Объект и предмет мошенничества

УДК 343.72 

Страницы в журнале: 129-132

И.А. ТАМАЗОВ,

аспирант кафедры уголовно-правовых дисциплин Кисловодского гуманитарно-технического института

Рассмотрен объект мошенничества — охраняемые законом общественные отношения по поводу имущества. Сделан вывод, что характеристика предмета мошенничества должна опираться на гражданско-правовое понятие имущества.

Ключевые слова: объект мошенничества, предмет мошенничества, имущество, право на имущество.

Object of swindle is public relations protected by the law concerning property. The characteristic of a subject of swindle should lean against civil-law concept property.

Keywords: object of swindle, a swindle subject, property, the right to property.

Динамика преступности последних лет свидетельствует о значительной распространенности мошеннических посягательств. Так, в 2006 году было зарегистрировано 225 326 таких преступлений, в 2007 году — 211 277, в 2008 — 192 490, в 2009 — 188 723, а за первые 6 месяцев 2010 года — 97 897. Несмотря на снижение абсолютного показателя, можно наблюдать рост мошенничеств в структуре преступности. В 2006 году мошенничества составляли 1,3% от всех зарегистрированных преступлений, в 2007 — 1%, в 2008 — 6%, в 2009 — 6,3%, а за первые 6 месяцев 2010 года этот показатель составил 7,1%. Приведенные данные свидетельствуют о значительной общественной опасности рассматриваемых деяний, их распространенности и, соответственно, о недостатках в сфере противодействия им, нормативной основой которого является уголовное законодательство, которое должно адекватно отражать существующие взаимосвязи и реагировать на негативные изменения в общественных отношениях.

Немаловажное значение для правильного применения уголовно-правовой нормы, предусматривающей ответственность за совершение мошеннических действий, является правильное определение объекта и предмета рассматриваемого преступления.

Традиционно объект преступления определяют как общественные отношения, на которые направлено преступное посягательство[1]. Вместе с тем на сегодняшний день данная позиция подвергается критике и вносятся предложения трактовать объект преступления как социально значимые ценности, интересы, блага[2]. Не вдаваясь в дискуссию, отметим, что применительно к мошенничеству в качестве объекта преступления вполне допустимо рассматривать именно охраняемые уголовным законом общественные отношения.

Мошенничество, норма о котором помещена в главу 21 «Преступления против собственности» УК РФ, своим объектом имеет не только отношения собственности, но и иные имущественные отношения, на что указывает определение хищения, данное в примечании 1 к ст. 158 УК РФ, где отмечено, что ущерб при хищении может причиняться не только собственнику, но и иному владельцу имущества. Данная позиция уже нашла свое отражение в теории уголовного права[3].

Исходя из буквального толкования нормы  ч. 1 ст. 159 УК РФ, законодатель предусматривает два самостоятельных состава мошенничества, разграничение которых должно происходить, помимо способа совершения, также по предмету преступного посягательства. Мошенничество в форме хищения предполагает совершенные путем обмана или злоупотребления доверием с корыстной целью противоправные безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившие ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества; соответственно предметом преступления выступает чужое имущество. Второй же состав мошенничества представляет собой приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием; соответственно предметом данного преступления является право на имущество.

К определению понятия имущества в теории уголовного права сформировались различные подходы, выделяющие ряд признаков предмета хищения. При этом в качестве обязательных указываются физический, экономический и правовой признаки имущества[4]. Физический признак имущества состоит в том, что предметом хищения выступают материальные объекты. Комплекс экономических признаков включает в себя потребительскую и меновую стоимость, т. е. возможность имущества удовлетворять потребности людей, обладать материальной ценностью; имущество должно быть выделено из естественного состояния за счет приложенного к нему человеческого труда. Юридические признаки имущества как предмета хищения предполагают, что имущество для виновного должно быть чужим и должно находиться в законном владении какого-либо лица.

Из указанных признаков, на наш взгляд, спорным является признание предметом хищения лишь того имущества, в которое вложен труд человека. В связи с этим общественно опасные посягательства, выражающиеся в незаконной добыче природных ресурсов, находящихся в естественном состоянии, образуют, как отмечается в литературе, составы экологических преступлений[5]. Однако при наличии остальных признаков хищения, в том числе корыстной цели, вряд ли в таком случае можно говорить о провозглашенном Конституцией РФ принципе равной защиты всех форм собственности, так как абсолютное большинство природных ресурсов находится в собственности публично-правовых образований. Поводом к тому служит сравнение уголовно-правовых санкций, предусматривающих наказание за хищения и за экологические преступления. Так, в статьях 256 и 258 УК РФ, устанавливающих ответственность за незаконную добычу (вылов) водных биологических ресурсов и за незаконную охоту, наказание в виде лишения свободы предусмотрено, только если данные деяния совершены лицом с использованием своего служебного положения либо группой лиц по предварительному сговору или организованной группой. При этом срок лишения свободы не может превышать двух лет, т. е. данные деяния отнесены согласно ст. 15 УК РФ к преступлениям небольшой тяжести.

Отказ от такого признака, как меновая стоимость, и, соответственно, признание природных ресурсов в качестве предмета преступлений против собственности повлечет существенные изменения в структуре всего УК РФ, однако подобные изменения можно посчитать оправданными, если речь идет о необходимости четкой регламентации охранительных правоотношений и правильной квалификации общественно опасных деяний с учетом принципов социальной справедливости и равной защиты всех форм собственности.

