Обзор позиций Верховного Суда РФ по вопросам исполнительного производства, выраженных в 2017 году

С.Ю. ГУСАКОВ,

начальник отдела организации исполнительного производства Управления ФССП России по Волгоградской области

Несмотря на то что законодательство об исполнительном производстве состоит из норм федеральных законов, а также норм, содержащихся в актах Президента РФ и Правительства РФ (ст. 3 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве»; далее — Закон об исполнительном производстве), важную роль в применении указанных нормативных актов играют разъяснения органов высших судебных инстанций.

Особая роль тут, несомненно, принадлежит позиции Верховного Суда РФ — органу, являющемуся высшей судебной инстанцией в системе судов общей юрисдикции и арбитражных судов.

Последнее (и единственное) обобщение судебной практики, данное Верховным Судом РФ по вопросам исполнительного производства, содержится в постановлении Пленума от 17.11.2015 № 50 «О применении судами законодательства при рассмотрении некоторых вопросов, возникающих в ходе исполнительного производства». Однако не все вопросы, касающиеся правоприменения, были затронуты в указанном акте; кроме того, само правоприменение не стоит на месте. В связи с этим многие ответы по применению тех или иных положений законодательства об исполнительном производстве, толкование норм законодательства содержатся в отдельных судебных актах, принятых по результатам рассмотрения конкретных дел.

Постараемся провести краткий обзор принятых в 2017 году судебных актов, в которых затронуты наиболее важные вопросы толкования норм законодательства об исполнительном производстве.

Кассационным определением Верховного Суда РФ от 12.01.2017 № 45-КГ16-27 (далее — Определение ВС РФ № 45-КГ16-27) установлены критерии определения размера удержания из заработной платы и иных доходов должника, которыми должен руководствоваться судебный пристав-исполнитель при вынесении соответствующего постановления.

Напомним, что положения ст. 99 Закона об исполнительном производстве определяют предельные размеры удержания из заработной платы и иных доходов должника. По общему правилу, размер удержания не может быть более 50%, а при взыскании алиментов на несовершеннолетних детей, возмещении вреда, причиненного здоровью, возмещении вреда в связи со смертью кормильца и возмещении ущерба, причиненного преступлением, размер удержания из заработной платы и иных доходов должника-гражданина не может превышать 70%.

Из указанных положений законодательства следует, что ограничения, относящиеся к размеру заработной платы или иного дохода должника, определяются не абсолютным количеством денежных средств, которые должны остаться у него после произведенных удержаний, а процентом от получаемого дохода, причем независимо от величины дохода.

Положения о необходимости сохранения за должником средств в размере не ниже величины прожиточного минимума (ст. 446 ГПК РФ) или в каком-либо ином размере также не распространяются на доходы, получаемые в силу трудовых, гражданско-правовых, социальных и иных отношений.

Определением ВС РФ № 45-КГ16-27 признаны незаконными выводы судов нижестоящих инстанций о правомерности действий судебного пристава-исполнителя по обращению взыскания на 50% пенсии должника, являющейся для него единственным источником средств к существованию.

В обоснование принятого решения судом указано, что при определении размера удержания из пенсии должника-гражданина, являющейся для него единственным источником средств к существованию, судебному приставу-исполнителю надлежит учитывать в числе прочего размер этой пенсии, чтобы обеспечить самому должнику и лицам, находящимся на его иждивении, условия, необходимые для их нормального существования и реализации социально-экономических прав. При этом необходимо сочетание двух основополагающих положений:

— конституционного принципа исполняемости судебных решений;

— установления пределов возможного взыскания, не затрагивающего основное содержание прав должника-гражданина, в частности, с тем чтобы сохранить ему необходимый уровень существования.

При обращении взыскания на пенсию должника следует также учитывать, является ли его пенсия единственным источником средств к существованию и после удержания платежей обеспечены ли ему условия, необходимые для нормального существования.

Порядок обращения взыскания на средства бюджетов бюджетной системы Российской Федерации, в том числе по обязательствам государственных органов, органов местного самоуправления, финансируемых из соответствующего бюджета, определен положениями главы 24.1 Бюджетного кодекса РФ, а также нормами ст. 30 Федерального закона от 08.05.2010 № 83-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждений».

Исполнение таких исполнительных документов (при отсутствии у бюджетополучателей счетов в Банке России или иных кредитных организациях) осуществляется не Федеральной службой судебных приставов, а соответствующими финансовыми органами.

Кроме того, указанные нормативные акты предусматривают возможность обращения взыскания на средства бюджетов только на основании судебных актов.

На основании исполнительных документов, не являющихся судебными актами (например, постановлений судебного при-става-исполнителя, постановлений иных контролирующих органов (ст. 12 Закона об исполнительном производстве)), возможность обращения взыскания на средства бюджетов законом не предусмотрена.

