Конституционно-правовые основания ограничения прав и свобод человека и гражданина субъектами оперативно-розыскной деятельности

УДК 342.76

Страницы в журнале: 18-23

А.Д. Крылов,

аспирант кафедры конституционного и муниципального права Сибирского института управления Российской академии народного хозяйства и государственной службы Президенте РФ Россия, Новосибирск chfudokankryloff@mail.ru

Анализируются взгляды отечественных ученых на возможности, границы применения механизма ограничения прав и свобод человека и гражданина, а также его правовое закрепление в соответствующих нормах конституционного и федерального законодательства, подзаконных актов. Исследуются проблемы использования теоретических разработок в качестве теоретической базы деятельности субъектов оперативно-розыскной деятельности. Рассматриваются отдельные нормы федерального законодательства, регламентирующие проведение мероприятий по ограничению прав и свобод, возникающие в процессе правоприменения проблемы в данной области, а также направления их разрешения. Результатом исследования являются сформулированные понятия ограничения прав и свобод человека и гражданина, а также выводы об особенностях применения подобных мер. Подчеркивается важность учета опыта уполномоченных органов, полученного в процессе урегулирования правоотношений, отдельное место в котором занимает оперативно-розыскная деятельность правоохранительных органов и специальных служб.

Ключевые слова: права и свободы человека, обеспечение, ограничение, оперативно-розыскная деятельность, гражданин, классификация, исследование, понятие, термин, норма, цель.

Введение. Права и свободы человека и гражданина, меры их государственного обеспечения и в первую очередь защиты — одна из наиболее дискутируемых тем. Ограничение прав и свобод как элемент механизма обеспечения остается одной из острейших проблем современной юридической науки, в рамках которой обсуждаются вопросы о теоретических предпосылках, нормативном закреплении и особенностях использования указанной процедуры в правоприменительной практике.

Актуальность тезиса подтверждается значительным количеством исследований, посвященных ограничению конституционных прав и свобод личности. Наибольший вклад в изучение этого механизма внесли С.А. Авакьян, М.В. Баглай, В.Д. Зорькин, В.В. Лапаева, Л.А. Морозова, Т.В. Хабриева, Б.С. Эбзеев и др. В ходе нашей работы мы обращались также к авторефератам диссертаций Л.Л. Беломестных, М.Л. Жилиной, Ю.В. Казимирской, В.М. Малиновской, А.А. Подмарева, статьям А.М. Арбузкина, В.Г. Елизарова, А.А. Кондрашева, В.С. Курчеева и В.В. Таболина.

Видится очевидным сохранение указанной тенденции, поскольку интересы человека и гражданина остаются наиболее чувствительной областью для него самого, для общества и государства. Данное умозаключение, а также результаты последних разработок подтверждают актуальность и определенную новизну проводимого исследования и его практическую значимость для теоретиков и практикующих юристов, сотрудников правоохранительных органов.

О понятии ограничений прав и свобод человека. Анализ проблемы следует начать с содержания термина «ограничение». Одной из наиболее распространенных является дефиниция, согласно которой ограничение — это установление каких-либо границ, условий, стесняющих положение объекта применения данного действия [10, с. 390]. Несмотря на кажущуюся простоту, справедливо полагать, что истинная глубина понятия определяется совокупностью условий, связанных с изучаемым явлением. Неоднозначность формулирования термина свидетельствует о наличии дискуссии по данному вопросу.

По мнению А.А. Кондрашева, при обсуждении проблемы конституционного ограничения прав и свобод обязательно рассмотрение понятия права как такового, в частности если принимать его как меру свободы. По мнению ученого, такое ограничение может не носить категорического характера, т. е. это не лишение человека какого-либо права вообще, оно скорее связано с изменением условий его реализации и установлением пределов возможной свободы производства конкретных действий [3, с. 42].

Более распространен среди юристов подход, предложенный Б.С. Эбзеевым, считающим, что ограничение прав и свобод — это изъятия из конституционного статуса человека и гражданина, допустимые Конституцией РФ и определенные федеральным законодательством. По мнению В.В. Таболина, данное определение можно дополнить ситуациями, связанными с изъятием какого-либо правомочия, составляющего в совокупности основные права и свободы [12, с. 31—33]. Ряд исследователей существенным для понимания обсуждаемой категории считают установление даже временных препятствий, сужение объема и содержания прав человека и т. д.

