Пилотное постановление Европейского суда по правам человека: pro et contra

УДК 341.231.14

Страницы в журнале: 116-121 

С.В. КОВПАК,

советник государственной гражданской службы Российской Федерации 2-го класса

Рассматривается пилотное постановление Европейского суда по правам человека; изучены юридическая природа и положительные и отрицательные аспекты пилотного постановления Европейского суда по правам человека.

Ключевые слова: Конвенция о защите прав человека и основных свобод, Европейский суд по правам человека, процедура пилотного постановления, системная проблема.

The pilot decision of the European court under human rights: pro et contra

In article the pilot decision of the European court under human rights is considered; the legal nature both positive and negative aspects of the «pilot» decision of the European court under human rights are studied.

Keywords: The Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms, The European court of Human Rights, the pilot — judgment procedure, systemic problem.

Анализ судебной практики Европейского суда по правам человека (далее — ЕСПЧ) свидетельствует о наличии системного кризиса европейской системы защиты прав человека, обусловленного неисполнением государствами — участниками Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года (далее — Конвенция) принятых международных обязательств.

Вместе с тем нарушение государствами Большой Европы[1] принципа pacta sunt servanda во многом определено отсутствием эффективного контрольного конвенционного механизма.

Поскольку ядром[2] европейской системы защиты прав человека и основой контрольного механизма[3] Конвенции выступает ЕСПЧ, то именно от эффективности деятельности данного конвенционного органа во многом зависит, будут ли высокие стандарты Конвенции определять государственную политику национальных государств в области прав человека либо они приобретут иллюзорный и эфемерный характер.

Деятельность ЕСПЧ в последнее десятилетие обнажила ряд существенных проблем, ставящих под сомнение эффективность его функционирования в частности и отправляемого в Страсбурге правосудия в целом[4]. Констатируя во многих делах нарушение государством-ответчиком закрепленного ст. 6 Конвенции права на справедливое судебное разбирательство, сам ЕСПЧ годами рассматривает индивидуальные жалобы, что является предметом справедливой критики как со стороны их подателей, так и со стороны исследователей проблематики европейской системы защиты прав человека.

«…ЕСПЧ стал систематически нарушать требование о разумных сроках судебного разбирательства, на соблюдении которого национальными инстанциями он столь последовательно всегда настаивал»[5].

Причиной увеличения сроков рассмотрения дел ЕСПЧ является в первую очередь резко возросшая в последние годы нагрузка[6], проявляющаяся в перманентном увеличении количества поступающих в ЕСПЧ жалоб.

В Докладе Группы мудрецов в Комитет министров Совета Европы (далее — КМСЕ) отмечается: «Рост числа индивидуальных обращений по экспоненте серьезно угрожает в настоящее время жизнеспособности судебной защиты и способности Европейского суда справляться с возложенным на него объемом работы. Столь стремительное развитие подвергает риску надлежащее функционирование контрольного механизма Конвенции»[7].

 Основу таких жалоб составляют жалобы-клоны, касающиеся повторяющихся нарушений положений Конвенции.

ЕСПЧ сформировал нормативно-доктринальные позиции по таким делам, однако государства-ответчики своевременно не обеспечили надлежащее исполнение постановлений, выносимых против них ранее, не приняли мер общего характера, исключающих возможность повторения подобных нарушений положений Конвенции. «Они не внесли необходимых изменений в национальное законодательство, административную и правоприменительную практику. Они не сделали всего необходимого для того, чтобы предотвратить все новые и новые нарушения прав человека, на которые им указал ЕСПЧ»[8].

Реакцией на угрожающее количество поступающих в ЕСПЧ жалоб-клонов являются меры, направленные в первую очередь на оптимизацию функционирования его процедурных (процессуальных) аспектов деятельности. Суд неустанно старается модернизировать и улучшать свои методы с целью увеличения количества рассматриваемых дел[9]. К числу мер, преследующих цель процессуальной оптимизации деятельности ЕСПЧ, безусловно относится дополнение Конвенции Протоколом от 13 мая 2004 г. № 14[10].

 Согласно прогнозам эта мера должна повысить на 20% эффективность функционирования ЕСПЧ[11].

