О месте и роли славянофильского общественно-политического течения в системе русского консерватизма: общетеоретические аспекты

УДК 340.12:323.21 

Страницы в журнале: 24-31

Н.Ю. Андреев,

аспирант кафедры теории и истории государства и права Воронежского государственного университета Россия, Воронеж wredig@rambler.ru

Рассказывается об установлении на рубеже XIX—XX веков наиболее существенных черт славянофильского общественно-политического течения в России как уникальной разновидности консерватизма вообще и русского консерватизма в частности, выявляются славянофильские проблемы, имеющие для нас актуальное значение.

Ключевые слова: консерватизм, русский консерватизм, традиционализм, славянофильство, самодержавие, государственно-правовой идеал.

На наш взгляд, славянофильское общественно-политическое течение является частью русского консервативного движения на рубеже XIX—XX веков. Считается общепринятым, что консерватизм как самостоятельный вид политической идеологии появился в Европе в конце XVIII века, а в России — в начале XIX века в качестве реакции на идеи Просвещения, события Великой французской революции и был теоретически представлен английским философом Э. Берком в «Размышлениях о революции во Франции» (1790) и французским философом Ж. де Местром в «Рассуждениях о Франции» (1797) (см., напр.: [47, с. 387—388]). Также можно упомянуть знаменитого немецкого теоретика исторической школы права Ф.К. фон Савиньи, сравнивавшего продвижение Французского гражданского кодекса 1804 года (фр. Code civil) на немецкую территорию с раковой опухолью [36, с. 128—129]. По-видимому, талантливый юрист полагал, что предлагаемые им идеи могут стать лекарством от этой болезни.

Консерватизм (лат. сonsеrvare — охранять, сохранять) — одно из направлений в идеологической и политической жизни, сложное многоуровневое общественное явление, направленное на поддержание и дальнейшее развитие морально-этических основ общества, сложившихся институтов государства и права, политических процедур, сохранение стабильности и порядка (см., напр.: [33, с. 566]). 

В основе консервативного государственно-правового учения лежит традиционализм, признание несовершенства, греховности человека и ограниченности его разума, понимание общества и государства как продукта органического социального развития (см., напр.: [33, с. 480—481]). Традиционализм (консерватизм) — это направление мировой общественной мысли, являющееся как бы идеологическим ответом общества на вызов модернизации и сопутствующей ей идеологии Просвещения, это приверженность отечественным традициям и отрицание рационализма, индивидуализма, формального права. Он выступает за сохранение, поддержание и развитие исторически сложившихся религиозных, культурных, политических и хозяйственных основ общества. Для традиционализма характерны: 1) признание религии (для России — православного христианства) фундаментом общества; 2) понимание общества как своеобразного организма, продукта постепенного исторического роста; 3) национальная самобытность; 4) приоритет общности над индивидом; 5) предпочтение обычая формальному праву; 6) апология самодержавной монархии [38, с. 26].

Однако в специальной литературе до сих пор нет единства мнений о понятии консерватизма и его ответвлениях (подробнее об этом см.: [38, с. 17—45]). На наш взгляд, причинами такой ситуации является многолетнее негативное отношение к данному понятию как со стороны либеральных течений, так и с позиции социалистического мировоззрения. К примеру, в политической литературе начала XX века отмечалось, что «консерваторы — это группа, которая опирается на силу предрассудков, суеверий, преданий и народного невежества, которые они породили за время своего господства. Консерваторы стремятся сохранить то, что мешает обществу жить и развиваться, а людям дышать» [21, с. 5]. В период перестройки в политических словарях 1980-х годов указывалось, что консерватизм — это «приверженность к старому, отжившему и вражда ко всему новому, передовому» [41, с. 628]. Иными словами, правящие круги стремились создать в общественном мнении навязчивую идею о существовании единственного (государственного) направления в идеологической системе, очернить творческую силу консерватизма вообще, а русского — в частности.