О целях ограничения прав и свобод человека. Очевидно, что более полное определение невозможно без четкого понимания целей исследуемой процедуры. Разнообразие взглядов отечественных ученых свидетельствует об актуальности дискуссии по этому вопросу. В русском языке под термином «цель» понимается то, к чему стремятся, или то, что надо осуществить [10, с. 776]. Данное определение содержит две составляющие, влияющие на понимание внутреннего содержания любого вида деятельности — какой предполагается результат и как его достичь.

Учитывая утвержденную ст. 2 Конституции РФ приверженность идее того, что права и свободы человека являются высшей ценностью в нашем государстве, а также провозглашенное ч. 4 ст. 15 Конституции РФ признание общепризнанных норм и принципов международного права [5], уместно формулировать цели ограничения прав и свобод человека и гражданина исходя из основополагающих юридических актов, посвященных данной проблеме.

В первую очередь следует принять во внимание цели, определенные Всеобщей декларацией прав человека 1948 года (далее — Всеобщая декларация): «…каждый человек должен подвергаться… ограничениям… исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе» (п. 2 ст. 29) [6, с. 126—129].

Важно помнить, что в каждом последующем акте международного права, расширяющем понятие прав и свобод человека и гражданина, формулируются новые права, не закрепленные во Всеобщей декларации, а также определяются более подробные условия и особенности применения их ограничения. Следствие этого — упоминание о целях необходимости повышения благосостояния людей, обеспечения прав, свобод и интересов других лиц.

Например, в конституционном законодательстве Франции указано на возможность ограничения прав личности лишь в общей форме. Так, Декларация прав человека и гражданина 1789 года определяет, что осуществление естественных прав каждого человека имеет лишь те границы, которые обеспечивают другим членам общества пользование теми же правами. Границы же могут определяться только законом (ст. 4).

В Германии ограничения допускаются только в интересах защиты основ демократического строя либо существования и сохранения федерации или какой-либо земли (административно-территориальной единицы), а также в целях защиты от эпидемий, несчастных случаев, стихийных бедствий или предупреждения преступлений. Однако эти ограничения распространяются далеко не на весь перечень защищаемых прав, указанных в законе. Поэтому уместен вывод о закреплении в Основном законе Германии  лишь группы абсолютных прав, к которым относятся неприкосновенность человеческого достоинства, право на жизнь и личную неприкосновенность, юридическое равенство, свобода совести и вероисповедания, право на защиту семьи, материнства и детства, свобода выбора профессии, места работы, обязанность воинской службы с заменой ее на альтернативную и право петиций [6].

В Конституции РФ цели возможных ограничений сформулированы в ч. 3 ст. 55: защита конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, а также обеспечение обороноспособности и безопасности государства. Данные приоритеты являются следствием сложившегося понимания законодателями содержания рассматриваемой категории.

Подводя промежуточный итог, заметим, что главной целью любых ограничений прав и свобод человека и гражданина должны быть исключительно охрана наиболее существенных ценностей в обществе. К ним относятся жизнь, личная свобода, личное достоинство и многие другие. Органы государственной власти, применяющие процедуру ограничения прав и свобод одного человека в интересах другого (или общества), защищают в первую очередь те из них, которые наиболее приоритетны в каждом конкретном случае.

О систематизации подходов к определению ограничений прав и свобод в отечественном конституционном праве. Для понимания основных положений института ограничений прав и свобод важна систематизация представленных в научной среде взглядов на их наиболее значимые элементы.

Так, А.А. Кондрашев считает, что в отечественной науке существует пять групп основных подходов к определению ограничений прав и свобод.

Первая группа исследователей считает, что ограничения прав и свобод — это совокупность некоторого числа конкретных мер, препятствующих реализации гражданами их законных прав, в первую очередь конституционных. К ним специалисты относят непризнание прав, процедуры приостановления и лишения прав, а также затруднение их реализации. При этом важно, что указанные меры должны обеспечивать соблюдение баланса интересов личности, общества и государства. Видится справедливым замечание о спорности сформулированного вывода, так как приверженность ему может привести к приданию одинакового значения процедуре ограничения прав и свобод в целом и конкретным методам или способам их реализации в практике, что с точки зрения методологии, по мнению А.А. Кондрашева, не совсем корректно [3, с. 40—47].

