Критерии и условия реализации международных средств защиты частного права

УДК 341.9:341.1/.8

Страницы в журнале: 104-108 

А.Б. СТЕПИН,

кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского права Астраханского государственного университета, судья Трусовского районного суда г. Астрахани

Рассматриваются теоретические вопросы интерпретации критериев и условий реализации международных средств защиты частного права. Приводится сравнительный анализ их видов.

Ключевые слова: защита частного права, критерии и условия реализации международных средств, средства защиты, принципы защиты частного права.

Criteria and conditions of realization of the international protection frames of private law

Stepin A.

In article investigates theoretical questions of interpretation of criteria and conditions of realization of the international protection frames of private law. In work the comparative analysis of their kinds.

Keywords: private law protection, criteria and conditions of realization of the international means, protection frames, principles of protection of private law.

Процесс конституционализации прав и свобод личности является важнейшим условием современного европейского правопорядка и защиты частного права. Конституционные акты России и целого ряда государств содержат положения о приоритете международных средств защиты нарушенных прав над национальными правовыми актами, что свидетельствует о стремлении обеспечить защиту с помощью всех имеющихся правовых средств. В частности, это закреплено в ст. 15 Конституции РФ, ст. 10 Конституции Италии, ст. 25 Основного закона ФРГ. Как отмечает Дж. Броунли, в ряде стран англосаксонской правовой системы, прежде всего в Великобритании, прецедентно была сформирована доктрина инкорпорации норм международного обычного права[1]. Вместе с тем, несмотря на инкорпорированность международных средств в систему национального права, по утверждению О.И. Туманова, они не теряют своих международно-правовых качеств, т. е. остаются частью международно-правовой нормативной системы[2]. Именно поэтому весьма актуальна проблема исследования критериев и условий реализации международных средств защиты частного права в системе российского законодательства.

Защита частного права осуществляется в зависимости от правовой ситуации и юридически значимых обстоятельств. В рамках данной статьи критерии рассматриваются как признаки, на основании которых оцениваются действия международных средств защиты частного права; условия же исследуются с позиции эффективности защиты частного права, как совокупность необходимых факторов, при которых действуют нормы международного права. Условия делятся на два вида: материально-правовые и процессуальные. Критерии и условия неотделимы друг от друга, поэтому подлежат совместному рассмотрению.

Критериями реализации международных средств защиты частного права являются: положения частного права; ратификация международных средств защиты частного права; признание международных средств защиты частного права источником права и вхождение их в национальную правовую систему.

К условиям реализации международных средств защиты частного права относятся материально-правовые (невозможность восстановления нарушенного права на национальном уровне, единство гарантий защиты частного права) и процессуальные (наличие у лица «статуса жертвы», объявление жалобы приемлемой) условия.

Многочисленные примеры рассмотрения споров в Европейском суде по правам человека (далее — Европейский суд) свидетельствуют о том, что основным критерием защиты личности являются положения частного права, а не отдельно взятого нормативного правового акта. Причем это не право какой-то одной страны, а право, рассматриваемое как общая традиция договаривающихся государств[3]. Данное право носит компенсационный характер. Так, согласно ст. 41 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года (далее — Конвенция), «если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне».

Еще одним критерием реализации международных средств защиты частного права в системе национального законодательства является их ратификация. Вступление в законную силу международных правовых актов для национального законодательства означает, что их положения становятся обязательными для применения. По выражению А.Н. Талалаева, «при решении вопроса об обязательности для России той или иной нормы международного договора нужно установить прежде всего, является ли Россия участником данного договора, то есть вступил ли он для нее в силу. Только в этом случае международный договор и содержащиеся в нем нормы международного права делаются обязательными для России и становятся частью ее правовой системы»[4]. При этом следует различать вступление международного акта в силу, когда он действует как источник международного права, и его вступление в силу для конкретного государства. Международный акт может быть источником международного права, но не стать обязательным для какого-либо участника, если государство его не ратифицировало.

