Некоторые методологические аспекты исследования правовых процессов

УДК 34.0 

Страницы в журнале: 9-12

М.Ю. ОСИПОВ,

кандидат юридических наук, научный сотрудник Института законоведения и управления Всероссийской полицейской ассоциации

Одной из актуальных проблем в теории права в настоящее время является исследование правовых процессов. В статье рассмотрены основные методологические аспекты данного исследования.

Ключевые слова: правовые процессы, методологические аспекты, теория права.

The problem of legal process is one of actual problems in the theory of the right. In offered article the basic methodological aspects of studies legal process.

Keywords: the legal process, the methodological aspects, the theory of the right.

Одной из актуальных проблем общей теории права является исследование правовых процессов. Актуальность обусловлена тем, что модернизация российского общества, стартовавшая в начале 1990-х годов, с неизбежностью  вызвала необходимость не только радикального обновления действующего законодательства,  но и  переосмысления  подходов к праву, к правовой системе  и к правовым процессам.

Необходимость более углубленного изучения правовых процессов связана с тем, что знание закономерностей их протекания позволяет давать научно обоснованные прогнозы дальнейшего развития правовой системы, поскольку рассматриваемый процесс представляет собой последовательные изменения ее состояния с течением времени. Однако в настоящее время проблема правовых процессов не достаточно освещена в юридической и учебной литературе. Так, в учебниках по общей теории права отсутствует специальный раздел, посвященный правовым процессам[1].

Сложность изучения указанной проблемы обусловлена, с одной стороны, многообразием правовых процессов,  с другой стороны, столь же многообразными факторами, влияющими на ход и содержание правовых процессов, а также неопределенностью тех движущих сил, которые вызывают их к жизни.

Что же представляют собой движущие силы правовых процессов?  Для ответа на данный вопрос необходимо, на наш взгляд, обратиться к основным категориям философии — сущее  и  должное. Как отмечает Г.В. Мальцев, «должное — это то, что должно быть, долженствующее быть; это потенциальное бытие, которое может стать или не стать реальностью»[2].

Сущее же, напротив, — это то, что есть, иными словами, сама реальность бытия. При этом, как отмечается в литературе, «абсолютного совпадения между сущим и должным не бывает никогда»[3]. Возникает вопрос, а как же соотносятся сущее и должное, если между ними абсолютного совпадения «не бывает никогда»[4]. Очевидно, что между сущим и должным существует некая рассогласованность, которую необходимо по возможности преодолеть. Таким образом, должное — это та путеводная звезда, та конечная точка, та цель, к которой в конечном итоге устремлены все правовые процессы, в том числе правовое регулирование, правотворчество, реализация права, правоприменение.

Что же представляет собой должное? По мнению Г. Кельзена, ответа на данный вопрос нет, поскольку должное, как известно, не может быть выведено из сущего[5].  По его мнению, правовые нормы выводятся  из так называемой основной нормы, содержание которой нельзя объяснить, но надо принять[6]. По мнению Г.В. Мальцева, существует целый ряд модусов должного: нормы, цели, ценности, идеалы[7].

Если принять данную точку зрения, то получается, что основными движущими силами и группами факторов, влияющих на правовые процессы, могут быть нормативные, целевые (утилитарные), ценностные, идеологические факторы.

Вместе с тем в теории права выделяются следующие типы правопонимания: нормативизм;  прагматическо-утилитарные теории права; аксиологические теории права, в том числе теории естественных прав человека, либеральная теория; идеологические теории права (теория классовой борьбы, теория социальной солидарности и т. п.).

Очевидно, что каждая из перечисленных теорий связана с каким-то одним или с несколькими правовыми процессами.  Так, для теории применения права доминирующим будет нормативный тип правопонимания, основанный на отождествлении права и закона. Правоприменителя в принципе должно мало интересовать, насколько ценно то или иное правовое предписание, насколько на него влияют идеологические факторы. Он должен знать, что существуют такая-то и такая-то правовые нормы, закрепленные в таком-то и таком-то источниках, которые он должен применить в таком-то и таком-то случаях. Конечно, это идеальный вариант, на практике все гораздо сложнее.

Если  рассматривать процесс реализации права, то здесь уже проявляются утилитарные факторы: насколько действующее право отражает и защищает интересы субъектов права. Таким образом, как научную основу для построения теории реализации права мы в качестве основного типа правопонимания должны взять телеологический, или утилитарный, подход к  праву, а также подход, именуемый юриспруденцией интересов.

Если же рассматривать процесс правотворчества, то для его построения не годится нормативный подход к праву, поскольку если право — это продукт правотворчества, то нормативный подход в данном случае означал бы: «творите, что хотите, и все, что вы предпишете, и будет правом»[8]. Утилитарный подход к праву также малопригоден для анализа процессов правотворчества. Требуется использовать аксиологический и идеологический подходы.

Что же касается правового регулирования, а тем более всех правовых процессов, то в основе их изучения могут быть заложены различные типы правопонимания, и правопонимание субъекта правоприменения может существенно отличаться от правопонимания субъекта правотворчества и субъекта реализации права. В результате может наблюдаться явление, именуемое когнитивным конфликтом между субъектом правотворчества, субъектом реализации права и субъектом применения права.

