Определение субъектов, подлежащих субсидиарной ответственности в случае доведения юридического лица до банкротства:  проблемы теории и правоприменительной практики

УДК 347.736 

Страницы в журнале: 76-80 

Е.В. КРОТОВА,

аспирант кафедры гражданского и предпринимательского права Юридической школы Дальневосточного федерального университета  katykatyvl@mail.ru

Исследуются вопросы, возникающие в теории и правоприменительной практике, связанные с определением круга лиц, подлежащих субсидиарной ответственности в случае доведения юридического лица до банкротства, и критерии отнесения лиц к такой категории. Предлагается применить категорию «аффилированное лицо».

Ключевые слова: гражданско-правовая ответственность, субсидиарная ответственность, аффилированное лицо, банкротство.

Determining the subjects to vicarious liability in the case of bringing a legal entity into bankruptcy: theory and practice

Krotova E.

Study the problems arising in the theory and practice, related to the definition of the persons to be jointly liable in case of bringing a legal entity into bankruptcy, and the criteria of the persons in this category. It is proposed to use the category of “affiliate”.

Keywords: civil liability, vicarious liability, affiliate, bankruptcy.

В  юридической литературе вопрос об условиях и порядке наступления субсидиарной ответственности по обязательствам юридического лица в случае доведения его до банкротства неоднократно становился предметом исследования. В настоящей статье мы попытаемся установить круг лиц, подлежащих субсидиарной ответственности, и критерии отнесения лиц к этой категории.

Положения п. 3 ст. 56 ГК РФ определяют, что субсидиарный характер ответственности несут следующие субъекты: учредитель (участник); собственник имущества юридического лица; другие лица, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия.

Если первые два субъекта субсидиарной ответственности формально определены в положениях ст. 56 ГК РФ, то состав третьей категории субъектов вызывает в теории гражданского права и правоприменительной практике множество вопросов. Прежде всего споры связаны с достаточно неопределенной формулировкой в ГК РФ понятия так называемых других лиц. Такая неточность в совокупности с иными обстоятельствами зачастую становится причиной ухода от ответственности лиц, фактически виновных в доведении юридического лица до банкротства, и, соответственно, нарушения прав кредиторов такого юридического лица. Анализируя судебную практику по данной категории споров, следует отметить, что к субсидиарной ответственности привлекается незначительная доля таких субъектов. Судебные органы ограничиваются привлечением к ответственности учредителей и собственников имущества юридического лица. Так, постановлением ФАС Западно-Сибирского округа от 21.07.2011 по делу № А03-3190/2010 к субсидиарной ответственности привлечено муниципальное образование город Барнаул в лице Комитета по управлению муниципальной собственностью администрации города Барнаул в качестве собственника имущества унитарного предприятия[1]. Постановлением ФАС Северо-Кавказского округа от 17.01.2012 № А53-13066/ 2008 к субсидиарной ответственности привлечены учредители общества с ограниченной ответственностью[2]. Фактически существующий в гражданском праве России механизм субсидиарной ответственности реализуется на практике в недостаточной степени. В этой связи проведем анализ норм права, теоретических аспектов, а также имеющейся правоприменительной практики с целью выработки критериев определения лиц, виновных в доведении юридического лица до банкротства, позволяющих реализовать механизм привлечения последних к субсидиарной ответственности.

Анализируя юридическую литературу по данному вопросу, следует отметить, что перечень субъектов, привлекаемых к субсидиарной ответственности, неоднократно являлся предметом исследования ученых, однако до настоящего времени считается открытым. Теоретики к категории таких лиц относят множество субъектов. Так, А.В. Серан к «иным лицам» относит лицо, имеющее в доверительном управлении контрольный пакет голосов какого-либо общества[3].

В свою очередь А. Грибанов отмечает, что субсидиарная ответственность может быть возложена и на лиц, вышедших из состава участников до начала ликвидации или процедуры банкротства общества[4]. Помимо этого, как указывает А. Грибанов, субсидиарная ответственность возлагается и на бывшего руководителя должника, полномочия которого прекращены до начала процедуры банкротства, при условии что его действия послужили причиной банкротства должника[5]. Последняя позиция находит отражение в правоприменительной практике[6].

Указанная «открытость», как отмечено выше, вызвана отсутствием в ст. 56 ГК РФ сформулированных критериев, позволяющих отнести лиц к категории «определяющих действия юридического лица», перечисление субъектов в ст. 56 ГК РФ, на наш взгляд, является недостаточным и нецелесообразным.

Помимо этого, как отмечает Н.Ю. Кавелина, привлечь к субсидиарной ответственности лиц, по вине которых должник доведен до банкротства, весьма сложно — в связи с отсутствием закрепленных в законодательстве понятий «обязательные для должника указания» и «возможность иным образом определять действия должника»[7].