Более обоснованным видится подход, описанный в диссертации Л.Л. Беломестных (вторая группа), суть которого в том, что ограничение прав и свобод с точки зрения процедуры есть не что иное, как сужение объема прав и свобод. Автор уверен, что в понятие входит санкционированное государством (государственными органами) сужение границ прав и свобод человека и гражданина и ограничение условий и возможностей последних претендовать на необходимые блага [2]. В рамках указанного подхода представляет интерес мнение А.А. Подмарева. Под ограничением прав и свобод он понимает пределы или границы их реализации гражданином (человеком), которые выражаются в запретах, вторжениях, обязанностях, ответственности, существование которых обусловлено необходимостью защиты признанных конституцией государства ценностей, которые определены законодательно и предназначены для обеспечения необходимого баланса между интересами личности, общества и государства [11]. Подобный подход к рассматриваемому понятию А.А. Кондрашев обнаружил в работах Б.С. Эбзеева, С.А. Комарова, И.В. Ростовщикова и О.А. Снежко.

При этом Б.С. Эбзеев описывал идею, позволяющую воспринимать ее как отдельный подход к определению ограничения прав и свобод человека и гражданина (третий подход). Так, еще в 2001 году автор предположил возможность соотнесения исследуемой категории с допускаемой Конституцией РФ и закрепленной в федеральном законодательстве процедурой какого-либо изъятия из правового статуса человека и гражданина, а в некоторых случаях и изъятие правомочий, составляющих содержание конституционных прав и свобод [3, с. 40—47].

А.В. Малько и В.Г. Елизаров (четвертый подход) связали ограничение непосредственно с установлением законодательством границ, в пределах которых человек и гражданин может реализовывать свои права, а ограничение свобод — с исключением отдельных возможностей действовать по своему усмотрению [7, с. 91]. При всей оригинальности подхода существует мнение, что границы действия права — достаточно нечеткий ориентир.

Сторонники пятого подхода, к которым А.А. Кондрашев относит в первую очередь И.Д. Ягофарову, в основу определения ставят цели и причины ограничений прав и свобод. Так, в ее понимании ограничение прав и свобод человека есть не что иное, как количественное и (или) качественное сокращение (исключение или сужение) субъектами власти (органами государственной власти, наделенными соответствующими полномочиями) прав и свобод человека и гражданина, обусловленное как объективными, так и субъективными факторами главным образом политико-правового свойства, и преследующее определенные цели [3, с. 40—47].

Не умаляя значения упомянутых подходов, предлагаем свой вариант рассматриваемой юридической конструкции, сформулированный в виде, имеющем значение для нашего дальнейшего исследования.

Под ограничением прав и свобод можно понимать оговоренное конституционным и федеральным законодательством сокращение правомочий субъекта правоотношений, являющихся неотъемлемым структурным элементом непосредственно субъективного права, а также установление форм и способов их защиты от посягательств и нарушений, равно как и установление дополнительных правовых условий для реализации правомочий уполномоченных органов государственной власти в целях их регулирования.

Данное определение позволяет подчеркнуть место и роль органов государственной власти, участвующих в процессе обеспечения прав и свобод человека и гражданина.

О связи некоторых элементов содержания ограничения прав и свобод с отдельными положениями теории оперативно-розыскной деятельности. Рассмотрим содержание элементов предложенного определения. Сокращение правомочий субъекта правоотношений можно понимать как значительное сужение объема реализации права в связи с установлением дополнительных условий в процессе его реализации. Приводя пример из области конституционно-правового регулирования оперативно-розыскной деятельности, уместно сослаться на ситуацию, возникающую при изъятии в ходе оперативно-розыскных мероприятий предметов, являющихся, например, доказательствами возможной противоправной деятельности субъекта. Речь может идти о различного рода документах и предметах, изъятых сотрудниками правоохранительных органов в соответствии с требованиями статей 6 и 15 Федерального закона от 12.08.1995 № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (далее — Закон об ОРД) [8] при проведении мероприятий «сбор образцов для сравнительного исследования», «обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» и некоторых других. В данном случае, несмотря на то, что позволяющие субъектам правоотношений реализовывать свои правомочия документы либо предметы изымаются лишь на время, но именно этим, по существу, ограничиваются их возможности распоряжаться своими правами по собственному усмотрению.

