Особенности средств, приемов и правил законодательной техники уголовного права

УДК 340.113.1 

СОВРЕМЕННОЕ ПРАВО №7 2011 Страницы в журнале: 21-25

Е.О. ЧИНАРЯН,

кандидат юридических наук, доцент кафедры семейного и ювенального права Российского государственного социального университета

Суждения о правилах и приемах законодательной техники, высказанные в юридической литературе, внесли свой вклад в развитие способов создания норм права и получение знания о природе законодательной техники в целом, но следует учитывать, что спецификой уголовного права является Уголовный кодекс РФ — многогранный монолит, создание которого порождает другие правила и приемы его изготовления и закрепления. Кроме того, уголовное законотворчество — это не только совокупность, но и последовательность способов (приемов) целенаправленного преобразования социально значимой информации в новый, эффективно действующий правовой акт, на создание которого можно и нужно влиять.

Ключевые слова: законодательная техника, правотворчество, правила и приемы законодательной техники.

Features of Means, Methods and Legal Technicality of Criminal Law

Chinarjan E.

Views concerning rules and methods of legal technicality, expressed in legal literature, have most certainly contributed to the development of methods of legal norms creation and acquisition of knowledge of the nature of legal technicality. However, it is necessary to keep in mind that criminal law is determined by the Criminal Code — a multiple monolith which creation generates other rules and methods of its development and consolidation. Besides, criminal law making is not only a sum, but also a sequence of ways (methods) of deliberate transformation of socially significant — information into new effective legal acts, on the creation of which it is possible and even necessary to exercise influence.

Keywords: legal technicality, lawmaking, rules and methods of legal technicality.

По мнению С.С. Алексеева, при теоретическом исследовании законодательной техники следует выделять технические средства и технические приемы. К первым указанный автор относит юридические конструкции (средства структуры) и терминологию (средства языка). Вторые он рассматривает в качестве «технологии» изготовления юридических норм, классифицируя их по степени обобщения конкретных показателей нормы на абстрактные и казуистические; по способу изложения элементов юридической нормы — на прямые, ссылочные и бланкетные, а также приемы документального выражения содержания нормативного акта — выделение общей, особенной частей и др.[1]  Что же касается правил, то они, по мнению С.С. Алексеева, относятся к той стороне нормотворческой деятельности, которая «характеризует использование технических средств и приемов, относящееся в основном к внешней форме»[2].

К числу этих правил, по мнению М.М. Гродзинского, относятся следующие положения:

1) законодатель должен употреблять такие слова, которые являются общедоступными, и избегать слов, редко встречающихся в общем словоупотреблении и потому нуждающихся в разъяснении их смысла; 2) если законодатель признал необходимым ввести определенный термин, то этот термин должен быть последовательно проведен через весь текст данного законодательного акта; 3) мысль законодателя должна быть сформулирована таким образом, чтобы она получила свое четкое выражение при помощи минимально необходимого числа признаков; 4) формула статей Особенной части УК РФ может объединять несколько деяний только в том случае, когда деяния сходны между собой по своей природе и основным признакам; 5) чрезвычайно важно излагать каждую статью Особенной части УК РФ так, чтобы она указывала четкие границы, отделяющие одно преступление от другого, с ним сходного или смежного, и чтобы признаки, введенные в эти статьи, примыкали друг к другу; 6) вырабатывая санкции отдельных статей, законодатель должен стремиться к тому, чтобы санкции эти были согласованы между собой; 7) состав преступления должен быть изложен таким образом, чтобы каждая статья охватывала все типичные формы этого преступления; 8) статьи должны быть выражены такой формулой, которая описывала бы мысль законодателя общими признаками, в противном случае законодатель должен будет прибегнуть к перечню отдельных случаев, предусмотреть которые он считает нужным, и в результате закон будет изложен в казуистической форме[3].

Примерно такие же правила законодательной техники, но в меньшем объеме и без объединения в группы по классификационным признакам приводили М.Д. Шаргородский[4]  и Р.М. Хамракулов[5]. Попытку классифицировать правила законодательной техники в уголовном законодательстве предпринял и М.И. Ковалев, разделив их на две группы: правила построения уголовно-правовой нормы (т. е. правила, обеспечивающие средства структуры) и правила терминологии (обеспечивающие средства языка).