Вместе с тем судами нижестоящих инстанций признаны незаконными действия органа Федерального казначейства, выразившиеся в отказе в принятии к исполнению постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании исполнительского сбора с должника — органа местного самоуправления.

Подтверждая правильность выводов судов нижестоящих инстанций, Верховный Суд РФ в определении от 09.01.2017

№ 301-КГ16-18081 по делу № А39-5023/2015 указал, что с учетом положений статей 239, 242.3—242.5 БК РФ, правовой позиции Высшего Арбитражного Суда РФ, изложенной в постановлении Пленума от 17.05.2007 № 31 «О рассмотрении арбитражными судами отдельных категорий дел, возникающих из публичных правоотношений, ответчиком по которым выступает бюджетное учреждение», должник является бюджетным учреждением, не имеет счетов в Банке России или иной кредитной организации, в связи с чем постановления судебного пристава-исполнителя о взыскании с должника исполнительского сбора подлежат исполнению органом Федерального казначейства в порядке, предусмотренном статьями 242.3—242.5 БК РФ.

Таким образом, Верховным Судом РФ фактически подтверждена возможность обращения взыскания на средства бюджетов бюджетной системы Российской Федерации на основании исполнительных документов (в том числе постановления судебного пристава-исполнителя), не являющихся судебными актами.

Порядок реализации имущества должника, арестованного в ходе ведения исполнительного производства, определен в статьях 87, 87.1, 89—93 Закона об исполнительном производстве и предусматривает такие способы реализации, как:

— самостоятельная реализация имущества должником;

—реализация имущества путем продажи без проведения торгов;

— реализация имущества путем продажи на торгах.

В определении Верховного Суда РФ от 17.01.2017 № 18-КГ16-182  указывается, что реализация доли участника в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью осуществляется с учетом особенностей, установленных законодательством об обществах с ограниченной ответственностью.

Отменяя судебные акты судов нижестоящих инстанций по вопросу обращения взыскания на долю должника в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью, Верховный Суд РФ фактически разъяснил алгоритм обращения взыскания на указанное имущество в рамках исполнительного производства о взыскании денежных средств. Так, судом указано, что обращение взыскания на долю должника в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью производится посредством изменения судом способа исполнения судебного акта на основании соответствующего заявления взыскателя или судебного пристава-исполнителя.

Особенности обращения взыскания на долю должника в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью установлены Федеральным законом от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью», согласно  ст. 25 которого обществу предоставлено право выплатить кредиторам участника общества действительную стоимость его доли, на которую обращено взыскание. По решению общего собрания участников, принятому единогласно, действительная стоимость доли может быть выплачена кредиторам остальными участниками общества пропорционально их долям в уставном капитале, если иной порядок не предусмотрен уставом или решением общего собрания участников общества.

В соответствии с п. 3 ст. 25 Федерального закона от 08.02.1998 № 14-ФЗ продажа с публичных торгов доли участника общества, на которую обращено взыскание, может быть осуществлена, если в течение 3 месяцев с момента предъявления кредитором требования общество не выплатит ему действительной стоимости доли, а другие участники не используют в этот срок свое право на приобретение этой доли (выплату кредиторам ее стоимости). Указанный 3-месячный срок необходимо исчислять со времени предъявления обществу исполнительного документа об обращении взыскания на долю участника в уставном капитале общества.

Таким образом, процедура обращения взыскания на долю участника в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью при исполнении исполнительного документа о взыскании денежных средств включает следующие этапы:

— обращение в суд с заявлением об изменении способа исполнения указанного судебного акта путем обращения взыскания на долю должника в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью;

— предъявление обществу с ограниченной ответственностью исполнительного документа об обращении взыскания на долю должника в указанном обществе;

— истечение 3-месячного срока на приобретение обществом указанной доли;

— передачу доли должника в обществе на реализацию на публичных торгах.

Исполняя исполнительный лист арбитражного суда, судебный пристав-исполнитель установил, что организация-должник изменила организационно-правовую форму с ООО на АО.

На основании выписки из ЕГРЮЛ без соответствующего определения о замене стороны в исполнительном производстве судебный пристав-исполнитель арестовал счета вновь образованного юридического лица.

Верховный Суд РФ в определении от 23.01.2017 № 306-КГ16-18830 по делу № А57-27031/2015  признал действия судебного пристава-исполнителя незаконными и указал, что на стадии исполнения судебных актов судебный пристав не вправе самостоятельно заменить сторону исполнительного производства по исполнительному документу, выданному судом, до вынесения судом определения о процессуальном правопреемстве.