В настоящее время отношение к консерватизму изменилось в лучшую сторону. Современные исследователи (политологи, юристы, историки) стали с большим интересом, профессионализмом и добросовестностью с философских, политологических, социологических и правовых позиций анализировать сущностные черты данного феноменального явления, выявлять его особенности и направления, формировать истинный образ этого таинственного фантома (см., напр.: [9; 12; 23; 24; 25, с. 40—49; 27; 31; 35; 38; 42; 53; 50]). Безусловно, отмеченная тенденция вызвана глубокими изменениями в политической, экономической, социальной и духовной жизни нашего общества, глобальными потрясениями мирового и отечественного порядка, развалом Советского Союза и возникновением однополярного мира, появлением общемировых проблем обеспечения безопасности человечества, необходимостью соблюдения прав и свобод граждан, угрозой терроризма, экологическим кризисом, обострением межнациональных отношений и т.д. Деятели науки, мировая общественность, правительственные круги и служители церкви пытаются достойно ответить на современные вызовы времени, найти эффективные пути выхода общества из кризиса на основе всестороннего исследования достижений политологии, социологии, юриспруденции, этики, богословия международного и отечественного уровня, учитывая при этом общечеловеческие и национальные ценности, не вызывая излишних потрясений политических, правовых и социально-экономических основ общества и государства.

Консерватизм имеет множество научных направлений, классифицируемых в науке по самым различным основаниям. Так, например, известный исследователь консерватизма К. Манхейм выделял три формы консерватизма: традиционализм, феодальный и романтический [22, с. 617]. Современный исследователь А.Г. Дугин различает фундаментальный, либеральный, социальный и революционный консерватизм. И.А. Немцев указывает на существование консерватизма «официальной народности» и славянофильского консерватизма [30, с. 55]. С.М. Сергеев предлагает заменить «консерватизм» «традиционализмом», различая при этом творческий консерватизм и консервативный традиционализм [38, с. 6]. Существуют и другие предложения о видах консерватизма (см., напр.: [4, с. 8—9]. Однако даже приведенный список вполне достаточен, чтобы увидеть многообразие подходов к пониманию такого феноменального явления, как консерватизм.

Нет единства мнений и о разновидностях русского консерватизма, славянофильского мировоззрения. В общетеоретической правовой науке продолжаются дискуссии о месте славянофильского течения в системе консерватизма. По этому вопросу существуют по крайней мере три точки зрения.

Согласно первой, славянофильство — это либеральное течение (с некоторыми консервативными элементами). Сторонниками такой позиции являются Н.М. Азаркин [20, с. 426—431], В.Я. Гросул [14, с. 10], С.С. Дмитриев [16, с. 909], Е.А. Дудзинская [17, с. 8], А.Л. Золкин [18, с. 57], Л.Н. Столович [44, с. 110], Н.И. Цимбаев [52, с. 347; 51, с. 164—196; 40, с. 207] и др. Однако большинство из них не приводят убедительных доказательств правильности своего мнения.

Сторонники второй точки зрения утверждают, что славянофилы относятся к консервативному течению. Такую позицию занимают А.А. Васильев (см., напр.: [8, с. 28—30; 9, с. 81]), А. Валицкий [7, с. 121], В.А. Гусев [15, с. 94—120], А.В. Серегин [39, с. 195—196; 11, с. 167], О.В. Парилов [32, с. 3—5], А.В. Репников [29, с. 150, 155—156], Ю.А. Степанова [43, с. 147], Е.Ю. Фурсова [48, с. 4—6], А.А. Ширинянц [54, с. 278] и др.

Согласно третьей точке зрения, славянофильство — это учение, вобравшее в себя консервативные, либеральные и социалистические идеи. К сторонникам такого взгляда можно отнести Н.А. Бердяева [5, с. 34, 35, 87], В.Г. Графского [13, с. 491], И.А. Исаева, Н.М. Золотухину [19, с. 250], М.А. Широкову [55, с. 186] и др.

