Некоторые аспекты обычая кровной мести в Республике Дагестан

УДК 343.254 

Страницы в журнале: 105-109

Р.А. БАЙМУРЗАЕВА,

аспирант Ростовского юридического института МВД России, старший преподаватель кафедры уголовно-правовых дисциплин  института (филиала) Московского государственного открытого университета в г. Махачкале Республики Дагестан

Анализируются взгляды ученых и практиков на институт кровной мести. Рассматриваются причины и цель кровной мести, определены лица, в отношении которых осуществляется кровная месть, и лица, на которых возлагается обязанность осуществить кровную месть. Обосновываются выводы о содержательном понимании обычая кровной мести.

Ключевые слова: преступление, традиции и обычаи, кровная месть, Республика Дагестан.

Some aspects of custom of blood feud in Republic Dagestan

Baymurzaeva R.

Sights of scientists and experts at blood feud institute are analyzed. The reasons and the blood feud purpose are considered, persons in which relation the blood feud is carried out are defined, and persons to whom the duty is assigned to carry out blood feud. Conclusions about substantial understanding of custom of blood feud are proved.

Keywords: crime, traditions and customs, blood feud, Dagestan Republic.

Институт кровной мести — традиция, требующая особого внимания на современном этапе развития нашего государства. Многие исследователи подчеркивают актуальность данного аспекта и необходимость изучения этого обычая[1]. Среди юристов, занимающихся изучением вопросов кровной мести, следует отметить И.Л. Бабич[2], А.И. Барамия[3], А.М. Зюкова[4], О.П. Левченко[5], У.Т. Сайгитова[6], Н.Ф. Такоеву[7] и др. Этот обычай был одной из важнейших традиционных форм социального контроля обще- и частнопревентивного значения и, таким образом, способом восстановления этнически понимаемой справедливости[8].

Данная традиция является одной из самых значимых, появившейся как мера обороны родственного коллектива, как универсальное средство защиты чести, достоинства и имущества рода. Так, Ф. Энгельс писал, что из кровных уз рода возникла обязанность кровной мести[9].

Кровная месть (также вендетта, от итал. vendetta — «мщение») была известна всем народам. Так, в энциклопедическом словаре Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона отмечается, что в Римской империи в 311 году поводом к войне Константина Великого с Максенцием была месть убийце отца[10]. А.М. Зюков отмечает: «…у некоторых племен Австралии совершение убийства приводит к кровной мести»[11]. Р.М. Берндт, К.Х. Берндт утверждают: в группе племен с полуострова Арнемленд, имевших ранние контакты с более развитой мусульманской цивилизацией, существует контролируемая месть, подчиняющаяся точно установленным правилам[12]. В песнях «Старшей Эдды» и  «Младшей Эдды»,  в  «Песни о Нибелунгах», в «Рипуарской правде» и «Салической правде», в «Ряде земского права» чехов также встречаются упоминания о родовой мести[13]. Известно также, что кровная месть предусматривалась за простое убийство (это нашло подтверждение в Русской Правде). Так, И.А. Исаев отмечает: «В Русской Правде еще сохраняются древнейшие элементы обычая, связанные с принципом талиона (“око за око, зуб за зуб”), в случаях с кровной местью»[14].

Многие исследователи склонны излишне юридизировать кровную месть, хотя и обоснованно пытаются вывести из нее дальнейшее развитие уголовно-правовых институтов[15].

Н. Рулан пришел к следующим выводам:

«С одной стороны, месть не является диким импульсом, ее осуществление проистекает из целого комплекса четко отработанных механизмов — системы возмездия. С другой стороны, мера наказания не является завершением процесса развития, начинающегося с мести: наказание и месть сосуществуют в любом обществе, будь то общество традиционное или современное»[16].

В основе возникновения обычая лежит известный принцип «око за око, зуб за зуб». Сегодня принцип кровной мести практикуется в странах Ближнего Востока и некоторых регионах Северного Кавказа, а также в Албании[17]. Так, А.К. Халифаева пишет: «Кровная месть отражает принцип равного воздаяния за преступление, который в Ветхом Завете сформулирован как “око за око, зуб за зуб”: за нанесение вреда имуществу виновные отвечают соответствующим имуществом, за нанесение вреда здоровью — соответствующей материальной компенсацией, за убийство — изгнанием или смертью, что соответствует наиболее простому пониманию человеческой справедливости»[18]. По словам старейшин, душа убитого прилетает каждый четверг к очагу и взывает к мести и успокоится якобы только тогда, когда к ней присоединится душа убийцы[19].