В целях разрешения большого количества одинаковых дел, возникающих из одной системной проблемы, ЕСПЧ разработал новую процедуру — процедуру пилотного постановления[12], которая, как справедливо отмечает М.Л. Энтин, является «радикально новой методикой в практике деятельности ЕСПЧ»[13]. «ЕСПЧ ввел их в свою практику как возможный процессуальный ответ на неспособность или нежелание государств осуществить имплементационные меры общего характера, чтобы остановить поток повторяющихся жалоб. <…> Суть — Европейский суд растолковывает государству-ответчику, в чем состоит регулярно допускаемое им повторяющееся нарушение ЕКПЧ и что ему надлежит сделать для того, чтобы исправить положение, а на это время дает ему отсрочку по рассмотрению соответствующей категории висящих дел. Идеология пилотных постановлений — постоянные повторяющиеся нарушения предписаний Европейской конвенции и отсутствие достаточных и эффективных внутренних средств правовой защиты несовместимы с ЕКПЧ»[14].

Атрибутивным признаком такого судебного акта является констатация наличия в государстве—участнике Конвенции структурной, системной проблемы, приводящей к повторяющимся нарушениям Конвенции.

Поэтому, в отличие от решения по обычному делу, основной целью пилотного постановления является устранение государством-ответчиком несовместимой с высокими стандартами Конвенции существующей в национальной правовой системе проблемы эндогенного характера.

Таким образом, применение ЕСПЧ пилотной процедуры неизбежно влечет расширение предметных границ индивидуальной жалобы и распространение ее правовых последствий на неограниченный круг лиц, права которых нарушены, либо существует угроза нарушения таких прав ввиду наличия в национальной правовой системе государства-ответчика структурной дисфункции и практики, несовместимой с Конвенцией.

Чаще всего реализация прав лиц, отличных от заявителя по индивидуальной жалобе, достигается в результате приостановления рассмотрения на определенный ЕСПЧ срок жалоб, вытекающих из единого основания, для удовлетворения требований последних в рамках национальной юрисдикции. В основном восстановление нарушенных прав осуществляется в результате принятия государством-ответчиком мер общего характера.

Судья ЕСПЧ от Российской Федерации А.И. Ковлер отмечает, что пилотное постановление «поможет нам рассматривать аналогичные дела в ускоренном порядке. Все жалобы, которые поступят к нам после принятия пилотного постановления, будут заморожены на год, чтобы дать государству время устранить проблему путем создания эффективного средства правовой защиты и достигнуть со всеми заявителями мировых соглашений»[15].

В основание такого решительного поворота в деятельности ЕСПЧ положена резолюция КМСЕ от 12.05.2004 № 2004(3), призвавшая ЕСПЧ в своих постановлениях о нарушениях Конвенции выделять ключевую, системную проблему и ее источник, особенно в тех случаях, когда велика вероятность направления в ЕСПЧ множества жалоб по данному вопросу.

Впервые процедура пилотного постановления была применена ЕСПЧ в постановлении от 22.06.2004 по делу «Брониовски (Broniowski) против Польши». ЕСПЧ, постановив, что по данному делу имеет место нарушение ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции, указал: установленное нарушение вытекает из проблемы систематического характера, связанной с недостатками в национальном законодательстве и практике его применения, возникшими вследствие отсутствия эффективного механизма реализации права на возмещение долга лиц, репатриированных с территорий за рекой Буг, которые подали требование о компенсации, вследствие чего не только заявитель, но и целая группа людей были лишены права на беспрепятственное пользование своим имуществом[16]. В связи с этим ЕСПЧ отметил: государство-ответчик должно с помощью соответствующих законодательных и административных мер обеспечить эффективную и быструю реализацию права на компенсацию остальных лиц, репатриированных с территорий за рекой Буг, или предоставить им равноценную компенсацию, основываясь на принципах защиты имущественных прав, предусмотренных положениями ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции.

До применения соответствующих общих мер, которые должны были быть приняты в разумный срок, ЕСПЧ приостановил рассмотрение жалоб, вытекающих из этой проблемы.

В качестве мер, направленных на устранение установленных ЕСПЧ системных нарушений конвенционных положений, государством-ответчиком трансформирована система нормативного регулирования в области выплат денежной компенсации лицам, репатриированным с территорий за рекой Буг, посредством принятия сначала постановления Конституционного суда Польши от 15.12.2004 № К2/04 и впоследствии закона Польши от 08.07.2005 о реализации права на компенсацию стоимости имущества, оставленного за современными границами польского государства.

