Медиация в исправительных учреждениях: теоретический, социально-психологический и правовой аспекты

УДК 343.85:347.919

Страницы в журнале: 128-135

В.Г. Громов,

доктор юридических наук, профессор кафедры уголовного, экологического права и криминологии Саратовского национального исследовательского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского Россия, Саратов gromov_vg@mail.ru

Н.И. Минкина,

кандидат юридических наук, доцент, зав. кафедрой гражданско-правовых дисциплин Алтайского филиала Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ Россия, Барнаул natim1@mail.ru

Рассматриваются перспективы применения медиации в исправительных учреждениях (пенитенциарной медиации) для разрешения противоречий, возникающих между осужденными. Обосновывается вывод, что комплексный анализ теоретических, социально-психологических и правовых аспектов урегулирования конфликтов в исправительных учреждениях будет способствовать созданию концепции пенитенциарной медиации.

Ключевые слова: медиация, исправительные учреждения, осужденные, конфликт, урегулирование, места лишения свободы.

После вступления в силу Федерального закона от 27.07.2010 № 193-ФЗ «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)» (далее — Закон о медиации) [14] медиация в нашей стране становится все более востребованной процедурой. Тернистый путь ее становления как социального института подтверждается слабым общественным пониманием и, как следствие, медленным развитием.

Между тем на социальную потребность в медиации указывает возрастающая необходимость расширения сферы ее возможного внедрения и адекватные представления о ней соответствующих специалистов.

Отмеченные обстоятельства свидетельствуют о перспективности применения медиации в сфере регулирования различных общественных отношений, не ограничиваясь рамками, определенными в Законе о медиации.

В то же время и за рубежом институт медиации (посредничества) используется не только в частноправовой сфере регулирования отношений, среди законопослушных граждан. Уже длительное время в ряде зарубежных стран активно разрабатываются, обосновываются и апробируются различные схемы примирения в уголовном праве и уголовном процессе. Однако в основном эти модели основаны на понимании медиации «как восстановительной процедуры между жертвой и преступником» [20, s. 1175].

Слабоизученными остаются не менее важные возможности, в частности потенциал медиации в уголовно-исполнительной системе. В первую очередь актуальными и интересными для изучения являются проблемы общения между осужденными. Криминогенная напряженность в местах лишения свободы и атмосфера повышенной конфликтности, подтверждающие склонность осужденных к агрессивному и в целом асоциальному и даже антисоциальному поведению, не находят в настоящее время действенной реакции со стороны нашего государства. Вероятнее всего это связано с тем, что существующие механизмы воспитательного воздействия на осужденных уже слабо эффективны, и это детерминирует развитие процесса поиска новых мер.

В настоящее время указание на необходимость применения методов медиации в отношении осужденных содержится только в Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года (далее — Концепция) [11]. Дальнейшего отечественного законодательного развития данное концептуальное положение пока не получило. Поэтому вопросы применения медиации в местах лишения свободы для регулирования конфликтов между осужденными являются абсолютно новой и актуальной сферой исследований. Представляется, что эта область познания будет и полезной, и своевременной для эффективной организации воспитательной и психологической работы с осужденными лицами. В этой связи вопрос, поднимаемый в настоящей работе, не имеет богатой истории изучения и отличается определенной научной новизной в контексте рассматриваемых в комплексе общетеоретических, социально-психологических и правовых аспектов. Это, на наш взгляд, позволит создать некую концепцию медиации в исправительных учреждениях.

Теоретические аспекты медиации в исправительных учреждениях. Человечество эволюционирует по тому пути, которое само себе задает, в том числе путем принятия нормативных правовых актов и ряда концепций, которыми регулируются направления совершенствования отечественного законодательства. С развитием институтов гражданского общества, в частности с появлением института медиации как социальной и правовой действительности, актуальность приобретает вопрос о его исследовании не только в части внедрения среди законопослушных граждан. Стоит ли пренебрегать возможностью прививать культуру межличностного общения посредством медиации в местах лишения свободы? Думается, что сущность и значение данного института позволит органично внедрить его и среди контингента лиц, осужденных к лишению свободы. Но при этом важен по-философски мудрый подход как в понимании, так и в использовании медиации в исправительных учреждениях.