Ответственность за осуществление кровной мести лежит на членах семьи убитого. Убийца же в ответе перед своей семьей, так как по его вине под угрозой смерти находятся его родные.

В связи с этим мы хотели бы отметить, что последствия этих действий продумывались тщательно, так как ответственность была колоссальной. И здесь институт кровной мести выступал сдерживающим фактором. Как отмечает В.О. Бобровников, «в большинстве случаев кровная месть сдерживалась так называемой системой композиций — натуральных и денежных штрафов согласно нормам обычного права…»[20]. По мнению Г.У. Солдатовой, это означает, что традиционный механизм регулирования конфликтных ситуаций, предполагающий четкую альтернативу насилию — мирный договор, издавна являлся неотъемлемой частью менталитета северокавказских этносов[21].

Обычай кровной мести развивался в условиях сосуществования различных социальных общин, и поэтому возникла необходимость в обеспечении безопасности. При родовом строе кровная месть была регулятором общественного порядка, эта же функция присуща обычаю кровной мести и в настоящее время. Можно сказать, что данная традиция является пережитком, однако она сохранила народы Северного Кавказа. В советское время в республиках Кавказа убийств было гораздо меньше, чем на всей территории СССР[22]. Горцы всегда аккуратно относились к своим словам и поступкам, зная, что за них придется отвечать[23].

Следует отметить тот факт, что обычай кровной мести имеет свое развитие у каждого народа. Содержание данной традиции у разных народов менялось под влиянием тех или иных исторических процессов.

Многие авторы считают, что кровная вражда — мусульманский обычай, однако это не так. В шариате[24] вместо кровной мести предусмотрено наказание в виде кисаса[25] за умышленное убийство[26]. Мусульманское право во всех источниках борется с тем, чтобы люди совершали убийство как месть за гибель представителя рода; дело о таком убийстве не должно рассматриваться по обычаям племен, тем более что традиции значительно различаются[27]. Однако на Северном Кавказе данная практика не прижилась.

Г. Цадаса, отец Р. Гамзатова, боролся в своем творчестве против всех отживших себя адатов, но с пониманием относился к кровной мести как неизбежному злу, посредством которого побеждается еще большее зло. Свое отношение к кровной мести он выразил в стихотворении «Месть»[28].

Имамом Шамилем были предприняты попытки по ограничению кровной мести, но это в основном было связано с войной горцев против царизма и естественно, что дополнительные людские потери были нежелательны. Сам Шамиль считал кровную месть справедливой, называя ее «глубоким чувством правдивости»[29], однако, уберегая народ от кровной мести для пользы военного дела, он стремился цену крови заменить денежной пеней и примирением кровников, что не всегда удавалось.

Очередной мерой имама было принятие реформ, запрещающих кровомстителям наказывать родственников убийцы, таким образом, кровью за кровь отвечал непосредственно сам убийца. Убийца был лишен возможности укрываться в других селениях до совершения процедуры маслаата. Имам Шамиль установил порядок, согласно которому всякий горец, отправляясь из своего наибства[30] в соседнее, должен был получить от своего наиба[31] билет, удостоверяющий его личность, указывающий цель выезда и срок[32]. Таким образом, с одной стороны, отсутствие такого документа говорило о невозможности человека заехать в какой-либо населенный пункт, с другой стороны, наличие билета грозило убийце полным раскрытием и расправой.

Из сказанного выше можно сделать вывод о том, что Шамиль не стремился полностью искоренить кровную месть, а просто предпринял меры по ее ограничению, так как это сильно сказывалось на военных действиях, проводимых им против царизма.

Обычай кровной мести претерпел изменения с приходом в Дагестан советской власти. История показывает, что традиция кровной мести постепенно отмирала, так как она была заменена обычаем выкупа, который семья убийцы уплачивала семье убитого при состоявшемся маслаате.

