О противоречиях в наименовании статьи 31 УК РФ и в формулировках ее частей

М.П. РЕДИН,
кандидат юридических наук, член адвокатской палаты Тамбовской области, почетный адвокат России
 
Статья 31 УК РФ названа «Добровольный отказ от преступления». В соответствии с ч. 1 этой статьи добровольным отказом от преступления признается прекращение лицом приготовления к преступлению либо прекращение действий (бездействия), непосредственно направленных на совершение преступления, если лицо осознавало возможность доведения преступления до конца.
Согласно нормам ч. 2 лицо не подлежит уголовной ответственности за преступление, если оно добровольно и окончательно отказалось от доведения этого преступления до конца.
 
В соответствии с ч. 3 лицо, добровольно отказавшееся от доведения преступления до конца, подлежит уголовной ответственности в том случае, если фактически совершенное им деяние содержит иной состав преступления.
Согласно ч. 4 организатор преступления и подстрекатель к преступлению не подлежат уголовной ответственности, если эти лица своевременным сообщением органам власти или иными предпринятыми мерами предотвратили доведение преступления исполнителем до конца. Пособник преступления не подлежит уголовной ответственности, если он предпринял все зависящие от него меры, чтобы предотвратить совершение преступления.
В соответствии с положениями ч. 5 если действия организатора или подстрекателя, предусмотренные ч. 4 ст. 31, не привели к предотвращению совершения преступления исполнителем, то предпринятые ими меры могут быть признаны судом смягчающими обстоятельствами при назначении наказания.
Такие формулировки частей 1—5 ст. 31 УК РФ и наименование этой статьи в результате их буквального толкования вызвали у ряда исследователей, как нам представляется, обоснованные возражения.
Например, А.А. Клюев, соглашаясь с мнением Н.М. Скорилкина, пишет: «При анализе ч. 2 ст. 31 УК РФ Н.М. Скорилкин верно отметил ошибку законодателя, указывающего, что при добровольном отказе лицо не подлежит уголовной ответственности за преступление. В законе следовало бы указать на неприменение уголовной ответственности за деяние[1]. До момента добровольного отказа фактически совершенное лицом деяние еще не содержит признаков преступления»[2].
А.П. Козлов утверждает, что «вся регламентация добровольного отказа свидетельствует о том, что до добровольного отказа уже существовало преступление. Так, в ч. 1 ст. 31 УК РФ сказано, что “лицо осознавало возможность доведения преступления до конца”, из чего следует, что до добровольного отказа уже осуществлялось преступление, которое благодаря добровольному отказу лишь не доведено до конца. То же самое находим и в ч. 2 ст. 31 УК РФ. Мало того, в данной части речь идет о том, что “лицо не подлежит уголовной ответственности за преступление”, т. е. наличие преступления закон не отрицает и только уточняет, что за него не наступает ответственность в силу известного обстоятельства»[3].
Этот же автор, вероятно считая противоречивым наименование ст. 31 УК РФ, предлагает назвать статью «Добровольный отказ»[4].
В самом деле, возможен ли добровольный отказ от преступления (неоконченного или оконченного)? Представляется, что нет. Если преступление (неоконченное или оконченное) имело место быть, то добровольный отказ от него исключен. Неоконченное преступление (приготовление к преступлению, покушение на преступление), оконченное преступление, добровольный отказ — взаимоисключающие понятия.
В УК РСФСР 1960 года ст. 16 называлась «Добровольный отказ от совершения преступления». Кстати, А.А. Клюев, посвятивший этому институту уголовного права кандидатскую диссертацию «Особенности добровольного отказа от совершения преступления в неоконченном посягательстве и в соучастии», главу IV Энциклопедии уголовного права так и назвал «Добровольный отказ от совершения преступления»[5]. Но и такое наименование анализируемой статьи, на наш взгляд, не соответствует действительному положению вещей.
А возможен ли добровольный отказ от совершения преступления, если вообще не осуществлялась деятельность по реализации преступления? В этом случае, разумеется, бессмысленно говорить о добровольном отказе от совершения преступления, поскольку не было даже неполного (частичного) осуществления деятельности по реализации преступления.
Ведь в основе эффективного законодательного регулирования ответственности за преступления по степени их завершенности и вообще за преступления, совершаемые с прямым умыслом, нормативных условий добровольного отказа от преступления и их правильного правоприменения должно лежать учение о стадиях осуществления преступного намерения. Поскольку именно преступное намерение и образующиеся на стадиях его осуществления  (стадии подготовки к преступлению и исполнения преступления) преступления по степени их завершенности (приготовление к преступлению, покушение на преступление, оконченное преступление) и добровольный отказ от преступления представляют собой некую целостную систему. Только эта система позволяет раскрыть содержательную сторону таких преступлений и добровольного отказа от преступления. Отсутствие в уголовно-правовой доктрине учения о стадиях осуществления преступного намерения вполне закономерно привело к нарушению последовательности, системности, научной обоснованности в законодательном регулировании ответственности за названные виды преступлений, в нормативных условиях добровольного отказа от преступления и в их правоприменении.