У исследователя данного феномена особую трудность должно вызывать исследование взаимосвязи правопонимания и правовых процессов, поскольку использование одним исследователем различных подходов к пониманию права с неизбежностью порождает состояние, близкое к шизофрении (плюрализма в одной голове). С одной стороны, для анализа содержания и движущих сил различных правовых процессов требуется использовать различные подходы к пониманию права, с другой стороны, одновременное использование различных подходов к пониманию права приводит к шизофрении. Как же быть? Видимо, решение этой проблемы состоит в том, что правовые процессы —  настолько сложная категория, что требует исследования не одним человеком, а несколькими людьми, каждый из которых подходит к данной проблеме со своим правопониманием.  Из всего изложенного выше можно сделать вывод, что правопонимание — это не объективная, а субъективная категория, во многом зависящая от особенностей правосознания того или иного субъекта права[9].

Проблема правопонимания является одной из актуальных, хотя и неразрешимых проблем общей теории права и философии права, поскольку каждое поколение людей на определенном историческом этапе развития вкладывало в слово «право» свой смысл. В этом и заключается необычайная трудность, которую испытывает юридическая наука. С одной стороны, требуется некое единое понимание права, с другой стороны, единого понимания права в принципе быть не может, ибо право есть искусственное образование,  продукт человеческого сознания, и каждый из исследователей вкладывал и вкладывает в понятие права что-то свое. Однако, так как исследовать правовые процессы все же необходимо, постараемся сформулировать некое рабочее определение права. Многообразие точек зрения на сущность права заставляет сделать предположение, что сущность феномена, именуемого правом, раскрыта не до конца. Попробуем подойти несколько иначе к проблеме сущности права. Как уже отмечалось выше, из философии известно, что наш универсум распадается на два универсума: универсум сущего, или того, что есть, и универсум должного, или того, что должно быть[10]. Каким же образом связываются мир сущего и мир должного. Ответ очевиден, а именно: они могут быть связаны с помощью некоего инструмента, который одновременно принадлежал бы и миру сущего, и миру должного.

Право как раз и принадлежит миру сущего, так как существует, и миру должного, так как предписания права должны быть реализованы теми, кому они адресованы. Такая двойная принадлежность права делает возможным устранение рассогласованности между сущим и должным и преодоление так называемого барьера Юма. Поскольку такое устранение есть не что иное, как регулирование, можно говорить о том, что регулирование социальной жизни является несомненным атрибутом сущности права.

Вместе с тем в философской и юридической литературе выделяется четыре модуса должного:  норма, цель, ценность, идеал[11].

Какой из перечисленных модусов больше всего подходит праву? Можно ли сказать, что право — это норма, право — это цель, право — это ценность, право — это идеал? Наверное, можно, но мы уже говорили о том, что право регулирует социальную жизнь общества. Поскольку регулирование — это устранение рассогласованности между сущим и должным, то для того, чтобы обнаружить второй атрибут сущности права, необходимо ответить на вопрос: регулирует ли право общественные отношения посредством норм, целей, ценностей или идеалов?

Ответ очевиден: право регулирует социальную жизнь общества посредством норм. Следовательно,  вторым атрибутом сущности права является его нормативность.

Возникает, однако, вопрос, что такое нормативность, какова его онтологическая природа.  Известны три состояния бытия, или три его модуса: вещество,  энергия,  информация. К какому же из этих трех модусов можно отнести норму. Норма — это вещество? Очевидно, нет, так как она не состоит из атомов и молекул. Норма — это энергия? Очевидно, нет, так как в мире существует всего несколько видов энергии: гравитационная, электромагнитная, энергия сильного и слабого взаимодействия. Остается единственный ответ, который и будет правильным: норма — это информация. Однако информация тоже бывает разной. В теории информации выделяется два ее вида: информация о сущем и информация о должном. К какому же виду информации относится правовая информация? Ответ можно получить, проанализировав первый атрибут сущности права: то, что право участвует в регулировании социальной жизни общества. Поскольку регулирование есть устранение рассогласованности между сущим и должным, то очевидно, что в нормах права должна заключаться информация о должном состоянии социальной жизни.

Мы выявили первые три атрибута сущности права:  регулятивное предназначение, нормативный характер, информационную природу.

Однако для полного раскрытия сущности права этих трех атрибутов недостаточно, ибо мы определили только ее родовые атрибуты.

Для того чтобы полностью сформулировать определение права, необходимо раскрыть его видовые особенности.

Прежде всего, только ли право регулирует социальную жизнь общества? Конечно, нет, ибо социальную жизнь регулируют также нормы морали, эстетические, корпоративные, религиозные и технические нормы.

Следовательно, право должно отличаться от иных социальных регуляторов спецификой своего регулирования социальной жизни: спецификой объекта, предмета, принципов, метода и механизма регулирования. В первом приближении можно сказать, что, в отличие от всех других регуляторов, право регулирует не любые, а общезначимые, волевые, повторяющиеся, устойчивые, социально позитивные общественные отношения путем придания им юридической формы на основе определенных принципов, к числу которых можно отнести принцип свободы, принцип формального равенства, принцип справедливости, принцип единства и дифференциации правового регулирования.

