О логических правилах построения классификации преступлений

УДК 343.214:340.132 

Страницы в журнале: 132-134

О.А. Михаль,

кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права Омской академии МВД России Россия, Омск michal_71@mail.ru

Обосновывается, что согласно логическим правилам построения любой классификации при классификации преступлений ее единственным формальным критерием (основанием) может быть только санкция статьи, закрепляющая как нижний, так и верхний предел той или иной категории преступлений.

Ключевые слова: логические правила деления объема понятия, материальный и формальный критерий классификации преступлений.

Сущность любого явления, в том числе и преступления, лежит в плоскости тех признаков, существенных черт, которыми характеризуется это явление. В этой связи сущность преступления следует видеть в общественной опасности данного вида социально-правового явления, поскольку именно общественная опасность выделяет преступление в ряду иных правонарушений. Именно с этих позиций следует трактовать классическое утверждение Гегеля о том, что «явление не показывает ничего такого, чего не было бы в сущности, и в сущности нет ничего такого, что не являлось бы» [1, с. 128].

Внешнее отражение сущности классификации преступлений — это, прежде всего, отражение ее в законодательстве. Современный законодатель выделил несколько критериев такой классификации. Речь, прежде всего, идет о санкции статьи и форме вины, которые характеризуют ту или иную категорию преступлений.

Являясь формальным критерием классификации преступлений, санкции статьи не в полной мере отражают характер и степень общественной опасности еще и потому, что в основание классификации заложен различный объем пределов наказуемости. Для одних категорий имеет значение лишь верхний предел наказуемости, для других — только нижний. Как правило, законодатель руководствуется верхним пределом наказуемости для категоризации преступлений. Так, преступления небольшой тяжести влекут наказание до трех лет лишения свободы, умышленные преступления средней тяжести — до пяти лет, тяжкие преступления — до десяти лет. Напротив, неосторожные преступления средней тяжести наказываются лишением свободы свыше трех лет. То есть в последнем случае критерий классификации отличается от основного (наиболее принятого), и в основе деления преступлений на категории лежит нижний предел наказуемости.

Таким образом, в уголовном законе отсутствует один (единственный) критерий классификации преступлений, основанный на формальной наказуемости преступного деяния. Даже санкция статьи, которая, казалась бы, должна иметь некий статический характер и определять категории преступлений во всех случаях одинаково, на самом деле носит «подвижный» характер и в зависимости от тех или иных условий устанавливает категорию преступления исходя из верхнего или нижнего предела санкции.

Законодателю пора определиться и закрепить или нижний, или верхний предел санкции в качестве критерия классификации преступлений. Одновременное существование двух по сути различных формальных критериев в одной классификации невозможно. Во многом это обосновано правилами формальной логики. Так как классификация преступлений является разновидностью частной классификации, она подчиняется логическим правилам деления объема понятия: в одной и той же классификации необходимо применять одно и то же основание.

Практически осуществить деление преступлений на категории по нижнему пределу санкции в принципе невозможно и ориентироваться нужно только на верхний предел. Однако никакого логического противоречия не будет, если одновременно использовать нижний предел санкции для вышестоящей более тяжкой категории. Иными словами, верхний предел нижестоящей категории преступлений должен быть в то же время нижним пределом для вышестоящей. Например, для преступлений небольшой тяжести верхний предел должен составлять три года лишения свободы, а для преступлений средней тяжести одновременно нижним пределом должны быть те же самые три года лишения свободы. Соответственно, пять лет лишения свободы должны быть верхним пределом для преступлений средней тяжести и в то же время нижним пределом для тяжких преступлений, десять лет лишения свободы должны быть верхним пределом для тяжких преступлений и одновременно нижним пределом — для особо тяжких преступлений.

Одним из свойств категорий преступлений согласно правилам формальной логики является специфичность, особенность выделения конкретной группы преступлений, отличающих ее от других объемом общественной опасности. Л.Н. Кривоченко справедливо указывает, что в соответствии с этим свойством каждой категории соответствуют специфические критерии: материальный — характер и степень опасности и формальный — типовая санкция [2, с. 58]. Поэтому санкция должна иметь строго очерченные пределы, позволяющие считать ее однозначным формализованным критерием для классификации преступлений.

В настоящее же время законодатель не придерживается этого единого основания (критерия). Деление преступлений на категории осуществляется, как правило, по верхнему пределу санкции, а применительно к преступлениям средней тяжести используются сразу два критерия классификации: и по верхнему пределу (применительно к умышленным преступлениям), и по нижнему (применительно к неосторожным преступлениям).

Вместе с тем нарушение правил формальной логики проявляется не только в том, что по-разному (в зависимости от категории преступления) в качестве критерия классификации проявляет себя санкция статьи. Неоднородность, неодинаковость свойств классификации преступлений находит свое выражение и в формально-логической классификации признаков, в которой наиболее важное значение имеет их деление на существенные и несущественные. Признак в виде санкции статьи, который необходимо принадлежит предмету при всех условиях и без которого данный предмет в виде категорий преступлений существовать не может, выражает коренную природу и тем самым отличает его от предметов других видов и родов. Такой признак следует признавать существенным. Соответственно признак в виде формы вины является несущественным, поскольку он может принадлежать, а при некоторых условиях может и не принадлежать предмету. Например, для преступлений небольшой тяжести, за совершение которых максимальное наказание не превышает трех лет лишения свободы, не имеет значения, умышленное это преступление или совершенное по неосторожности. Таким образом, можно сказать, что законодатель искусственно выделил в качестве критерия классификации преступлений форму вины.

