К вопросу о справедливости и разумности цены договора

УДК 347.440.1
 
И.С. ХЕРОВИНЧУК,
аспирантка кафедры гражданско-правовых дисциплин Северо-Кавказского социального института
 
Цена в гражданском праве определяется как материальное выражение обязанности оплатить исполнение другой стороной своих обязанностей по договору. В статье определены принципы гражданско-правового регулирования цены договора. Особо рассматривается принцип справедливости и разумности цены договора.
Ключевые слова: цена договора, справедливость цены договора, разумность цены договора.
 
The price in civil law is determined as a material expression of a duty to pay a discharge of the duties under the contract by other side. Principles of legal regulation of the price of the contract are named. The principle of validity and reasonableness of the prices of the contract is especially considered.
Keywords: the price of the contract, validity of the price of the contract, reasonableness of the price of the contract.
 
Цена в гражданском праве представляет собой условие возмездного имущественного договора о размере платы за исполнение обязательства стороной договора. В отличие от цены товара (работы, услуги) цена договора включает в себя помимо цены соответствующего товара (работы, услуги) оплату всех возможных иных расходов, связанных с исполнением договора. Цена — материальное выражение обязанности оплатить исполнение другой стороной своих обязанностей по договору, но уплата цены может иметь место не только в виде передачи денежных средств и зависит от волеизъявления сторон.
Основными принципами гражданско-правового регулирования цены договора являются: свобода, презюмируемость и определенность цены.
Длительная и острая теоретическая дискуссия развернулась вокруг такого вопроса, как принцип справедливости цены.
В римском праве принцип справедливости цены в чистом виде не признавался: «In emendo et vendendo naturaliter concessum est, quod pluris sit minoris emere, quod minoris sit pluris vendere, et ita invicem se circumsribere — При купле и продаже допускается естественным образом покупать за меньшую цену то, что стоит дороже, продавать за большую цену то, что стоит дешевле, и таким образом допускается, чтобы стороны обходили друг друга»[1]. Однако рескриптом императора Диоклетиана 285 года были введены правила, допускающие в некоторых случаях расторжение договора ввиду явной убыточности для продавца: «Если ты или твой отец продали за бесценок вещь, стоящую дороже, то человечно признать, что ты можешь, при содействии судебной власти, получить обратно имение, проданное тобой, с одновременным возвращением покупателю уплаченной им цены, или же, если покупатель предпочтет такой выход, ты можешь дополучить недостающее до справедливой цены. Цена считается слишком низкой, если она ниже половины действительной стоимости»[2]. Следует обратить внимание: это косвенное требование «справедливости цены» носило односторонний характер, поскольку распространялось только на явно заниженные цены; покупатель, заплативший чрезмерно высокую цену, подобной защитой не пользовался.
С точки зрения П.Ж. Прудона, справедливость цены — одно из основных условий торговли, выражающееся в том, что товар и уплачиваемые за него деньги должны быть совершенно равноценны: «Кто говорит “торговля”, тот говорит: обмен равных ценностей, ибо если бы ценности не были равны и если бы оставшаяся в убытке сторона заметила это, то она не согласилась бы на обмен и торговая сделка не состоялась бы… при всяком обмене существует нравственное обязательство, согласно которому ни один из контрагентов не должен выигрывать в ущерб другому»[3]. Определение цены свободным рыночным путем Прудон считал не-
справедливым: «абсолютная ценность вещи определяется временем, затраченным на ее изготовление, и затратами; какова ценность алмаза, который стоило только поднять с земли? — Ценность его равна нулю, ибо он не есть произведение человека. — Какова будет его ценность, когда его отшлифуют и вставят в оправу? — Она определится временем и расходами, которые потратит работник. — Почему же алмаз продается за такую дорогую цену? — Потому что люди не свободны; общество должно урегулировать обмен и распределение как самых обыкновенных, так и самых редких вещей, чтобы каждый мог воспользоваться ими. — Что же такое ценность оценки? — Это ложь, несправедливость, кража»[4].
Иначе подходил к этому вопросу Б.Н. Чичерин. Он считал требование равенства при обмене нереалистичным: «Точно ли договаривающаяся сторона не согласится на обмен, если она видит, что приобретаемая ею вещь стоила меньше времени и издержек, нежели та, которую он дает взамен? Возьмем сначала покупателя. Чем определяется для него цена, которую он может дать за вещь? Его потребностями и средствами, и в этом судья только он сам, и никто другой… Никого нельзя заставить купить вещь по цене, превосходящей то, что он готов за нее дать. Но если продавец сделает уступку, может быть, найдется покупатель, и такая сделка не будет нарушением справедливости, ибо справедливою меною можно считать только ту, в которой приобретаемое соответствует потребности приобретающего»[5].