Нормативный характер права  не позволяет выявить специфику права как социального регулятора, ибо такой характер присущ и нормам морали, и техническим, и эстетическим, и другим видам норм. Следовательно, мы должны выявить специфику норм права. Специфическим признаком норм права, в отличие от всех других норм, является то, что они обеспечиваются государственным принуждением или принуждением со стороны автономной социальной общности (в догосударственном состоянии) либо принуждением со стороны международного сообщества, если рассматривать нормы международного права.

Информационную природу имеет не только право. Ею обладают и другие классы явлений. Следовательно, необходимо выявить специфику правовой информации. Данная специфика состоит в том, что она выражена в официальных источниках, конституциях, законах, кодексах, подзаконных нормативных актах, судебных прецедентах, мнениях юристов, в религиозных текстах, нормативных договорах, т. е. во всех актах, которые в данном государстве признаются в качестве источника права.

На основе вышеизложенного можно выделить следующие признаки права:

— это регулятор социальной жизни, а точнее, только общезначимых, волевых, повторяющихся, устойчивых, социально позитивных общественных отношений путем придания этим отношениям юридической формы на основе определенных принципов, к числу которых можно отнести принцип свободы, принцип формального равенства, принцип справедливости, принцип единства и дифференциации правового регулирования;

— это регулятор социальных общественных отношений при помощи норм права, которые обеспечены государственным принуждением или принуждением со стороны автономной социальной общности (в догосударственном состоянии) либо международного сообщества и которые выражены в официальных источниках (источниках, признаваемых в данном обществе или государстве в качестве источников права);

— право как регулятор социальных общественных отношений не противоречит природе вещей.

Таким образом, мы можем сформулировать следующее определение права: право — это не противоречащий природе вещей регулятор социальной жизни, который непосредственно регулирует общезначимые, волевые, повторяющиеся, устойчивые, социально позитивные общественные отношения путем придания этим отношениям юридической формы на основе определенных принципов, к числу которых можно отнести принцип свободы, принцип формального равенства, принцип справедливости, принцип единства и дифференциации правового регулирования, при помощи норм, которые обеспечены государственным принуждением или принуждением со стороны автономной социальной общности (в догосударственном состоянии) либо международного сообщества и которые выражены в официальных источниках (источниках, признаваемых в данном обществе или государстве в качестве источников права).

На основе данного рабочего определения права можно, на наш взгляд, подходить к исследованию правовых процессов уже не с разных, а с одной, причем весьма определенной, точки зрения. Можно сказать, что главным правовым процессом является процесс правового регулирования, существование которого, однако, немыслимо без других правовых процессов: правотворчества, реализации права и применения права.

Любой правовой процесс имеет не только объективную, но и субъективную сторону. Анализ субъективной стороны правовых процессов представляет большой интерес для юридической науки. В частности, особенно актуальны следующие проблемы:

— какие эмоции испытывают законодатель, субъект реализации права и правоприменитель в процессе правотворчества, реализации права и правоприменения соответственно; 

— какова в действительности мотивация законодателей, субъектов реализации права и судей, принимающих правовые решения;

— какое влияние эмоции  субъектов правовых процессов оказывают на ход и содержание правовых процессов;

— в чем особенность формирования знаний, умений, навыков, компетенций участников правовых процессов в сфере права.

Подводя итог, можно сделать вывод о том, что изучение правовых процессов представляется невозможным без привлечения научных достижений, а также методов и методик юридической психологии и юридической педагогики.

Библиография

1 См.: Общая теория права: Академ. курс: В 3 т. / Под ред. М.Н. Марченко. — М., 2007; Общая теория права и государства / Под ред. В.В. Лазарева. — М., 1996; Алексеев С.С.  Общая  теория права. — М., 1994; Нерсесянц В.С.  Общая теория права и государства. — М., 2005, и др. 

2  См.: Общая теория права / Под ред. М.Н. Марченко. Указ. изд. С. 541.

3 Там же.

4 Там же.

5 См.: Кельзен Г. Чистое учение о праве // Чистое учение о праве Ганса Кельзена. К XIII конгрессу международной ассоциации правовой и социальной философии (Токио, 1987): Сб. перев. / Пер. С.В. Левзова. Отв. ред. В.Н. Кудрявцев, Н.Н. Разумович. Вып. 1. — М., 1987.

6 См.: Кельзен Г. Указ. раб.

7 См.: Мальцев Г.В. Социальные основания права. — М., 2007.

8 См.: Бентам И. Введение в основания нравственности и законодательства. — М., 1997.

9 См.: Бережнов А.Г.  К вопросу об объективном и субъективном в контексте теоретико-методологических проблем правопонимания // Вестн. МГУ. Сер. 11. Право. 2004. № 4. С. 3—24.

10 См.: Мальцев Г.В. Указ. соч.

11 Там же.