Об унификации надзорных производств в гражданском и арбитражном процессах

А.Е. ЕФИМОВ,

соискатель ученой степени кандидата юридических наук при кафедре гражданского процесса юридического факультета МГУ, начальник юридического отдела ФГУП «Атомэнергопроект»

Одной из задач, которая решалась при принятии новых Арбитражного процессуального кодекса РФ и Гражданского процессуального кодекса РФ, была задача унификации процессуальных норм[1].

Суть процессуальной унификации — сокращение различий в содержании правовых актов, регламентирующих процессуальные правоотношения, через обеспечение определенного тождества дефиниций и правовых институтов в различных процессуальных актах[2]. Задача унификации — обеспечение тождественности фиксации правовой природы одного и того же явления, а не достижение полного словесного совпадения текстов статей или глав кодексов.

Необходимость осуществления унификации положений гражданского процессуального и арбитражного процессуального законодательства имела свои причины, из которых с некоторой степенью условности можно выделить две внутренние и одну внешнюю. Первая внутренняя причина связана с фактом тождественности материально-правовых оснований споров, разрешаемых в арбитражных судах и судах общей юрисдикции: «Большой нелепостью стоит считать то, что одинаковые по своему содержанию споры — споры о применении Гражданского кодекса — в судах общей юрисдикции и арбитражных судах рассматриваются в разных процедурах»[3]. Кроме того, следует признать, что подобное положение дел в какой-то мере не отвечает и требованиям ч. 1 ст. 19 Конституции РФ, провозглашающей равенство всех перед законом и судом. Вторая причина обусловлена положениями ч. 2 ст. 118 Конституции РФ, устанавливающими, что судебная власть в нашей стране может осуществляться посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства. Такой самостоятельной формы судопроизводства, как арбитражное судопроизводство, в указанном перечне нет, поэтому следует согласиться с выводом, что производство в арбитражном суде осуществляется в форме гражданского судопроизводства[4]. По мнению

В.М. Жуйкова, в ситуации, когда и арбитражные суды, и суды общей юрисдикции осуществляют один вид судопроизводства, «многие процессуальные вопросы... должны решаться и в той и в другой подведомственности одинаково...»[5].

Внешняя причина кроется в следующем. С 5 мая 1998 г. для Российской Федерации как для члена Совета Европы стали обязательными положения (стандарты), зафиксированные в Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Эти положения, имеющие надгосударственный (наднациональный) характер, подробно разъясненные в многочисленных прецедентах Европейского Суда, стали, в конечном счете, ориентирами, определившими (и для гражданского, и для арбитражного, и в некоторой степени для уголовного процессов) те обязательные формы судебной процедуры, которые отвечали бы общеевропейским требованиям о справедливом судебном разбирательстве.

Следует сказать несколько слов об эволюции процесса унификации гражданского и арбитражного процессуального законодательства. Начало этого процесса следует отсчитывать от 1992 года, т.е. с момента появления арбитражных судов в российской судебной системе. Как заметила М.С. Шакарян, «по существу АПК РФ 1992 года был копией ГПК РСФСР 1964 года»[6]. В основу указанного «переноса» норм гражданского процессуального законодательства в сферу арбитражного процесса, к сожалению, были положены лишь соображения практического плана: «быстро создать новый процессуальный кодекс было невозможно, поэтому ничего другого не оставалось, как приспособить Гражданский процессуальный кодекс РСФСР 1964 года... к двухзвенной системе арбитражных судов»[7]. Подобная унификация была исключительно механической процедурой, не имевшей никакого иного обоснования, кроме обозначенного выше. С точки зрения сущностных начал правосудия, смысл и цели данной процедуры заданы не были. К сожалению, законодатель, как показало время, не учел того, что «устаревшие, неэффективные процессуальные формы, независимо от их унификации, для всех субъектов обеспечат одинаково неэффективную судебную защиту»[8].

Сегодняшнему этапу процесса унификации процессуальных норм свойственна большая осмысленность и целенаправленность. Став полноправным членом Совета Европы, Российская Федерация включилась в единый процесс сближения процессуальных систем государств, являющихся членами данного объединения. Унификация процессуальных норм в сфере гражданской юрисдикции стала не просто внутренним явлением, связанным лишь со сближением родственных институтов гражданского и арбитражного процессов, но и явлением внешнего характера, отражающим взаимодействие российского процессуального права с международным. В итоге направленность данного процесса стала определяться основными общеевропейскими принципами (или стандартами) правосудия.