Наличие в уголовном законодательстве в классификации преступлений двух критериев — санкции статьи и формы вины — порождает практическую проблему. Совершение преступлений с одинаковой санкцией (свыше пяти лет лишения свободы), но имеющих разную форму вины, влечет различные юридические последствия: они относятся к разным категориям преступлений. Указанная несправедливость обусловлена существенным недостатком методологического характера. При установлении критериев категорий преступлений нарушено одно из логических правил классификации, в соответствии с которым одно и то же явление — одна и та же санкция статьи — не может быть принадлежностью различных классов.

Несущественность такого критерия классификации преступлений, как форма вины, и одновременное выделение санкции статьи в качестве единственного такого критерия приводит к тому, что сущность классификации преступлений «проявляется», обнаруживается вовне, через санкцию статьи. Вторичность формы вины, ее несущественность «обнаруживается» в том, что разделение категорий преступлений лишь по форме вины и без санкции статьи невозможно.

Поскольку классификация преступлений является разновидностью частной классификации, она подчинена, как выше указывалось, логическим правилам деления объема понятия: в одной и той же классификации необходимо применять одно и то же основание. В противном случае нарушается одно из правил формальной логики о том, что одно и то же явление (санкция статьи) не может быть принадлежностью различных классов.

Причем такое противоречие возникает не только при отграничении одной категории от другой, например при разграничении тяжких преступлений и средней тяжести при закреплении одинаковой санкции в девять лет лишения свободы в зависимости от того, за умышленное или неосторожное преступление она установлена. Но такое логическое противоречие имеет место и внутри самой категории преступлений средней тяжести, где одновременно используются и нижний предел применительно к неосторожным преступлениям, и верхний — применительно к умышленным. В результате этого, например, преступление, предусмотренное ч. 6 ст. 264 Уголовного кодекса РФ (нарушение правил дорожного движения, совершенное лицом, находящимся в состоянии опьянения, повлекшее по неосторожности смерть двух и более лиц), относится к преступлениям средней тяжести, хотя, имея санкцию в девять лет лишения свободы, практически по своей общественной опасности вдвое превышает аналогичные умышленные преступления средней тяжести, поскольку последние ограничены пределом в пять лет лишения свободы. Этому способствует нарушение законодателем логических правил построения классификации, и прежде всего правила о взаимном исключении членов классификации. Верхний и нижний предел санкции статьи должны соответствовать лишь одной категории преступлений. Правило о взаимном исключении членов классификации предполагает для каждой категории только ей присущие юридические последствия и, наряду с логическим правилом непрерывности, характеризует отсутствие разрывов в переходе от одной определенной последовательности категорий преступлений к другой. Кроме того, логическое правило о четкости, ясности основания классификации предполагает исключение двусмысленного понимания классификации преступлений.

Вместе с тем сейчас в нарушение правил формальной логики в классификации преступлений выделяются три критерия (основания) категоризации преступлений: санкция статьи, форма вины и назначаемое судом наказание, хотя материальным (вытекающим из сущности преступления) критерием классификации преступлений законодатель справедливо называет лишь характер и степень общественной опасности, формальным отражением которой может быть лишь санкция статьи, поскольку последняя определяет пределы назначаемого судом наказания и обязана учитывать форму вины совершенного посягательства. Именно поэтому в ст. 15 УК РФ в категориях преступлений должно отсутствовать указание на их умышленный или неосторожный характер. В противном случае назначаемое судом наказание будет «порождать» категорию преступления и его общественную опасность, а не преступление — наказание, что вольно или невольно закрепляет формальное определение преступления, которое не указывает критерии признания деяний преступными. Кроме того, не может преступление в зависимости от того, на какой стадии уголовного процесса (досудебной или судебной) оно рассматривается и какой срок наказания назначит суд, иметь различные категории преступлений. Иными словами, одно и то же явление не может быть принадлежностью различных классов.

Представляется, что возможность снижения судом категории преступления на один класс при наличии смягчающих и отсутствии отягчающих обстоятельств серьезно подрывает принцип справедливости и равенства всех перед законом, поскольку нельзя не учитывать возможных злоупотреблений со стороны судов в определении категорий преступлений. Правовые последствия совершения преступного посягательства должны быть одинаковы для одних и тех же категорий преступлений. В противном случае будет нарушен и принцип гуманизма: уголовное право не сможет обеспечить равную для всех безопасность граждан.

Ошибочность данной концепции заключается и в том, что в ч. 1 ст. 15 УК РФ законодатель указывает: категории преступлений подразделяются в зависимости от характера и степени общественной опасности, т. е. это дифференциация категорий по классам, никак не связанная с назначенным судом наказанием. В противном случае категория общественной опасности теряет свою объективность и будет отражаться в конкретном решении правоприменителя, приобретая свойство субъективной категории, определяемой судом. Кроме того, назначаемое наказание зависит от санкции статьи, а потому оно вторично по отношению к санкции, следовательно, в отличие от санкции статьи оно не может быть самостоятельным критерием деления преступлений на категории.

Таким образом, в своей основе классификация преступлений должна соответствовать всем правилам построения классификации с точки зрения правил формальной логики. Поэтому вопрос о сущности классификации преступлений может и должен связываться лишь с объективностью характера причиняемого общественным отношениям вреда, конкретным содержательным выражением которого является общественная опасность преступления. При этом санкция статьи должна стать единственным формальным критерием деления преступлений на категории, отражая действительный характер и степень общественной опасности того или иного преступления.

Список литературы

1. Гегель Г. Энциклопедия философских наук. М., 1975. Т. 1. С. 128.

2. Кривоченко Л.Н. Классификация преступлений. Харьков, 1983. С. 58.