Как показывает анализ разных литературных источников, в силу существующей специализации ученых в каждом из множества исследований, посвященных вопросам медиации, упущенным, как правило, остается философский подход к проблематике. Эта тенденция была актуальна и в момент принятия Закона о медиации, и на сегодняшний день. По справедливой оценке Ю.В. Гущевой, «обычно “отраслевики” избегают философских обобщений» [6, с. 443]. Действительно, чаще всего в литературе можно встретить популяризацию мысли о «медиации как философии жизни», но не уделяется должного внимания вопросу о философии медиации. Так, В.В. Коломытцева в автореферате диссертации отмечает, что вопрос о сущности конфликтов и механизме их разрешения посредством медиации является «задачей мировоззренческого плана», что требует мультинаучного подхода в изучении [10, с. 3, 9]. Однако непосредственно в содержании самой работы раскрывается взаимосвязь лишь между юридической природой исследуемого механизма и социально-психологическими явлениями [10, с. 10] и не затрагивается философская сторона познания медиации.

Единичные случаи использования термина «философия медиации» наблюдаются в разделах официальных сайтов центров медиации в некоторых субъектах Российской Федерации. Причем, как правило, это связано с доходчивым объяснением гражданам (потребителям услуг медиатора) понятия «медиация» [17].

Но философия медиации не может исчерпываться лишь определением данного явления, даже если подходить к этому вопросу с позиций различных научных школ и направлений. Помощь философии в исследовании медиации в исправительных учреждениях открывает возможность глубже по признакам познать и охарактеризовать данный феномен, в том числе с точки зрения его сущности, значения и цели реализации.

При этом изначально следует понимать несколько нюансов. Базируясь на теории конфликтов, нужно осознавать, что социальные разногласия и противоречия в обществе неизбежны (человек по своей природе конфликтен). В этой связи некорректно говорить о прекращении конфликтов вообще, нужно минимизировать их последствия для социума [1, с. 19—20]. Известный ученый-социолог, один из разработчиков теории конфликтов Р. Дарендорф считал, что основной социальной ролью конфликта является стабилизация экономических и социальных процессов. Для того чтобы использовать эту его стабилизирующую роль в интересах общества, следует направлять усилия не на разрешение или подавление конфликта, а на его регулирование: «Социальные конфликты, т. е. систематически вырастающие из социальной структуры противоречия, принципиально нельзя “разрешить” в смысле окончательного устранения... Регулирование социальных конфликтов является решающим средством уменьшения насильственности почти всех видов конфликтов. Конфликты не исчезают посредством их регулирования; они не обязательно становятся сразу менее интенсивными, но в такой мере, в какой их удается регулировать, они становятся контролируемыми, и их творческая сила ставится на службу постепенному развитию социальных структур» [7, с. 145].

Таким образом, речь идет не о разрешении возникших споров и конфликтов, а именно об их урегулировании. Терминологическая разница употребленных слов принципиальна, но, к сожалению, рядом современных ученых недопонимается и используется в контексте спорного утверждения о «разрешении» споров и конфликтов [10; 19]. Поэтому вполне закономерно использование в Законе о медиации термина «урегулирование». Так, в легальном смысле медиация представляет собой процедуру, в рамках которой при содействии медиатора на основе принципов добровольности, конфиденциальности и сотрудничества стороны могут принять взаимоприемлемое для них решение с целью урегулирования спора путем заключения медиативного соглашения. Иными словами, медиация провозглашена законодателем как альтернативный способ урегулирования споров наряду с существующим классическим способом обращения в юрисдикционные органы для разрешения возникшего спора. Указанные способы однозначно следует различать не только лингвистически, но и по существу в философско-юридическом их понимании.

В толковых словарях слово «разрешить» в более подходящей интерпретации означает «найти решение чего-нибудь, разъяснить, рассудить; исследуя, найти правильный ответ» [15, с. 654]. Принимая во внимание, что согласно действующим нормам российского законодательства различные споры разрешают уполномоченные юрисдикционные органы, то «правильный ответ», исследуя предмет разногласия, они могут дать только в соответствии с установленными законодательными требованиями и правилами. Следовательно, рассмотреть спор можно только с точки зрения права и толкования действующих нормативных правовых актов. В свою очередь «урегулировать (регулировать)» значит «упорядочивать, налаживать взаимные отношения; направлять развитие, движение чего-нибудь с целью привести в порядок; приводить (механизмы и их части) в такое состояние, которое обеспечивает нормальную и правильную работу чего-либо» [15, с. 673, 839].