Значение вышеуказанного дела проявляется в том, что в данном постановлении ЕСПЧ впервые формирует конститутивные основы его правовой природы, определяет цель вынесения такого судебного акта, формулирует понятие проблемы систематического характера или системного нарушения (легальная дефиниция системного нарушения в Конвенции отсутствует).

В постановлении от 01.03.2006 по делу«Сейдович (Sejdovic) против Италии» ЕСПЧ, постановив, что установленное нарушение положений Конвенции является следствием системной проблемы, связанной с ненадлежащим функционированием национального законодательства и судебной практики, вызванным отсутствием эффективного механизма для обеспечения права лиц, осужденных in absentia, в том случае, если они не были надлежащим образом уведомлены о судебном разбирательстве и не отказались в недвусмысленной форме от своего права присутствовать на судебном разбирательстве по их делу, добиться повторного судебного разбирательства по существу предъявленных им обвинений судом, который, рассматривая их дело в соответствии с требованиями ст. 6 Конвенции, не счел нужным указывать какие-либо меры общего характера на национальном уровне, необходимые для исполнения данного решения.

Особо важным с точки зрения определения критерия системной ситуации, оправдывающей применение процедуры пилотного постановления, является вывод, сделанный ЕСПЧ в постановлении от 19.06.2006 по делу «Хуттен—Чапска (Hutten—Czapska) против Польши». Согласно позиции ЕСПЧ определение системной ситуации, оправдывающей применение процедуры пилотного постановления, необязательно должно быть связано с конкретным количеством похожих жалоб, уже находящихся в производстве суда. В контексте системных или структурных нарушений возможный приток дел в будущем также заслуживает большого внимания в целях предупреждения скопления повторяющихся дел, рассматриваемых ЕСПЧ.

В постановлении от 15.01.2009 по делу «Бурдов (Burdov) против России» ЕСПЧ определил правовую судьбу жалоб, связанных с выявленной в правовой системе Российской Федерации структурной проблемой длительного неисполнения решений национальных судов о взыскании бюджетных средств. Рассмотрение всех новых жалоб, поданных после вынесения вышеуказанного постановления, в которых заявители указывают исключительно на неисполнение и/или несвоевременное исполнение решений национальных судов, присудивших денежные выплаты со стороны государственных органов, приостановлено ЕСПЧ на 1 год с момента вступления в силу судебного акта. Что касается жалоб, поступивших в Страсбург и коммуницированных государству-ответчику до вынесения постановления по данному делу, то ЕСПЧ обязал Российскую Федерацию предоставить адекватное и достаточное возмещение всем потерпевшим в связи с неуплатой или несвоевременной уплатой государственными органами задолженности на основании решений, вынесенных национальными судами, также в течение 1 года с момента вступления в силу постановления от 15.01.2009. Кроме того, ЕСПЧ указал: такое возмещение могло бы быть достигнуто путем предоставления властями по собственной инициативе эффективного внутреннего средства правовой защиты или посредством индивидуальных решений, таких как мировые соглашения с заявителями или односторонние предложения о возмещении в соответствии с требованиями Конвенции.

Иллюстрацией реакции российских властей на искоренение выявленной ЕСПЧ системной дисфункции национальной правовой системы служит проект федерального конституционного закона «О возмещении государством вреда, причиненного нарушением права на судопроизводство в разумные сроки и права на исполнение в разумные сроки вступивших в законную силу судебных актов».

Изучение проблематики пилотной процедуры, ее становления и развития позволяет заключить, что новаторский подход ЕСПЧ по формированию новой правовой реальности обречен на использование в долгосрочной перспективе. Институт пилотного постановления воспринимается в Страсбурге как панацея, антидот на пути гипотетически возможного коллапса европейской системы защиты прав человека, спровоцированного перманентным ростом адресованных ЕСПЧ повторяющихся жалоб.

В частности, согласно позиции ЕСПЧ «благодаря некоторым пилотным постановлениям удалось разрешить проблемы, лежащие в основе большого числа повторяющихся жалоб в суд. Лучшие тому примеры — постановления по делам “Брониовски против Польши”, “Хуттен—Чапска против Польши” и “Лукенда против Словении”»[17].