На наш взгляд, основные положения славянофильского мировоззрения основываются на позициях русского традиционализма (консерватизма), но тесно связаны с некоторыми идеями либерального направления и западничества. Действительно, в жизни зачастую весьма трудно отличить консерватизм от либерализма, ибо границы между этими явлениями, по существу, размыты. Каждый человек и многие общественные явления могут одновременно иметь консервативный и либеральный характер. Так, например, ратуя за сохранение основ существующего самодержавного правления, сторонники русского консерватизма (славянофилы) одновременно выступали за либерально-демократические свободы слова, мысли, общественного мнения, за отмену крепостного права, призывали к единству государственной власти с народом, соблюдению правителем и его государственным аппаратом принципа народности и норм нравственности, предлагали опираться на общественные (народные) органы местного самоуправления, настаивали на восстановлении нравственных ценностей, ограничении всесильной цензуры, призывали к борьбе с бюрократизмом. Известный исследователь русского консерватизма А.В. Репников полагает, что консерватизм «в определенной степени присущ всем политическим движениям» [34, с. 25]. Российский философ В.И. Толстой утверждает, что «консерваторы есть и среди либералов, и среди социалистов, и среди националистов» [26, с. 38]. Зарубежный исследователь С. Хатингтон также считает, что консерваторами могут быть либералы, выступающие за сохранение основ свободного рыночного хозяйства, невмешательства государства в экономику, а также социалисты, ратующие за непоколебимость завоеваний социалистической революции [49, с. 53]. По убеждению Г. Рормозер, консервативные убеждения изначально присущи человеческому обществу и выступают способом сохранения человека в окружающей среде [9, с. 17].

  К числу известных идеологов русского консерватизма современные исследователи относят Н.М. Карамзина, К.С. Аксакова, И.С. Аксакова, Н.Я. Данилевского, Ю.Ф. Самарина, А.С. Хомякова, Д.А. Хомякова, И.В. Киреевского, А.А. Киреева, А.С. Суворина, К.Н. Леонтьева, Ф.М. Достоевского, С.П. Шевырева, М.П. Погодина, С.С. Уварова, Л.А. Тихомирова, И.Л. Солоневич, И.А. Ильина, Н.И. Черняева, П.Е. Казанского, Н.А. Захарова, А.А. Григорьева, Н.Н. Страхова, С.Ф. Шарапова,

Д.Н. Шипова, А.С. Шишкова, М.М. Щербатова и др. В числе названных есть и имена знаменитых славянофилов. После периода так называемого «раннего» славянофильства появились сторонники нового славянофильства (неославянофилы), государственники-охранители, так называемые почвенники, сторонники народной монархии и т.д.

Идеи славянофилов продолжают жить в научных трудах современных ученых. Внимание к научному творчеству соотечественников-славянофилов, призывавших любить свою родину, уважать традиции своего народа, преумножать мощь своего государства, вызвано искренним желанием познать научное наследие талантливых предков, объясняется чувством уважения и признательности за их научный подвиг, желанием помочь России в трудные минуты.

Славянофильский государственно-правовой идеал строится на философских, религиозных, политических и правовых взглядах его основателей. Идеи славянофилов (прежде всего К.С. Аксакова) о совершенной форме государственного правления возникли на основе консервативно-традиционного понимания государственно-правовых отношений, христианских заповедей и норм нравственности. При формировании своего государственно-правового идеала славянофилы исходили из принципов религиозно-православного учения, высокой нравственности, соборности, народности государственной власти (монархического самодержавия), доверительного единства Государства и Земства, свободы личности, общественного мнения и слова, авторитета общинного обустройства хозяйства и быта [3, с. 69—80; 43, с. 113—117, 121; 55, с. 120—131]. Славянофилы признавали духовную (нравственную) свободу, государственно-правовую самобытность России, самостоятельность российской правовой системы, призывали уважать русские традиции, обычаи, считали внутреннюю совесть истинным регулятором общественных отношений, провозглашали независимость общества от государственной власти, выдвинули идею духовного и физического сбережения русского народа [11, с. 34—35; 9, с. 39—40; 10, с. 105].