В первую группу М.И. Ковалев включил следующие положения: 1) если действие общественно опасно не само по себе, а лишь в связи с наступившими или могущими наступить последствиями, то эти последствия в законе должны быть описаны тщательно и исчерпывающим образом; 2) специальный состав может быть введен в закон в трех случаях: а) если он значительно смягчает ответственность по сравнению с общим; б) если он значительно усиливает наказание по сравнению с санкцией общего состава преступления; в) если он предусматривает значительные обстоятельства, которые совершенно видоизменяют общий состав преступления; 3) отдельные части той или иной статьи следует выделять тогда, когда требуется специально указать на факультативные обстоятельства объективной стороны состава преступления, наличие или отсутствие которых отягчает или смягчает ответственность; 4) важным является не только установление высшего предела санкции, соответствующего степени общественной опасности преступного действия, но и выработка стройной, внутренне согласованной системы санкций; 5) пределы санкций должны быть прямо пропорциональны конкретности и точности признаков состава, описанного в диспозиции.

Во вторую группу правил техники уголовного законодательства М.И. Ковалев включил требования, относящиеся к средствам языка:

1) чтобы закон был написан грамматически и стилистически правильно и изложен четко, ясно и языком, понятным широкому кругу читателей; 2) чтобы составители закона избегали употребления узкоспециальных терминов или слов, употребляемых в определенной местности; 3) чтобы все специальные термины употреблялись в одном и том же значении[6].

В научной литературе предложено несколько классификаций приемов законодательной техники. А. Нашиц выделял приемы правовой типизации и подразделял их на четыре группы: определения; классификации; юридические конструкции; презумпции и фикции[7]. М.Д. Шаргородский указывал на прием перечисления и прием определения через ближайший род и видовое отличие[8]. С.С. Алексеев, отождествляя технические приемы с правовой технологией, относил к ним способы изложения норм и систему отсылок[9].

Указанный перечень приемов не может быть исчерпывающим. Так, в действующем уголовном законодательстве использованы такие приемы, как изложение части диспозиции в санкции статьи, примечания, вынесение общих положений в Общую часть УК РФ. В законодательной технике построения отдельных статей УК РФ выделяются различные правила, приемы и средства формулирования диспозиций и санкций. При раздельном их рассмотрении неизбежно теряются из виду вопросы, связанные с соотношением диспозиции и санкции, так как, будучи элементами одной статьи, они взаимосвязаны как части одной структуры. Использование, например, казуистического приема при описании состава преступления в диспозиции требует относительно определенной санкции с меньшим разрывом в размере наказания. Использование абстрактного приема при формулировании диспозиции требует альтернативной санкции с большим разрывом размера наказания. Поэтому ответы на вопросы о приемах формулирования диспозиции (абстрактном, казуистическом или их сочетании) и об их целесообразности должны дать устоявшиеся в многовековой практике правотворчества правила законодательной техники.

Отношение к абстрактным и казуистическим приемам в теории уголовного права различно: одни авторы считают, что построение закона с помощью только абстрактных норм — это идеал, к которому надо стремиться[10]; другие отмечают тенденцию к детализации и конкретизации и выдвигают идею максимальной законодательной урегулированности[11]; третьи говорят о необходимости сочетания этих приемов[12]. Сторонники первого приема обычно обосновывают свою позицию тем, что абстрактное изложение соответствует более высокому уровню развития юридической культуры, позволяет кратко и точно формулировать нормы права, а казуальное изложение делает законодательство громоздким и заведомо пробельным.