Вместе с тем даже исследование приведенных в статье пилотных постановлений позволяет сделать категоричный вывод об отсутствии единообразной практики применения пилотной процедуры, ее надлежащей формализации и, следовательно, свидетельствует о неразработанности механизмов ее реализации.

Как справедливо отмечает Костас Параскева, «процедура пилотного постановления находится в зачаточном состоянии. ЕСПЧ по-прежнему пребывает в состоянии поиска модели ее развития… Представляется, что в настоящее время отсутствует формальный механизм идентификации пилотной процедуры»[18].

Таким образом, необходимость формализации и нормативного закрепления3 процедуры пилотного постановления представляется очевидной.

С одной стороны, эти меры будут способствовать легитимации уже ставшей частью практики ЕСПЧ новой судебной процедуры, придадут ей надлежащий правовой фундамент, исключат риторику об отсутствии ее надлежащей конвенционной основы, что будет иметь не только важное правовое, но и политическое значение.

С другой стороны, формализация института пилотного постановления позволит разработать единообразные подходы, определить пределы судебной дискреции и в конечном итоге сделать данную процедуру более транспарентной и предсказуемой для потенциальных ответчиков — государств Большой Европы.

В рамках Интерлакенского процесса4 ЕСПЧ, КМСЕ и другие заинтересованные органы Совета Европы последовательно продвигают идею регламентации института пилотного постановления. Согласно позиции ЕСПЧ «задача Суда состояла бы в том, чтобы сконцентрировать свои усилия на выявлении присущих конкретному государству системных проблем, лежащих в основе различных категорий повторяющихся жалоб. Суд затем отберет одну или несколько характерных жалоб из такой конкретной категории и коммуницирует их государству-ответчику. Затем суд рассмотрит их без лишнего промедления и в резолютивной части своего постановления четко укажет, какие шаги надлежит предпринимать государству с тем, чтобы разрешить эту конкретную проблему. Это может означать, например, возложение на государство требования создать на национальном уровне средства правовой защиты, которые представили бы потенциальным заявителям возможность рассмотрения их жалоб в рамках национальной правовой системы в соответствии с принципом субсидиарности. Как только будут четко выявлены “коренные причины” проблемы и определенные шаги, которые следует предпринять государству с тем, чтобы разрешить проблему, бремя работы с делом следует перенести с суда на государство-ответчика и Комитет министров… Для того, чтобы все это происходило, необходимо внести изменение в Конвенцию и предусмотреть в ней…»[19]

В свою очередь Руководящий комитет Совета Европы по правам человека в разрезе разрешения проблематики дел-клонов и повторяющихся жалоб указал на необходимость установления единообразных четких и предсказуемых стандартов применения процедуры пилотного постановления. Для этого следует установить критерии определения дел, в отношении которых возможно вынести пилотное постановление, определить правила процедуры, применимые к таким случаям, включая судьбу дел, рассмотрение которых откладывается вплоть до вынесения пилотного постановления[20].

Представляется необычайно важным, что вышеуказанные предложения, касающиеся необходимости правовой структуризации института пилотного постановления, нашли свое отражение в разделе D (Repetitive applications) Интерлакенской итоговой декларации 2010 года.

Кроме того, согласно разделу G (Simplified Procedure of Amending the Convention) регламентация института пилотного постановления может быть достигнута в результате упрощения процедуры внесения изменений в положения Конвенции, касающихся организационных и процедурных вопросов деятельности ЕСПЧ.

Вместе с тем у медали под названием «пилотное постановление ЕСПЧ» есть своя обратная сторона.

Не стоит забывать, что появление данной правовой категории обусловлено не поступательным улучшением юрисдикционной защиты прав человека в Большой Европе, а кризисом европейской системы защиты прав человека, вызванным нарушением баланса между ее национальной и интернациональной составляющей, девальвацией принципа субсидиарности, лежащего в основе функционирования конвенционного механизма.

В первую очередь вызывает озабоченность, что решение о применении к суверенным государствам такой радикальной меры, как пилотное постановление, принадлежит ЕСПЧ. На наш взгляд, никакая риторика о необходимости спасения агонизирующего от наплыва жалоб-клонов ЕСПЧ не может служить основанием для узурпации данным конвенционным органом определенной компетенции и в конечном итоге оправдать принятие произвольных решений.