Последние результаты унификации получили свое отражение в АПК РФ и ГПК РФ, а также, правда, в меньшей степени, в Уголовно-процессуальном кодексе РФ, в законодательстве о третейском судопроизводстве, об адвокатуре и о прокуратуре.

Сравнивая с точки зрения сегодняшних итогов унификации содержание АПК РФ и ГПК РФ, профессор М.К. Треушников положительно оценил факт достижения ряда тождественных правовых решений по крупным проблемам[9]. С ним солидарна Е.А. Борисова, отметившая, что содержание норм АПК РФ и ГПК РФ подтверждает, «что законодатель в той или иной степени реализовал высказываемые в юридической литературе предложения об унификации процессуальных норм»[10].

Основные результаты унификации норм, регулирующих производство в порядке надзора, можно охарактеризовать следующим образом. Во-первых, унификация надзорных производств была наиболее масштабной: она затронула надзорное производство не только в гражданском и арбитражном процессах, но и в уголовном. Во-вторых, унификация рассматриваемого процессуального института была наиболее полной: именно нормы, определяющие новый институт надзорного производства, были унифицированы в наибольшей степени[11].

И самое главное, что, по мнению М.К. Треушникова, было особенно важно для функционирования судебной власти России: унификация была осуществлена в отношении качественно нового процессуального института, в том смысле, что надзорное производство, с точки зрения его процессуальной формы, стало обычной процессуальной стадией[12]. Новизна нового надзорного производства в гражданском и арбитражном процессах проявилась прежде всего в следующем:

· административная процедура возбуждения надзорного производства (по протестам определенных должностных лиц) уступила место соответствующей судебной процедуре, инициируемой прежде всего лицами, участвующими в деле, и иными лицами, чьи права нарушены оспариваемыми судебными актами;

· прокуратура потеряла как право на истребование из судов дел для решения вопроса о возбуждении надзорного производства, так и право на прямой выход в судебные инстанции, непосредственно осуществляющие рассмотрение дел в надзорном порядке (как справедливо было замечено по этому поводу, надзор прокуратуры за судом закончился[13]);

· нашли свое законодательное закрепление сроки, определяющие и тем самым ограничивающие во времени возможности пересмотра судебных актов в порядке надзора;

· сам порядок рассмотрения надзорных обращений получил в законе подробную процессуальную регламентацию.

Вместе с тем следует признать, что полностью решить задачу унификации надзорных производств по АПК РФ и ГПК РФ не удалось. Следствием этого стало сохранение отдельных отличий между производствами в порядке надзора в гражданском и арбитражном процессах, а также появление публикаций, посвященных сравнительной оценке процессуальных институтов и судебных процедур, ими охватываемых[14]. В целом почти все исследования-сравнения заканчиваются выводами о преимуществах того или иного надзорного производства. Оставляя за рамками настоящей статьи конкретные выводы отдельных авторов, лишь укажем на то, что в большинстве своем дискуссии касаются следующих вопросов.

1. В арбитражном процессе единственной надзорной инстанцией является Президиум ВАС РФ (ч. 4 ст. 293 АПК РФ). Напротив, согласно ст. 377 и ч. 3 ст. 382 ГПК РФ в качестве надзорных инстанций в системе судов общей юрисдикции выступают: а) президиум верховного суда республики, краевого, областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области, суда автономного округа, окружного (флотского) военного суда; б) Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда РФ, Военная коллегия Верховного суда РФ; в) Президиум Верховного суда РФ.

2. Если положениями ст. 304 АПК РФ определяется конкретный, исчерпывающий перечень оснований для отмены в порядке надзора судебных актов, вступивших в законную силу, то ст. 387 ГПК РФ подобного конкретного перечня не содержит. В качестве оснований для отмены или изменения судебных актов в надзорном порядке ею обозначается неопределенный круг существенных нарушений норм материального или процессуального права.