Напомним, что ст. 52 Закона об исполнительном производстве предусматривает два способа замены выбывшей стороны правопреемником:

— в рамках исполнительного производства, возбужденного на основании исполнительного документа, не являющегося судебным актом, — на основании право-

устанавливающих документов, подтверждающих выбытие стороны исполнительного производства, в случае если правопреемство допускается законодательством Российской Федерации;

— в рамках исполнительного производства, возбужденного на основании исполнительного документа, являющегося судебным актом, — на основании судебного акта о замене стороны исполнительного производства ее правопреемником.

Статьей 13 Закона об исполнительном производстве, определяющей требования, предъявляемые к исполнительным документам, предусмотрено, что, кроме иных сведений, в исполнительном документе должны быть указаны сведения о должнике и взыскателе.

На основании данной нормы в правоприменительной практике сложилось представление о том, что по одному исполнительному документу (и, соответственно, по одному исполнительному производству) в качестве сторон исполнительного производства могут проходить только один должник и один взыскатель.

Определением Верховного Суда РФ от 28.03.2017 № 78-КГ17-17 отменены судебные акты судов нижестоящих инстанций об отказе в частичной замене взыскателя в исполнительном производстве в связи с частичной уступкой права требования по исполнительному документу.

При этом Верховный Суд РФ указал, что при частичной процессуальной замене первоначальный взыскатель выбывает из правоотношения в той части, в которой требование уступлено новому взыскателю, поэтому в одном исполнительном производстве могут оказаться несколько взыскателей, что не запрещено законодательством об исполнительном производстве, так как требования взыскателей касаются одного и того же должника, в отношении которого возбуждено исполнительное производство.

Таким образом, отказ в возбуждении исполнительного производства на основании исполнительного документа, в котором указано несколько должников (или несколько взыскателей) по данному основанию, является незаконным.

В рамках сводного исполнительного производства судебным приставом-исполнителем наложен запрет на осуществление регистрационных действий в отношении 13 объектов недвижимого имущества.

Судами первой и апелляционной инстанций действия судебного пристава-исполнителя были признаны незаконными в связи с несоразмерностью стоимости имущества, в отношении которого установлен запрет, сумме задолженности по исполнительному производству.

Оценивая действия судебного пристава-исполнителя, Верховный Суд РФ в определении от 09.03.2017 № 302-КГ17-255 по делу № А69-4120/2015 пришел к выводу о соответствии вынесенного судебным приставом-исполнителем постановления положениям действующего законодательства и об отсутствии нарушения прав и законных интересов должника.

При этом суд исходил из того, что запрет регистрирующему органу совершать регистрационные действия в отношении объектов недвижимого имущества является мерой, обеспечивающей исполнение исполнительного документа, принятой в целях исключения выбытия имущества должника, на которое может быть обращено взыскание в будущем.

Принятые судебным приставом-исполнителем меры не являются мерами принудительного исполнения, направлены на понуждение должника к уплате задолженности, не связаны с фактическим лишением его имущества и ограничением распоряжения им.

Напомним, что соотносимость объема требований взыскателя и мер принудительного исполнения является одним из принципов исполнительного производства (п. 5 ст. 4 Закона об исполнительном производстве). При применении положений указанной нормы следует учитывать, что речь идет о мерах принудительного исполнения (ст. 68 Закона об исполнительном производстве), а не об исполнительных действиях (ст. 64 Закона об исполнительном производстве). Другими словами, положения данной нормы не распространяются на арест имущества, запрет на регистрационные действия и другие действия, которые не ограничены какими-либо пределами денежных средств.

Длительное время складывалась негативная судебная практика, признававшая недопустимость обращения судебных приставов в суд с исковым заявлением о признании недействительными сделок, в результате которых должниками отчуждалось имущество, на которое необходимо было обращать взыскание в рамках исполнительного производства.

При этом указывалось, что гражданское и гражданское процессуальное законодательство допускают возможность обращения с подобными исками только заинтересованным лицам, коими являются стороны исполнительного производства.

Однако в определении Верховного Суда РФ от 18.04.2017 № 77-КГ17-7 по данному вопросу была высказана иная позиция. Так, установив, что в ходе ведения исполнительного производства должником отчуждено принадлежащее ему имущество (транспортное средство), начальник отдела — старший судебный пристав обратился с иском о признании сделки между должником и третьим лицом недействительной.

Судом первой и апелляционной инстанций отказано в принятии искового заявления со ссылкой на то, что должностные лица ФССП России не являются заинтересованными по сделке сторонами.

Отменяя вышеуказанные судебные акты, Верховный Суд РФ в определении от 18.04.2017 № 77-КГ17-7 указал, что согласно п. 3 ст. 166 ГК РФ требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе предъявить сторона сделки, а в предусмотренных законом случаях также и  иное лицо. Требование о признании недействительной ничтожной сделки независимо от применения последствий ее недействительности может быть удовлетворено, если лицо, предъявляющее такое требование, имеет охраняемый законом интерес в признании этой сделки недействительной.