Признание международных средств защиты частного права источником права и вхождение их в национальную правовую систему, как критерий их реализации, проявляется в применении конкретных норм и принципов международного права, способствующих более правильному и объективному рассмотрению гражданских дел и защите частного права.

Рассмотрим пример.

Гражданин  З. обратился в суд с иском к гр-ке И. об установлении порядка общения с ребенком, ссылаясь на то, что состоял в браке с ответчицей и у них имеется несовершеннолетняя дочь. После расторжения брака по устной договоренности между сторонами был определен порядок общения с ребенком. Однако ответчицей нарушаются условия данного соглашения.

З. просил определить порядок своего общения с ребенком.

В суде истец исковые требования поддержал, пояснив, что местонахождение ответчицы И. и ребенка, который проживает с ней, ему неизвестно. Предпринятые меры поиска результатов не принесли.

Суд пришел к выводу об оставлении исковых требований без удовлетворения по следующим правовым основаниям.

Как следует из положений ст. 6 Европейской конвенции об осуществлении прав детей (ETS № 160), заключенной в г. Страсбурге 25 января 1996 г., в процессе судопроизводства, затрагивающего интересы ребенка, орган судебной власти, прежде чем принять решение, должен проверить, располагает ли он достаточной информацией, чтобы принять решение в интересах ребенка, и в случае необходимости получить дополнительную информацию, в частности, от носителей родительской ответственности.

Согласно ч. 2 ст. 38 Конституции РФ забота о детях, их воспитание — равное право и обязанность родителей.

В соответствии со ст. 55 СК РФ ребенок имеет право на общение с обоими родителями, дедушкой, бабушкой, братьями, сестрами и другими родственниками. Расторжение брака родителей, признание его недействительным или раздельное проживание родителей не влияют на права ребенка. В случае раздельного проживания родителей ребенок имеет право на общение с каждым из них.

Согласно п. 1 ст. 61 СК РФ родители имеют равные права и несут равные обязанности в отношении своих детей (родительские права).

Оценивая в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ собранные по делу доказательства в их совокупности, суд пришел к выводу об обоснованности исковых требований истца как отца ребенка, однако отметил, что разрешение спорной правовой ситуации возможно лишь при соблюдении равных прав обоих родителей.

Учитывая, что отсутствует мать ребенка, неизвестно местонахождение ее и ребенка, суд в соответствии с требованиями статей 55 и 61 СК РФ пришел к выводу об оставлении исковых требований без удовлетворения, поскольку не располагал достаточной информацией, чтобы принять решение в интересах ребенка.

Приведенный пример свидетельствует о полноте применения российских и международных правовых средств для защиты прав и законных интересов несовершеннолетнего.

Анализ постановлений Европейского суда показывает, что другими правами, за защитой которых обращаются граждане, являются:

— право на суд, на справедливое и публичное разбирательство дела в гражданском и уголовном процессе беспристрастным судом в разумный срок. Причем право на суд рассматривается как право на эффективное участие не только в слушаниях первой инстанции, но и в апелляционных и надзорных слушаниях в гражданском и уголовном процессе[5]. Право обвиняемого на участие в уголовном процессе предполагает не только присутствие, но и право на судебную помощь в случае необходимости (например, иметь адвоката, выбранного им самим) и на эффективное следование процессу[6]. Это также связано с правом инициировать судебные разбирательства в суде;

— право на свободное пользование имуществом;

— право на своевременное исполнение решения суда[7];

— право на получение взыскиваемых средств, которые лицо законно рассчитывало получить[8]. Существование долга, подтвержденного вступившим в законную силу и обязательным для исполнения решением суда, обеспечивает также право на «законное ожидание»[9];

— право на уважение собственности[10].

Одним из основных материально-правовых условий реализации международного средства защиты частного права является невозможность восстановления нарушенного права на национальном уровне. В этом плане роль Европейского суда субсидиарна во времени и по объему по отношению к деятельности компетентных национальных властей. Она носит дополняющий характер и состоит в рассмотрении конкретных споров о нарушении прав и свобод, которые не удалось решить на национальном уровне. Назначение п. 1 ст. 35 Конвенции состоит в том, чтобы «предоставить Договаривающимся государствам возможность предотвратить или исправить нарушения, в связи с которыми им предъявляются жалобы, прежде чем эти жалобы будут поданы в суд. Следовательно, государства освобождаются от ответственности за свои действия перед международным органом до тех пор, пока не получат возможность исправить положение дел, используя собственные правовые системы»[11].