Согласно православному мировоззрению, господствующей формой земной жизни является община верующих, объединенных общностью веры, духа и любовью. Истинные христиане ищут небесное царство — мир любви и добра между людьми, а не земное удовольствие, богатство и власть. Идеалом общественного устройства христиан является их соборное братство, не терпящее насилия и формализма в межличностных отношениях1. Для спасения своей души и вхождения в благодатную жизнь человек должен внутренне духовно совершенствоваться и жить в любви с другими верующими. Мирские блага тленны и ограничены земным путем человека. Вечными являются лишь вера и душа человека, которые постоянно соблазняются и искушаются земными страстями и потребностями. Согласно богословскому учению, греховность людей ведет к необходимости возникновения государственной власти. Природа власти зависит от противоречивой сущности человека, который одновременно тянется к добру и тяготится соблазнами дьявольского греха. С одной стороны, власть освещается церковью, признается сакральной, ибо стремится преодолеть первородный грех человечества, бороться со злом во внешней жизни. С другой — в силу слабости людей, представляющих государственную власть, и возможного уклонения от своего назначения государство (власть) может быть злом. Власть — это результат земного миротворения, она несет на себе печать человеческого грехопадения и не может быть целью человеческой жизни. Для православного христианства государство является Богом данным благом для борьбы со злом и необходимым злом, приносимым греховными людьми. В руках безнравственного несовестливого человека власть уклоняется от своего высокого назначения, вырождается и превращается в свою противоположность — в произвол и нравственное беззаконие. Власть становится греховной, злом, бездуховным инструментом, механизмом, ибо связана с принуждением, насилием [9, с. 137—138]. 

В исследовательской литературе существует мнение, согласно которому славянофилы относились к государству как к злу: «государство есть необходимое зло», «государство есть зло». Действительно, большинство славянофилов считали государство вынужденным явлением, утверждали, что государственное принуждение греховно, недостойно человека: лишь нравственное дело совершается добровольно, нравственным путем, по внутреннему убеждению самого верующего, без помощи внешней принудительной силы. По их мнению, христианство, указав человечеству его высшую цель (духовное развитие, самосовершенствование) и возложив на государство внешние общечеловеческие функции, поставило его на нижнее заслуженное им место [6, с. 166; 46; 8, с. 77; 9, с. 151—155; 43, с. 152]. По этому поводу убежденный славянофил И.С. Аксаков писал: «Государство, конечно, необходимо, но не следует верить в него, как в единственную цель и полнейшую норму человечества. Общественный и личный идеал человечества стоит выше всякого совершеннейшего государства. Точно так, как совесть и внутренняя правда стоят выше закона и правды внешней» [1, с. 21]. К.С. Аксаков считал государство крайней необходимостью для решения государственных задач. Великий мыслитель писал: «Государство создано было славянами как необходимая крайность, и они признали его, не смешивая его с общиною, с нравственным внутренним началом, с началом жизни, которое сберегли в себе» [2, с. 339]. В понимании славянофилов государство имеет сакральный характер, но не имеет божественного происхождения, является лишь средством (инструментом) достижения христианского идеала.

К.С. Аксаков также утверждал, что, будучи законопослушным, русский народ не ищет участия в управлении государством и не желает ограничивать правительственную власть своими условиями. Он не вмешивается в деятельность правительства и порядок управления, но и государство не вмешивается в жизнь и в быт народа, не принуждает его жить насильственно по учрежденным государством правилам. Под государственными делами, которыми призван заниматься самодержавный правитель, мыслитель понимал внутреннее и внешнее управление государством, а к земским (народным) делам относил духовную, общественную жизнь народа, его быт, материальное благосостояние, включая промышленность, земледелие, торговлю. Аксаков подчеркивал, что государство — это защита внутренней правды, внутренней свободы, духовного подвига народа [3, с. 80]. 