По мнению Б.Н. Чичерина, справедливый характер цены определяется ее средним показателем на рынке, который он именует «ходячей ценой»: «Из бесчисленного множества сделок, колеблющихся в ту или другую сторону, вырабатывается наконец средняя, более или менее твердая цифра, которая служит мерилом цены, т. е. отношения существующей потребности к существующему удовлетворению. Это и признают юристы, когда они говорят о справедливой цене: справедливая цена есть ходячая цена. С нею сравниваются уклонения в обе стороны. Однако и эти уклонения далеко не всегда могут быть признаны нарушающими справедливость, ибо обстоятельства могут быть разные… Только крайние случаи, т. е. чрезмерные отклонения от ходячей цены, могут считаться нарушением справедливости»[6].
Таким образом, согласно теории Прудона, справедливая цена — та, которая адекватна времени и затратам, необходимым для производства товара; более умеренный подход, представленный Б.Н. Чичериным, базируется на том, что справедливой является цена, установившаяся на рынке. Оба варианта страдают определенными недостатками: в первом случае неясен механизм, при помощи которого можно было бы обеспечить справедливость цен, во втором — непонятно, почему рыночной цене априори приписывается справедливый характер (не учитывается возможность сговора, искусственного взвинчивания цен и др.).
В современном российском гражданском законодательстве принцип справедливости цены официально не закреплен. Закон не содержит общих положений, позволяющих признать возмездный договор недействительным по причине того, что назначенная сторонами цена явно не соответствует действительной стоимости товара или средней цене на рынке.
Однако в гражданском законодательстве используется такое выражение, как разумная цена. Например, согласно ГК РФ в случае неисполнения должником обязательства кредитор вправе в разумный срок поручить выполнение обязательства третьим лицам за разумную цену; в случае неявки заказчика за получением результата выполненной работы или иного уклонения заказчика от его приемки подрядчик вправе продать результат работы за разумную цену.
Разумная цена, очевидно, относится к числу так называемых оценочных дефиниций гражданского права, сама природа которых такова, что они не допускают точного законодательного определения и в основном являются предметом правоприменительного (судебного) усмотрения. Например, в английском праве, где также используется понятие разумной цены, считается невозможным дать его общие критерии: «Что есть разумная цена — это вопрос факта, зависящий от каждого отдельного случая»[7].
Если искать аналог или ориентир, который помог бы уточнить содержание данного понятия, то, с нашей точки зрения, наиболее близким к разумной цене является такой термин, как рыночная цена (рыночная стоимость). Думается, основным способом установления разумной цены является выяснение средней цены на аналогичные товары (работы, услуги), сложившейся на определенный момент.
Данная позиция до известной степени подтверждается судебной практикой. Так, в постановлении Президиума ВАС РФ от 18.12.2007 № 10665/07 «Об отмене решения: разрешая иск об истребовании из чужого незаконного владения нежилых помещений, суды трех инстанций не учли ряд обстоятельств, без рассмотрения которых невозможно разрешить возникший спор», изменяя ранее вынесенные судебные решения по делу об истребовании из чужого незаконного владения нежилых помещений, суд отметил: суды признали общество «Альком-Строй» добросовестным приобретателем, не придав правового значения тому обстоятельству, что нежилые помещения площадью 1294,2 кв. м приобретены им по цене 4,5 млн руб., включая НДС в сумме 686 440 руб. Материалы дела не содержат доказательств наличия каких-либо разумных причин определения такой цены в договоре. Между тем приобретение имущества по цене, значительно ниже рыночной, т. е. явно несоразмерной действительной стоимости этого имущества, может свидетельствовать о недобросовестности приобретателя[8].
Из указанного постановления ВАС РФ можно сделать несколько важных выводов:
— во-первых, если цена договора установлена в размере, существенно отличающемся от рыночной цены, то она может быть признана неразумной;
— во-вторых, доказывание разумности цены лежит на той стороне договора, которая получила преимущество (например, на продавце в случае превышения рыночной цены, на покупателе в случае ее занижения);
— в-третьих, если имущество приобретено по неразумной цене, это может рассматриваться как недобросовестное приобретение.
Как показывает практика, именно несоразмерность вознаграждения в сделках часто является поводом для возбуждения гражданских дел о применении последствий кабальной сделки.
В силу ст. 179 ГК РФ кабальной признается сделка, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжких обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях, чем другая сторона воспользовалась.
Таким образом, условие о крайней невыгодности кабальной сделки напрямую может быть увязано с ценой, установленной сторонами при заключении сделки.