Как правило, такая неопределенность порождает проблемы в правоприменительной практике, связанные с отнесением того или иного сотрудника юридического лица к указанной категории лиц с целью возложения на него субсидиарной ответственности. В большинстве случаев истцы в исковых заявлениях ограничиваются указанием в качестве ответчиков учредителей, руководителей либо собственников имущества юридического лица, хотя нормы ГК РФ позволяют значительно расширить круг лиц, привлекаемых к субсидиарной ответственности. В этой связи хотелось бы отметить судебные акты, которыми к субсидиарной ответственности наряду с генеральным директором привлечены главный бухгалтер общества с ограниченной ответственностью и единственный акционер закрытого акционерного общества[8]. При этом ФАС Западно-Сибирского округа отмечено, что руководитель должника и его единственный акционер являлись лицами, к компетенции которых отнесены анализ результатов финансово-хозяйственной деятельности должника, контроль за выявлением предпринимательских рисков, связанных с совершаемыми сделками, надлежащая оценка этих рисков и принятие мер, направленных на их минимизацию.

Необходимо отметить, что в целях приведения к единообразию складывающуюся судебную практику правоприменителем сделана попытка унифицировать и конкретизировать категорию лиц, привлекаемых к субсидиарной ответственности. Так, в абзаце первом п. 22 постановления Пленума ВС РФ № 6 и Пленума ВАС РФ № 8 от 01.07.1996 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъясняется, что «к числу лиц, на которые может быть возложена субсидиарная ответственность по обязательствам признанного несостоятельным (банкротом) юридического лица, относятся, в частности, лицо, имеющее в собственности или доверительном управлении контрольный пакет акций акционерного общества, собственник имущества унитарного предприятия, давший обязательные для него указания, и т. п.»7. Указанное разъяснение ввиду наличия категории «и т. п.», на наш взгляд, также недостаточно и не охватывает весь круг лиц, подлежащих субсидиарной ответственности.

В данном случае видится целесообразным не перечислять всех возможных субъектов, а выработать критерии отнесения лиц к таким субъектам, учитывая, что действующее законодательство содержит соответствующие нормы права.

В этой связи необходимо обратиться к закону РСФСР от 22.03.1991 № 948-1 «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» (далее — Закон № 948-1), в котором на настоящее время действует только несколько абзацев ст. 4, содержащих понятие аффилированных лиц. Так, «аффилированные лица — физические и юридические лица, способные оказывать влияние на деятельность юридических и (или) физических лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность». Указанное понятие, на наш взгляд, применимо к положениям п. 3 ст. 56 ГК РФ. Помимо этого, в Законе № 948-1 определены, в частности, аффилированные лица юридического лица, к которым относятся:

«член его Совета директоров (наблюдательного совета) или иного коллегиального органа управления, член его коллегиального исполнительного органа, а также лицо, осуществляющее полномочия его единоличного исполнительного органа;

лица, принадлежащие к той группе лиц,

к которой принадлежит данное юридическое лицо;

лица, которые имеют право распоряжаться более чем 20 процентами общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции либо составляющие уставный или складочный капитал вклады, доли данного юридического лица».

Таким образом, из указанного определения следует, что аффилированность имеет место:

1) в случае принадлежности юридическому или физическому лицу определенной части уставного капитала юридического лица, обусловливающей участие в органе управления с правом голоса;

2) в случае, когда физическое лицо в силу своей должности (член совета директоров, генеральный директор), а юридическое лицо в силу своего статуса (управляющий организации) имеют право давать обязательные для исполнения юридическим лицом указания и (или) имеют возможность иным образом определять его действия[8].

Как отмечает М.Ю. Тихомиров, понятие аффилированного лица предполагает наличие отношений не столько имущественной, сколько управленческой и личной зависимости между субъектами, предполагающей ту или иную степень воздействия на деятельность органов управления юридического лица и на юридическое лицо как субъект предпринимательской деятельности. Имущественная зависимость, как правило, является следствием, а не условием наличия управленческой зависимости[9].

Таким образом, рассмотренный выше факт привлечения к субсидиарной ответственности главного бухгалтера общества с ограниченной ответственностью является теоретически обоснованным.

Продолжая анализировать критерии отнесения лиц к субъектам, указанным в п. 3 ст. 56 ГК РФ, обратимся к Федеральному закону от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве), в ст. 10 которого содержится аналогичное п. 3 ст. 56 ГК РФ правило об ответственности юридического лица и иных лиц в случае банкротства. Закон о банкротстве в ст. 2 вводит понятие «контролирующее должника лицо» — «лицо, имеющее либо имевшее в течение менее чем два года до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом (в частности, контролирующим должника лицом могут быть признаны члены ликвидационной комиссии, лицо, которое в силу полномочия, основанного на доверенности, нормативном правовом акте, специального полномочия могло совершать сделки от имени должника, лицо, которое имело право распоряжаться пятьюдесятью и более процентами голосующих акций акционерного общества или более чем половиной долей уставного капитала общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью)».

Приведенное положение конкретизирует перечень лиц, привлекаемых к субсидиарной ответственности, данный в п. 3 ст. 56 ГК РФ.

