Неотвратимость ответственности власти — непременное условие развития государства и общества

УДК 342.3

Страницы в журнале: 50-53

А.В. ЖУРАВЛЕВ,

кандидат юридических наук, заместитель руководителя Ставропольского регионального филиала ОАО «Россельхозбанк» e-mail: alzhurav3@yandex.com

Наличие института ответственности публичной власти перед обществом и гражданами государства и реально действующего механизма привлечения власти к адекватной ответственности рассматривается автором как единственно верный путь развития российского государства.

Ключевые слова: правовое государство, гражданское общество, права человека, ответственность власти,  ответственность государства.

The inevitability of responsibility of the authorities — an indispensable condition for the development of state and society

Zhuravlev А.

Institute of public authorities responsible towards society and the citizens of the state and actually acting mechanism of power to attract adequate liability is considered by the author as the only true way of the Russian state.

Keywords: rule of law, civil society, human rights, responsible government, responsible government.

Провозгласив в 1993 году Российскую Федерацию правовым государством и закрепив это положение в ст. 1 Конституции РФ, политическая власть новой России взяла на себя обязательства построить такое государство, поскольку тогда это положение носило в большей степени декларативный характер, нежели отражало реальное состояние правопорядка.

Как известно, правовое государство — это государство, в котором власть подчиняется законам в той же мере, в которой подчиняет законам граждан[1]. Доктринальные признаки подчиненности государства праву достаточно  детально проработаны современной юридической наукой и с незначительными вариациями включают в себя: демократический режим; конституционное правление; разграничение единой государственной власти на три самостоятельные и независимые ветви; признание и гарантирование прав и свобод человека и гражданина; верховенство закона; взаимную ответственность личности и государства.

На современном этапе развития гражданского общества в России идея правового государства не только не потеряла своей актуальности, но и приобретает новое видение и новое понимание, в первую очередь у политического руководства страны. Прошедшие с момента принятия Конституции РФ  годы существенно преобразили и экономическую, и политическую жизнь России. Многие из декларированных ранее признаков правового государства  становятся объективной реальностью. Активно развивается правовая система, построенная на основе принципа верховенства закона и жесткой структурной иерархии правовых актов, значительные успехи достигнуты в сфере приведения законодательства субъектов Федерации в соответствие федеральным законам, что во многом обусловлено укреплением вертикали власти и сохранением целостности России как государства.

Однако реализация признанных и закрепленных законодательством прав и свобод человека и гражданина, развитие гражданского общества все еще остаются первоочередными задачами. В правовом социально ориентированном государстве частное лицо имеет реально осуществимую возможность принудить государство к выполнению его обязанностей, к неукоснительному соблюдению представителями публичной власти частных прав и свобод человека и гражданина, а также, что самое важное, привлечь представителей власти к юридической ответственности за нарушение норм права[2].

При этом вся действующая правовая система нацелена на упрощение защиты частных прав и законных интересов и обременение представителей власти сбором доказательств своей правоты.

Механизмы административной и судебной защиты личности от произвола публичной власти в нашей стране являются сравнительно молодыми по причине принципиального отсутствия в Советском государстве конфликтов между «народным государством» и его народом[3] и потому слабо разработанными. К сожалению, население еще не привыкло к мысли о необходимости отстаивать свои права и интересы (особенно нарушенные государством) и не верит в возможность восстановления справедливости в конфликте с государством и (или) его представителями.

Не идеализируя возможности института ответственности, необходимо осознавать, что соблюдение правовых норм всегда гарантируется не только высоким уровнем правосознания граждан, но и мерами государственного принуждения. Уважение к закону воспитывается неукоснительным его соблюдением многими поколениями, изначально даже под страхом ответственности, однако постепенно правомерное поведение становится нормой жизни.