Такой вывод величайшего мыслителя основывался на православно-христианских заповедях и славянофильском понимании аполитичности русского народа, опасающегося якобы отдалиться от Бога и мирских дел. По мнению славянофилов, политика отвлекает человека от нравственных дел и веры, ведет его по ложному пути материальных успехов и благополучия. Именно в политике человек подвержен искушениям и различным соблазнам. Власть не прельщает русского мирянина своим блеском и могуществом, т.к. в его понимании земные блага тленны, а истинный смысл человеческой жизни заключается в духовном подвижничестве.

На наш взгляд, неверно утверждать об аполитичности русского человека как черте национального характера. Никакие религиозные взгляды, философские идеи и социологические рассуждения не могут опровергнуть социальную сущность человека, его стремление к общественной и политической жизни. Так называемое условное распределение сфер человеческой деятельности между народом и государем является, по существу, ограничением естественных прав человека, его стремления к свободе и счастью, искусственным отвлечением граждан от активной политической деятельности, от их участия в формировании высших органов власти и контроле за их деятельностью. Вся дальнейшая история развития российской государственности, как и международный опыт, свидетельствует об активном участии населения, жителей, граждан в политической деятельности, в решении важных вопросов государственно-правовой политики. Согласно п. 1 ст. 21 Всеобщей декларации прав человека 1948 года, каждый имеет право принимать участие в управлении своей страной непосредственно или через посредство свободно избранных представителей  [28, с. 42].

Идеологи славянофильского мировоззрения вполне обоснованно были убеждены в том, что никто не вправе предписывать человечеству конкретную форму государственно-политического правления в качестве идеальной и абсолютной. Самодержавное правление в России они рассматривали как одну из возможных форм управления государством, считали его наиболее приемлемым исходя из традиционности русской государственности, народного духа, способного сочувствовать страждущей личности, сострадать, способствовать благоволению и свободной милости. Однако при этом основатели славянофильской концепции предъявляли к государственной деятельности единовластного правителя ряд императивных требований: 1) законность и народность самодержавной власти правителя, избрание его народом или в порядке династического унаследования трона, управление государством на основе христианско-православных заповедей и с учетом народного духа, обычаев, норм нравственности; 2) относительная самостоятельность (неограниченность) самодержавной власти, отрицание абсолютизма и тирании; 3) принцип невмешательства власти в дела народные (земские), а народа — в дела управления страной; 4) отсутствие бюрократии как промежуточного слоя между правительством и народом; 5) высокий нравственный облик самого правителя как истинного христианина и примера высоконравственного служения всему народу; 6) исполнение государством широких социальных функций; 7) свобода и учет общественного мнения государем.

В идеях русских консерваторов красной линией проходит мысль о священном долге государя, посвятившего свою жизнь служению народу, нравственному исполнению своего долга. Согласно государственно-правовой доктрине русских консерваторов, нравственный долг высшего должностного лица выражается в первую очередь в заботе о своем народе, т.к. «эта власть (самодержавная. — Н.А.) существует не для самой себя, как это может случиться при абсолютизме, а для народа, для исполнения некоторой миссии, свыше указанной» [45, с. 84]. Из учения славянофилов усматривается глубокое понимание исторической необходимости разделения общественного труда, уважение государственной власти как самостоятельной и важнейшей сферы человеческой деятельности, одновременное предъявление ими высоких нравственно-этических требований к государственной деятельности вообще и к высшим должностным лиц страны в частности.

Если внимательно исследовать все научно-теоретическое наследие славянофилов, то можно сделать вывод о том, что большинство славянофилов не считали своим идеалом фактическое монархическое правление, существовавшее в России начиная с эпохи петровских преобразований, когда, по существу, русское самодержавие, по их мнению, стало тиранией, абсолютной властью, не учитывало требования «народности», «соборности», «нравственности», нарушало границы государственных полномочий и свободы народного духа, не выполняло должным образом возложенную на него миссию (обязанность).