При таком толковании термина «урегулировать» нельзя не отметить удачность употребленной российским законодателем формулировки. Пользуясь ее буквальным значением, следует понимать, что деятельность медиатора направлена не только на достижение одной конкретной тактической цели — непосредственно на погашение конкретного конфликта. Одновременно посредством вмешательства в сам конфликт медиатор, по сути, имеет возможность достигать глобальных целей — «упорядочивать взаимоотношения» между людьми, приучать членов общества к культурному ведению диалога, устанавливая гармоничное социальное взаимодействие.  На основании изложенного не случайно, а вполне обоснованно за последние два десятилетия медиация рассматривается как «способ социального взаимодействия» [18, с. 8].

Рядом ученых при исследовании анализируемого феномена в междисциплинарном аспекте сформирована некая медиационно-философская трактовка, согласно которой содержание понятия «медиация» связывается с примирением (как производное от слова «мир» в смысле «установление согласованности противоположных взглядов, позиций; достижение терпимого отношения к чему-либо или кому-либо; прекращение состояния ссоры, вражды; восстановление мирных взаимоотношений») [3, с. 164]. Такая позиция представляется убедительной и в то же время уместной для ориентации на нее при изучении феномена медиации в исправительных учреждениях.

Но в то же время при рассмотрении конфликтов и разногласий в среде осужденных нужно помнить об их особенностях субъективного и объективного порядка. Последние прежде всего вызваны установленными в законодательстве особыми условиями отбывания наказания. Субъективные же факторы базируются на индивидуально-психологической специфике личности осужденного, характеризующейся рядом дефектов сознания и культуры. При этом также нельзя не учитывать ауру криминальной субкультуры, формируемую в объективной действительности исправительных учреждений субъектами, отбывающими наказание, каждый из которых играет свою определенную социальную роль.

С учетом этих факторов конфликт в исправительном учреждении представляет собой разновидность изначально негативного, но при этом естественного социально-психологического явления, которое характеризуется обострением отношений между осужденными. Это может выражаться в противоречии и столкновении интересов отдельных осужденных или их групп, кратковременном или длительном, явном или скрытом.

Как показывает практика, при разрешении конфликта с помощью существующего у сотрудников исправительной колонии арсенала средств конфликт, как правило, обостряется, нередко разрастается из локального до обширного, может вовлекать в свою орбиту все большее число осужденных и т. д. Таким образом, конфликты, углубляясь, таят в себе огромную разрушительную силу. Однако течение конфликта, как бы парадоксально это ни звучало, реально направить в конструктивное русло. Это можно осуществить с привлечением третьего (нейтрального для спора и конфликта, а также независимого от исправительного учреждения) лица — профессионального медиатора.

При этом особую значимость приобретает вопрос о квалифицированном руководстве процессом урегулирования сложных разногласий, благодаря которому можно устранить истинные противоречия конфликта без агрессивного противоборства спорящих сторон. Профессиональная медиация — одна из удачных процедур, которая может быть нормами закона направлена если не на выход из конфликта, то хотя бы на снижение его эмоционального накала и минимизацию последствий от него для всего исправительного учреждения, что имеет большое значение при множественности конфликтов, которые там возникают. В этих случаях с помощью медиации можно достигнуть качественных изменений в коммуникациях между осужденными, приучить их к цивилизованному диалогу и пониманию интересов друг друга с помощью нейтрального помощника, что в свою очередь окажется для этих лиц полезным в последующей жизни в современном обществе после окончания отбывания наказания.

Учитывая изложенное, считаем целесообразным сформулировать следующие тезисы.

Процедура пенитенциарной медиации — это способ урегулирования конфликтов между осужденными в исправительных учреждениях при содействии медиатора на основе добровольного согласия сторон в целях достижения ими взаимоприемлемого решения.

Сущность пенитенциарной медиации заключается в переговорах, направленных на установление мира и оптимизацию с участием нейтрального и независимого лица (профессионального медиатора) межличностных отношений осужденных и выраженных в поиске конфликтующими сторонами решения проблемы.

Цели пенитенциарной медиации. Представляется, что можно выделить два вида целей: тактическую — урегулирование конкретного конфликта между осужденными, и стратегические — предупреждение преступлений, налаживание взаимоотношений между людьми, приучение членов общества к культурному ведению диалога, установление гармоничного социального взаимодействия в обществе.

