Критерии наделения функциями различных звеньев ведомств, осуществляющих уголовно-процессуальную деятельность

А.В. СЕЛЮТИН,

кандидат юридических наук

Вне всякого сомнения, в основе уголовно-процессуальной деятельности заложена правоохранительная деятельность, как явление системное и собирательное, поскольку именно в ее содержании, помимо уголовно-процессуальной деятельности заложена также и оперативно-розыскная деятельность, а также административно-правовая, гражданско-правовая и др.[1]

Однако нельзя забывать, что правоохранительная деятельность также является  частью деятельности государственной. Но в этом аспекте как раз и возникает закономерность системообразующей последовательности в рамках которой совершение преступления становится первопричиной возникновения из правоохранительной государственной деятельности, деятельности уголовно-процессуальной, что признается необходимым и единственно возможным средством реализации норм уголовного права[2].

Уголовно-процессуальное законодательство содержит понятие «уголовное судопроизводство», в то время как в научной литературе наиболее распространен термин «уголовный процесс». Еще советская наука уголовного процесса того времени придерживалась позиции, что уголовный процесс — это способ реализации норм уголовного права. А.Я. Вышинский еще в 1927 г. роль уголовно-процессуального закона видел как вспомогательную — в том, чтобы облегчить и обеспечить применение материального закона, считая, что он достигает цели не непосредственно, а обеспечивая условия реализации уголовного закона[3].

Уголовно-процессуальная деятельность представляет собой сложное дифференцированное единство множественного количества компонентов, как справедливо отмечает З.Ф. Коврига[4]. Этими компонентами являются участники уголовно-процессуальной деятельности, а также средства и способы ее осуществления. К указанным компонентам можно также отнести те цели и результаты, которые ставят перед собой участники уголовно-процессуальной деятельности в ходе ее осуществления.

Результаты уголовно-процессуальной деятельности, в самом общем ее понимании, в отечественной науке издавна связывали с борьбой с преступностью. Так, М.А. Чельцов-Бебутов, отмечая связь материального и процессуального уголовного права, пришел к выводу, что поддержание общественной дисциплины путем применения мер социальной защиты, т.е. борьба с преступностью, есть главная цель уголовного процесса[5]. Схожее мнение высказывал и С.А. Голунский[6] .

Эта задача в Основах и УПК РСФСР сформулирована как предупреждение и искоренение преступлений[7].

Однако, не смотря на значимость вопроса, как такового определения уголовно-процессуальной деятельности в законодательстве Российской Федерации не содержится.

К примеру, М.С. Строгович писал, что уголовно-процессуальная деятельность это совокупность совершаемых в установленном процессуальном порядке действий участников процесса: суда, прокуратуры, органов следствия и дознания, обвиняемого и его защитника, потерпевшего и его представителя по уголовному делу[8].

Следует отметить, что как считает А. Липман, уголовный процесс выполняет свою задачу лишь при том условии, если он одновременно с защитой государства от преступных посягательств способен защитить и гражданина от государства, от опасных ошибок и злоупотребления силой[9].

В свою очередь Н.Н. Полянский обратил внимание на то, что уголовно-процессуальную деятельность можно рассматривать в двойственном аспекте. Так с одной стороны она направлена на наказание преступника, а с другой стороны обеспечивает защиту от ошибочного наказания тех, кто не совершал преступления[10].

Бесспорно, ошибки возможны в любом виде деятельности, однако, судопроизводство не может вестись в целях оправдания лица при отсутствии каких-либо данных, указывающих на причастность его к преступлению[11].

По справедливому утверждению  Я.О. Мотовиловкер, если иметь в виду уголовный процесс вообще, в абстрактном смысле, то, конечно же, не тому он служит, чтобы честных, ни в чем не повинных людей привлекать к уголовной ответственности, а впоследствии их оправдывать[12].

Это утверждение было подвергнуто критическим замечаниям М.С. Строговича, полагавшего, что истина торжествует и тогда, когда лицо, совершившее преступление, изобличено и осуждено, и тогда, когда невиновный восстановлен в своем добром имени[13].

