Некоторые аспекты классификации нераскрытых насильственных преступлений

А.В. РЕВЯГИН,
преподаватель кафедры криминологии и профилактики преступлений Омской академии МВД России
 
Сложная структура, комплексный характер содержания, множество форм проявления нераскрытых насильственных преступлений вызывают необходимость их систематизации, проведения классификации основных видов. К настоящему времени, несмотря на неоднократные обращения ряда ученых к проблемам нераскрытой преступности, в юридической науке не сложилось единого представления о структуре нераскрытых насильственных преступлений. Изначально нераскрытые насильственные преступления в самостоятельную группу не выделялись. Отдельно исследовались проблемы раскрываемости преступлений[1] и преступного насилия[2]. 
 
При этом если вопросы преступного насилия были сведены к единому знаменателю, то проблема единого понятия и содержания раскрываемости преступлений, как было отмечено ранее, остается не до конца разработанной[3]. Очевидно, что подобная ситуация не позволяет в должной мере проводить классификацию нераскрытых насильственных преступлений. Проблема здесь заключается не столько в самой дефиниции раскрытия преступления, сколько в том, что особенности раскрытия преступлений выделялись в рамках самостоятельных наук криминального цикла применительно к узким задачам каждой из наук в отдельности. Понятие раскрытого преступления требует упорядочения его признаков применительно к общим задачам борьбы с преступностью. Систематизация особенностей раскрытия преступлений, выделение его основных видов, анализ сущности нераскрытых насильственных преступлений позволили обозначить единые подходы к их структурированию.
В качестве оснований для классификации, исходя из сущности нераскрытости насильственного преступления, следует выделять сферу юридической науки, в которой проводится разграничение, момент окончания раскрытия насильственного преступления, причины нераскрытия насильственного преступления, вид насильственного преступления.
Интересным в методологическом плане является выделение видов нераскрытого насильственного преступления в зависимости от специфики сферы юридической науки, в которой проводится классификация. К юридическим наукам, для которых важно понятие нераскрытого насильственного преступления, следует отнести уголовное право, уголовный процесс, оперативно-розыскную деятельность и криминологию[4].
Прежде всего, исходя из определяющего и основополагающего значения уголовного права для вопросов преступления и содержания уголовной ответственности за него, виды нераскрытого насильственного преступления необходимо рассмотреть применительно для уголовного права. Отметим, что для уголовного права понятие раскрытого насильственного преступления менее актуально, поскольку с точки зрения уголовно-правовых отношений нераскрытое насильственное преступление полностью раскрытым может быть только лишь после признания судом факта преступления[5]. Более того, нераскрытым может оказаться насильственное преступление, по которому ошибочно осуждено другое невиновное лицо.
Вместе с тем в рамках уголовно-правовой материи выделение групп нераскрытых насильственных преступлений возможно. При этом целесообразнее всего их связывать с разграничением нераскрытых насильственных преступлений на виды в зависимости от конкретного объекта посягательства: нераскрытые убийства, причинения тяжкого вреда здоровью и изнасилования. Кроме того, в рамках уголовного права имеет значение также дифференциация нераскрытых насильственных преступлений на те, по которым не сохраняются самостоятельные уголовно-правовые последствия (истекли сроки давности), и на преступления с неистекшими сроками давности[6]. Данная классификация имеет принципиальное правовое значение.
Характеризуя первую группу, следует отметить, что к ней относятся насильственные преступления, которые остались нераскрытыми и по которым истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности лиц, их совершивших. Отличительной чертой данных преступлений в рамках уголовного права являются их правовые последствия. Несмотря на то что насильственное преступление осталось нераскрытым, истечение сроков давности уголовной ответственности исключает все уголовно-правовые и уголовно-процессуальные последствия данного преступления.
В рамках второй группы нераскрытых насильственных преступлений самостоятельные уголовно-правовые последствия продолжают сохраняться; по уголовно-правовым последствиям эти преступления следует делить на две группы: связанные с уклонением преступника от следствия и суда; не связанные с уклонением от следствия и суда. Уклонение преступника от следствия и суда приостанавливает течение сроков давности привлечения его к уголовной ответственности.
