О некоторых противоречиях объекта административного правонарушения

А.С. НИКИТИН,
кандидат юридических наук, профессор кафедры государственно-правовых дисциплин МГЭИ
 
В  теории уголовного и административного права в последние десятилетия преобладает точка зрения, согласно которой общим объектом состава правонарушения являются общественные отношения, подверженные посягательству со стороны правонарушителя. Существует мнение, что, совершая противоправное деяние, правонарушитель тем самым нарушает сложившиеся традиционные общественные отношения в какой-то сфере жизнедеятельности человека, общества, государства, которые охраняются, например, санкциями административного законодательства. 
 
В таком мнении имеются существенные недостатки, которые возносятся научным сообществом до высот достоинств вопреки элементарной логике.
Законодательство об административных правонарушениях можно разделить на два вида — нормы материального права и нормы процессуального права. Правонарушитель, совершая противоправное деяние, посягает прежде всего на нормы материального права, содержащиеся в КоАП РФ. В Кодексе сконцентрированы нормы-задачи, нормы-принципы, нормы- предметы ведения, нормы-запреты, нормы, закрепляющие конкретные права и обязанности за различными субъектами права, нормы ответственности (санкции), нормы давности, нормы-стимулы, нормы-ограничения и т. д.
Происхождение слова «отношенье» В.И. Даль связывает с глаголом «относить», который сам по себе означает какое-то действие: «что от чего удалять, отдалять, переносить далее»; «что куда, к чему приписывать, находить причину, повод, связь»; «принадлежать, состоять в связи, в ведении, в зависимости»[1]. Само слово «отношенье» В.И. Даль не связывал с публичностью и общественным отношением, аспект которого используют наши современные общественные науки.
Слово «отношение» С.Н. Южаков рассматривает только в рамках математики как «результат сравнения двух однородных величин, называемых членами отношения. Арифметическое отношение соответствует вопросу, на сколько один член больше другого»[2]. Аналогичного мнения придерживаются Ф.А. Брокгауз и И.А. Ефрон. Кроме того, они дополняют слово «отношение» еще одним смысловым значением и в итоге получают, что отношение — это «1) логическая связь (сравнение, сопоставление в пространстве, времени, причинности, целесообразности), которую мышление находит между двумя состояниями сознания; 2) математический вывод, получаемый из сравнения двух величин»[3].
В словаре С.И. Ожегова отношение — это «взаимная связь величин, предметов, действий… взаимное общение, связь между кем-нибудь, образующаяся из общения на какой-нибудь почве»[4]. По Б.М. Волину и Д.Н. Ушакову отношение — это «1) действие по глаголу “отнестись”… 2) связь, касательство, участие…
3) взаимное общение, связь между кем-, чем-нибудь (людьми, обществами, странами и т. п.), образующаяся из общения на какой-нибудь почве»[5]. Наконец, В.В. Лопатин и Л.Е. Лопатина рассматривают отношение как «тот или иной характер поведения, обращения кого-нибудь с кем-, чем-нибудь... взгляд на что-нибудь, понимание чего-нибудь… связь между кем-нибудь, образующаяся из общения на какой-нибудь почве»[6].
Таким образом, термин «отношение» имеет широкое применение, которое отражается в русском языке, математике, психологии и многих других науках, но главное то, что он обязательно предполагает движение, динамику поведения, активное действие.
Статика или покой несовместимы с термином «отношение», поэтому нельзя согласиться с утверждением А.П. Коренева о том, что «к материальным административно-правовым отношениям относятся общественные отношения, возникающие в сфере управления, регулируемые материальными нормами административного права»[7]. Дело в том, что всякое правоотношение, в том числе общественное отношение, присуще в основном процессуальным отраслям права. Если рассматривать ГК РФ, УК РФ и КоАП РФ (за исключением процессуальных норм, содержащихся в КоАП РФ), то они сосредоточили, как правило, совокупность материальных норм права, а им свойственна статика, а не динамика. Последняя есть удел процессуальных норм права, где и возникают процессуальные правоотношения. Материальные нормы права — относительно застывшая на какой-то промежуток времени правовая материя, которая не может немножко или «множко» двигаться, поскольку это будет противоречить ей как таковой.
Административные правоотношения — управленческие правоотношения, которые сомнительно представлять себе как статические отношения. Это движение и процесс, без чего невозможно управляющее воздействие. Пассивность, наоборот, наказуема в различных видах юридической ответственности.