Поскольку основное направление уголовно-процессуальной деятельности выражается в определении уголовной ответственности лица, то логически следует рассматривать как вариант наличия вины, так и факт ее отсутствия, и как следствие оправдание лица в вменяемом деянии.

Тем не менее, достигнув стадии оправдания, основная цель уголовного судопроизводства не достигнута, так как лицо, совершившее преступление, установлено не было.

Также уголовно-процессуальную деятельность можно рассматривать как урегулированную законом и облеченную в форму правовых отношений деятельность органов предварительного расследования, прокуратуры, суда и других участников процесса, осуществляемую в установленном уголовно-процессуальном порядке, обеспечивающем соблюдение прав и законных интересов граждан, проводимую в целях выявления, предупреждения, пресечения преступлений, расследования, рассмотрения и разрешения уголовных дел и направленную на разрешение задач уголовного судопроизводства[14].

Конкретизируя изложенные положения можно отметить, что под уголовно-процессуальной деятельностью государственных органов и их должностных лиц, к компетенции которых относится возбуждение, расследование и рассмотрение уголовных дел, то есть органов дознания, следствия, прокурора, судьи.

Статус каждого из участников уголовно-процессуальной деятельности определен законом. Их деятельность различна по своему содержанию и объему, но в то же время является необходимой составной частью того комплекса действий, который в результате формирует уголовное судопроизводство.

Обозначенные выше субъекты уголовно-процессуальной деятельности не составляют исчерпывающий перечень, поскольку к их числу можно также отнести и свидетелей, понятых, переводчиков, так как они тоже участвуют в уголовно-процессуальной деятельности на основании закона.

Таким образом, уголовно-процессуальную деятельность составляют действия всех участников уголовного процесса, осуществляемая на основании и в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законом, или формирует систему целенаправленных действий участников уголовного процесса, урегулированную их статусом, в пределах предоставленных им уголовно-процессуальным законом прав и возложенных обязанностей.

Определив понятие уголовно-процессуальной деятельности, полагаем, имеет смысл разграничить ее предметную направленность в связи с возможным назначением на следственную деятельность, деятельность прокурорскую, адвокатскую и в заключение, судебную деятельность.

Указанные направления уголовно-процессуальной деятельности взаимосвязаны и логично структурированы и могут изменяться в рамках обозначенной структуры.

Сама уголовно-процессуальная деятельность имеет отличительные черты, которые могут быть охарактеризованы в следующих свойствах:

1)            обязательная правовая регламентация уголовно-процессуальной деятельности;

2)            участниками уголовно-процессуальной деятельности могут быть только носители уголовно-процессуальных прав и обязанностей;

3)            в ходе осуществления уголовно-процессуальной деятельности возникают основания для последующего возникновения, изменения либо прекращения уголовно-процессуальных отношений;

4)            уголовно-процессуальная деятельность обусловлена исполнением субъектами уголовно-процессуальных отношений предусмотренных законом обязанностей.

Указанное позволяет нам констатировать, что уголовно-процессуальная деятельность в своей основе регламентируется уголовно-процессуальным законом. Также обязательным условием осуществление уголовно-процессуальной деятельности является осуществление ее уполномоченными на то правоохранительными органами, поскольку по сути своей уголовно-процессуальная деятельности опирается на меры уголовно-процессуального принуждения, которые применяются при наличии указанных в законе оснований, когда требования органов власти, осуществляющих уголовно-процессуальную деятельность, добровольно не выполняются или имеются основания полагать, что такие требования в установленном порядке выполнены не будут.

Следует отметить, что правовой характер уголовно-процессуальной деятельности проявляется в том, что по результатам ее осуществления всегда принимаются решения, имеющие особое юридическое значение, которое обусловлено характером уголовно-процессуальных действий, порядком принятия такого решения, его оформления, а также последующего исполнения (реализации).

По своей природе уголовно-процессуальная деятельность представляется многоступенчатым процессом, в ходе осуществления которой, поэтапно принимаются определенные промежуточные либо окончательные юридически важные решения. Все этапы формируются из выстроенных в определенной последовательности процессуальных действий. Именно отдельно взятое конкретное процессуальное действие и может по праву считаться начальной, отправной единицей построения структуры всей уголовно-процессуальной деятельности.