Базовое значение нераскрытое насильственное преступление приобретает в рамках уголовно-процессуального законодательства. Для теории уголовного процесса понятие раскрытого насильственного преступления особенно актуально, поскольку с точки зрения уголовно-процессуальных отношений факт наличия нераскрытого насильственного преступления является основанием для принятия определенных процессуальных решений (например, приостановление уголовного преследования).
В связи с этим точное определение понятия раскрытия преступления применительно к уголовному процессу имеет еще большее значение, чем для уголовного права. Для правильной характеристики содержания раскрытия преступления необходимо определиться с объемами исходных понятий.
Во-первых, раскрытие преступлений следует связывать только с обнаружением лиц,
виновных в совершении конкретных насильственных преступлений, поскольку обнаружение самих преступлений охватывается совершенно иным термином — латентностью преступлений. Раскрытию подлежит уже зарегистрированное преступление[7].
Во-вторых, раскрытию с уголовно-процессуальной точки зрения подлежит только скрытое преступление. Очевидное преступление (когда преступник уже известен) нуждается не в раскрытии, а в доказательстве вины преступника. Степень доказанности вины может быть различной: как предварительной (на предварительном следствии), так и окончательной (в судебном заседании). Поэтому, если признать, что очевидное преступление нуждается в раскрытии, следовательно, надо говорить не о чем ином, как о доказанности, о содержании рас
крытия. И в таком случае содержание раскрытия преступления в полном его объеме следует распространять вплоть до судебного разбирательства и обвинительного приговора. Поскольку раскрывать нужно только скрытое преступление (в смысле не преступления собственно, а обнаружения именно самого преступника), а потом его и доказывать (по аналогии с тем же очевидным преступлением), то границы раскрываемости в уголовно-процессуальном смысле следует распространять от начала поиска неизвестного лица, подозреваемого в совершении насильственного преступления, до предъявления обвинения конкретному лицу.
Таким образом, вопрос о раскрытии преступления собственно связан и с его закрытием. При этом с очевидным преступлением все достаточно ясно. Скрытое же преступление неочевидно, его надо раскрыть, с тем чтобы потом его закрыть (в смысле закрыть все имеющиеся по нему правовые вопросы), решить проблему данного преступления как социально-правового конфликта.
В настоящее время, в отличие от УПК РСФСР, в котором о раскрытии преступления говорилось в статьях 9, 127, 128, 211, в УПК РФ термин «раскрытие преступления» вообще не упоминается[8].
Вместе с тем в рамках уголовно-процессуальной материи выделение отдельных видов нераскрытых насильственных преступлений крайне важно из-за их тесной связи с оперативно-розыскной деятельностью, для которой раскрытие преступлений является одной из основных задач. Кроме того, очевидна зависимость понятия нераскрытого преступления от ситуации, когда по конкретному уголовному делу не установлено лицо, его совершившее. Все это делает необходимым проведение классификации нераскрытых насильственных преступлений с делением их на виды в зависимости от процессуального статуса нераскрытого насильственного преступления, а также от  конкретной стадии, на которой преступление остается нераскрытым (на стадии проведения предварительного расследования и на стадии его приостановления, на стадии необнаружения лица, привлечения его в качестве обвиняемого, на стадии невозможности участия в уголовном процессе).
Кроме того, в рамках уголовно-процессуального права имеет значение выделение среди нераскрытых насильственных преступлений:
· прекращенных производством (истекли сроки давности вследствие акта амнистии)[9];
· приостановленных;
· проведение предварительного расследования которых продолжается.
Данная «сортировка» имеет принципиальное значение в связи с осуществлением уголовного преследования, поскольку позволяет разграничить нераскрытые насильственные преступления в зависимости от необходимости проведения работы по ним с различной степенью интенсивности.