На несоразмерность уплачиваемой цены и реальной стоимости вещи, как на проявление невыгодности в кабальных сделках, указывают и исследователи[9]. Однако здесь следует особо заметить, что сам факт расхождения цены договора с рыночной стоимостью товара еще не может служить основанием для квалификации сделки в качестве кабальной. По смыслу ч. 1
ст. 179 ГК РФ необходимо доказать одновременное наличие еще нескольких фактов: вынужденный характер сделки, наличие тяжелых обстоятельств, повлекших совершение сделки, а также осведомленность об этом другой стороны договора, в противном случае нельзя утверждать, будто она этим «воспользовалась».
Необходимо отметить: сама возможность оспаривания сделок, в которых воля сторон выражена самостоятельно, ставит под угрозу устойчивость имущественного оборота и надежность сделок, на что, в частности, указывает О.Н. Садиков: «в отношении сделок юридических лиц, прежде всего коммерческих, применение правил ст. 179 ГК РФ о кабальных сделках в условиях неустойчивости современного рынка чревато практическими трудностями. При неблагоприятной конъюнктуре рынка предприниматели могут идти на заключение сделок на явно невыгодных для себя условиях, опасаясь дальнейшего ухудшения экономической обстановки. Такие сделки не могут признаваться кабальными. Равным образом не должны признаваться кабальными сделки, совершенные предпринимателями с явными коммерческими просчетами, поскольку предпринимательская деятельность осуществляется на их риск (п. 1 ст. 2 ГК РФ)»[10].
Как уже указывалось, римскому праву была известна конструкция отмены договора вследствие его особой убыточности. Рескриптом Диоклетиана 285 года было допущено в известных случаях расторжение договора купли-продажи вследствие так называемой laesio enormis, т. е. чрезмерной убыточности договора (для продавца), в частности, при продаже товара дешевле половины действительной стоимости. При этом покупатель мог доплатить разницу до настоящей цены и таким образом договор купли-продажи оставался в силе[11].
Подобных норм современное российское гражданское законодательство не содержит, поэтому на практике очень сложно добиться признания сделки недействительной по тому основанию, что ее цена заведомо занижена (будь то в результате обмана, заблуждения или стечения тяжких обстоятельств).
Таким образом, несмотря на общий принцип свободы цены в договоре, при определенных обстоятельствах цена, указанная в договоре, может стать причиной для признания сделки недействительной, если она будет признана заведомо невыгодной для стороны, находящейся под влиянием обмана, заблуждения или стечения тяжких обстоятельств.
Здесь же необходимо отметить, что заблуждение стороны относительно цены сделки не является основанием для признания сделки недействительной как заключенной под влиянием заблуждения. Как следует из ст. 178 ГК РФ, сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения. Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно иных элементов сделки в данном случае не имеет значения, достаточного для признания ее недействительной.
На практике неоднократно встречались случаи, когда участники гражданского оборота пытались признать сделку недействительной со ссылкой на ст. 178 ГК РФ по причине заблуждения относительно ее цены. Однако в большинстве случаев такие требования были отвергнуты судом в связи с тем, что заблуждение относительно цены сделки не является основанием для признания ее недействительной по ст. 178 ГК РФ[12].
Как подтвердил в своем постановлении ФАС Поволжского округа от 31.05.2005 № А55-14543/ 04-47, заблуждение относительно стоимости переданного имущества не является основанием для признания сделки недействительной на основании ст. 178 ГК РФ. Пункт 1 ст. 178 ГК РФ дает исчерпывающий перечень случаев заблуждения, имеющего существенное значение для признания сделки недействительной. Права истца, в частности право на проведение дополнительной (самостоятельной) оценки передаваемого имущества при совершении оспариваемой сделки, никем не были ограничены. Незнание генеральным директором своих прав при совершении сделки не является основанием для признания ее недействительной.
Следовательно, даже если предмет сделки не находится в области государственного ценового регулирования, стороны не вправе абсолютно произвольно назначать любую цену в договоре, если это осуществляется вопреки действительной воле стороны.
 
Библиография
1 Покровский И.А. История римского права. — М., 1999. С. 424.
2 Римское частное право / Под ред. И.Б. Новицкого и И.С. Перетерского. — М., 1996. С. 428.
3 Прудон П.Ж. Что такое собственность? — М., 1998. С. 97.
4 Там же. С. 100.
5 Чичерин Б.Н. Собственность и государство. — СПб., 2005. С. 200.
6 Там же. С. 201—202.
7 Свод английского гражданского права. Общая часть. Обязательственное право / Под ред. Э. Дженкса. — М., 1941.
С. 122.
8 См.: Вестник ВАС РФ. 2008. № 4.
9 См.: Гражданское право: Учеб. Ч. 1. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. — М., 1997. С. 239.
10 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Под ред. О.Н. Садикова. — М., 1997. С. 374.
11 См.: Новицкий И.Б. Римское право. — М., 1996. С. 179.
12 См.: Постановления ФАС Московского округа от 17.07.2001 по делу № КГ-А40/3541-01 // ИПС «Гарант»; ФАС Северо-Западного округа от 06.09.2004 по делу № А26-1652/04-14 // Там же.