Характерными чертами стадий уголовно-процессуальной деятельности можно назвать:

1)            каждая стадия уголовно-процессуальной деятельности обусловлена выполнением конкретной процессуальной задачи, определенной уголовно-процессуальным законом;

2)            каждая стадия строго регламентирована в части регулирования уголовно-процессуальных отношений участников процесса на данной стадии, а также сроков продолжительности стадии;

3)            круг субъектов уголовно-процессуальной деятельности, как правило, строго фиксирован на каждой из стадий;

4)            окончание каждой стадии обусловлено принятием конкретного юридического решения в форме, установленной уголовно-процессуальным законом.

Если говорить о структуре уголовно-процессуальной деятельности, то следует  согласиться с А.А. Власовым, считающим, что она состоит из парных элементов, таких как: основание и решение, цель и средства, а также содержание и форма[15].

Как нами уже упоминалось выше из стадий формируется сама уголовно-процессуальная деятельность. Однако, как мы видим, А.А. Власов не включает в структуру уголовно-процессуальной деятельности ее логически необходимый элемент, а именно — результат.

С этой точки зрения, весьма обоснованным является позиция Л.И. Малаховой, критически оценив парную структуризацию уголовно-процессуальной деятельности, признав ее искусственной и, как следствие, не позволяющей результат уголовно-процессуальной деятельности свести к итоговому решению правоприменителя. Иными словами, решение об исполнении и само исполнение входят в содержание уголовно-процессуальной деятельности, в то время как результат уголовно-процессуальной деятельности находится вне ее и является итогом деятельности[16]. 

Для достижения результатов уголовно-процессуальной деятельности ее субъекты должны выполнять свои уголовно-процессуальные функции, которые различаются по своей направленности и в зависимости от стадии уголовно-процессуальной деятельности ориентированы на различные цели.

Сама специфика проблем уголовно-процессуальных функций имеет в отечественной научной литературе глобальную дискуссионную базу. Фактически, до сих пор нет единства во мнении, что же непосредственно такое «уголовно-процессуальная функция», какого их реальное количество и каков же круг субъектов обладающих правом их осуществлять.

Исследование любого правового института логически начинается с его предмета, но в случае с уголовно-процессуальным функциями, определить единый предмет  уже стало поводом для научной полемики.

По сути, многие ученые процессуалисты отталкиваются от значения непосредственно самой функции[17], в то время как другие за основу принимают субъекта уголовного процесса несущего функциональную нагрузку[18]. Не безосновательна и третья позиция, определяющая уголовно-процессуальные функции как стадии уголовного процесса[19].

Анализируя указанное различие позиций В.И. Семихвостов, отмечает, что одни ученые пишут о функциях отдельных участников процесса, другие — о функциях уголовного процесса, третьи считают, что обе позиции выражают сущность рассматриваемого понятия, одно применительно к самой деятельности, другое — к ее носителю[20].

Так в частности М.С. Строгович под уголовно-процессуальной функцией понимает отдельное направление уголовно-процессуальной деятельности[21].

П.С. Элькинд определяет уголовно-процессуальную функцию как роль и назначение участников уголовного процесса независимо от того, в каких именно стадиях и в какой последовательности они находят свое осуществление[22]. По мнению А.В. Смирнова и К.Б. Калиновского, процессуальные функции воплощаются в интересах процессуальной деятельности и направляют их на достижение общих целей и задач уголовного судопроизводства. Таким образом, процессуальные функции представляют собой основные направления процессуальной деятельности, в которых выражаются специальная роль и назначение участников судопроизводства[23] .

Не взирая на отсутствие единого подхода к определению уголовно-процессуальной функции, ученые советской школы права отстаивали позицию о наличии в уголовном судопроизводстве только трех уголовно-процессуальных функций, а именно: обвинение, защита и разрешение дела[24].