Согласно статьям 2, 5, п. 17 ч. 1 ст.  64 Закона об исполнительном производстве, абзацу третьему ст. 1 Федерального закона от 21.07.1997 № 118-ФЗ  «О судебных приставах» на службу судебных приставов возложена обязанность принимать любые не противоречащие закону меры для обеспечения принудительного исполнения судебных актов, актов других органов и должностных лиц.

Подача судебными приставами искового заявления о признании договоров купли-продажи транспортного средства недействительными была обусловлена необходимостью полного, правильного и своевременного исполнения исполнительного документа, предписывающего взыскание с должника денежных сумм в пользу взыскателя (кредитора). Следовательно, судебный пристав-исполнитель, наряду с кредитором, имеет охраняемый законом интерес в признании данных сделок недействительными, поскольку он в силу закона обязан совершить действия, направленные на принуждение должника исполнить судебный акт, защитивший права кредитора.

Таким образом, судебный пристав-исполнитель для защиты своего законного интереса в период исполнительного производства вправе обратиться в суд с требованием о признании сделки в отношении арестованного имущества недействительной, если при ее совершении имело место злоупотребление правом (ст. 10 ГК РФ) со стороны должника по исполнительному производству, который действовал в обход закона и преследовал противоправную цель — избежать обращения взыскания на принадлежащее ему имущество в пользу его кредитора в рамках исполнительного производства.

Порядок участия представителей сторон исполнительного производства, а также круг их полномочий определены в нормах статей 53—57 Закона об исполнительном производстве. Часть 3 ст. 57 Закона об исполнительном производстве содержит перечень специальных полномочий представителя, реализация которых может осуществляться исключительно в том случае, если данные полномочия прямо оговорены в доверенности. Одним из таких полномочий является право представителя по доверенности на получение присужденного имущества (в том числе денежных средств и ценных бумаг).

Сложившаяся правоприменительная практика исходила из того, что указание данного полномочия в доверенности в соответствии с той формулировкой, которая имеется в законе, является достаточным основанием для перечисления взысканных денежных средств непосредственно на банковский счет представителя взыскателя. Однако, проверяя законность судебных актов судов нижестоящих инстанций, Верховный Суд РФ пришел к иному выводу.

Так, судами нижестоящих инстанций отказано в признании незаконным бездействия судебного пристава-исполнителя по неперечислению взысканных денежных средств на счет представителя взыскателя по доверенности (в которой имеется полномочие на получение присужденных денежных средств).

Оставляя в силе судебные акты судов нижестоящих инстанций, Верховный Суд РФ, руководствуясь положениями статей  57, 110 Закона об исполнительном производстве, в определении от 15.05.2017 № 305-КГ17-5508 по делу № А40-142145/2016 указал, что взысканные денежные средства подлежат перечислению с депозитного счета подразделения службы судебных приставов на счет взыскателя, за исключением случая, когда в доверенности, выданной на имя представителя, взыскатель прямо оговорил право представителя на перечисление взысканных денежных средств на личный банковский счет с указанием реквизитов данного счета. Таким образом, для законного перечисления взысканных в рамках исполнительного производства денежных средств на счет представителя взыскателя по доверенности в указанной доверенности, кроме полномочия на получение денежных средств, должны быть оговорены реквизиты счета, на который следует перечислять взысканные средства. При отсутствии в доверенности данных реквизитов перечисление взысканных в рамках исполнительного производства денежных средств на счет представителя взыскателя незаконно.

Судебным приставом-исполнителем отказано в возбуждении исполнительного производства в связи с тем, что генеральным директором юридического лица (взыскателя), которым было подписано заявление о возбуждении исполнительного производства, не приложены документы, подтверждающие его статус как лица, имеющего право действовать от имени организации без доверенности.

Судами нижестоящих инстанций отказано в признании постановления об отказе в возбуждении исполнительного производства незаконным, действия судебного пристава-исполнителя признаны правомерными.

Признавая законными судебные акты судов нижестоящих инстанций, Верховный Суд РФ в определении от 11.05.2017 № 303-КГ17-4736 по делу № А73-5761/

2016 указал, что Законом об исполнительном производстве предусмотрено представление вместе с заявлением о возбуждении исполнительного производства и исполнительным документом учредительных и иных документов организации и документов, удостоверяющих служебное положение лица, подписавшего заявление, в том числе подтверждающих право этого лица действовать без доверенности.

Таким образом, судебный пристав-исполнитель не имеет права возбудить исполнительное производство, если руководителем организации-взыскателя к заявлению о возбуждении исполнительного производства не приложены документы, подтверждающие полномочия данного лица.