Обычай кровной мести среди разных общностей имеет неодинаковую силу, и, следовательно, достаточно трудно определить, в какой народности этот обычай изжил себя.

Смысл традиции кровной мести лежит в уяснении следующих вопросов: каковы причины, способные вызвать кровную месть? что за цель у кровной мести? в отношении каких лиц осуществляется кровная месть? на кого возлагается обязанность осуществить кровную месть?

Если говорить о причинах кровной мести, то основной является убийство; однако причиной могут быть и другие действия (бездействие) человека (изнасилование, похищение женщины, прелюбодеяние, оскорбление, осквернение могил, недостойное поведение и др.), которые в силу национальных традиций и обычаев признаются обидой.

На сегодняшний день причины, порождающие кровную месть, несколько изменились. Так, первоначально по нормам адата на Кавказе дозволялось убить: 1) своего кровного врага; 2) насильника; человека, нападающего из засады; грабителя или иного преступника, объявленного врагом всего общества; хозяину дома или поля — вора, пойманного на месте преступления; мужу, отцу, сыну и брату — всякого застигнутого в прелюбодеянии с женой, дочерью, матерью или сестрою (при этом безнаказанным оставалось убийство обоих виновных); похитителя женщины при его преследовании родственниками похищенной[33]. С течением времени кровную месть мог вызвать и незаконный захват земли, оскорбление женщины, сильнейшее оскорбление семьи и личности.

В целевом отношении обычай кровной мести представляет собой крайнюю меру компенсации за причиненный вред[34]. Однако, как было отмечено ранее, существовали и другие методы разрешения конфликта и предотвращения кровной мести, например, маслаат.

Традиция кровной мести определяет, в отношении кого и кем осуществляется мщение по данному обычаю. Так, С.В. Бородин отмечает, что по Русской Правде кровная месть была ограничена небольшим кругом близких родственников: брат за убитого брата, сын за отца (а также сын брата и сын сестры) вправе были мстить[35]. Однако впоследствии круг лиц, подлежавших мести, несколько сузился. Кровная месть на Руси была заменена денежным взысканием в середине XI века[36]. В законодательстве Моисея был установлен принцип индивидуализации наказания[37]. По закону саксов мести за убийство подлежал сам убийца или его сыновья; по закону бургундцев — только убийца[38].

Чтобы каждый член обиженной группы не мог являться мстителем, так как это вело бы к безграничной мести прежних времен, устанавливается известное самоограничение, регулирующее порядок осуществления мести[39]. Подобного рода регламент имел место в обычном праве различных народов, в частности в Дагестане, с обязательным его соблюдением. Убийство при осуществлении кровной мести  виновного родственником  убитого, который не находился в заявленном списке, было катализатором для возникновения новой мести, но уже со стороны виновного.

Основная цель кровной мести — лишение жизни убийцы или его близких родственников, как правило мужского пола.

Так, 2 февраля 2005 г. Верховным судом Республики Дагестан рассматривалось дело в отношении Р.С. Юсупова, который умышленно причинил смерть другому человеку на почве кровной мести при следующих обстоятельствах. 23 декабря 1999 г. в г. Хасавюрте Махач Магомедов совершил умышленное убийство родного брата подсудимого Р.С. Юсупова — Раджаба Юсупова — из-за вымогательства последним у него денег, за что приговором суда был осужден по ч. 1 ст. 105 и по ч. 1 ст. 222 УК РФ по совокупности составов преступления к 7 годам лишения свободы.

Подсудимый Р.С. Юсупов по мотиву кровной мести за убийство своего брата задумал убить отца Махача Магомедова — Магомеда Магомедова, что им и было сделано 11 сентября 2004 г. Магомед Магомедов скончался по дороге в больницу от пулевого ранения грудной клетки[40].

По существующим обычаям потерпевшим может стать не только близкий родственник убийцы, но и любой член семьи (рода), вина которого состоит в том, что он принадлежит к этому роду, т. е. к одному роду с убийцей.

Так, в мае 1994 года Верховным судом Республики Дагестан в открытом судебном заседании было рассмотрено уголовное дело Багавдина Аюбова. В ходе судебного заседания выяснилось следующее.

