К проблеме эволюционной трансформации этнических преступных структур в полиэтнические в условиях глобализации

УДК 343.975.5
 
Л.С. АРУТЮНОВ,
кандидат юридических наук, доцент, зав. кафедрой государственно-правовых дисциплин Кисловодского гуманитарно-технического института 
М.А. КАСЬЯНЕНКО,
юрист, преподаватель кафедры уголовно-правовых дисциплин Кисловодского гуманитарно-технического института
 
Исследование посвящено проблемам эволюции этнических преступных структур в полиэтнические в условиях мировой глобализации. Подобная трансформация является одной из причин транснационализации современной организованной преступности.
Ключевые слова: преступность, этнические преступные формирования, глобализация, полиэтничность.
 
This investigation concerns the problems of evolutional transformations of ethnic criminal structures into multiethnic in conditions of world globalization. As the author thinks, it is one of modem organized crime transformation.
Keywords: crime, ethnic crime, globalization, multiethnic.
 
Переживая так называемую пятую информационную революцию, связанную с формированием и развитием глобальных телекоммуникационных сетей, современный мир с усовершенствованием средств связи и информационных технологий получил «прозрачность» границ между странами, тем самым способствовав большей мобильности людей, товаров, работ, услуг[1], породившей ускорение процессов глобализации экономики.
Кроме положительных тенденций, свойственных нашему глобализирующемуся обществу, указанные особенности развития современного мира содействовали и изменению различных преступных элементов, прежде всего его организованных форм.
Основным и, можно сказать, «глобальным» процессом диверсификации преступного мира в целом и организованных его форм в частности стало перемещение того или иного вида преступности достаточно далеко от того места, где он появился.
Именно эта особенность развития преступного мира способствовала зарождению и развитию такого свойства современной организованной преступности как транснациональность. Соответственно, транснациональная преступность есть «любое участие или организация группы людей, которые непрерывно практикуют преступную деятельность и чья главная цель — делать прибыль везде безотносительно к национальным границам»[2].
В свою очередь идентификация транснациональных преступных групп по критериям, свойственным организованным преступным формированиям, позволяет выявить лишь один не универсально-идентифицирующий признак, отличающий именно данные преступные формирования: так называемую безграничность преступной деятельности.
Указанное качество, на наш взгляд, кроме уголовно-правовых и криминологических особенностей, обусловливающих специфику противоправной деятельности именно транснациональных преступных объединений, в большинстве своем изначально оказывает свое влияние и на характер субъектного состава преступных сообществ, осуществляющих такую деятельность.
Изучение специфики именно субъектного состава в свою очередь немаловажно, так как ведущую роль в организованной преступности как деятельности играет именно субъект организованной преступной группы. Кроме законодательно оформленных уголовно-правовых характеристик (им должен отвечать субъект организованной преступной группы) — достижение определенного возраста уголовной ответственности, вменяемость лица, — участника организованной преступной группировки выделяют также криминологические особенности, перечень которых достаточно обширен и не может являться исчерпывающим на основании норм, предусмотренных законом.
Криминологические признаки субъекта—участника организованных преступных структур определяются учеными-криминологами в доктрине криминологической науки и представляют собой достаточно широкий перечень характеристик.
Чаще всего к данным характеристикам относят: пол, возраст, особенности внутренней структуры той или иной организованной группы по субъектному составу, величину (количество субъектов, участвующих в деятельности преступной структуры) и место базирования субъектов и самой преступной группы, проявление внешних связей, т. е. возможности отнесения данной преступной структуры к транснациональной преступности.
При этом некоторые криминологи определяют перечисленные выше криминологические признаки организованных преступных групп как факультативные.
Другие исследователи, например, С.М. Бевза, также указывают, что помимо так называемых обязательных признаков организованной преступности, существуют признаки факультативные: неучастие лидеров преступной организации в конкретных преступлениях, «отмывание» денег, формирование преступных группировок по национально-клановому признаку, международные связи преступной среды, использование последних достижений науки и техники и др.[3]
С данным мнением стоит согласиться не в полной мере: перечисленные выше признаки могут варьироваться (при характеристике конкретной организованной преступной структуры), но не быть факультативными — именно их наличие (или отсутствие) идентифицирует ту или иную преступную группу в структуре организованной преступности. Можно предположить, что данный комплекс характеристик является не факультативным, а индивидуально-криминологическим. Специалисты и эксперты ООН называют в числе наиболее известных транснациональных преступных организаций колумбийские наркокартели, китайские триады, итальянскую мафию, нигерийские преступные организации, японскую якудзу[4]. Все они, по сути, изначально в большинстве своем формировались с учетом этнической принадлежности.