3. Положениями гражданского процессуального законодательства определены отдельные процессуальные процедуры, вообще неизвестные сегодняшнему арбитражному процессу. Прежде всего это процедуры, определяемые в ч. 6 ст. 381 и ч. 2 ст. 383 ГПК РФ (о праве высших должностных лиц судов надзорных инстанций не согласиться с определениями об отказе в истребовании дела и передачи дела в суд надзорной инстанции) и в ст. 389 ГПК РФ (о праве высших должностных лиц ВС РФ внести от своего имени непосредственно в Президиум ВС РФ мотивированное представление о пересмотре судебного акта в порядке надзора).

Вместе с тем считаем необходимым заметить, что к осуществлению подобных сравнений следует подходить с достаточной степенью осторожности, если не сказать более. Поясним эту мысль.

Принятие в 1995 году Арбитражного процессуального кодекса РФ, а также Федерального конституционного закона от 28.04.1995 № 1-ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации» (в ред. от 04.07.2003) предопределило серьезные изменения, произошедшие в сущностных характеристиках надзорного производства в арбитражном процессе. Прежде всего в системе арбитражных судов через создание окружных федеральных арбитражных судов была образована кассационная инстанция в ее сегодняшнем понимании. Функции кассационной инстанции, существовавшей ранее, перешли к вновь созданной инстанции — апелляционной.

С образованием федеральных окружных арбитражных судов возникла трехзвенная система арбитражных судов. Надзорная инстанция стала четвертой инстанцией в единой системе арбитражного процесса. В итоге сложилась ситуация, когда судебные акты, вступившие в законную силу, стали объектом пересмотра не только надзорной, но и новой кассационной инстанции. Осуществляя производство в порядке надзора, арбитражный суд, как и прежде, продолжал проводить проверку законности и обоснованности состоявшихся по делу судебных актов. Та же проверка законности вступивших в законную силу судебных актов (т.е. правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права) была вменена в обязанность и новой кассационной инстанции в системе арбитражных судов.

Что касается имевшейся на тот момент времени системы судов общей юрисдикции, то она, напротив, осталась системой трехинстанционной, в которой кассационная инстанция осуществляла проверку законности и обоснованности не вступивших в законную силу судебных актов, и только надзорная — законность и обоснованность судебных актов, вступивших в законную силу.

30 ноября 1995 г. Федеральным законом в статьи 327 и 330 ГПК РСФСР были внесены изменения, определявшие рамки процессуальных полномочий надзорной инстанции в системе судов общей юрисдикции. Из ведения данной инстанции вопросы проверки обоснованности судебных актов нижестоящих судов были изъяты. Таким образом, исходя из объекта пересмотра, общего объема проверочных полномочий и своей процессуальной роли в системе соответствующего судопроизводства, надзорное производство в гражданском процессе с конца 1995 года фактически стало явлением, во многом схожим с понятием кассации в арбитражном процессе. И в том, и в другом случае проводилась первичная проверка вступивших в законную силу судебных актов на предмет их законности. Стадии, схожей со стадией надзорного производства в арбитражном процессе, где осуществлялась бы повторная проверка законности вступивших в законную силу судебных актов, гражданскому судопроизводству никогда известно не было: ни в 1995 году, ни сегодня.

И еще один немаловажный вывод, который определяется сказанным. С момента принятия АПК РФ 1995 года и до настоящего времени любые выводы о «родственности» надзорных производств в гражданском и арбитражном судопроизводстве выглядят по меньшей мере не совсем обоснованными. Указанные явления, бывшие и продолжающие оставаться явлениями, схожими по форме своего проявления с точки зрения их содержания (процессуальной сущности), есть явления разнородные.

Последний вывод, как нам представляется, очень важен, так как он позволяет снять многие претензии, выстроенные на основе сравнительного анализа рассматриваемых производств.

Так, В.В. Азаров, оценивая процедуры, установленные в ч. 6 ст. 381 и в ч. 2 ст. 383 ГПК РФ, приходит к заключению, что из-за отсутствия подобных положений в арбитражном процессуальном законодательстве уровень гарантий прав участников процесса при рассмотрении дел в порядке надзора в ВАС РФ значительно ниже, чем в ВС РФ[15]. Данная точка зрения совершенно справедлива, однако, если принять во внимание сформулированный выше вывод, означать она будет не факт некой недостаточной правосудности арбитражного надзорного производства по сравнению с надзорным производством в судах общей юрисдикции, а всего лишь общеизвестный тезис о том, что на различных уровнях судопроизводства объем процессуальных прав (а значит, и соответствующих гарантий) участников процесса различен.