Данная концепция была подвергнута критическому анализу Л.Б. Алексеевой, которая справедливо отметила, что функциональная структура уголовно-процессуальной деятельности не может ограничиться анализом трех традиционно выделяемых процессуальных функций и необходимо обратить внимание на два непреложных методологических правила, которые следует соблюдать при функциональном анализе уголовно-процессуальной деятельности:

а) анализу функций должен предшествовать тщательный анализ задач и целей уголовного судопроизводства, поскольку каждая функция прямо или косвенно, непосредственно или опосредованно вытекает из задач и целей процесса;

б) в любой выделенной системе функций должна четко просматриваться связь между ними, поскольку функции всегда взаимосвязаны[25].

Обращает на себя внимание, что еще в советское время доктор юридических наук, профессор В.Г. Даев предложил классификацию функций, вытекающую из наличия интересов лиц, участвующих в уголовном процессе[26]. Так, он выделял следующие уголовно-процессуальные функции:

1) расследование уголовного дела;

2) прокурорский надзор за соблюдением законности в ходе уголовного судопроизводства;

3) защиту личных процессуальных интересов;

4) оказание содействия в ходе уголовного судопроизводства.

Как справедливо отмечает В.В. Конин, изменения, внесенные в УПК РФ в 2007 г., фактически устранили прокурорский надзор за ходом предварительного следствия, и тем самым классификация функций, предложенная В.Г. Даевым, не выдержала проверки временем[27].

Значительно более широкий перечень уголовно-процессуальных функций был предложен П.С. Элькинд[28], которая несколько конкретизировала направления деятельности выделив следующие функции:

1)            установление данных о совершенном преступлении и осуществление их последующей проверки в ходе расследования;

2)            осуществление обвинения;

3)            осуществление защиты;

4)            непосредственно судебное разбирательство и разрешение дела;

5)            возможно осуществление вспомогательной функции, в которую П.С. Элькинд закладывает получение доказательств от участников процесса, возможно с использованием помощи переводчика и зафиксированные в протоколе судебного заседания секретарем суда.

6)            побочные функции, по своей сути, опосредованы участием в рассмотрении уголовного дела гражданского иска и гражданского истца.

Однако полнота освещения темы, раскрывающей критерии наделения различных ведомств функциями уголовно-процессуальной деятельности, не может быть обусловлена стремлением определить наибольшее количество функций, поскольку не в этом определяется основная задача исследования. Как следствие, для наиболее полного определения указанного критерия, мы предлагаем остановиться на основных функциях уголовно-процессуальной деятельности, а именно: уголовное преследование, защита и разрешение дела.

Логически, начиная с уголовного преследования, как единственной функции, возникающей непосредственно в рамках осуществления государством правоохранительной функции в силу возникших обстоятельств, необходимо отметить, что в научной литературе само уголовное преследование неразрывно отождествляется с обвинительной деятельностью[29].

Непосредственно сам оборот «уголовное преследование», появился только в 2001 г. в ходе реформирования отдельных положений УПК РСФСР в связи с ратификацией Российской Федерацией Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Действующий Уголовно-процессуальный кодекс РФ определяет уголовное преследование как процессуальную деятельность, осуществляемую стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления (п. 55 ст. 5).

Следует согласиться с мнением О.Т. Темираева, полагающего, что к подобной формулировке следует отнестись критически, поскольку определяя субъектом указанной деятельности сторону обвинения с одной стороны, необходимо обращаться к п. 47 ст. 5 УПК РФ, сторону обвинения, согласно которой представляют: прокурор, а также следователь, руководитель следственного органа, дознаватель, частный обвинитель, потерпевший, его законный представитель, гражданский истец и его представитель. В то же время, в соответствии с ч. 1 ст. 21 УПК РФ, уголовное преследование от имени государства по уголовным делам публичного и частно-публичного обвинения осуществляют только прокурор, следователь и дознаватель[30].

Также, О.Т. Темираев выделяет отсутствие достаточной ясности в логике суть термина «уголовно преследование», которое не полно определяет содержание и цель процессуальной деятельности стороны обвинения.

Как отмечает В.С. Джатиев, по данному определению непонятно, в чем, собственно, заключается деятельность по изобличению подозреваемого и обвиняемого в совершении преступления. Можно лишь сделать вывод о том, что эта деятельность осуществляется во временных рамках существования в уголовном процессе подозреваемого и обвиняемого[31].