Для примера уменьшения материального содержания субъективных прав можно привести ст. 6 Закона об ОРД. В частности, в данной норме имеется указание на то, что физическим и юридическим лицам разрешается «ввоз на территорию Российской Федерации специальных технических средств, предназначенных для негласного получения информации», однако эта деятельность устанавливается Правительством РФ и соответствующим образом регулируется. Подобное уменьшение содержания права можно увидеть и в случае разработки, производства, реализации и приобретения подобных средств.

Возможность изъятия всего объема правомочий, являющихся существенным элементом субъективного права, предусмотрена в случае наступления особо оговоренных в Конституции РФ ситуаций. Речь идет в первую очередь об условиях чрезвычайного положения. Здесь необходимо уточнить то обстоятельство, что это ограничение имеет строго очерченные во времени границы, определяемые процедурой введения и прекращения данного режима.

Современные исследователи также указывают на некоторое уменьшение конституционно-правовых форм и способов защиты прав. После утверждения Федерального конституционного закона от 03.11.2010 № 7-ФКЗ «О внесении изменений в Федеральный конституционный закон “О Конституционном Суде Российской Федерации”» [9] граждане Российской Федерации не могут обратиться в КС РФ с жалобой на нарушение своих прав нормативным правовым актом, подлежащим применению в конкретном деле, кроме как на закон, уже примененный в судебном процессе по этому делу [3, с. 40—47].

Важным представляется существующее закрепление федеральным законодательством правомочий органов исполнительной власти Российской Федерации по ограничению прав и свобод человека и гражданина. Так, в отечественной правовой системе существует ряд федеральных конституционных и федеральных законов, осуществляющих контроль за соблюдением прав и свобод, а также регламентирующих деятельность уполномоченных органов на проведение мероприятий, в ходе которых права человека и гражданина реально ограничиваются. Речь идет о федеральных конституционных законах от 21.07.1994 № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации», от 07.02.2011 № 1-ФКЗ «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации», о федеральных законах от 17.01.1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации», от 03.04.1995 № 40-ФЗ «О Федеральной службе безопасности», от 07.02.2011 № 3-ФЗ «О полиции», от 27.05.1996 № 57-ФЗ «О государственной охране», от 10.01.1996 № 5-ФЗ «О внешней разведке», от 27.11.2010 № 311-ФЗ «О таможенном регулировании в Российской Федерации», указе Президента РФ от 13.10.2004 № 1314 «Вопросы Федеральной службы исполнения наказаний» и некоторых других нормативных актах.

Размышляя о содержании ограничения прав и свобод, необходимо также остановиться на таких элементах, как способы и виды исследуемой процедуры.

По мнению М.Л. Жилиной, классификацию способов и видов ограничений можно построить на основе содержания норм законодательства. В частности, автор предлагает выделять группы в зависимости от формы нормативных правовых актов; отраслевого признака; содержания или способа формулирования правовых ограничений; периода действия ограничений; статуса объектов воздействия, а также от органов, применяющих соответствующие полномочия, связанные с ограничением прав и свобод. Кроме того, М.Л. Жилина выделяет ограничения, связанные с «цензом оседлости»; ограничения отдельных политических прав, сопряженные с ответственностью за незаконное ограничение политических прав и свобод; ограничения, связанные с порядком реализации прав и свобод [3, с. 43].

А.А. Кондрашев предлагает классификацию, выстроенную с учетом целей и оснований ограничения прав. В соответствии с предлагаемой им моделью рассматриваемые ограничения прав и свобод человека представляют собой следующую конструкцию: запрет реализации конкретного права или свободы, связанный с установлением границ возможного поведения (автор употребляет термин «относительный запрет»); полный запрет на реализацию права в целом (у автора — «абсолютный запрет»); вмешательство («вторжение») в право или свободу человека уполномоченных государственных органов (по мнению А.А. Кондрашева, характеризуется активными действиями государственных органов и пассивным поведением субъекта ограничения); обязанность; ответственность [3, с. 40—47].