Мы использовали системный подход к исследованию преступлений по степени завершенности и их наказуемости, добровольного отказа от преступления. Применили диалектические методы (в том числе генетический метод) познания преступлений, совершаемых с прямым умыслом. Это дало возможность разработать основные положения учения о стадиях осуществления преступного намерения, исходные положения концепции совершенствования законодательства об ответственности за преступления по степени их завершенности, предложить авторский проект главы 6 «Преступления по степени завершенности и их наказуемость» УК РФ[6], а применительно к тематике настоящей работы привело нас к следующим выводам.
Что вообще представляет собой добровольный отказ от преступления? Это только неполная (частичная) осуществленная деятельность лица по реализации преступления? Или это вторая, только предстоящая для осуществления часть деятельности лица по реализации преступления? Либо это первое и второе, вместе взятое, составляющее в совокупности единое целое — преступление, совершаемое с прямым умыслом?
Полагаем, что под добровольным отказом следует понимать осуществленную лицом
деятельность по реализации преступления, в которой не содержатся все признаки состава преступления, предусмотренного Особенной частью УК РФ, если лицо добровольно и окончательно отказалось от дальнейшего полного осуществления деятельности по реализации этого преступления.
Содеянное лицом при добровольном отказе не является преступлением (ни оконченным, ни неоконченным) вследствие отсутствия в нем (первом) состава преступления. Состава оконченного преступления нет в силу того, что оно (содеянное) не содержит всех признаков состава преступления, предусмотренного статьей Особенной части УК РФ, деяние не доведено до конца. Состава неоконченного преступления в содеянном также нет, но в силу того, что деяние не было доведено до конца по обстоятельствам, зависящим от субъекта.
Таким образом, при добровольном отказе речь должна идти не о преступном деянии, т. е. преступлении (неоконченном либо оконченном) как таковом, а о неполном (частичном) осуществлении лицом деятельности по реализации преступления, в которой не содержатся все признаки состава преступления, предусмотренного УК РФ. Поэтому ст. 31 УК РФ могла бы иметь следующую редакцию:
Добровольный отказ от доведения до конца деятельности по реализации преступления.
1. Добровольным отказом от доведения до конца деятельности по реализации преступления признается окончательное и по собственной воле лица прекращение подготовки к преступлению либо прекращение исполнения преступления, если это лицо осознавало возможность доведения до конца такой деятельности.
2. Лицо не подлежит уголовной ответственности за деятельность по реализации преступления, если оно добровольно и окончательно отказалось от доведения до конца такой деятельности.
3. Лицо, добровольно отказавшееся от доведения до конца деятельности по реализации преступления, подлежит уголовной ответственности в том случае, если совершенное им деяние содержит иной состав преступления.
4. Организатор преступления и подстрекатель к преступлению не подлежат уголовной ответственности, если эти лица своевременным сообщением органам власти или иными предпринятыми мерами предотвратили доведение деятельности по реализации преступления исполнителем до конца. Пособник преступления не подлежит уголовной ответственности, если он предпринял все зависящие от него меры, чтобы предотвратить доведение деятельности по реализации преступления до конца.
5. Если действия организатора или подстрекателя, предусмотренные частью четвертой настоящей статьи, не привели к предотвращению доведения деятельности по реализации преступления исполнителем до конца, то предпринятые ими меры могут быть признаны судом смягчающими обстоятельствами при назначении наказания.
 
Библиография
1 См.: Скорилкин Н.М. Добровольный отказ от преступления и его место в системе обстоятельств, освобождающих от уголовной ответственности: Дис. … канд. юрид. наук. — М., 1998. С. 37.
2 Клюев А.А. Добровольный отказ от совершения преступления // Энциклопедия уголовного права. Т. 5: Неоконченное преступление. — СПб., 2006. С. 329.
3 Козлов А.П. Учение о стадиях преступления. — СПб., 2002. С. 307.
4 См.: Козлов А.П. Указ. соч. С. 350.
5 См.: Энциклопедия уголовного права. Т. 5: Неоконченное преступление. — СПб., 2006.
6 См.: Редин М.П. Преступления по степени их завершенности: Моногр. — М., 2006. С. 27—28, 188—197.