Еще одним материально-правовым условием реализации международных средств защиты частного права является единство гарантий защиты частного права. Гарантии защиты частного права являются важным элементом господства права и имеют ключевое значение в системе защиты прав, провозглашенных российским законодательством и международным правом. Они позволяют обеспечить эффективную защиту частного права. Международное право требует, чтобы гарантии были не теоретическими и иллюзорными, а конкретными и эффективными. Статья 6 Конвенции налагает на государство обязанность добиваться результата защиты частного права, т. е. его восстановления. Именно поэтому государство пользуется широтой усмотрения в выборе средств и способов защиты. Большую роль в определении данных гарантий играет юридическая практика, и особенно судебная. Различают гарантии органические и функциональные, субъективные и объективные. К органическим гарантиям относятся: право каждого лица на выбор средства и способа защиты нарушенного права; принципы законности и верховенства права. Функциональными гарантиями являются: соблюдение баланса частного и публичного интереса; компенсационная функция защиты частного права; принцип разделения властей. В рамках указанного принципа каждый государственный орган имеет свои самостоятельные функции, не подменяя функции других органов. Например, перевод нежилого помещения в жилое — функция муниципальных органов власти. Суд не наделен полномочиями по осуществлению такого перевода. Это означает, что система законодательства и судебная практика определяют пределы и условия осуществления гарантий защиты частного права. Субъективными гарантиями являются судебное и административное усмотрение. К объективным гарантиям относятся фактические обстоятельства дела, правовая ситуация, принципы правового государства. Учитывая изложенное, гарантии защиты частного права можно представить в виде логической цепочки: право на выбор средства и способа защиты частного права, восстановление нарушенного права.

Единство гарантий защиты частного права наглядно выражается в запрете вмешательства публичных властей в частную жизнь. Как отметил Европейский суд в решении по делу «Z против Финляндии», «национальным властям необходимо оставить широкое поле усмотрения для установления справедливости и равновесия между интересами гласности судопроизводства, с одной стороны, и интересами сторон или третьего лица в сохранении тайны информации о личной жизни — с другой». При этом, как отмечается исследователями, пределы такого усмотрения зависят от таких факторов, как природа и важность интересов и степень вмешательства[12].  

Процессуальным условием реализации международных средств защиты частного права является наличие у лица статуса жертвы. Если государством используются все имеющиеся средства и способы защиты, то гражданин лишается данного статуса, что означает восстановление нарушенного права. Поэтому применение средств и способов защиты по нормам международного права возможно только тогда, когда исчерпаны внутригосударственные средства правовой защиты[13].

Важным процессуальным условием реализации международных средств защиты частного права является объявление жалобы приемлемой. Международные средства защиты частного права помогают подправить и скорректировать в системах права государств те недостатки, которые оказались заметнее со стороны. В этом случае условия приемлемости жалобы в международном праве и принятия заявления к производству по законодательству России становятся, по сути, условиями защиты частного права. Условие приемлемости жалобы — исчерпание внутренних правовых средств. Только после того, как в национальном правопорядке лицо не нашло защиты своего права, становится возможным рассмотрение его жалобы в Европейском суде. Другими условиями приемлемости жалобы являются:

— соответствие жалобы предметной компетенции суда (ratione materiae);

— условие, связанное с фактором времени (ratione temporize);

— условие, связанное с территориальной юрисдикцией (ratione loci).

Жалоба признается неприемлемой, если ее предметом является нарушение такого частного права, которое не охвачено Конвенцией. Многие российские жалобы, поступающие в суд, отклоняются по причине несоблюдения этого условия, т. е. неточного (как правило, преувеличенного) представления о предметной компетенции суда[14].