При исследовании областей права, регулирующих правоотношения в ходе проведения, например, оперативно-розыскной деятельности, тезис о том, что при вмешательстве уполномоченных государственных органов в сферу действия личных прав и свобод человека и гражданина предлагаемая модель характеризуется активностью соответствующих органов и пассивностью личности, выглядит дискуссионным. Справедливо заметить, что при проведении субъектами оперативно-розыскной деятельности мероприятий на негласной основе поведение личности, права и свободы которой ограничиваются без ее ведома, никоим образом не меняется. Употребление термина «пассивность» здесь уместно лишь в понимании того, что человек, права и свободы которого ограничиваются подобным образом, активно деятельности правоохранительных органов не противодействует.

Существует также мнение о том, что классификация может строиться исходя из содержания изъятий из конституционного статуса человека и гражданина, к которому приводят различного рода ограничения прав и свобод.

Выводы.

 1. Понятие «ограничение прав и свобод человека и гражданина» должно содержать указание на особенности правовой основы производимых действий со ссылкой на роль и место в данной процедуре уполномоченных органов государственной власти как специализированных субъектов этой деятельности, обладающих правомочиями по правовому регулированию прав и свобод посредством их ограничения.

2. Единственной приемлемой с точки зрения юриспруденции целью применяемых ограничений может быть защита прав и свобод другого гражданина либо оговоренных международным и отечественным законодательством интересов общества и государства.

3. В связи с тем, что в процессе ограничения прав и свобод объектом воздействия являются наибольшие для человека ценности, законная процедура должна осуществляться исключительно уполномоченными на то государственными органами (в отдельных случаях по согласованию с международными организациями) исключительно с целью восстановления нарушенных прав конкретного субъекта.

4. Учитывая ценность и важность прав и свобод человека и гражданина, особое значение имеет действенность, эффективность и правовое обеспечение механизма непосредственно их ограничения, а также способность уполномоченных органов государственной власти, в частности субъектов оперативно-розыскной деятельности, обеспечить всеобъемлющую защиту подвергаемых воздействию прав и свобод. Поступающие жалобы на нарушения, допускаемые органами власти в процессе ограничения прав и свобод, свидетельствует об актуальности дальнейшего изучения специалистами рассмотренных проблем с целью выработки универсального подхода, учитывающего достижения современной науки и опыт правоприменения.

Список литературы

1. Арбузкин А.М. Человек, его права и свободы являются высшей ценностью? // Конституционное и муниципальное право. 2016. № 2. С. 18—25.

2. Беломестных Л.Л. Ограничение прав и свобод человека и гражданина: теоретический аспект: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2008.

3. Кондрашев А.А. Ограничения конституционных прав в Российской Федерации: теоретические подходы и политико-правовая практика // Конституционное и муниципальное право. 2014. № 7. С. 40—47.

4. Конституционное право России, 2012. №. 217.

5. Конституция Российской Федерации: принята всенародным голосованием 12.12.1993 (с учетом поправок, внесенных Законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ, от 05.02.2014 № 2-ФКЗ, от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

6. Курчеев В.С., Крылов А.Д. Конституционно-правовые подходы и основания обеспечения прав и свобод человека в Российской Федерации в условиях современных вызовов существующему миропорядку // Научный альманах. 2017. № 19. С. 126—129.

7. Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве: моногр. М.: Юристъ, 2004. С. 91.

8. Об оперативно-розыскной деятельности: федер. закон от 12.08.1995 № 144-ФЗ // Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

9. О внесении изменений в Федеральный конституционный закон «О Конституционном Суде Российской Федерации»: федер. конст. закон от 03.11.2010 № 7-ФКЗ // Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

10. Ожегов С.И. Словарь русского языка: Около 57 000 слов / под ред. д-ра филол. наук, проф. Н.Ю. Шведовой. 15-е изд., стереотип. М.: Русский язык, 1984. С. 390, 511, 776.

11. Подмарев А.А. Конституционные основы ограничения прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 2007.

12. Таболин В.В. Латентные ограничения прав граждан в Конституции Российской Федерации // Конституционное и муниципальное право. 2016. № 2. С. 31—33.