В качестве второй самостоятельной разновидности мошенничества, отличной от мошенничества в форме хищения, выделяют приобретение права на имущество путем обмана или злоупотребления доверием. В отношении понятия права на имущество в доктрине не сложилось единого мнения. В частности, вносятся предложения по изменению редакции диспозиции ч. 1 ст. 159 УК РФ следующим образом: «Хищение чужого имущества или права на имущество путем обмана или злоупотребления доверием»[6]. А.И. Бойцов говорит о некорректности данной формулировки, указывая, что право собственности по природе своей не может быть похищено, поэтому право на имущество не может быть отнесено к числу предметов хищения[7]. Далее автор приходит к выводу, что право на имущество в конечном счете представляет собой именно имущество, а использованная в УК РФ формулировка, указывающая на «право на имущество», обозначает иные вещные отношения, помимо права собственности, на которые направлено преступное посягательство.

Б.В. Волженкин полагает, что «при мошенничестве получение права на имущество может быть связано с приобретением незаконным путем не только отдельных правомочий собственника на чужое имущество, но и права требования имущества: вклад в банке, безналичные деньги, бездокументарные ценные бумаги, заложенное имущество и др.»[8].

З.А. Незнамова пишет: «Право на имущество — это юридическая категория, включающая в себя определенные правомочия собственника, т. е. права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему имуществом. Причем право на имущество не может быть идентифицировано с имущественными правами… Имущественные права могут выступать в качестве предмета… такого преступления, как причинение имущественного ущерба собственнику путем обмана или злоупотребления доверием…»[9] При этом автор не объясняет, что же понимать под правом на имущество в составе мошенничества.

При анализе предмета мошенничества необходимо уяснить объем понятия «имущество». В соответствии со ст. 128 ГК РФ данное понятие включает в себя вещи, в том числе деньги и ценные бумаги, а также имущественные права. В литературе отмечается, что широкое понимание имущества в качестве предмета преступлений против собственности, включающее в себя среди прочего и имущественные права (в том числе и обязательственные), влечет за собой столь же широкое понимание формулы «приобретение права на имущество». Таковым считается получение имущественных прав, связанных не только с владением, пользованием и распоряжением имуществом, но и с имущественными требованиями, возникающими между участниками гражданского оборота, т. е. с приобретением любых гражданских прав, имеющих экономическое содержание, включая имущественные права на работы, услуги, результаты творческой деятельности[10].

Как отмечает Н.А. Лопашенко, уголовно-правовое понятие имущества далеко не полностью совпадает с гражданско-правовым[11]. Полагаем, использование в различных отраслях права одинаковых юридических терминов с неодинаковым содержанием вовсе не способствует правильному толкованию и применению правовых норм. Представляется, что понятие имущества в уголовном праве должно основываться на положениях гражданского законодательства, поскольку основное регулирующее воздействие имущественных отношений осуществляется именно нормами гражданского права. Уголовное право в таком случае посредством реализации охранительной функции лишь обеспечивает нормальное осуществление отношений собственности и иных имущественных отношений, в связи с чем должно опираться на тот понятийный аппарат, который существует в рамках гражданского права, и понятие «имущество» должно определяться исходя из содержания ст. 128 ГК РФ.

Более правильной и отвечающей современным реалиям борьбы с такими преступлениями, как мошенничество, представляется точка зрения С.М. Кочои, который не противопоставляет понятия «имущество» и «право на имущество» и предлагает исключить последнее, поскольку оно охватывается первым[12]. На наш взгляд, хищение имущества предполагает изъятие или обращение в пользу виновного или других лиц не только вещей, но и имущественных прав, носящих как вещный, так и обязательственный характер, поскольку в любом случае потерпевший несет ущерб в результате того, что из его обладания выбывает возможность предъявлять к другим лицам требования о выполнении работ, оказании услуг и т. д., которые он мог бы употребить в своих интересах.

Библиография

1 См.: Коржанский Н.И. Объект и предмет уголовно-правовой охраны. — М., 1980. С. 13; Российское уголовное право: В 2 т. Т. 1: Общая часть / Под ред. А.И. Рарога. — М., 2001. С. 105.

2 См.: Наумов А.В. Российское уголовное право. Общая часть: Курс лекций. — М., 1997. С. 149; Пашковская А.В. Объект преступления // Курс уголовного права. Общая часть. Т. 1: Учение о преступлении: Учеб. для вузов / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой, И.М. Тяжковой. — М., 2002. С. 209.

3 См.: Безверхов А.Г. Собственность и имущественные отношения в уголовном праве // Законодательство. 2002. № 12. С. 5.

4 См.: Сунчалиева Л.Э. Мошенничество (уголовно-правовой и криминологический аспект): Дис. … канд. юрид. наук. — Ставрополь, 2004. С. 61.

5 См.: Лопашенко Н.А. Преступления против собственности. — М., 2005. С. 199.

6 Скляров С. Уголовная ответственность за хищения недвижимого имущества // Российская юстиция. 2001. № 6. С. 52.

7 См.: Бойцов А.И. Преступления против собственности. — СПб., 2002. С. 216.

8 Волженкин Б.В. Мошенничество / Серия «Современные стандарты в уголовном праве и уголовном процессе». — СПб., 1998. С. 23.

9 Уголовное право. Особенная часть / Отв. ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамова, Г.П. Новоселов. — М., 1997. С. 193.

10 См.: Гаухман Л.Д., Максимов Е.В. Ответственность за преступления против собственности. — М., 2001. С. 65—66.

11 См.: Лопашенко Н.А. Указ. раб. С. 196.

12 См.: Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности. — М., 2000. С. 90—91.