Социально-психологические аспекты медиации в исправительных учреждениях. Введение медиации в России, как и в других странах, прежде всего связано с ее социальным назначением: установление «худого мира», который всегда лучше «доброй войны». Особую актуальность для общества в целом приобретают вопросы обеспечения безопасности. Не являются исключением и места лишения свободы, откуда после отбывания наказания освобождаются лица, становящиеся полноправными членами нашего общества.

Как известно, исполнению уголовного наказания в виде лишения свободы сопутствует большое количество социальных конфликтов. Ученые отмечают следующие характеристики и тенденции: высокий уровень психологической напряженности в исправительных колониях, грубые нравы, нуждающиеся в улучшении жилищные условия осужденных, необеспеченность их оплачиваемым трудом, неудовлетворительное медицинское обслуживание, постоянно создающие питательную почву для конфликтов [4, с. 13]. Кроме того, в последние годы отношения между неформальными группами и отдельными осужденными становятся более жесткими и дифференцированными, а противоречия — более глубокими, что дестабилизирует процесс отбывания наказания [2, с. 4—5].

Особая сложность, противоречивость и конфликтность жизни в местах лишения свободы приводит не просто к необходимости их научного познания, но и выработки новых эффективных механизмов по погашению внутренних опасных разногласий.

Сделать это без учета содержания субкультуры осужденных невозможно, следует принять во внимание существующие «систему их неформальных правил и норм поведения, групповое мировоззрение, некую философию, идеологию и иные ее элементы» [2, с. 14].

Поведение конфликтующих друг с другом осужденных, их взаимодействие — это не что иное по своей природе, как социальная среда, пронизанная коммуникативными связями, но она во многом деформирована. Отчасти это связано с самим местом пребывания осужденных.

Суть конфликтов, среди прочего вызванная потребностями осужденных, во многом связана с фактом изоляции их от общества и особенностями отбывания наказания в исправительном учреждении. К ним, прежде всего, относятся: потребности личной безопасности, понимания и поддержки, самоутверждения и т. п. В то же время ограниченные возможности анализируемого контингента лиц не могут не повлиять на их взаимоотношения, приводя как к консолидации, так и к противоборству и конфликтам. Всегда следует помнить о социально-психологических факторах в процедуре медиации: мировоззренческих установках и позициях осужденных, их жизненном опыте, ценностных ориентациях, культуре и иных личностных характеристиках. По сути, медиация направлена на работу с переживаниями человека, с его внутренним миром и эмоциями; поэтому носит индивидуальный, адресный характер и является одним из элементов в воспитательном процессе осужденных.

С учетом отмеченных социально-психологических и криминологических характеристик межличностных конфликтов в среде осужденных, отбывающих наказание в исправительных колониях, нетрудно заметить, что такие конфликты всегда имеют деструктивную окраску, поскольку приводят к нарушению системы коммуникаций и взаимодействия осужденных. Специфика таких конфликтов заключается в том, что они могут сопровождаться как открытым, наглым и вызывающе агрессивным поведением, трансформируясь в криминальные и нередко массовые беспорядки, так и латентными процессами в их развитии, что в свою очередь не позволяет сотрудникам исправительного учреждения своевременного среагировать и даже обнаружить истинный конфликт, который может быть завуалирован [16, с. 133]. В любом случае, какими бы ни были конфликты по своей характеристике, они приводят к дезорганизации социума, ограниченного пределами исправительной колонии.

Предлагаемое вовлечение в процедуру медиации осужденных лиц может способствовать их социокультурному развитию, благоприятно влиять на их мировоззрение, отношение к жизни и выстраиванию коммуникаций как в обществе в целом, так и в отдельных социальных группах и общностях, а также позитивно воздействовать на их правовое сознание. Таким образом, одной из основных функций пенитенциарной медиации является ресоциализация осужденных, связанная с усвоением ценностей, присущих цивилизованному современному обществу, где сосуществуют граждане, не ограниченные в своей свободе. Это важно, как известно, для коррекции девиантного поведения осужденных.

Указанные обстоятельства позволяют нам рассматривать медиацию как один из механизмов социального контроля над поведением осужденных в местах лишения свободы. Это имеет непосредственное значение для сохранения безопасности в исправительных учреждениях, безопасности в обществе в целом и поддержания социального порядка. С развитием института пенитенциарной медиации качество социального контроля способно перейти на новый уровень. Причем важно, что к лицам, вовлеченным в конфликты в местах лишения свободы, будет применяться индивидуальный подход, что, в свою очередь, является значимым обстоятельством и в воспитательном процессе осужденных. Как известно, образ жизни осужденных, приобретенный ими опыт, ценностные и иные личные установки в конечном итоге предопределяют их дальнейший жизненный путь.

