Ответственность за соучастие в убийстве матерью новорожденного ребенка

С.С. АВЕТИСЯН,

кандидат юридических наук, судья Апелляционного суда Республики Армения по уголовным и военным делам

Статьей 106 УК РФ предусмотрена уголовная ответственность за новый привилегированный состав умышленного убийства, исполнителем которого является специальный субъект — мать новорожденного ребенка. Аналогичная норма предусмотрена и в новом УК Республики Армения (ст. 106)[1].

В связи с появлением данной нормы в теории уголовного права и на практике возникло много проблем, связанных с правильной уголовно-правовой оценкой содеянного исполнителем преступления. Наибольшую сложность представляет вопрос об уголовной ответственности соучастников такого преступления.

В соответствии с ч. 4 ст. 34 УК РФ (ч. 3 ст. 39 УК Республики Армения) «лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части настоящего Кодекса, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника».

Поскольку субъект преступления, предусмотренного ст. 106 УК РФ,  — специальный, на первый взгляд кажется, что ответственность неспециальных субъектов за участие в совершении данного деяния может наступить только за организацию, подстрекательство или пособничество в преступлении. В соответствии с приведенным правилом, неспециальные субъекты не могут быть исполнителями или соисполнителями преступлений со специальным субъектом.

Однако правило, закрепленное в ч. 4 ст. 34 УК РФ, к данному составу неприменимо по следующим основаниям.

Качества специального субъекта (матери), приведенные в ст. 106 УК РФ, относятся исключительно к личности виновной; они не обусловливают преступный характер деяния и не заключаются в нарушении каких-либо специальных правил поведения, как это свойственно многим преступлениям со специальным субъектом.

Из теории уголовного права известно, что обстоятельства, относящиеся сугубо к личности виновного, не могут учитываться при квалификации содеянного соучастниками. Иначе должен быть решен вопрос об ответственности соучастников преступления со специальным субъектом, когда специальные признаки (качества, свойства) относятся к характеристике субъекта преступления (исполнителя), а не к его личности, или определяют саму преступность деяния. В этих случаях данные признаки вменяются и соучастникам, если они охватывались их сознанием[2].

Качества, присущие матери, лишь смягчают ее ответственность и наказание как исполнителя преступления, предусмотренного ст. 106. Поэтому, как справедливо отмечал Н.С. Таганцев, «...закон не может уменьшить наказуемость соучастников за детоубийство, применяя к ним ту же презумпцию психической ненормальности»[3]. 

Если соучастие в детоубийстве состоит в форме соисполнительства, то ответственность соучастников наступает по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ (умышленное убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии). Подобного квалифицирующего обстоятельства в ч. 2 ст. 104 УК Республики Армения не имеется, поэтому содеянное будет квалифицироваться по ч. 1 той же статьи (простое убийство). В соответствии с п. 8 ч. 1 ст. 63 УК Республики Армения данное обстоятельство является отягчающим ответственность и наказание.

Наибольший интерес представляют те случаи, когда соучастники детоубийства не являются соисполнителями, а играют роль организаторов, подстрекателей и пособников. В этом случае правила, закрепленные в ч. 4 ст. 34 УК РФ, также неприменимы. Ответственность соучастников должна наступать по соответствующим частям статей 33 и 34, а также п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Для решения этой сложной проблемы, имеющей весьма важное значение, и не только теоретическое, но и практическое, нами сделана попытка качественно нового подхода к комплексному законодательному урегулированию вопроса о соучастии неспециального субъекта в преступлении со специальным субъектом[4]. Содержание предложенной концепции состоит в том, что следует различать составы преступлений, в которых присутствует специальный субъект (убийство матерью новорожденного ребенка; изнасилование; хищение имущества, вверенного виновному; участие гражданина России в шпионаже др.), и составы, в которых не только субъект, но и остальные элементы имеют специальный характер, и прежде всего объект преступления (преступления, связанные с нарушением специальных правил поведения; преступления против государственной власти; некоторые преступления против правосудия; преступления против интересов военной службы и др.). Это — преступления со специальным составом. Посягательство на специальные объекты (отношения) возможно только участниками специальных отношений путем нарушения специально установленного порядка поведения. Причинная связь в таких составах носит специальный уголовно-правовой характер. Поэтому только в этих случаях неспециальные субъекты, на которых не возложено соблюдение такого порядка, не могут быть исполнителями (соисполнителями) преступления.

В таких составах признаки специального субъекта детерминированы особенностями специальных отношений. Наличие подобных признаков связано с определением преступности деяния, а поэтому в случае их осознания соучастниками ответственность последних должна наступать за данное деяние.

Если же в составе только субъект специальный, то соисполнителем такого преступления может быть и неспециальный субъект (при условии, если диспозиция статьи допускает возможность выполнения хотя бы части объективной стороны данного преступления).

Отмеченные правила квалификации действий соучастников детоубийства не являются отступлением от указанного положения, поскольку дополнительные признаки специального исполнителя не определяют преступность этого деяния и потому не могут влиять на ответственность соучастников.

В юридической литературе высказывалось мнение об излишности правового регулирования проблемы соучастия неспециальных субъектов в преступлениях со специальным субъектом, что, на наш взгляд, необоснованно[5]. В связи с этим было бы верным в Общую часть УК РФ (УК Республики Армения) вместо ч. 4 ст. 34 УК РФ ввести отдельную норму об «ответственности соучастников преступления со специальным составом», которая должна иметь универсальный характер, т.е. во-первых, будет распространяться на все соответствующие составы преступлений, а во-вторых, определять единые основания, пределы и объем ответственности соучастников таких преступлений.

Библиография

1 Принят 18.04.2003 г., вступил в силу 01.08.2003 г.

2 Лист Ф. Учебник уголовного права. Общая часть. — М., 1903. С. 256—257; Сергеевский Н.Д. Русское уголовное право. Пособие к лекциям. Часть Общая. — СПб., 1910. С. 312; Уголовное право России. Т. 2. Особенная часть / Под ред. А.Н. Игнатова и Ю.А. Красикова. — М., 1999. С. 49—50 и др.

3 Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Часть Общая. Т. 1. — Тула: Автограф. С. 611; Лукичев О.В. Уголовно-правовая и криминологическая характеристика детоубийства: Автореф. дис...  канд. юрид. наук. — Спб., 1997. С. 18.

4 Аветисян С.С. Правовые основания ответственности за соучастие в преступлении со специальным субъектом (специальным составом) // Законность и действительность. Юридический научно-популярный журнал. Ереван. 2003. № 13 (75). С. 31—34.

5 Волженкин Б.В. Некоторые проблемы соучастия в преступлениях, совершаемых специальными субъектами // Уголовное право Российской Федерации. 2000. № 1. С. 12—16.