Таким образом, славянофильское течение занимает достойное место в системе русского консерватизма и его идеи чрезвычайно полезны для нашей российской действительности. Современникам и их потомкам предстоит еще много работы по усвоению всего славянофильского богатства наших талантливых предков.

Список литературы

1. Аксаков И.С. О державности и вере. — Минск: Белорусская Православная Церковь, 2010.

2. Аксаков К.С. Государство и народ / отв. ред. О.А. Платонов. — М.: Институт русской цивилизации, 2009.

3. Аксаков К.С. Записка о внутреннем состоянии России // Ранние славянофилы / Н.Л. Бродский. — М., 1910.

4. Бакун Д.Н. Просвещенный консерватизм и перспективы России // Просвещенный консерватизм: российские мыслители о путях развития Российской цивилизации: политическая антология / авт.-сост. Д.Н. Бакун. — М.: Грифон, 2012.

5. Бердяев Н.А. Алексей Степанович Хомяков. — М.: Книга по Требованию, 2012.

6. Бердяев Н.А. Русская идея. — М.: АСТ, 2007.

7. Валицкий А. История русской мысли от просвещения до марксизма. — М.: «Канон +» РООИ «Реабилитация», 2013.

8. Васильев А.А. Государственно-правовой идеал славянофилов. — М.: Институт русской цивилизации, 2010.

9. Васильев А.А. Консервативная правовая доктрина России: общетеоретические аспекты. — М., 2012.

10. Васильев А.А. Очерки истории русской консервативной правовой мысли в XIX в. (славянофильство и почвенничество). — М., 2011.

11. Васильев А.А., Серегин А.В. История русской охранительной политико-правовой мысли (VII—XX вв). — М.: Юрлитинформ, 2011.

12. Галкин А.А., Рахшмир П.Ю. Консерватизм в прошлом и настоящем. — М., 1987.

13. Графский В.Г. История политических и правовых учений: учебник. — М.: Норма, 2012.

14. Гросул В.Я. Зарождение российского политического консерватизма // Русский консерватизм XIX столетия. Идеология и практика / В.Я. Гросул, Г.С. Итенберг, В.А. Твардовская и др. — М.: Прогресс-Традиция, 2000.

15. Гусев В.А. Русская форма политической идеологии консерватизма. — М., 1998.

16. Дмитриев С.С. Переход должен быть конкретно-исторический // Славянофильство: pro et contra. — 2-е изд. / сост., библиогр. В.А. Фатеева. — СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 2009.

17. Дудзинская Е.А. Славянофилы в общественной борьбе. — М.: Мысль, 1983.

18. Золкин А.Л. Философия права. — М.: Юнити-Дана, 2012.

19. Исаев И.А., Золотухина Н.М. История политических и правовых учений России XI—XX вв. — М.: Юристъ, 1995.

20. История политических и правовых учений: учебник / под общ. ред. О.В. Мартышина. — М.: Норма, 2010.

21.  Каменев Ю. Что такое либерал и консерватор? — М., 1906.

22.  Карл Манхейм. Консервативная мысль // Диагноз нашего времени: пер. с нем. и англ. — М.: Юрист, 1994.

23.  Карцов А.С. Правовая идеология русского консерватизма. — М., 1999.

24.  Кишенкова О.В. Концепция общественной модернизации в доктрине российской консервативной мысли XIX—XX вв.: автореф. дис. … канд. ист. наук. — М., 1996.

25.  Консерватизм в России // Социологические исследования. — 1993. — № 1.

26. Консерватизм как течение общественной мысли и фактор общественного развития // Полис. — 1995. — № 4.

27.  Лотарев К.А. Политический консерватизм в процессе формирования российского общества: история и современные проблемы: автореф. дис. … канд. полит. наук. — М., 1995.

28.  Международные акты о правах человека: сборник документов. — М., 1998.