Правовые аспекты медиации в исправительных учреждениях. Говоря о медиации в исправительных учреждениях с юридических позиций, сразу следует отметить, что как правовой институт он пока совершенно не сформирован, но, как уже подчеркивалось, основание для его развития заложено в Концепции. Данная ситуация (имеется в виду отсутствие законодательной регламентации) порождает ряд нерешенных правовых проблем. Кратко обозначим основные из них.

Во-первых, на обсуждении в современной как отечественной, так и зарубежной литературе находится вопрос, связанный с необходимостью подробного законодательного регулирования медиации. Существует мнение о том, что его наличие уменьшит роль медиации, поэтому следует оставить большее диспозитивное пространство для свободы участников конфликта или спора. Думается, что здесь имеют значение разумные пределы регламентации в применении медиации в среде осужденных. По справедливым обобщениям зарубежного опыта и различных исследований Х. Кури, медиация действенна тогда, когда требуется разрешение социального конфликта, и закон в этом случае выполняет вспомогательную функцию. Все правовые системы признают, что положительный эффект медиации обусловлен поддержанием коммуникации с участием профессионалов в отличие от спонтанных договоренностей [12, с. 177, 178]. В этой связи требуется разумное и продуманное законодательное регулирование пенитенциарной медиации. Однако сразу следует сказать, что она во многом будет иметь императивные ограничения в своей реализации.

Во-вторых, медиация сама по себе предоставляет спорящим (конфликтующим) сторонам право выбора и самостоятельность прежде всего в вопросе, какое принять по содержанию медиативное соглашение, устраивающее обе стороны. Одновременно ценно, что медиация как таковая ориентирована на неюридические аспекты конфликта, что уместно для среды осужденных. Но при этом важно понимать, что такая реализация процедуры медиации (в отличие от законопослушных граждан) должна иметь закономерные пределы. С правовых позиций очевидно, что анализируемую практическую медиацию могут и должны сдерживать императивные нормы уголовно-исполнительного законодательства, а также иные правоограничения, предусмотренные правилами внутреннего распорядка исправительных учреждений. Объясняются такие пределы осуществления медиации прежде всего статусом осужденного (он претерпевает определенные ограничения своих прав, в том числе конституционных, в связи с отбыванием наказания за совершенное преступление) и установленным режимом в местах лишения свободы для таких лиц. Более того, одновременно с указанным свобода осужденных в принятии решения в рамках урегулирования конфликта должна ограничиваться федеральным законом исходя из интересов безопасности личности, общества и государства.

В-третьих, нерешенным и принципиально важным также является вопрос о добровольном или обязательном применении медиации в среде осужденных. С принятием в нашей стране Закона о медиации среди ученых и практиков ведется дискуссия о легализации по отдельным спорам обязательной медиации. Находятся как сторонники, так и противники данной идеи. Однако законодатель пока не спешит разрабатывать такой законопроект, прежде всего опасаясь нарушения принципа добровольности участия в процедуре медиации. Такой же подход видится обоснованным и для реализации медиации в местах лишения свободы.

В противном случае можно предположить, что обязательная вовлеченность осужденных в данный процесс (т. е. реализация силой закона) способна резко усилить и без того напряженные отношения между сторонами конфликта. Кроме того, она может вызвать дополнительное противостояние по отношению к новой системе регулирования конфликтов со стороны осужденных, усложнить работу профессионального медиатора и персонала исправительного учреждения, что минимизирует эффективность данного института в рассматриваемой среде. Поэтому, на наш взгляд, пенитенциарная медиация должна сохранить свою природную добровольность.

В-четвертых, законодателю предстоит уточнить, какие виды конфликтов между осужденными могут быть урегулированы с помощью медиатора. Изначально конфликты, возникающие между осужденным и сотрудником исправительной колонии, исключены из предмета настоящего исследования, поскольку в них содержится публичный элемент, оправданно выводящий их за пределы действия Закона о медиации. Основываясь на действующих положениях Закона о медиации, это могут быть семейные, трудовые, гражданские и иные предусмотренные на уровне федерального закона конфликты между осужденными. При этом в будущем предполагается увеличение обозначенных видов споров, которым будет присуща характеристика медиабельности.