4 октября 1992 г. брат подсудимого Багавдина Аюбова — Аюб Аюбов был убит сыном потерпевшего Мугутдина Ибадуллаева — Закиром Ибадуллаевым, за что последний осужден к 8 годам лишения свободы и отбывает меру наказания.

В связи с убийством между семьями Аюбовых и Ибадуллаевых сложились крайне неприязненные взаимоотношения, и примирение между ними не было достигнуто.

Эти отношения усугубились еще и тем, что отец подсудимого Аюбова, узнав, что его сын убит, в тот же вечер покончил жизнь самоубийством путем отравления. На почве кровной мести члены семьи Аюбовых неоднократно угрожали уничтожением всей семьи Ибадуллаевых. Мугутдин Ибадуллаев обращался в правоохранительные органы Усуг-Курахского района с просьбой оградить его семью от преследований и угроз семьи Аюбовых, в связи с чем у членов семьи Аюбовых были взяты подписки о прекращении преследований семьи Ибадуллаевых.

Однако в середине сентября 1993 года подсудимый Б.М. Аюбов на автостанции г. Хасавюрта у неустановленного следствием лица чеченской национальности купил за 10 тыс. руб. боевую ручную гранату Ф-1 с запалом УЗРГМ-2 заводского изготовления, привез ее в село Усуг-Курахского района Республики Дагестан, где и хранил без соответствующего разрешения. 25 ноября 1993 г. подсудимый Б.М. Аюбов  забросил гранату в дом Ибадуллаевых через окно. В результате взрыва гранаты Маизат Ибадуллаева получила тяжкие телесные повреждения, а Зарият и Гюльпери Ибадуллаевы получили менее тяжкие телесные повреждения, повлекшие длительное расстройство здоровья[41].

Следует отметить, что ранее адатом были регламентированы действия человека, взявшего на себя права и обязанности по осуществлению кровной мести. В отношении женщины, несовершеннолетнего, старого, больного, инвалида кровная месть запрещалась. Также возбранялось поражать виновного при осуществлении им молитвы,  держащего пост до окончания месяца Рамазан, наносить удар в спину, убивать спящего и др.

Из вышеизложенного следует:

1) обычай кровной мести был важнейшей формой социального контроля и вытекающим из этого способом восстановления социальной справедливости;

2) традиция кровной мести существовала в Дагестане веками. Изначально она не была продиктована свирепостью и склонностью к кровопролитию, этот обычай выполнял общественные функции;

3) на сегодняшний день содержательное понятие кровной мести значительно отличается от сущности данного обычая в прошлом. В Республике Дагестан обычай кровной мести трактуется весьма вольно, так как реализация данной устаревшей формы социального регулирования не контролируется обществом, джамаатом.

Библиография

1 См.: Аничков И. К вопросу о калыме // Очерки народной жизни Северного Туркестана. — Ташкент, 1899; Баранов И. Упорядочение калыма (письмо из Нальчика) // Терские ведомости. Владикавказ, 1901. № 213; Ковалевский М.М. Современный обычай и древний закон (Обычное право у осетин в историко-сравнительном освещении): В 2 т. — М., 1886; Он же. Закон и обычай на Кавказе: В 2 т. — Майкоп, 2006; Малиновский И.А. Кровная месть и смертная казнь. Т. 1—2. — Томск, 1908; Чурсин Г.Ф. Обычаи и предрассудки карачаевцев // Кавказ. Тифлис, 1903. № 1.

2 См.: Бабич И.Л. Некоторые этнографические аспекты политической культуры (нормы урегулирования конфликтов у кабардинцев) // Права и статус национальных меньшинств в бывшем СССР. — M., 1993.

3 См.: Барамия А.И. Борьба с преступлениями против жизни и здоровья, совершаемыми на почве кровной мести: Дис. … канд. юрид. наук. — М., 1965.

4 См.: Зюков А.М. Кровная месть: внеправовой обычай и государственно-правовая политика. — Владимир, 2009.

5 См.: Левченко О.П. Расследование убийств, совершенных по мотиву кровной мести. — М., 2004.