Насколько внимательно следует соразмерять подаваемую жалобу с перечнем прав и свобод, гарантированных Конвенцией, свидетельствует решение Европейского суда от 25.01.2000 по делу «Виктор Черепков против Российской Федерации». Заявитель утверждал, что Указ Президента РФ об освобождении его от выборной должности мэра г. Владивостока нарушает ст. 3 «Право на свободные выборы» Протокола № 1. Однако суд на основании п. 3 ст. 35 Конвенции признал жалобу неприемлемой, поскольку ст. 3 Протокола № 1 говорит о «свободном волеизъявлении народа при выборе законодательной власти», а выборы в органы местного самоуправления в соответствии с Конституцией РФ и Уставом Приморского края к таковым не относятся.

Суд принял к рассмотрению жалобу Ю. Тайкова от 09.06.1998, предметом которой была длительная задержка выплаты пенсии и причиненный этим материальный ущерб и моральный вред, поскольку она подпадает под действие ст. 1 «Защита собственности» Протокола № 1 (дело завершилось мировым соглашением заявителя с органами Пенсионного фонда РФ). В то же время Европейский суд отклонял жалобы, связанные со спорами о размерах назначенных заявителям пенсий, как не отвечающие условию ratione materiae.

Жалоба признается неприемлемой, если она очевидно необоснованна, т. е. либо не подтверждена документально, либо факты, на которые ссылается заявитель, не представляют собой нарушения Конвенции. Европейский суд часто ссылается на так называемую доктрину четвертой инстанции, в соответствии с которой он не будет рассматривать предположительно совершенные национальными судами фактические или юридические ошибки, которые не повлекли нарушений положений Конвенции[15]. Европейский суд не является вышестоящей судебной инстанцией по отношению к национальным судам и не может отменять или изменять решения, вынесенные по делу. Многие российские заявители просят Европейский суд пересмотреть принятые национальными судами решения, по-новому оценить доказательства или свидетельские показания, дать другую квалификацию действиям, оценить пропорциональность назначенного наказания, однако Европейский суд не вправе предпринимать такие действия и большое количество жалоб отклоняется именно по этим причинам.

В заключение следует заметить, что критерии и условия реализации международных средств защиты частного права при восстановлении нарушенного права необходимо использовать в совокупности. Их взаимное влияние обогащает наши представления о существующих средствах и способах защиты частного права.

Библиография

1 См.: Brownlie J. Principles of Public International Law. 5 ed. S. 1., 1998. P. 31—32.

2 См.: Туманов О.И. Международное гуманитарное право. — М., 1999. С. 253.

3 См.: Постановление Европейского суда по правам человека от 07.06.2007 по делу № 2993/03 «Акалинский против Российской Федерации».

4  Талалаев А.Н. Два вопроса международного права в связи с Конституцией РФ // Государство и право. 1998. № 3. С. 67.

5 См.: Постановление Европейского суда «Акалинский против Российской Федерации».

6 См.: Постановление Европейского суда по правам человека от 13.07.2006  по делу «Попов против Российской Федерации» (жалоба № 26853/04).

7 См.: Постановление Европейского суда по правам человека от 13.10.2005 по делу «Герасимова против Российской Федерации» (жалоба № 24669/02).

8 Там же.

9 См.: Постановление Европейского суда по правам человека от 26.07.2007  по делу № 3519/05   «Сидоренко против Российской Федерации».

10 См.: Постановление Европейского суда по правам человека от 12.07.2007  по делу № 7111/05 «Пыльнов против Российской Федерации».

11 Решение Европейского суда по правам человека от 18.09.2001 по делу «Калашников против Российской Федерации» (жалоба № 47095/99).

12 См.: Комментарий к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практике ее применения / Под ред. В.А. Туманова, Л.М. Энтина. — М., 2002. С. 103.

13 Постановление Европейского суда по правам человека от 07.02.2008 по делу «Агапонова против России» (жалоба № 34439/04).

14 См.: Комментарий к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практике ее применения. Указ. изд. С. 247.

15 См.: Решение Европейского суда по правам человека от 01.05.2000 по делу «Хан против Соединенного Королевства».