В-пятых, не менее важным правовым условием реализации медиации является определение статуса медиатора. Мы склонны считать, что эту роль не сможет эффективно выполнять психолог исправительного учреждения или иной его сотрудник. Акцент следует сделать на авторитетности медиатора в глазах осужденных как нейтрального лица, пришедшего с целью урегулирования конфликта извне исправительной колонии. Ранее мы уже отмечали в одной из совместных работ по исследуемой проблематике, что такой посредник должен обладать специальными компетенциями, которые позволят ему эффективно и результативно руководить процессом урегулирования весьма сложных разногласий между конфликтующими сторонами [5, с. 96—97].

В-шестых, весьма спорным остается вопрос об оплате деятельности медиатора. Очевидно, что эта услуга, как и любая другая работа, должна носить возмездный характер, иначе как таковая бессмысленна и не результативна. Поэтому законодателю предстоит обдумать вопрос об оплате услуг медиатора из государственных источников.

Представляется, что со временем с развитием медиации в каждом субъекте Российской Федерации целесообразно будет организовать оплату медиаторам за проведенные ими медиационные сессии между осужденными по аналогии работы адвоката по назначению за счет средств государственного бюджета. Причем в перспективе можно развивать онлайн-медиацию, например так, как таковая применяется в Германии. Это может быть полезно как раз там, где речь будет идти о небольших суммах денег [12, с. 178] за услуги медиатора, а также будет подходящим при накаленных взаимоотношениях между осужденными с целью облегчения работы профессионального медиатора (с точки зрения эмоционального взаимодействия, объективного выражения и соблюдения нейтралитета). Вопросами обеспечения безопасности в этот момент по-прежнему будут заниматься сотрудники исправительного учреждения. Поэтому обозначенная перспективная новация потребует соответствующей подготовки кадров уголовно-исполнительной системы и технической оснащенности.

В-седьмых, несмотря на существующие дискуссии о необходимости узкой специализации медиаторов [8, с. 132] современное осмысление данного аспекта проблемы применительно к анализируемой области приводит нас к тому, что в силу сложности и специфичности направления работы медиатора в местах лишения свободы, бесспорно, от него потребуется высокий профессионализм. Его можно достичь только с помощью специальной подготовки и соответствующих приобретенных навыков работы со сложными и сверхнакаленными конфликтами.  Более того, уже сегодня наблюдаются естественные процессы дифференциации медиации на виды, что в целом и обогащает ее собственное развитие, и приводит к профильности деятельности медиаторов. Это, с одной стороны, оправданно, а с другой стороны, создаст благоприятную почву для результативности процедуры. Узко специализируясь, больше шансов достичь совершенства. Как видно, отмеченные проблемы правового порядка не носят исчерпывающего характера. В рамках настоящего исследования обозначены лишь основные из них, а наши рассуждения по ним не являются истиной в последней инстанции: проблемы поставлены на обсуждение, а их решение во многом зависит от множества разнообразных и меняющихся экономических, политических, правовых, социальных и иных факторов.

В заключение следует отметить, что медиация в исправительных учреждениях (пенитенциарная медиация) — новая предметная область знаний, которая нуждается в своем развитии и требует постоянного мониторинга и присутствия экспертных представлений. Такая медиация способна выполнять функции особого социального инструмента и правового механизма воздействия на противоречия и разногласия, возникающие среди осужденных лиц. Ее внедрение окажет неоценимую помощь персоналу исправительных учреждений в вопросах исправления данных лиц и обеспечения необходимого уровня безопасности в учреждениях.

Интеграция медиации в исправительные учреждения предположительно не даст мгновенных результатов, возможно, будет носить краткосрочно-позитивный характер, поскольку для ее слаженной реализации понадобится значительное время. Но эти усилия по нововведению оправданы не только с целью снижения конфликтности в среде осужденных, но и формирования у них соответствующего уровня культуры. О полной гармонизации взаимодействия в пределах исправительных колоний вряд ли можно говорить прежде всего в силу специфики уголовно-исполнительных отношений. Однако однозначным видится потенциал пенитенциарной медиации в вопросах предупреждения новых социальных конфликтов и антисоциального поведения осужденных. Как показано в работе, деятельность профессионального медиатора в условиях современного состояния уголовно-исполнительной системы становится все более актуальной и обоснованной с социологических, философских и правовых позиций. Однако для ее непосредственного практического внедрения в процесс урегулирования конфликтов среди осужденных потребуются соответствующие эксперименты и совершенствование уголовно-исполнительного законодательства России [13, с. 2196—2200] для обретения институционального правового оформления.