Прибегнув к компаративистике, становится очевидным, что в рамках континентально-европейской правовой традиции санкционирование высшими судебными инстанциями новых судебных процедур без внесения соответствующих изменений в процессуальное законодательство воспринималось бы как contra legem.

Даже последующая легитимация вышеуказанной инициативы ЕСПЧ со стороны государств Большой Европы не снимает глубины и остроты обозначенной проблемы, поскольку данная практика не стала предметом серьезной критики.

 Следовательно, существует опасность, что ЕСПЧ, единожды произвольно выйдя за рамки конвенционного регулирования, будет впоследствии использовать такую практику, ставя государства—участников Конвенции перед очередным un fait accompli.

Кроме того, не совсем убедительно выглядит апологетика пилотной процедуры, в основу которой положен тезис о ее чудодейственном воздействии на эндогенную опухоль национальной правовой системы, несовместимой с положениями Конвенции. Ведь принятие мер общего характера не является эксклюзивной особенностью именно пилотной процедуры. В системе конвенционного регулирования надлежащее исполнение решения ЕСПЧ традиционно подразумевает наряду с выплатой потерпевшему справедливой компенсации и принятием мер индивидуального характера, направленных на устранение выявленных нарушений и восстановление положения, существовавшего до нарушения права (restitutio in integrum), принятие государством-ответчиком мер общего характера, предполагающих «устранение причин и условий аналогичных нарушений впоследствии»[21].

В постановлении от 13.07.2000 по делу «Скоццари (Scozzari) и Джунта (Giunta) против Италии» ЕСПЧ отметил: согласно ст. 46 Конвенции стороны приняли на себя обязательства подчиняться окончательным постановлениям ЕСПЧ по любому делу, в коем они являются сторонами, и исполнение этих постановлений проводится под контролем КМСЕ. Из этого следует, inter alia, что постановление, согласно которому ЕСПЧ признал нарушение, налагает на государство-ответчика юридическую обязанность не только произвести лицам выплаты, присужденные в качестве справедливой компенсации, но и избрать под контролем КМСЕ меры общего характера.

КМСЕ в предварительной резолюции от 04.06.2003 № ResDH (2003) 123 относительно постановления ЕСПЧ от 15.07.2002 по делу «Калашников против Российской Федерации» отметил, что обязательность для государств решений ЕСПЧ, вытекающих из п. 1 ст. 46 Конвенции, включает принятие общих мер для предотвращения новых нарушений Конвенции, подобных выявленным в постановлениях ЕСПЧ.

Кроме того, некоторые аспекты реализации пилотной процедуры вызывают справедливую критику в Совете Европы.

Согласно позиции Парламентской ассамблеи Совета Европы[22], одна пилотная процедура не в состоянии обнаружить все нюансы выявленного нарушения и, как следствие, дать ему всеобъемлющую оценку.

Очевидно, что в результате замораживания жалоб заявителей, связанных с той же структурной проблемой, будут ограничены права тех из них, чьи жалобы касались аспектов данной проблемы, не нашедших своего отражения в пилотном постановлении.

Однако самый негативный элемент данного явления — покушение на святая святых[23] конвенционного механизма — право индивидуальной жалобы.

Право подачи индивидуальной жалобы или право на иск в процессуальном смысле опосредует право на судебную защиту в традиционном значении этого слова. То есть когда судом отправляется правосудие путем разрешения конкретного спора между сторонами. Причем основой процессуального взаимоотношения суда и лиц, участвующих в деле, выступают функциональные процессуальные принципы непосредственности судебного разбирательства, состязательности, диспозитивности, непрерывности и процессуального равенства сторон.

На наш взгляд, отмеченный М.Л. Энтиным радикализм пилотной процедуры в первую очередь проявляется в изменении системных, парадигматических основ отправления правосудия. Ведь суд уже не рассматривает шаблонные дела по существу, его деятельность направлена на обеспечение контроля над исполнением пилотного постановления государством-ответчиком.

Очевидно, что практика пилотных постановлений приводит к нарушению права на индивидуальное обращение, которое представляет собой «базовый элемент европейской правовой культуры»[24].