Большую часть истории существования государства (до XVIII века) власть не несла перед  подданными никакой ответственности за свои действия. Государственную власть олицетворял собой монарх либо иной сюзерен, а убежденность в божественном происхождении этой власти исключала подсудность ее носителя земному суду. Государство было ограничено лишь нормами естественного права, которое в нашем понимании является моралью[4].

Однако отсутствие ответственности государства в целом не исключало ответственности чиновников за причиненный в процессе осуществления государственных функций вред. Со времен Древнего Рима нарушение прав и интересов частных лиц влекло за собой привлечение к ответственности виновного в причинении вреда чиновника. Ответственность за вред, причиненный при реализации властных полномочий, ничем не отличалась от ответственности за любой другой вред, причиненный частному лицу другим частным лицом. Другими словами, ответственность перед потерпевшим от действий власти нес непосредственный причинитель вреда, а не власть, от имени которой он действовал. Потерпевший предъявлял иск не к государству (монарху), а к конкретному чиновнику, действия или решения которого причинили вред его частным интересам[5].

Государство, регулирующее социальные отношения с помощью правовых норм, использует юридическую ответственность как наиболее действенный способ обеспечения соблюдения установленных норм. Заинтересованность государства в соблюдении им же установленных предписаний очевидна, поэтому не вызывает сомнения стремление власти к созданию максимально эффективно работающего механизма юридической ответственности как способа обеспечения исполнения гражданами и организациями правовых норм[6]. В отношениях, связанных с реализацией юридической ответственности, государство (его компетентные органы) воспринимается прежде всего как управомоченный субъект, т. е. как сторона, которая устанавливает обязательные для соблюдения правила поведения; определяет меру и формы ответственности за нарушение правовых норм; закрепляет условия, необходимые и достаточные для привлечения нарушителя к ответственности; определяет конкретные органы, уполномоченные от имени государства осуществлять привлечение виновного к ответственности; регламентирует процессуальный порядок привлечения к ответственности, а также порядок реализации мер ответственности; реализует меры государственного принуждения; обладает правом помилования, амнистии и правом освобождения виновного от наказания.

Перечисленные полномочия, принадлежащие государству в отношениях, связанных с юридической ответственностью, характеризуют его как некое властное начало, стоящее над обществом, выполняющее роль арбитра, карающего виновных и защищающего обиженных, восстанавливающего справедливость. Такая деятельность государства, безусловно, важна, но хотелось бы заметить, что арбитр — это всегда лицо независимое и незаинтересованное в споре сторон.

Однако современное государство не ограничивается функциями контроля и регулирования отношений внутри общества, оно активнейшим образом вступает в урегулированные им же самим отношения с частными лицами, непосредственно участвует в социально-экономической жизни общества. Поэтому все чаще и чаще правовые конфликты возникают не между частными лицами, а между частным лицом и государством. И в нашей стране гражданину в большей степени нужна защита от произвола государственной власти и осуществляющих ее органов и должностных лиц.

Отсюда возникает вопрос: насколько само государство связано установленными им самим правовыми нормами? может ли оно нарушать нормативно закрепленные правила поведения, не подвергаясь за это юридической ответственности?

Парадоксальность ситуации заключается в том, что если правовые нормы установлены и охраняются государством, то ответственность за их несоблюдение нарушитель несет перед государством, которое привлекает его к ответственности и реализует в отношении него меры государственного принуждения. Если же нарушителем правовых норм является само государство (в лице его органов или должностных лиц), то получается, что государство будет нести ответственность само перед собой, т. е. привлекать себя к ответственности и реализовывать в отношении себя меры государственного принуждения. Возможно ли, чтобы управомоченная и обязанная сторона в отношениях юридической ответственности совпадали?

Полагаем, именно принцип неотвратимой и реальной ответственности государства перед обществом в целом и перед каждым членом этого общества в отдельности характеризует правовое государство. Наличие юридической ответственности публичной власти, государственных органов и должностных лиц — необходимый и достаточный признак правового государства. Все остальные признаки правового государства являются дополнительными.