Конкретизация цели уголовного преследования в этом аспекте имеет ключевое, по нашему мнению, значение в исследовании данной функции уголовно-процессуальной деятельности, которая не сводится исключительно к функции обвинения, поскольку в соответствии со ст. 73 УПК РФ должностное лицо, ведущее производство по уголовному делу, обязано устанавливать обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния; обстоятельства, смягчающие наказание; обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания.

Имеется ли в данном аспекте логическое противоречие, поскольку изобличение виновного подразумевает и защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения и лишения либо ограничения свободы.

Ответ на этот вопрос был предложен Р.В. Мазюком, сделавшим вывод, о том, что данная деятельность может быть определена как «иная процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях обеспечения назначения уголовного судопроизводства в отношении подозреваемого, обвиняемого»[32].

Данное утверждение позволяет конкретизировать уголовное преследование как процессуальную деятельность стороны обвинения по установлению события преступления и виновности лица, его совершившего, осуществляемую в целях применения к этому лицу норм уголовного закона.

Специфика наделения функциями различных звеньев ведомств, на наш взгляд, обусловлено тем, что материя уголовного процесса развивается не под влиянием потребности в осуществлении карательной функции государства, а под влиянием развития правового государства и гражданского общества, что подкреплено ростом власти закона над властью государства и обеспечивает защищенность общества правовыми гарантиями.

Иными словами, если бы установление права государства на наказание лица было бы целью уголовного процесса, то можно было бы считать ее достигнутой уже тогда, когда следователь составил, а прокурор утвердил бы обвинительное заключение. Тем не менее, несмотря на уверенность следователя и прокурора в виновности обвиняемого лица, специфика разделения уголовно-процессуальных функций обязывает их считаться с мнением защиты, эксперта, не говоря уже о выводах суда, которые он утвердит в рамках своего приговора.

Полагаем, что можно согласиться с мнением А.Я. Дубинского, утверждавшего, что можно выделить непосредственные цели уголовно-процессуальной деятельности и цели более социального уровня, к которым относится укрепление законности и правопорядка, искоренение и предупреждение преступлений, охрана интересов личности, прав и свобод человека[33].

Так, в содержании статьи 6 УПК РФ закреплены непосредственные цели уголовно-процессуальной деятельности:

1)            защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений;

2)            защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод.

Следуя целям уголовно-процессуальной деятельности, нельзя забывать, что главным критерием наделения функций различных звеньев ведомств является специфика выполнения определенных уголовно-процессуальной деятельностью задач.

Изначально, задачи уголовно-процессуальной деятельности носят познавательный характер, поскольку вся природа уголовного процесса направлена на выяснение истины — обстоятельств дела, в рамках которых происходит познание фактов и объективной действительности — в рамках доказывания.

В.С. Зеленецкий предложил свой структурный подход к функциям уголовно-процессуальной деятельности, которые он подразделял на общие, частные, внешние и внутренние. К общим функциям он относил: функцию по борьбе с преступностью, функцию уголовного преследования, функцию уголовно-процессуального познания действительности и др. По мнению В.С. Зеленецкого общие функции в своей структуре содержат частные функции. Так, к примеру, общая функция уголовного преследования включает в себя частные функции: изобличение преступника и обвинение лица совершившего преступление[34].

Полагаем, что уголовно-процессуальные функции следует понимать в широком и узком значении этого слова. В широком смысле под уголовно-процессуальными функциями следует понимать важнейшие направления уголовно-процессуальной деятельности: уголовное  преследование, защита и разрешение дела (правосудие), различающиеся по своей цели деятельности. В узком значении этого слова под функциями следует понимать специальное назначение и роль каждого участника уголовно-процессуальной деятельности в соответствии с их конкретными задачами, вытекающими из общего назначения уголовно-процессуальной деятельности, а также собственными целями и интересами. Функции уголовного процесса (основные уголовно-процессуальные функции) и функции отдельных участников (субъектов) уголовно-процессуальной деятельности взаимосвязаны. Но если первых немного, поскольку это основные и обобщенные виды деятельности всей системы (в данном случае уголовно-процессуальной деятельности), обеспечивающие ее существование и развитие, то вторые стоят на порядок ниже, их много, но только они в конечном итоге и могут обеспечить реальное осуществление первых.