Исследование правовой природы института пилотного постановления, причинно-следственных связей, обусловивших применение данной процедуры, свидетельствует о комплексности этого правового явления. Широкая палитра взглядов — от восторженной апологетики до полного неприятия — тому лишь подтверждение. Очевидно одно: маховик пилотной процедуры раскручен, ее применение ЕСПЧ неизбежно.

Библиография

1 Данный термин традиционно используется для обозначения совокупности государств—членов Совета Европы и противопоставляется термину «Малая Европа», используемому для обозначения государств—членов Европейского союза.

2 См.: Европейское право. Право Европейского Союза и правовое обеспечение защиты прав человека: Учеб. 2-е изд., пересмотр. и доп. / Отв. ред. Л.М. Энтин. — М., 2008. С. 277.

3 См. подробнее: Discours du Prеsident de la Cour europеenne des droits de l’homme. Version 15.02.2010. Confеrence d’ Interlaken (18 et 19 fеvrier 2010) // www.echr.coe.int/echr/Homepage_FR

4 См. подробнее: Выступление Президента ЕСПЧ Жана-Поля Коста 30 января 2009 г. по случаю церемонии открытия 2009 судебного года / Dialogue entre juges. La Cour europеenne des droits de l’homme. Conseil de l’Europe. 2009; Выступления на круглом столе на тему «Между Мадридом и Интерлакеном — краткосрочная реформа Европейского суда по правам человека» // Права человека. 2009. № 11.

5 Энтин М.Л. Настоящее и будущее Интерлакенского процесса // Вся Европа.ru. 2010.1(40).

6 См. подробнее: Путеводитель по прецедентной практике Европейского суда по правам человека за 2007 год / Науч. ред.-сост. Ю.Ю. Берестнев. — М., 2009.

7 www.sudprecedent.ru/documents/178/

8 Энтин М.Л. Указ. раб.

9 Memorandum of the President of the European Court of Human Rights to the states with a view to preparing the Interlaken Conference // www.echr.coe.int/echr/Homepage_FR

10 Ратифицирован Российской Федерацией Федеральным законом от 04.02.2010 № 5-ФЗ «О ратификации Протокола № 14 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, вносящего изменения в контрольный механизм Конвенции, от 13 мая 2004 года».

11 Il faut discuter des initiatives qui posent problеme // www.letemps.ch

12 См. подробнее: La procеdure de l’arret pilote. Note d’information du greffier // www.echr.coe.int/echr/Homepage_FR

13 Энтин М.Л. Указ. раб.

14 Там же.

15 Ковлер А.И. Наш человек в Европе // ЭЖ-юрист. 2009. № 3.

16 Данная позиция ЕСПЧ нашла свое отражение также в разделе II мирового соглашения по делу «Брониовски против Польши», согласно которому на кону стоят не только интересы конкретного лица Ежи Брониовски и вред, причиненный ему в результате нарушения его имущественных прав, установленного Европейским судом, но и интересы и вред, причиненный заявителям с аналогичными жалобами, рассматриваемыми Европейским судом, либо могущими быть поданными в Европейский суд.

17 См.: Выступления на круглом столе на тему «Между Мадридом и Интерлакеном — краткосрочная реформа Европейского суда по правам человека». С. 8.

18 Paraskeva C. Human Rights Protection Begins and Ends at Home: The «Pilot Judgment Procedure» Developed by the European Court of Human Rights // www.londonmet.ac.uk/londonmet/library/k51079_3.pdf

19 Выступления на круглом столе на тему «Между Мадридом и Интерлакеном — краткосрочная реформа Европейского суда по правам человека». С. 9.

20 www.wcd.int

21 Калашников С.В. Проблемы устранения системных нарушений Конвенции о защите прав и основных свобод (к вопросу о применении государством-ответчиком мер общего характера) // Конституционное и муниципальное право. 2009. № 13 // КонсультантПлюс. Раздел «Комментарии законодательства».

22 См., например: Resolution 1516 (2006) Implementation of judgments of the European Court of Human Rights // www.assembly.coe.int

23 В официальных документах Совета Европы традиционно используется термин «краеугольный камень» (a cornerstone / la pierre angulaire).

24 См. п. 23 Доклада Группы мудрецов в Комитет министров Совета Европы // www.sudprecedent.ru/documents/178/