Если вспомнить общеизвестный постулат о том, что форма определяется содержанием, придется признать, что имеющиеся отличия в процессуальной форме надзорных производств в гражданском и арбитражном процессах не только объясняются указанными выше различиями в содержании этих институтов, но и, что более важно, предопределяются ими. Сущностные особенности каждого из производств, обусловленные его местом и процессуальной ролью в соответствующей судебной системе, — вот главная и, пожалуй, единственная объективная предпосылка имеющихся на сегодняшний день различий между порядками осуществления надзорных производств в гражданском и арбитражном процессах.

Представляется, что, во многом исходя именно из данного обстоятельства, В.М. Жуйков еще на этапе завершения разработки проектов АПК РФ и ГПК РФ категорично заявил о явной неприемлемости для гражданского процессуального законодательства некоторых положений проекта АПК РФ, связанных с рассмотрением дел в порядке надзора[16].

Учитывая сказанное и возвращаясь к вопросу унификации положений АПК РФ и ГПК РФ, регулирующих производство в порядке надзора, можно заключить, что на сегодняшний день осуществить полную унификацию этих процессуальных институтов объективно невозможно. Более того, подобные действия неизбежно приведут к результатам, прямо противоположным одной из главных задач процесса унификации, — к еще более очевидному и не отвечающему конституционным требованиям неравенству участников гражданского и арбитражного процессов в части объема имеющихся у них процессуальных прав. Последнее никоим образом не означает, что дальнейшее продолжение процесса унификации рассматриваемых положений АПК РФ и ГПК РФ не имеет смысла. Пока существуют причины, перечисленные в начале настоящей статьи, этот процесс будет иметь все основания для продолжения и полного завершения.

Другое дело, и это следует из всего изложенного ранее, что успешное решение проблемы унификации институтов надзорного производства в гражданском и арбитражном процессах напрямую зависит от того, как будет решена (и будет ли решена вообще) иная, более общая задача, связанная с принятием единой структуры инстанционного построения систем гражданского и арбитражного процессов.

Библиография

1 См.: Борисова Е.А. Производство по проверке судебных постановлений в порядке надзора в гражданском и арбитражном процессах // Законодательство. 2003. № 10. С. 49.

2 См.: Треушников М.К. Развитие гражданского процессуального права России // Заметки о современном гражданском и арбитражном процессуальном праве / Под ред. М.К. Треушникова. — М., 2004. С. 7, 14.

3 Жуйков В.М. Вопросы права, а не экономики // ЭЖ-Юрист. 2002. Апр. № 15. С. 5.

4 См., например: Рожкова М.А. Основные понятия арбитражного процессуального права. — М., 2003. С. 9.

5 Жуйков В.М. Указ. ст. С. 5.

6 Шакарян М.С. Предисловие // Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / Отв. ред. М.С. Шакарян. — М., 2003. С. 3.

7 Там же.

8 Арсенов И.Г. Арбитражный процесс: Проблемы кассационного пересмотра. — М., 2004. С. 18.

9 См.: Треушников М.К. Указ. соч. С. 16.

10 Борисова Е.А. Об унификации процессуальных норм, регулирующих производство по пересмотру судебных постановлений // Заметки о современном гражданском и арбитражном процессуальном праве / Под ред. М.К. Треушникова. —М., 2004. С. 100.

11 См. там же. С. 100—101.

12 См.: Треушников М.К. Указ. соч. С. 16.

13 См., например: Интервью с М.К. Треушниковым // Законодательство. 2003. № 2. С. 6.

14 См., например: Терехова Л.А. О концепции надзорного производства в новом ГПК РФ // Российский ежегодник гражданского и арбитражного процесса. 2002—2003. № 2 / Под ред. В.В. Яркова. — СПб., 2004. С. 70—74; Ярков В.В. Все познается в сравнении // ЭЖ-Юрист. 2003. Янв. № 4; Борисова Е.А. Указ. ст.

15 См.: Азаров В.В. Право на обращение в суд и его реализация при обращении в арбитражные суды вышестоящих инстанций // Арбитражный и гражданский процесс. 2003. № 12. С. 11.

16 См.: Жуйков В.М. Указ. ст. С. 5.