Интересно, что размежевание трех основных функций определяет направления уголовно-процессуальной деятельности суда и сторон и служит методом, обеспечивающим вынесение законного и обоснованного приговора. Суд, в отличие от сторон, наделенных процессуальными правами для отстаивания своих позиций и оспаривания требований противной стороны, не имеет никакого заранее определенного интереса, кроме интереса вынести законное и обоснованное решение по делу, всесторонне, полно и объективно исследовать обстоятельства дела, установить истину.

Как указывалось ранее, уголовно-процессуальные функции можно понимать и в узком значении этого слова. Семантически слово функция означает обязанность, круг деятельности, назначение, а также роль и значение чего-либо. Следовательно, термин «функция» неразрывно связан с ее носителем. Теория уголовно-процессуальных функций важна для правильного определения правового статуса субъектов уголовно-процессуальной деятельности, роли и места каждого из участников в уголовном судопроизводстве, наиболее полного определения их конкретных процессуальных задач.

Таким образом, можно сделать вывод, что критериями наделения функциями различных звеньев — ведомств, осуществляющих уголовно-процессуальную деятельность, являются реализация целей и задач уголовно-процессуальной деятельности, раскрывающих сущностный характер и направленность процессуальной деятельности ее субъектов, а также соблюдение конституционных принципов уголовного судопроизводства, в частности, презумпции невиновности, принципа состязательности, а также гарантий предоставления квалифицированной юридической помощи.

Библиография

1 См.: Григорьев В.Н., Шишков А.А. Уголовно-процессуальная деятельность по борьбе с организованной преступностью. —М., 2001. С. 7.

2  См.: Юридическая процессуальная форма: Теория и практика. — М., 1976. С.233

3  См.: Вышинский А.Я. Курс уголовного процесса. — М.: Юрид. изд-во Наркомюста РСФСР, 1927. С. 14.

4  См.: Коврига З.Ф. Судебная деятельность и судебная практика: понятие, структура, соотношение // Юридические записки. Вып. 8. Российское уголовное законодательство: проблемы теории и практики / Под ред. К.А. Панько — Воронеж. 1999. С. 126.

5 См.: Чельцов-Бебутов М.А. Советский уголовный процесс. — Харьков: Юрид. изд-во Наркомюста УССР, 1928. С. 6, 7.

6  См.: Советский уголовный процесс / Под ред. Д.С. Карева. — М.: Горюриздат, 1953. С. 7.

7  Баранов П.К. в статье «К вопросу о приоритетах уголовно-процессуальной деятельности» (См.: Мировой судья. 2008. № 7, 8) отмечает, что «если бы процесс имел своей единственной целью осуществление... права государства на наказание, то законодатель и ограничился бы тем, что наделял бы суд и его вспомогательные органы всеми полномочиями, нужными для энергичного осуществления репрессии». См.: Полянский Н. Цель уголовного процесса. — Ярославль: Типография Ярославского кредитного союза кооперативов, 1919. С. 8.

8  См.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. — М., 1968. Т. 1. С. 182.

9  Цит. по: Андреева О.И. Пределы проявления диспозитивности в уголовном су-допроизводстве. — Томск: Изд-во Том. ун-та, 2000. С. 7.

10 См.: Полянский Н.Н. Вопросы теории советского уголовного процесса. —М.: Изд-во МГУ, 1956. С. 66—68.

11  См.: Баранов П.К. К вопросу о приоритетах уголовно-процессуальной деятельности // Мировой судья. 2008. №7,8 С.13.

12  См.: Мотовиловкер Я.О. Основной вопрос уголовного дела и его компоненты. —Воронеж: Изд-во Воронежского ун-та, 1984. С. 51.

13  См.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т. 1. — М.: Наука, 1968. С.  41.

14  См.: Уголовный процесс: Учебник для вузов / Под ред. П.А. Лупинской. — М., 1995. С . 6.

15 См.: Власов А.А. Структура уголовно-процессуальной деятельности и ее элементы // Актуальные проблемы судо-устройства, судопроизводства и прокурорского надзора. — М., 1986. С. 14-19.