Использование того или иного приема (способа) изложения закона (его диспозиции) зависит от степени изменчивости и подвижности общественных отношений. Стабильным правоотношениям больше соответствуют конкретные диспозиции, преобладание конкретизирующих и детализирующих норм, в описании которых наряду с отдельными родовыми признаками состава преступления содержатся признаки единичного преступления, чем-то отличающегося от основного вида. Нестабильные, изменяющиеся правоотношения требуют обобщенных (абстрактных) формулировок. Свойство конкретной нормы в том, что она может устареть быстрее, чем абстрактная норма, которая обладает способностью к адаптации за счет своей обобщенности, аморфности. «Сформулировать правовую норму более обобщенно — это значит сделать ее менее точной»[13]. Точность предполагает детализацию, четкое указание на границы понятия, в то время как абстрактное изложение — это описание с помощью понятий высокой степени обобщения, которые (понятия), как правило, имеют более расплывчатые границы.

Абстрактный прием изложения уголовно-правовой нормы применяется тогда, когда вся совокупность возможных юридических фактов охватывается обобщенными родовыми понятиями; при казуистическом же приеме фактические обстоятельства даются путем перечисления или указания на конкретные, индивидуальные признаки[14]. Достоинством абстрактного приема изложения уголовно-правовой нормы является краткость, что одновременно признается и недостатком, поскольку краткость приводит к отсутствию исчерпывающей полноты и ясности, использованию слишком общих понятий, оценочных категорий и т. д. Казуистический (казуальный) прием предполагает полное перечисление конкретных признаков преступления, что ведет, по мнению Н.С. Таганцева, к крайней дробности оттенков преступных деяний, недостаточной определенности признаков составов преступлений и входит в противоречие с требованием четкости, ясности, краткости юридических формулировок[15]. Наиболее совершенным приемом М.М. Гродзинский, М.Д. Шаргородский и М.И. Ковалев считали абстрактный (оценочный) прием, при котором судейскому усмотрению отводилось широкое поле деятельности. По мнению Л.Е. Владимирова, кодекс, предоставляющий широкий предел судебной власти в применении законов, является весьма опасным орудием[16]. В этом смысле более приемлемым видится казуистический прием. Однако его недостатки кроются, во-первых, в отсутствии полной уверенности в том, что перечень охватывает все возможные случаи; во-вторых, в необходимости постоянно вносить дополнения и изменения в законы в связи с развивающимися и изменяющимися общественными отношениями; в-третьих, в значительном увеличении объема нормативного акта.

Казуистический и абстрактный (оценочный) приемы наряду с положительными имеют и отрицательные черты, поэтому наука и практика законотворчества выработали формально-оценочный прием, который П.И. Люблинский назвал конструктивным, определяющим все существенные признаки преступления[17], а М.И. Ковалев оценил следующим образом: «Норма уголовного права только тогда является полной, когда в ней правильно сочетаются элементы формализма и оценки»[18]. При этом абстрактному приему соответствует стремление законодателя к созданию общих норм, а при казуистическом приеме приоритет отдается специальным нормам, регулирующим конкретные виды преступного поведения, их квалифицированным и привилегированным составам. Так, ч. 1 ст. 105 «Убийство» УК РФ устанавливает ответственность за убийство без квалифицирующих признаков, названных в ч. 2 ст. 105, и без смягчающих обстоятельств, названных в статьях 107 «Убийство, совершенное в состоянии аффекта» и 108 «Убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление». Законодатель сформулировал ст. 105 УК РФ как основной (общий) состав преступления убийства, наделив его признаками всех видов убийства наряду со специфическими квалифицирующими или привилегирующими признаками. А статья 106 «Убийство матерью новорожденного ребенка» УК РФ как специальная норма, сформулированная казуистическим приемом, наряду с общими признаками убийства указывает на специфику исполнителя (только мать новорожденного ребенка) и особые условия детоубийства (убийство матерью новорожденного ребенка во время или сразу же после родов или совершение убийства в условиях психотравмирующей ситуации или в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости).

Наряду с общей нормой, предусматривающей уголовную ответственность за оскорбление (ст. 130 УК РФ), устанавливаются специальные, в частности ст. 297 — за неуважение к суду; ст. 319 — за оскорбление представителя власти; ст. 336 — за оскорбление военнослужащего.