Понятие контролирующего лица содержится также в Федеральном законе от 25.02.1999 № 40-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций». Так, ст. 14 определяет, что руководители, члены совета директоров (наблюдательного совета), учредители (участники) или другие имеющие право давать обязательные для данной кредитной организации указания или возможность иным образом определять ее действия лица признаются контролирующими лицами кредитной организации. Указанное определение аналогично положениям п. 3 ст. 56 ГК РФ и применимо для банков и иных кредитных организаций.

На основании изложенного видится целесообразным трактовать положение п. 3 ст. 56 ГК РФ посредством категории аффилированного лица. Более того, необходимо отметить, что новая редакция ГК РФ, предлагаемая проектом федерального закона от 07.02.2012 № 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее — проект), содержит ст. 53.2, в которой даются правила определения аффилированности. В частности, «наличие аффилированности признается:

1) между контролирующим (включая его аффилированных лиц) и подконтрольным лицом, а также между лицами, находящимися под общим контролем, определяемым по признакам, предусмотренным статьей 53.3 настоящего Кодекса, за исключением лиц, находящихся под общим контролем публично-правовых образований;

2) между физическим лицом и его супругом, их родителями, детьми, полнородными и неполнородными братьями и сестрами, усыновителями и усыновленными, дедушками и бабушками, внуками, племянниками и племянницами, дядями и тетями;

3) между юридическим лицом и лицами, выполняющими функции органа управления или членов коллегиального органа управления данного юридического лица, а также лицами, признаваемыми аффилированными с ними в соответствии с подпунктом 2 настоящего пункта;

4) между юридическим лицом и имеющим возможность самостоятельно либо совместно с другими лицами прямо или косвенно (через третьих лиц) согласованно распоряжаться более чем двадцатью процентами общего количества голосов участников данного юридического лица лицом, а также его аффилированными лицами;

5) между юридическими лицами, в которых функции органа управления и (или) большинства членов коллегиального органа управления выполняют одни и те же лица и (или) их аффилированные лица;

6) между юридическими лицами, в которых одно и то же лицо имеет возможность самостоятельно либо совместно с другими лицами прямо или косвенно (через третьих лиц) согласованно распоряжаться более чем двадцатью процентами общего количества голосов участников каждого из этих юридических лиц либо одного из них, являясь при этом контролирующим по отношению к другому. При этом не считаются аффилированными по данному основанию юридические лица, участником которых с соответствующей долей участия является публично-правовое образование;

7) между юридическими лицами, в одном из которых лицо и (или) его аффилированные лица выполняют функции органа управления, а в другом имеют возможность самостоятельно либо совместно с другими лицами прямо или косвенно (через третьих лиц) согласованно распоряжаться более чем двадцатью процентами общего количества голосов участников данного юридического лица либо являются контролирующим лицом;

8) между хозяйственным товариществом и полным товарищем».

Таким образом, законодатель определил правовые связи, при наличии которых виновные в доведении юридического лица до банкрот-ства субъекты подлежат привлечению к субсидиарной ответственности.

Вместе с тем, как предполагает проект, «судом может быть признано отсутствие аффилированности между физическим лицом и лицами, указанными в подпункте 2 пункта 2 настоящей статьи, если будет доказано, что они не имели фактической возможности оказывать влияние на деятельность соответствующего физического лица».

Следовательно, предлагаемое в проекте определение категории «аффилированность» расширяет перечень лиц по сравнению с понятием, данным в Законе № 948-1, а также дает право суду самостоятельно определять наличие аффилированности по своему внутреннему убеждению, что благотворно скажется на возможности удовлетворения требований кредиторов лица, признанного банкротом.

Таким образом, законодатель постепенно нормативно определил категорию лиц, которые имеют право давать обязательные для юридического лица указания либо возможность иным образом определять его действия. При этом законодатель отошел от перечня таких лиц, выработав критерии, позволяющие отнести к категории аффилированных тех или иных лиц.

Полагаем, что указанные новеллы будут способствовать формированию единообразной судебной практики, что благотворно скажется на обеспечении определенности и стабильности гражданского оборота.

Библиография

1 СПС «КонсультантПлюс».

2 Там же.

3 См.: Серан А.В. Привлечение к субсидиарной ответственности лиц, виновных в банкротстве должника // СПС «КонсультантПлюс».

4 См.: Грибанов А. Учредитель отвечает по налоговым долгам // Бизнес-адвокат. 2000. № 7.

5 Там же.

6 Постановление ФАС Московского округа от 25.05.2009 № КГ-А41/4571-09 по делу № А41-5664/08 // СПС «Консультант-Плюс».

7 См.: Кавелина Н.Ю. Комментарий к Федеральному закону от 25 февраля 1999 г. № 40-ФЗ «О несостоятельности (банкрот-стве) кредитных организаций» (постатейный) // Там же.

8 Постановления ФАС Северо-Западного округа от 07.12.2011 № А56-44366/2008, Западно-Сибирского округа от 16.06.2011 № А03-6321/2009 // Там же.

9 СПС «КонсультантПлюс».

10 См.: Комментарий к Федеральному закону «Об обществах с ограниченной ответственностью» в новой редакции / под ред. М.Ю. Тихомирова, 2007 // СПС «КонсультантПлюс».

11 Там же.