29.  Модели общественного переустройства России. XX век / отв. ред. В.В. Шелохаев. — М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004.

30.  Немцев И.А. Становление дореволюционного российского консерватизма и государственная власть // Вестник Пермского университета. Сер. История. — 2010. — № 2 (14).

31. Неоконсерватизм в странах Запада: сборник работ. — М., 1982.

32. Парилов О.В. Консервативная форма русского национального самосознания: становление и основные этапы развития: автореф. … дис. д-ра филос. наук. — Н. Новгород, 2006.

33. Политология: учебник / А.Ю. Мельвиль и др. — М.: Московский государственный институт международных отношений (университет) МИД России; Проспект, 2013.

34. Репников А.В. Консервативная модель переустройства России // Россия в условиях трансформации: мат-лы историко-политологического семинара. — М., 2000. — Вып. 2.

35. Руткевич А. Что такое консерватизм? — М. ; СПб., 1999.

36. Савиньи Ф.К., фон. О призвании нашего времени к законодательству и юриспруденции // Система современного римского права. Т. I /  пер. с нем. Г. Жигулина; под ред. О. Кутателадзе, В. Зубаря. — М.: Статут, 2011.

37. Самарин Ю.Ф. Предисловие к богословским сочинениям А.С. Хомякова // Православие и народность. — М.: Институт русской цивилизации, 2008.

38. Сергеев С.М. Идеология творческого традиционализма в русской общественной мысли 80—90-х гг. XIX в.: дис. … канд. ист. наук. — М., 2002.

39. Серегин А.В. Энциклопедия юридической мысли. — Ростов н/Д: ДЮИ, 2012.

40. Славянофильство и западничество. Поиски пути общественного развития // Общественная мысль России: истоки, эволюция, основные направления: мат-лы международной научной конференции. Москва, 28—29 окт. 2010 г. / отв. ред. В.В. Шелохаев. — М.: Российская политическая энциклопедия, 2011.

41. Советский энциклопедический словарь. — М., 1980.

42. Современный консерватизм: сборник работ. — М., 1992.

43. Степанова Ю.А. Политическая концепция К.С. Аксакова: дис. … канд. полит. наук. — М.,  2008.

44. Столович Л.Н. История русской философии: очерки. — М.: Республика, 2005.

45. Тихомиров Л.А. Единоличная власть как принцип государственного строения // Церковный собор, единоличная власть и рабочий вопрос. — М.: Москва, 2003.

46. Устрялов Н.В. Политическая доктрина славянофильства. — Харбин: Типография Китайской Восточной железной дороги, 1925. URL: http://lib.ru/POLITOLOG/ustrqlow.txt_with-big-pictures.html (дата обращения 24.02.2014).

47. Федорова М.М. Западноевропейский консерватизм первой половины XIX в. // Европейская политическая мысль XIX в. / отв. ред. И.К. Пантин, И.И. Мюрберг. — М.: Наука, 2008.

48. Фурсова Е.Б. Политические принципы консерватизма в творчестве И.С. Аксакова (1823—1886): дис. … канд. полит. наук. — М., 2006.

49. Хатингтон С. Столкновение цивилизаций. — М.: АСТ, 2003.

50. Цимбаев Н.И. Историософия на развалинах империи. — М., 2007.

51. Цимбаев Н.И. Либералы сороковых годов // Очерки русской культуры XIX века: в 6 т. — М.: Изд-во МГУ, 2003. — Т. 4. Общественная мысль: антология.

52. Цимбаев Н.И. Славянофильство. Из истории русской общественно-политической мысли // Историософия на развалинах империи. — М.: Издательский дом Международного университета в Москве, 2007.

53. Шацкий Е. Утопия и традиция. — М., 1990.

54. Ширинянц А.А. Русский хранитель: политический консерватизм М.П. Погодина. — М.: Русскiй мiр, 2008.

55. Широкова М.А. Политическая доктрина ранних славянофилов: дис. … канд. ист. наук. — Барнаул, 1999.