В государстве может существовать избирательная система, формально отвечающая демократическим принципам формирования высших государственных органов (добровольное всеобщее равное избирательное право, тайное голосование, альтернативные выборы и т. д.), но реально выборы не обязательно будут полностью отражать волеизъявление всего народа. Например, внесение на первый взгляд незначительных поправок в избирательное законодательство об отсутствии права у избирателя голосовать против всех кандидатов (партий) с одновременным упразднением порога явки для признания выборов состоявшимися исключает из политического процесса и непосредственной демократии часть избирателей, которая не считает возможным выбирать лучшее из худшего. И если при наличии порога явки бойкотирование выборов имело бы юридические последствия (признание выборов несостоявшимися и запрет на участие в повторных выборах всех кандидатов, участвовавших в несостоявшихся выборах), то признание выборов состоявшимися вне зависимости от количества проголосовавших полностью исключало бы из политической жизни тех, кто не согласен с политикой сил, конкурирующих за власть. Так легитимно претворились бы в жизнь идеи К. Пруткова, изложенные в проекте «О введении единомыслия России»[7], и в то же время демократический принцип формирования высших органов государственной власти практически был бы соблюден.

Формальное закрепление сроков смены состава представительного органа власти и главы государства также не может свидетельствовать о наличии правового государства, поскольку, как показано выше, избирательная система может обеспечить абсолютно предсказуемый и мало зависящий от реальной воли избирателей результат выборов.

Принцип разделения властей как гарантия от сосредоточения власти в одних руках вообще действует только в условиях полного отсутствия политических партий либо в условиях реально развитой многопартийной политической системы и, как следствие, коалиционного кабинета. Но современные реалии, в том числе мировой опыт, показывают, что чаще всего глава исполнительной власти является членом правящей партии, у которой в парламенте большинство голосов. Говорить о классическом принципе разделения и независимости властей в данном случае не приходится — исполнительная и законодательная власть находится в руках одной партии. Парламент будет голосовать за те законы, которые нужны правительству, но приниматься законы будут в четком соответствии с конституцией и законодательной процедурой. В этом случае возможна манипуляция правом, т. е. полнейшая подмена  духа закона его буквой. В подобной ситуации система сдержек и противовесов работать не будет. Гарантом от злоупотребления законом может стать только глава государства, использующий право вето на принятые парламентом законы. Но система сдержек и противовесов в принципе оказывается под вопросом, если и глава государства является представителем правящей партии. Классическим примером подобной «демократии» служит политическая система  бывшего СССР.

Принцип верховенства закона вообще не свидетельствует о правовых началах государственности: парламент может принять новые законы, угодные власти, устраивающие исполнительную власть. И это будет абсолютно законно. Признание прав человека в конституции и других законах не делает их реально действующими, не исключает их нарушение и не гарантирует соблюдение.

Только эффективный механизм ответственности государства, его органов и должностных лиц может гарантировать соблюдение частных прав и свобод. Наличие института ответственности публичной власти и реально действующего механизма привлечения власти к адекватной ответственности является основой успешного экономического, социального и политического развития российского государства.

Библиография

1 Котляревский С.А. Государство и право граждан. — Спб., 1907.

2 Кант И. Собр. соч.: В 8 т. Т. 4. Ч. II. — М., 1994.

3 См.: Пашуканис Е.Б. Избранные произведения по общей теории права и государства. — М., 1980.

4 Спиноза Б. Политический трактат. — М., 1998.

5 Гаген В. К вопросу об ответственности государства за действия должностных лиц // Вестник права. 1903. № 8.

6 Платон. Законы. Собр. соч.: В 4 т. Пер. с древнегреч./ Общ. ред. А.Ф. Лосева, В.Ф. Асмуса, А.А. Тахо-Годи. — М., 1994. Т. 4.

7  URL: http://prutkov.ouc.ru/proekt-o-vvedenii-edinomyslia-v-rossii.html