Можно согласиться с высказанным в литературе мнением о том, что абстрактный прием изложения нормативного материала соответствует более высокому уровню развития юридической культуры, однако казуистический прием правового регулирования позволяет учитывать характер тех общественных отношений, которые являются его объектом. В определенных случаях необходимость особого регулирования отдельных видов общественных отношений объективно требует применения казуистического приема при создании специальных уголовно-правовых норм. Примером тому могут служить составы преступлений против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления (глава 30 УК РФ) и составы специальных должностных преступлений в сфере правосудия (статьи 199—305 УК РФ), воинские должностные преступления и т. п. Казуистический прием позволяет изменить пределы регулирования определенного вида общественных отношений, которые регламентируются другой (общей) уголовно-правовой нормой. Необходимость создания специальных норм обусловливается существенными различиями в характере и степени общественной опасности некоторых видов деяний, предусмотренных общей нормой, которая не позволяет в должной мере учесть эти различия. В некоторых случаях возникает необходимость изменить пределы уголовной ответственности в сторону сужения или расширения по сравнению с общей нормой. Например, из общей нормы, предусматривающей ответственность за убийство в связи с осуществлением лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга (п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ), законодатель по признакам объекта преступления выделил специальный состав посягательства на жизнь сотрудника правоохранительного органа, военнослужащего, а равно их близких (ст. 317 УК РФ); по признакам субъекта из общей нормы, предусматривающей ответственность за злоупотребление должностными полномочиями, казуистическим приемом выделена группа преступлений, совершаемых должностными лицами органов правосудия, и группа воинских должностных преступлений.

Выработанный законотворческой практикой формально-оценочный (конструктивный) прием предполагает согласованность норм в системе уголовного права, при которой в норме формулируется собирательная абстракция (понятие) общего состава преступления с указанием общих свойств и существенных признаков, а в специальной норме — специальный состав, совпадающий по своим свойствам и признакам с общим, но выделенный из него законодателем в самостоятельную норму вследствие особенностей объекта, субъекта, объективной или субъективной стороны. Специальная норма, созданная казуистическим приемом, несет в себе, в отличие от абстракции, вполне определенное, конкретное, рассматриваемое во всем многообразии свойств и отношений представление о действии (бездействии).

Деление понятий на абстрактное и конкретное в логике есть следствие различения отображения какого-либо явления и его свойств: абстракция — это обобщение, позволяющее отразить основные закономерности и существенные признаки; конкретное понятие охватывает, кроме основных и существенных, также многообразие свойств и отношений. Оба приема, совмещенные в законотворчестве, обеспечивают многовариантность процесса образования специальных уголовно-правовых норм: из одной общей нормы может быть выделена одна или несколько специальных норм; из нескольких общих норм — одна или несколько специальных норм; а при многоступенчатом делении из специальной нормы выделяется вторичная специальная норма. Например, ст. 143 «Нарушение правил охраны труда» УК РФ можно рассматривать как специальную норму общего состава должностной халатности (ст. 293) и как общую норму по отношению к группе составов, перечисленных в статьях 215, 216—219.

Особенно наглядно совмещение двух приемов законодательной техники прослеживается при конструировании квалифицированного и привилегированного составов. Так, ст. 105 УК РФ  состоит из двух частей. В первой части устанавливается ответственность за убийство. Это основной (общий) состав преступления убийства, признаки которого (умышленное причинение смерти другому человеку) присущи всем видам убийства наряду со специфическими квалифицирующими или привилегирующими обстоятельствами. Во второй части ст. 105 описывается специальный (квалифицированный) состав убийства, совершенного при наличии хотя бы одного из отягчающих обстоятельств (квалифицирующих признаков). Наличие смягчающих обстоятельств (привилегирующих признаков) образует составы, названные в статьях 106—108.

В теории уголовного права общепризнанным становится мнение, что нормы Особенной части УК РФ должны быть в большей степени казуистичны в силу свойства этого приема обеспечивать гарантии против необоснованного осуждения невиновных.

Развитая юридическая техника должна обеспечить правильное соотношение абстрактного и казуистического приемов изложения диспозиций, выбрать меру использования их противоречивых свойств (смешанный прием). Существует несколько способов снятия противоречий между абстрактным и казуистическим приемами регулирования, позволяющие их сочетать, найти соотношение на уровне глав, статей и внутри одной статьи УК РФ.