В качестве основной классификации следует применить деление нераскрытых насильственных преступлений на те, по которым проводится предварительное расследование, и те, по которым предварительное расследование приостановлено. Данная дифференциация привлекает к себе внимание также и в связи с тем, что наглядно показывает неестественность ситуации, складывающейся благодаря своеобразному подходу современного уголовно-процессуального законодательства к проблеме раскрытия преступлений и привлечения к уголовной ответственности лиц, виновных в совершении насильственных преступлений. Государство обязано обеспечить защиту наиболее важных интересов личности от преступных посягательств, которая включает в себя необходимость возбуждения уголовного дела по факту причинения вреда личности, обнаружения и преследования преступника, его совершившего, осуждения его и вынесения справедливого наказания. Трудности, возникающие в процессе выполнения данной обязанности, не должны влиять на сам факт существования этой обязанности. При этом логика действий предполагает, что чем дольше не выполняется эта обязанность, тем активнее государство должно стремиться ее выполнить. Вместе с тем в современном уголовно-процессуальном законодательстве устанавливается совершенно иное положение: чем дольше не выполняется данная обязанность государственными органами, тем меньше активности должны они предпринимать по ее выполнению, в угоду расследованию вновь совершаемых преступлений, о которых впоследствии также можно будет забыть.
Сложившаяся ситуация должна быть изменена путем вынесения существующего в настоящее время в рамках п. 1 ч. 1 ст. 208 УПК РФ института приостановления уголовного преследования в связи с неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, в самостоятельное производство, ориентированное вместо приостановления действий по раскрытию и расследованию преступления на активизацию этих действий.
Как отмечает К.Б. Гранкин, «являясь важной правовой гарантией охраны прав и законных интересов граждан по делам, по которым лицо, совершившее преступление, установлено, существующий порядок продления сроков предварительного следствия не стимулирует практических работников на проведение активной процессуальной деятельности по делам о нераскрытых преступлениях. По большей части уголовных дел, приостановленных по п. 3 ч. 1 ст. 195 УПК РСФСР, следователи никакой работы не ведут. Решение рассматриваемой проблемы нам видится, во-первых, в реализации предложения об исключении п. 3 из текста ч. 1 ст. 195 УПК РСФСР, а во-вторых, во введении дифференцированного порядка продления срока предварительного следствия в зависимости от того, установлено или нет лицо, совершившее преступление. Если обвиняемые по делу известны, срок следствия должен продлеваться по правилам ст. 133 УПК РСФСР. По делам о нераскрытых преступлениях право продления срока расследования во всех случаях целесообразно предоставить прокурору, осуществляющему надзор за следствием и дознанием»[10]. Работа по поиску преступника, не найденного в установленное время, переходит в другую, особую стадию расследования, которая вместо приостановления должна называться «усилением поиска преступника». В ином случае разобщенность действий двух самостоятельных структур — оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной — будет только усиливаться.
Таким образом, в уголовном процессе нераскрытое преступление может быть только двух видов: преступление, по которому проводятся текущие следственные действия, и преступление, по которому должны проводиться дополнительные действия в связи с тем, что в рамках первоначальных действий лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не было обнаружено.
Следует признать, что в настоящее время с учетом изменений, произошедших в уголовно-процессуальном законодательстве, основное значение нераскрытое насильственное преступление приобретает в рамках оперативно-розыскного законодательства. Для оперативно-розыскной деятельности понятие нераскрытого насильственного преступления актуально в связи с тем, что проблема раскрытия преступлений прямо указана в целях и задачах данной деятельности, она собственно и составляет ее смысл. Раскрытие преступлений — это и показатель эффективности деятельности оперативных аппаратов, и конечный результат их деятельности.
В связи с этим точное определение видов нераскрытого насильственного преступления имеет большое значение для определения эффективности борьбы с насильственной преступностью[11]. Исходя из этого, целесообразно деление нераскрытых насильственных преступлений на виды в зависимости от времени нераскрытия данного преступления: не раскрытые по горячим следам, в течение отчетного года, прошлых лет, не раскрытые в течение срока давности. Данная классификация представляет интерес прежде всего в связи с организацией оперативно-розыскной деятельности.
В рамках криминологической материи[12] надо рассмотреть все случаи вместе, включая и те, когда после регистрации насильственного преступления остается невыясненным, кто конкретно совершил его, и когда потерпевший не получает никакой компенсации. Фактически преступление остается безнаказанным и некомпенсированным. Исходя из этого, криминологическая дифференциация нераскрытых преступлений должна охватывать все случаи, когда преступление нераскрыто фактически, а не по процессуальным обстоятельствам. Поэтому криминологическая классификация должна охватывать два вида нераскрытых насильственных преступлений: условно нераскрытые насильственные преступления и безусловно нераскрытые насильственные преступления.