Сама идея реализации медиации в исправительных учреждениях и поднимаемые в работе актуальные проблемы в связи с этим предлагаем учесть в рамках обсуждаемой в перспективе реформы института медиации [9], что рано или поздно приведет нашу страну к расширению легальной сферы применения процедуры медиации и увеличению числа медиабельных конфликтов. Однако надо понимать, что данная идея наряду с указанными обстоятельствами также нуждается в определенной государственной и финансовой поддержке.

Список литературы

1. Антонова О.Г., Громов В.Г. Основы социологии для юристов: учеб. пособие. Саратов: ИЦ «Наука», 2012. С. 19—20.

2. Афиногенов В.А. Субкультура осужденных и ее влияние на их поведение в условиях изоляции: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Саратов,  2016. С. 4—5, 14.

3. Башмакова Н.И., Рыжова Н.И., Кузнецова О.А. Историческая ретроспектива медиации как интегративного понятия: парадигмы изучения и междисциплинарность // Управленческое консультирование. 2015. № 6. С. 159—172.

4. Громов В.Г. Конфликты в исправительных учреждениях и медиация // Международный пенитенциарный журнал. 2016. № 1 (5). С. 12—14.

5. Громов В.Г., Минкина Н.И. Принципы медиации в исправительных учреждениях // Алтайский юридический вестник. 2016. № 2 (14). С. 94—97.

6. Гущева Ю.В. Философия и методология медиации в гражданском процессуальном праве. Рецензия на автореферат диссертации и диссертацию на соискание ученой степени кандидата юридических наук С.И. Калашниковой «Медиация в сфере гражданской юрисдикции» (Екатеринбург, 2010) // Вестник Нижегородской академии МВД России. 2011. № 1 (14). С. 443—445.

7. Дарендорф Р. Элементы теории социального конфликта // Социологические исследования. 1994. № 5. С. 145.

8. Иванова Е.Н. Методы эффективной работы медиатора в разных сферах практики // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2015. № 4. С. 131—136.

9. Круглый стол «Реформа института медиации. Перезагрузка альтернативного разрешения споров». URL: https://pravo.hse.ru/announcements/184614373.html (дата обращения: 04.06.2016).

10. Коломытцева В.В. Медиация в социально-юридическом механизме разрешения правовых конфликтов: автореф. дис. … канд. юрид. наук. М., 2016. С. 3, 9, 10.

11. Концепция развития уголовно-исполнительной системы РФ до 2020 года: утв. распоряжением Правительства РФ от 14.10.2010 № 1772-р (ред. от 23.09.2015) // Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

12. Кури Х. Медиация, восстановительное правосудие и социальная реинтеграция правонарушителей: последствия мер, альтернативных уголовному наказанию // Актуальные проблемы экономики и права. 2015. № 3. С. 172—194.

13. Минкина Н.И. Медиация и необходимость совершенствования уголовно-исполнительного законодательства // Научно-методический электронный журнал «Концепт». 2016. Т. 15. С. 2196—2200.

14. Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации): федер. закон от 27.07.2010 № 193-ФЗ (ред. от 23.07.2013) // Собрание законодательства РФ. 2010. № 31. Ст. 4162.

15. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80000 слов и фразеологических выражений / Российская академия наук. Институт русского языка им. В.В. Виноградова. 4-е изд., доп. М.: ООО «А ТЕМП», 2010. С. 654, 673, 839.

16. Савардунова В.Н. Психологическая и криминологическая характеристика межличностных конфликтов в среде осужденных, отбывающих наказание в исправительных колониях // Глобальный научный потенциал. 2015. № 3 (48). С. 132—135.

17. Философия и идеология медиации. URL: http://mediator38.ru/filosofiya_i_ideologiya (дата обращения: 30.06.2016).

18. Шамликашвили Ц.А. Медиация как междисциплинарная наука и социально значимый институт // Психологическая наука и образование. 2014. № 2. С. 8.

19. Шумова К.А. Принципы медиации: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Саратов,  2015.

20. Hopt K.J. Mediation. Rechtstatsachen, Rechtsvergleich, Regelungen / K.J. Hopt, F. Steffek. Tübingen: Mohr Siebeck, 2008. S. 1175.