На уровне ряда статей соотношение абстрактного и казуистического приемов находит отражение в соотношении общих и специальных норм, описательных и бланкетных способов предписания. Как правило, нормы Общей части УК РФ имеют описательный характер с четким изложением сути того или иного предписания; вместе с тем некоторые нормы сформулированы способом ссылочного (отсылочного) или бланкетного предписания (статьи 46, 79 и др.). Для Особенной части УК РФ характерны различные способы формулирования предписаний: простой, ссылочный, описательный, бланкетный и смешанный (комбинированный).

Внутри статьи соотношение абстрактного и казуистического приемов регулируется правилом: чем абстрактнее описаны действия, образующие объективную сторону состава преступления, тем конкретнее должны быть указаны последствия этих действий, и наоборот. Это правило позволяет преодолеть односторонний характер законодательной конструкции[19], однако оно может быть применимо только к материальным составам. Формальные составы могут быть сформулированы только путем указания на конкретный вид, тип поведения.

С высказанными в юридической литературе суждениями о правилах и приемах законодательной техники следует согласиться. В разное время они внесли определенный вклад в развитие способов создания норм права и в исследование природы юридической техники в целом. Однако необходимо учитывать, что спецификой уголовного права является Уголовный кодекс РФ — многогранный монолит, создание которого порождает другие правила и приемы его изготовления и закрепления. Кроме того, уголовное законотворчество — это не только совокупность, но и последовательность способов (приемов) целенаправленного преобразования социально значимой информации в новый, эффективно действующий правовой акт, на создание которого можно и нужно влиять.

Библиография

1 См.: Алексеев С.С. Проблемы теории права: основные вопросы общей теории социалистического права: Курс лекций: В 2 т. Т. 2. — Свердловск, 1973. С. 140, 148—150.

2  Он же. Общая теория права: Курс в 2 т. Т. 2. — М., 1982. С. 271.

3 См.: Гродзинский М.М. Законодательная техника и уголовный кодекс / Вестн. сов. юстиции. 1928. № 19. С. 558—562.

4 См.: Шаргородский М.Д. Уголовный закон. — М., 1948.

5 См.: Хамракулов Р.М. Вопросы теории и практики кодификации уголовного законодательства союзной республики. — Душанбе, 1962. С. 42—48.

6 См.: Ковалев М.И. О технике уголовного законодательства // Правоведение. 1962. № 3. С. 144—146.

7 См.: Нашиц А. Правотворчество. Теория и законодательная техника. — М., 1974. С. 193.

8  См.: Шаргородский М.Д. Указ. раб. С. 105.

9  См.: Алексеев С.С. Общая теория права. Т. 2. С. 268.

10  См., например: Коган В.М. Логико-юридическая структура советского уголовного закона. — Алма-Ата, 1966. С. 55.

11 См., например: Келина С.Г. Некоторые принципиальные идеи, лежащие в основе теоретической модели уголовного кодекса // Проблемы совершенствования уголовного закона. — М., 1984. С. 5—18.

12 См., например: Панов Н.И. О точности норм уголовного права и совершенствовании законодательной техники // Правоведение. 1987. № 3. С. 79.

13 Давид Р. Основные правовые системы современности (сравнительное право). — М., 1967. С. 115.

14 См.: Теория государства и права: Учеб. / Под ред. В.В. Лазарева. — М., 1996. С. 133.

15  См.: Таганцев Н.С. Лекции по русскому уголовному праву: Часть общая. Вып. 1. — Спб., 1887. С. 175.

16 См.: Владимиров Л.Е. Правовое творчество. — М., 1905. С. 29.

17 См.: Люблинский П.И. Техника, казуистика и толкование Уголовного кодекса. — Пг., 1917. С. 23.

18 Ковалев М.И. Советское уголовное право. Советский уголовный закон. Вып. 2. — Свердловск, 1974. С. 63.

19 См.: Ковалев М.И. Оптимальное соотношение формального и оценочного в уголовном законе // Сов. государство и право. 1973. № 11. С. 71—74.