К первому виду следует отнести преступления, по которым проведенные мероприятия предварительно не дали результата и не найдено, кому можно предъявить обвинение в совершении данного преступления. Такую группу можно также называть «предварительно нераскрытые насильственные преступления», объединенные понятием раскрытия преступлений в узком смысле этого слова. Выделение данного вида обусловлено необходимостью концентрации внимания на проблемах раскрываемости насильственных преступлений в рамках течения срока давности данных преступлений, по которым всегда есть теоретическая возможность найти преступника.
Второй вид объединяет насильственные преступления, которые так никогда и не будут раскрыты в связи с наличием различных оснований для фактического прекращения поиска преступника, их совершившего. Эту группу определяет понятие раскрытия преступлений в широком смысле этого слова. Необходимость обособления данных групп определяется конечными задачами криминологического анализа сущности нераскрытой насильственной преступности и совершенствования борьбы с ней. Большое значение имеют данные, характеризующие, сколько всего совершено насильственных преступлений, сколько из них было раскрыто, сколько остались нераскрытыми и по каким причинам[13].
Таким образом, совокупность нераскрытых насильственных преступлений представляет собой относительно массовое, социально-обусловленное явление, обладающее свойствами количественной, структурной и динамической устойчивости, что позволяет рассматривать ее как самостоятельный вид преступности. Нераскрытая насильственная преступность — это совокупность насильственных общественно опасных деяний, зарегистрированных в качестве преступлений при отсутствии конкретных лиц, признанных виновными в их совершении и остающихся таковыми до истечения срока их давности. Существование нераскрытой насильственной преступности тесно связано с эффективностью деятельности правоохранительных органов государства по поиску и обнаружению лиц, совершивших насильственные преступления, а также доказательству их вины в совершении этих преступлений[14].
Не ежегодный уровень насильственной преступности, не количество лиц, привлеченных к уголовной ответственности за их совершение, не процент раскрываемости, а уровень раскрытия всех зарегистрированных насильственных преступлений, по которым не истекли сроки давности, должен стать одним из главных показателей деятельности государства по борьбе с насильственной преступностью, защите личных конституционных прав граждан от преступных посягательств и обеспечению их реального восстановления, гарантированных Конституцией РФ.
 
Библиография
1 См., например: Конев А.А. Учение о ненаказанной преступности. — М., 2004. С. 53—58.
2 См., например: Долгова А.И. Преступность в России в начале XXI века и реагирование на нее. — М., 2004. С. 47—51.
3 См.: Кондратюк Л.В. Система криминологических показателей и методы их вычисления. — М., 1978. С. 64.
4 См.: Конев А.А. Указ. соч. С. 68.
5 См.: Петин И.А. Криминологические аспекты механизма преступного насилия: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. — Екатеринбург, 2002. С. 20.
6 См.: Постановление Пленума ВС РФ от 27.01.1999 № 1 «О судебной практике по делам об убийстве» // БВС РФ. 1999. № 3.
7 См.: Антипов В.П. Планирование расследования нераскрытых преступлений. — М., 2002. С. 48.
8 См.: Николюк В.В., Дочия Р.М., Шаламов В.Г. Прекращение уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием: Учеб.-практ. пособие. — М., 2002. С. 41.
9 См.: Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. И.Л. Петрухина. — М., 2003. С. 257.
10 Гранкин К.Б. Обеспечение законности и обоснованности приостановления предварительного расследования // Проблемы повышения эффективности деятельности органов внутренних дел: Межвуз. сб. науч. тр. — Омск, 1990. С. 72—73.
11 См.: Конев А.А. Указ. соч. С. 73—78.
12 См.: Закономерности преступности, стратегия борьбы и закон / Под ред. А.И. Долговой. — М., 2001. С. 75—80.
13 См.: Кондратюк Л.В. Указ. раб. С. 44.
14 См.: Долгова А.И. Указ. раб. С. 223.