 4 ст. 1453), за исключением убийства вследствие подкупа или найма;
7) умышленное или предумышленное отравление (ч. 5 ст. 1453);
8) умышленная помеха спасению лиц, подвергшихся крушению (ст. 1207).
В Уголовном уложении 1903 года (далее — Уголовное уложение) несколько иначе решалась проблема ответственности за корыстное убийство. В п. 8 ст. 386 Уголовного уложения устанавливалась ответственность за убийство, совершенное с корыстной целью. Это позволило редакционной комиссии, готовившей Уголовное уложение и объяснения к нему, заменить примерный перечень убийств, совершаемых из корыстных побуждений, одним общим понятием.
Редакционная комиссия, в частности, отмечала: «Для состава этого преступления необходимо, чтобы виновный не только имел на лишение жизни умысел прямой или непрямой, обдуманный заранее или возникший внезапно, но чтобы при этом был точно констатирован судьями факт, что поводом возникновения такого намерения была корысть, желание наживы, приобретения каких-либо материальных ценностей. Таким образом, к данной группе отойдет и убийство за плату, выполненное подкупным злодеем; убийство родственника его наследником для получения наследства; убийство, совершенное разбойником, встретившим неожиданное сопротивление со стороны жертвы и лишившим ее жизни посредством, например, зажатия ей рта подушкою, если только разбойник сознавал, что последствием такого убийства может быть задушение грабимого, и безразлично относился к этому результату.
Корыстное побуждение может быть или исключительным стимулом действий виновного, или может конкурировать с другими побуждениями. Согласившийся за деньги убить человека, которого считает своим кровным врагом, совершает корыстное убийство.
Для бытия преступления требуется наличность корыстной цели, безотносительно к ее достижению, поэтому виновный будет наказан за убийство с корыстной целью, хотя бы подкупивший не успел или не захотел выдать условленной платы, хотя бы у убитого не оказалось никакого имущества, или виновный не успел его захватить»[16].
В Уголовном уложении фактически были повторены квалифицирующие признаки убийства. Их перечень был дополнен двумя квалифицирующими признаками, отягчающими ответственность: убийство священнослужителя во время службы и убийство члена караула, охраняющего императора, либо часового военного караула; был исключен общий квалифицирующий признак — предумышленность убийства. Повторным признавалось убийство, если оно было совершено в течение 5 лет после отбывания наказания за убийство без отягчающих обстоятельств. Была введена новая норма об ответственности за убийство главы иностранного государства, которое наказывалось каторгой без срока (статьи 453—456).
После Октябрьской революции РКП(б) и советское правительство упразднили все судебные учреждения и юридические институты царской России. Это относилось и к законодательству о преступлениях против жизни. В декабре 1919 года Народный комиссариат юстиции принял Руководящие начала по уголовному праву РСФСР (утв. постановлением Народного комиссариата юстиции РСФСР от 12.12.1919), которые содержали определения сущности уголовного права, уголовного правосудия, преступления и наказания, стадий осуществления правосудия, соучастия, видов наказания, условного осуждения, пространства действия уголовного права[17]. Законодатель отказался от исчерпывающего и полного нормирования всех отношений, полагаясь на социальное чутье пролетарского суда, т. е. в полной мере допускался принцип аналогии.
Первым законом, в котором были кодифицированы уголовно-правовые нормы, устанавливающие ответственность за преступления против жизни, являлся УК РСФСР 1922 года.
Ответственность за преступления, посягающие на жизнь, были установлены в главе V «Преступления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности» УК РСФСР. В разделе I «Убийство» определялась ответственность за умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах (ст. 142).
К обстоятельствам, отягчающим умышленное убийство, относились: а) корысть, ревность (при отсутствии сильного душевного волнения) и другие низменные побуждения; б) убийство лицом, уже отбывшим наказание за умышленное убийство или весьма тяжкое телесное повреждение; в) убийство способом, опасным для жизни многих людей или особенно мучительным для убитого; г) убийство с целью облегчить или скрыть другое тяжкое преступление; д) убийство лицом, в обязанности которого входила особая забота об убитом; е) убийство с использованием беспомощного положения убитого.
За умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах предусматривалось наказание в виде лишения свободы на срок от 8 лет со строгой изоляцией.
С 1 января 1927 г. был введен в действие новый УК РСФСР, принятый 22 ноября 1926 г. Этот кодекс оставил без существенного изменения ответственность за умышленное убийство. Были изменены лишь санкции: устанавливался высший предел наказания, а не низший, как это было в УК РСФСР 1922 года. За умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах (ст. 136) было предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до 10 лет.