16 См.: Малахова Л.И. Уголовно-процессуальная деятельность: Общие положения: Дис. … канд. юрид. наук. — Воронеж, 2002. С. 52-53.

17 См.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. —М., 1968. Т. 1. С. 188; Кокорев Л.Д. Участники правосудия по уголовным делам. — Воронеж, 1971. С. 50; Нажимов В.П. Об уголовно-процессуальных функциях // Правоведение. 1973. № 5. С. 73; Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства: В 2 т. — СПб.: Альфа, 1996. Т. 1. С. 72 - 73.

18  См. напр.: Кириллова Н.П. Процессуальные функции профессиональных участников состязательного судебного разбирательства уголовных дел: Монография. — СПб.: Издательский дом С.-Петерб. гос. ун-та; Изд-во юрид. фак-та СПбГУ, 2007; Володина Л.М. О статусе следователя и функциях уголовного процесса // Пятьдесят лет кафедре уголовного процесса УрГЮА (СЮИ): Материалы международ. науч.-практ. конф. — Екатеринбург,  2005. Ч. 1. С. 154; Ягофаров Ф.М. Понятие уголовно-процессуальных функций // Пятьдесят лет кафедре уголовного процесса УрГЮА (СЮИ) ...Ч. 1. С. 17 и др.

19 См.: Элькинд П.С. Сущность советского уголовно-процессуального права. — Л., 1963. С. 64; Алексеева Л.Б. Уголовно-процессуальные функции // Курс советского уголовного процесса. Общая часть / Под ред. А.Д. Бойкова и И.И. Карпеца.  — М.: Юрид. лит-ра, 1989. С. 423. 

20 См.: Семихвостов В.И. К понятию уголовно-процессуальной функции прокурора в стадии судебного разбирательства // Правовая защита частных и публичных интересов: Материалы международ.межвуз. науч.-практ. конф. (19-20 янв. 2006): Сб. ст. в 3 ч. — Челябинск, 2006. Ч. 2. С. 108.

21 См.: Строгович М.С. Указ. соч. С. 190. 

22 См.: Элькинд П.С. Сущность советского уголовно-процессуального права. — Л., 1963. С. 65.

23 См.: Смирнов А.В., Калиновский К.Б. Уголовный процесс: Учебник для вузов / Под общ. ред. А.В. Смирнова. — СПб.: Питер, 2004. С. 45-47.

24 См.: Мотовиловкер Я.О. Основные уголовно-процессуальные функции. — Ярославль, 1976; Строгович М.С. Указ. соч. ; Нажимов В.П. Об уголовно-процессуальных функциях // Правоведение. 1973. № 5.

25 См.: Алексеева Л.Б. Указ. раб. С. 423.

26  См.: Даев В.Г. Процессуальные функции и принцип состязательности в уголовном судопроизводстве // Правоведение. 1974. № 1. С. 72.

27 См.: Конин В.В. Уголовно-процессуальные функции: дискуссия не закончено // Уголовное судопроизводство. 2008. № 2. С. 11-12.

28  См.: Элькинд П.С. Сущность советского уголовно-процессуального права. — Л.: Изд-во Ленинградского университета, 1963. С. 77.

29 См.: Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. — Спб., 1912. Т. 2. С. 4; Строгович М.С. Указ. соч. С. 194; Строгович М.С. Уголовное преследование в советском уголовном процессе. — М., 1970. С. 82.

30 См.: Темираев О.Т. К вопросу о толковании термина «уголовное преследование»  в международном и российском уголовно-процессуальном законодательстве // Общество и право. 2008. № 2. С. 12.

31 См.: Джатиев В.С. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: шаг вперед или два шага назад? // Фундаментальные и прикладные проблемы управления расследованием преступлений. — М., 2005. С. 16.

32 См.: Мазюк Р.В. Возбуждение уголовного преследования в российском уголовном судопроизводстве. — Иркутск, 2005. С. 112-113.

33 См.: Дубинский А.Я. Понятие, структура и содержание уголовно-процессуальной деятельности. — М., 1998. С.50.

34 См.: Зеленецкий В.С. Функциональная структура прокурорской деятельности. — Харьков, 1978. С. 20-37.