6 См.: Сайгитов У.Т. Влияние традиций и обычаев на преступность в Республике Дагестан // Журнал российского права. 2004. № 3.

7 См.: Такоева Н.Ф. Кровная месть у осетин в XIX—начале ХХ в. — М., 1946.

8 См.: Сайгитов У.Т. Указ. ст. С. 45.

9 См.: Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства // Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. — М., 1955—1981. Т. 21. С. 138.

10 См.: Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. — М., 1996.

11 Зюков А.М. Указ. раб. С. 18.

12 См.: Берндт Р.М., Берндт К.Х. Мир первых австралийцев: Пер. с англ. — М., 1981. С. 264.

13 См.: Омаров М.М., Сайгитов У.Т. Кровная месть в Дагестане (на рубеже XX—XXI вв.). — Махачкала, 2006. С. 6.

14 Исаев И.А. История государства и права России: Полный курс лекций. 2-е изд., перераб. и доп. — М., 1994. С. 19.

15 См.: Трикоз Е.Н. Обычное уголовное право аборигенов Австралии (теоретические проблемы исследования) // Право и политика. 2001. № 4.

16 Рулан Н. Юридическая антропология / Пер. с фр.; отв. ред. В.С. Нерсесянц. — М., 1999. С. 34, 172.

17 См.: Халифаева А.К. История государства и права Дагестана. Часть I: Курс лекций. — Махачкала, 2010. С. 153.

18 Там же. С. 152.

19 См.: Омаров М.М., Сайгитов У.Т. Указ. раб. С. 7.

20 Бобровников В.О. Мусульмане Северного Кавказа: обычай, право, насилие: Очерки по истории и этнографии права Нагорного Дагестана. — М., 2002. С. 57.

21 См.: Солдатова Г.У. Психология межэтнической напряженности. — М., 1998. С. 228.

22 См.: Омаров М.М., Сайгитов У.Т. Указ. раб. С. 7.

23 Там же.

23 Шариат («прямой, правильный путь»; закон, предписания, авторитетно установленные в качестве обязательных) — в исламе комплекс закрепленных (прежде всего Кораном) предписаний, которые определяют убеждения, формируют нравственные ценности и религиозную совесть мусульман, а также выступают источниками конкретных норм, регулирующих их поведение.

25 Кисас — в мусульманском праве категория преступлений, за которые шариат устанавливает точную санкцию — кисас, означающую по общепринятому определению «возмездие», т. е. наказание, равное по тяжести совершенному противоправному деянию. Основными преступлениями данной категории считаются убийство и телесные повреждения необратимого характера.

26 См.: Омаров М.М., Сайгитов У.Т. Указ. раб. С. 10.

27 Там же. С. 11.

28 См.: Цадаса Г. Собрание сочинений: В 6 т. — Махачкала, 1987. С. 108.

29 См.: Руновский А. Записки о Шамиле. — М., 1989. С. 108.

30 Наибство — административная единица.

31 Наиб (араб.) — заместитель, уполномоченный, наместник.

32 См.: Омаров М.М., Сайгитов У.Т. Указ. раб. С. 12.

33 См.: Адаты Дагестанской области и Закатальского округа / Под ред. И.Я. Сандрыгайло. — Тифлис, 1899. С. 16.

34 См.: Омаров М.М., Сайгитов У.Т. Указ. раб. С. 26.

35 См.: Бородин С.В. Ответственность за убийство: квалификация и наказание по российскому праву. — М., 1994. С. 86.

36 См.: Есипов В.В. Преступление и наказание в древнем праве. — Варшава, 1903. С. 53.

37 См.: Омаров М.М., Сайгитов У.Т. Указ. раб. С. 26.

38 См.: Малиновский И.А.  Указ. раб. Т. 1. С. 66.

39 См.: Барамия А.И. Борьба с преступлениями против жизни и здоровья, совершаемыми на почве кровной мести. — Сухуми;  М., 1965. С. 22—23.

40 См.: Уголовное дело № 2-14/05 // Архив Верховного суда Республики Дагестан за 2005 год.

41 См.: Уголовное дело № 2-36/94 // Архив Верховного суда Республики Дагестан за 1994 год.