Именно поэтому, на наш взгляд, следует согласиться с Ф. Ианни, который считает, что для лучшего объяснения сущности и структуры организованной преступности вообще и транснациональной в частности ее следует рассматривать как этническую сеть[5].
Также определенный отпечаток на развитие организованной преступности накладывают современные процессы глобализации. Так, с каждой волной эмиграции характер организованной преступной деятельности в принимающей стране изменяется, потому что появляются новые криминальные группы[6].
Кроме того, ни анализ официальной трактовки понятия «этнического преступного формирования», данного в Приказе Генпрокуратуры РФ от 29.12.2005 № 39 «О едином учете преступлений», в котором как этнические преступные формирования учитываются группы, сообщества (организации), представляющие собой специфические криминальные объединения, формирующиеся по национальному (этническому) признаку, т. е. объединяющие в своем составе лиц одной или нескольких родственных национальностей (этнических образований), ни анализ следственной и судебной практики, ни опрос респондентов из числа работников правоохранительных органов[7] при отнесении преступной группировки к этнической не свидетельствуют о строгой моноэтничности ее национального состава, в группу могут входить и представители нескольких родственных национальностей либо состав ее может быть смешанным.
В данном случае при характеристике этнического преступного формирования можно говорить о факте дополнения этнической идентичности членов так называемой социальной идентичностью. Под социальной идентичностью в зарубежной криминологии понимается организация на основе социального принципа, члены которой имеют одно социальное происхождение, общие социальные интересы[8].
Идентичность индивидов как правило проявляет себя в тождественности признаков, среди таких отождествляемых характеристик можно назвать принадлежность к одному и тому же историческому региону. Так, кавказские народы, не являясь родственными, имеют схожую культуру, а славяне — общее происхождение этносов. К тому же в настоящее время под влиянием глобализации происходят процессы взаимопроникновения культур различных этносов и народов. Преступный мир также не может оставаться в стороне от данных процессов. Ярким примером в данном случае может служить так называемая «русская мафия», действующая как на территории стран СНГ, так и в странах дальнего зарубежья. При этом этнический состав ее достаточно разнообразен, но у всех народов в данном случае есть практически вековая унифицированная советская культура, воспитавшая идеи межнационального братства народов СССР.
Кроме того, под воздействием процессов глобализации, выражающихся в различных социальных усложнениях, увеличивается количество преступных проявлений, способствующих увеличению численности преступных формирований (этническая идентичность в данном случае является не первостепенной, а лишь дополнительным фактором доверия, формирование же основано на криминальных и иных навыках и умениях их членов), изменяется состав организованных преступных формирований в частности и всей современной организованной преступности в целом в сторону полиэтничности.
Наглядным примером в данном случае могут служить различные транснациональные преступные организации, по своей структуре изначально формировавшиеся как этнические сети, но со временем этничность в них стала носить все более размытый характер, уступая место социальной значимости навыков и умений, причем в меньшей степени именно открыто криминального характера.
Процессы изменения организованных преступных структур под влиянием глобализации позволяют выработать индикаторы, при помощи которых можно оценить изменения сущности организованной преступности.
К тому же международный характер сбора и мониторинга данных о развитии организованной преступности обеспечили бы платформу систематического подхода в сборе информации об организованных преступных группах в конкретно взятой стране и со временем могли бы способствовать процессам унификации уголовного законодательства всех стран мира и выработать соответствующие меры противодействия, которые должны носить глобальный характер, а этого можно достичь, например, посредством создания всеобъемлющей схемы оценки тенденций в развитии мировой организованной преступности.
 
Библиография
1 См.: Боер В.М., Павельева О.Г. Информационное право: Учеб. пособие. Ч. 1. — СПб., 2006. С. 34.
2 Номоконов В.А. Транснациональная организованная преступность: дефиниции и реальность: Моногр. — Владивосток, 2001. С. 46.
3 См.: Криминология: Учеб. для вузов / Под общ. ред. А.И. Долговой. 3-е изд., перераб. и доп. — М., 2007. С. 510—511.
4 См.: Х конгресс ООН по предупреждению преступности. Руководство для дискуссии // А/CONF.187/6. Р. 1.
5 См.: Ianni F. A Family Bisness: Kinship and sosial Control in Organized crime. — NY, 1972. P. 20.
6 См. подробнее: Ianni F. The Black Mafia: Ethnic Succession in Organized Crime. — NY, 1974.
7 Анкетный опрос респондентов произведен из числа работников правоохранительных органов: в опросе участвовало более 100 оперативных работников, 70 работников следственных органов.
8 См.: Assessing Transnational Organized Crime // Trends in Organized Crime (200, vol. 6, num. 2). Центр по предотвращению международной преступности при ООН. Пер. Л.А. Папышевой. 2003.