В 1934 году ст. 136 УК РСФСР была дополнена частью второй, которая предусматривала ответственность за убийство, совершенное военнослужащим при особо отягчающих обстоятельствах. За это преступление предусматривалась высшая мера наказания — расстрел. Других изменений в уголовное законодательство об ответственности за преступления против жизни не вносилось до 1954 года[18].
За годы действия УК РСФСР 1926 года, особенно в послевоенные годы после принятия указов Президиума Верховного Совета СССР от 04.06.1947 «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» и «Об усилении охраны личной собственности граждан», санкции которых предусматривали наказание до 20—25 лет лишения свободы, выявилось несоответствие наказания за эти преступления наказанию за преступления против жизни, и прежде всего за убийство, максимальная санкция за которое предусматривала 10 лет лишения свободы. Это несоответствие пытался в судебной практике исправить Верховный суд СССР. Так, была дана рекомендация при рассмотрении дел об убийстве, соединенном с разбоем, квалифицировать эти преступления только по ч. 2 ст. 2 Указа от 04.06.1947 «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества»[19]. В некоторых случаях, с тем чтобы увеличить меру наказания, суды квалифицировали убийство по аналогии как бандитизм по статьям 16 и 59 УК РСФСР[20].
Президиум Верховного Совета СССР 30 апреля 1954 г. принял Указ «Об усилении уголовной ответственности за умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах». Применение этого указа позволило значительно усилить борьбу с умышленными убийствами при отягчающих обстоятельствах, повысить предупредительное воздействие уголовного закона.
Вместе с тем практика ставила вопрос о дальнейшем совершенствовании законодательства об убийствах. В частности, возникал вопрос о недостатках части первой ст. 136 УК РСФСР, которой устанавливались отягчающие обстоятельства умышленного убийства. Правильное разрешение этого вопроса было очень важным, так как отнесение тех или иных обстоятельств, при наличии которых совершаются убийства, к отягчающим и оказывающим влияние на их квалификацию определяет направленность борьбы с этими преступлениями.
Ряд этих новелл нашел поддержку и у разработчиков УК РСФСР 1960 года, который, сохранив прежнюю классификацию преступлений против жизни, внес серьезные изменения в характеристику обстоятельств, отягчающих умышленное убийство.
Так, УК РСФСР 1922 года в ст. 142 и УК РСФСР 1926 года в ст. 136 в качестве отягчающих выделяют 6 пунктов, а УК РСФСР 1960 года содержит в качестве таковых 11 обстоятельств, причем 6 из них ранее не известных законодательству.
В соответствии со ст. 102 УК РСФСР 1960 года совершенным при отягчающих обстоятельствах признавалось убийство:
а) из корыстных побуждений;
б) из хулиганских побуждений;
в) в связи с выполнением потерпевшим своего служебного или общественного долга;
г) с особой жестокостью;
д) способом, опасным для жизни многих
людей;
е) с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, а равно сопряженное с изнасилованием;
ж) женщины, заведомо для виновного находившейся в состоянии беременности;
з) двух или более лиц;
и) лицом, ранее совершившим умышленное убийство, за исключением убийства при превышении пределов необходимой обороны и в со-
стоянии сильного душевного волнения;
к) на почве кровной мести;
л) особо опасным рецидивистом.
Сравнивая ст. 102 УК РСФСР 1960 года со ст. 136 УК РСФСР 1926 года, следует отметить, что первая содержала более полный перечень отягчающих обстоятельств. В то же время в ней не было такой непосредственной формулировки отягчающего обстоятельства умышленного убийства, как совершение убийства «из иных низменных побуждений», позволяющей в прошлом необоснованно расширять перечень отягчающих обстоятельств при квалификации умышленных убийств.
В УК РСФСР 1960 года не были отнесены к отягчающим обстоятельствам умышленного убийства ревность, месть на почве личных взаимоотношений, совершение убийства военнослужащим, а также лицом, на котором лежала особая забота об убитом, с использованием беспомощного положения потерпевшего.
Наконец, некоторые обстоятельства, отягчающие умышленное убийство, в 1960 году были изложены в иной, более точной редакции. Это относится к обстоятельствам, характеризующим умышленное убийство: из хулиганских побуждений; в связи с выполнением потерпевшим своего служебного или общественного долга; с особой жестокостью; с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, а равно сопряженное с изнасилованием; лицом, ранее совершившим умышленное убийство, за исключением убийств, предусмотренных статьями 104 и 105 УК РСФСР.
Характеризуя действовавшее в то время законодательство об ответственности за преступления против жизни, необходимо подчеркнуть, что по сравнению с прежним оно полнее регламентировало ответственность за эти преступления и предусматривало более строгие санкции, особенно за умышленное убийство при отягчающих обстоятельствах.