Административное правонарушение посягает в административном праве, как правило, только на материальные нормы права, находящиеся в статическом состоянии. Так, если у субъекта права имеется конкретное потенциальное право, то это еще не означает автоматического возникновения, изменения, прекращения правоотношения на основании его правомочия; оно может никогда и не возникнуть. Например, у большинства россиян имеется потенциальное право приобрести в торговой сети охотничье ружье, но само право не порождает у значительной части граждан никаких мыслей или телодвижений в этом направлении, т. е. такие отношения у них не возникают, не изменяются, не прекращаются. Как только гражданин начинает оформлять покупку и регистрацию охотничьего ружья, возникают реальные правоотношения с соответствующими компетентными инстанциями: регистрационные — с разрешительной системой органов внутренних дел; купли-продажи — с магазином оружия; договорные — с организацией по изготовлению сейфа под покупаемое оружие и др. Сами правоотношения порождают отдельные процедуры, объединенные в единый процесс приобретения человеком оружия.
Следовательно, всякие отношения влекут за собой конкретный процесс этих же отношений. Материальные нормы сами не порождают правоотношения, а те отношения, которые образовались, являются процессуальными, возникшими на основе процессуальных норм. Причем такой процесс не обязательно должен выстраиваться по какому-то процессуальному кодексу, он может быть урегулирован иными процессуальными правовыми нормами.
Следует согласиться с мнением Ю.А. Тихомирова, который утверждает, что «материальные нормы, а их большинство, устанавливают юридические границы и объемы правового регулирования… определяют права, обязанности и ответственность субъектов. Административно-процессуальные нормы служат реализации материальных норм, но не всех а лишь тех, которые требуют нормативно установленной последовательности действий и этапов принятия конкретных решений»[8]. Это в полной мере относится к законодательству об административных правонарушениях. Его материальные нормы устанавливают, например, ответственность за возможное совершение административного правонарушения, но не порождают автоматически каких-либо правоотношений, поскольку такие нормы изначально статичны. Статика материальных норм нарушается динамикой правонарушителя, созданными им же правоотношениями, которые с самого начала облачены в конкретный процесс.
Административно-правовая норма, устанавливающая меры административной ответственности, например в Особенной части КоАП РФ, является нормой материального права, которая сама не порождает административного правоотношения, а создает некоторые правовые предпосылки для реализации процессуальных норм права, которые образуют самостоятельно правоотношения в правонарушении. «Материальные административно-правовые нормы определяют основы взаимодействия субъектов исполнительной власти и различного рода объектов управления, их взаимные юридические возможности.»[9]
Правонарушитель не может совершать посягательство на объект административного проступка в виде общественных отношений, поскольку этих отношений на момент посягательства пока нет. Нарушитель, вторгаясь в сферу материальных прав, привносит сам же из внешней среды отношения в виде противоправного деяния. Отношения правонарушителя вступают во взаимодействие с нормой материального права в виде конкретной статьи
КоАП РФ. Процесс взаимодействия и есть административное правонарушение. Таких процессов может быть множество, а нарушенная норма всего одна, которая выступает в качестве формального индикатора выявления противоправности у всякого деяния. Деяния не обогащают и не уменьшают ее как таковую, норма остается сама собой до ее отмены или изменения.
Таким образом, привнесенные с собой правоотношения не могут стать для правонарушителя чем-то внешним, на что он посягает, ибо он главный участник и прародитель этих правоотношений. Они могут быть внешними на момент начала посягательства только для нарушенного материального права, закрепленного в Особенной части КоАП РФ, распорядителем и носителем которого является всегда потерпевший в качестве человека, общества, государства. Нельзя рассматривать общественные отношения как объект состава правонарушения. В этом качестве выступает, как правило, нарушенная материально-правовая норма.
 
Библиография
1 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. — СПб. — М., 1881. Т. 2. С. 741.
2 Большая энциклопедия: В 22 т. / Под ред. С.Н. Южакова. — СПб., 1896. Т. 14. С. 555.
3 Малый энциклопедический словарь: В 4 т. (Репринт. воспроизведение). — М., 1994. Т. 3. С. 854.
4 Ожегов С.И. Словарь русского языка. 13-е изд. / Под ред. Н.Ю. Шведовой. — М., 1981. С. 419.
5 Толковый словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. Б.М. Волина и Д.Н. Ушакова. — М., 1996. Т. 2. С. 953.
6 Лопатин В.В., Лопатина Л.Е. Русский толковый словарь. 6-е стереотип. изд. — М., 2000. С. 404.
7 Коренев А.П. Административное право России: В 3 ч. — М., 2000. Ч. 1. С. 59. См. также: Административное право: Конспект лекций. — М., 2003. С. 26; Четвериков В.С., Четвериков В.В. Административное право: Учеб. пособие. 2-е изд. — М., 2005. С. 36.
8 Тихомиров Ю.А. Административное право и процесс: Полный курс. — М., 2001. С. 99.
9 Алехин А.П., Кармолицкий А.А., Козлов Ю.М. Административное