В нормы УК РСФСР 1960 года, предусматривающие ответственность за преступления против жизни, был внесен ряд поправок в 1962—1994 гг. Так, в ст. 102 УК РСФСР был изменен п. «в»: предусмотрена ответственность за совершение убийства не только лица в связи с выполнением им своего служебного или общественного долга, но и его близких родственников, а также с целью воспрепятствования законной деятельности должностного лица. В число отягчающих обстоятельств убийства были включены совершение его по предварительному сговору группой лиц и на почве национальной или расовой вражды или розни[21].
Вместе с этими изменениями надо выделить принятие 29 апреля 1993 г. Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс РСФСР, Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР и Исправительно-трудовой кодекс РСФСР», которым в ст. 102 УК РСФСР (умышленное убийство) в качестве дополнения был внесен п. «н», где был обозначен новый квалифицированный состав, сформулированный как «умышленное убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору». Некоторые авторы считают, что эта законодательная конструкция явилась промежуточным этапом к последующей формулировке «убийства, совершенного по найму», принятой в ныне действующем УК РФ[22]. Но, как справедливо отмечает А.Н. Попов, общего между данными квалифицирующими признаками нет ничего, если не считать, что к совершению и первого, и второго имеют отношение как минимум двое виновных[23]. И действительно, закономерным развитием пункта «убийство, совершенное группой лиц по предварительному сговору» является «убийство, совершенное организованной группой», а не «убийство по найму».
Таким образом, из вышесказанного следует, что убийство по найму как социальное явление такое же древнее, как убийство. Но слабая юридическая техника и социальная невостребованность (ненужность) не позволяли подкрепить эту норму в правовых источниках российского государства. Начиная с петровских времен, эта норма либо четко находила свое место в уголовном законодательстве, либо косвенно присутствовала в других нормах уголовного закона.
Исторический анализ данного явления дает нам основание утверждать, что закрепление этой нормы является закономерным развитием юридической техники и юридической мысли в России.
 
Библиография
1 Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Ч. 1. Т. 1. — Тула, 2001. С. 28.
2 Антонян Ю.М. Психология убийства. — М., 1997. С. 8.
3 Там же. С. 79.
4 См.: Собрание важнейших памятников по истории русского права. — СПб., 1859. С. 1—6.
5 См.: Судебники Иоанна III и Иоанна IV 1497 и 1550 гг. — Харьков, 1915. С. 1—26, 60.
6 См. там же.
7 См.: Судебник царя Федора Иоанновича 1589 г. — М., 1900. С. 32.
8 См.: Бородин С.В. Преступления против жизни. — СПб., 2003. С. 34—35.
9 См.: Исаев И.А. История государства и права России. — М., 2002. С. 282—283.
10 Хрестоматия по истории государства и права России / Сост. Ю.П. Титов. — М., 2007. С. 178—180.
11 Хрестоматия по истории государства и права России / Сост. Ю.П. Титов. С. 178—180.
12 Локк Р.В. Криминологическая характеристика заказных (наемных) убийств и их предупреждение. — М., 2003. С. 25—26.
13 Ежков А.В. Ответственность за убийство по найму в уголовном законодательстве Российской Федерации: Дис. … канд. юрид. наук. — Н. Новгород, 2006. С. 22.
14 См.: Гайков И. В. Проблемы квалификации и регламентации ответственности за убийство по найму: Дис. … канд. юрид. наук. — Ростов н/Д, 2004. С. 25—26.
15 См.: Таганцев Н.С. О преступлениях против жизни по русскому праву. Т. 2. — СПб., 1971. С. 87—88.
16 Уголовное уложение 1903 г. Проект Редакционной комиссии и объяснения к нему. Т. 6. — СПб., 1985. С. 71.
17 См.: Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР 1917—1952 гг. / Под ред. И.Т. Голякова. — М., 1953. С. 57—59.
18 См.: Мацкевич И.М. Корыстно-насильственная преступность в вооруженных силах // Государство и право. 1997. № 4. С. 33.
19 См.: Судебная практика Верховного суда СССР. 1948. Вып. 3. Ст. 3.
20 В последующем Верховный суд СССР исправил свои ошибки (см., например, Судебная практика Верховного суда СССР. 1955. № 3. С. 7—8).
21 См.: ВСНД РФ и ВС РФ. 1993. № 10. Ст. 360; № 22. Ст. 789; СЗ РФ. 1995. № 17. Ст. 1471.
22 См.: Локк Р.В. Указ. соч. С. 38—39.
23 См.: Попов А.Н. Убийства при отягчающих обстоятельствах. — СПб., 2003. С. 766—767.