Постановления Европейского суда по правам человека: свойства и виды

УДК 341.64

СОВРЕМЕННОЕ ПРАВО №9 2011 Страницы в журнале: 121-124 

Т.В. СОЛОВЬЕВА,

кандидат юридических наук, доцент кафедры гражданского процесса Саратовской государственной академии права

Рассмотрены виды и свойства постановлений Европейского суда по правам человека. Выделены два вида постановлений и описаны их специфические свойства.

Ключевые слова: Европейский суд по правам человека, постановление, пилотное постановление, исполнимость, нормативность, обязательность, реализация.

Decisions of the European Court of Human Rights: the properties and types

Solovieva T.

This article deals with the types and properties of the decisions of the European Court of Human Rights. The author distinguishes two types of decisions by the European Court of Human Rights and considers their specific properties.

Keywords: European Court of Human Rights, resolution, the pilot resolution, feasibility, regulatory, commitment, implementation.

В  настоящее время количество жалоб, поданных гражданами России в Европейский суд по правам человека (далее — ЕСПЧ), увеличивается, соответственно растет число вынесенных постановлений ЕСПЧ, которые необходимо реализовать, т. е. привести в действие и выполнить содержащиеся в них указания. Реализация постановлений ЕСПЧ — тема актуальная, поскольку зачастую процесс приведения в действие данных актов сопряжен с многочисленными трудностями.

Постановления ЕСПЧ представляют собой итоговый акт суда как результат правосудной деятельности. Данные акты отличаются от национальных итоговых судебных постановлений по характеру, форме и содержанию, кроме того, им присущи специфические свойства.

Особенность реализации постановлений ЕСПЧ связана с порядком их вынесения и свойствами, которыми обладают эти акты. Хотя порядок принятия данных актов может быть охарактеризован как судебный, они исходят не от иностранного суверенного государства, а от ежгосударственного образования иного рода, воле которого государства подчиняют себя добровольно, участвуя в международных соглашениях[1]. Иными словами, постановления ЕСПЧ имеют надгосударственный характер. Это означает, что они принимаются особым органом, не входящим в национальную систему органов государственной власти. Предметом рассмотрения ЕСПЧ является жалоба определенного лица, ответчиком по которой выступает государство. Влияние постановлений ЕСПЧ распространяется не только на государство — ответчика по конкретной жалобе, но и на другие государства, в которых обнаруживается схожая проблема. Фактически ЕСПЧ контролирует законное функционирование всех государств—членов Совета Европы, не вмешиваясь напрямую в их деятельность, указывает на обнаруженные недостатки, которые нарушают права и затрагивают законные интересы граждан.

Что касается формы, то постановление ЕСПЧ имеет особую структуру и состоит из трех частей:

1) процедуры, где указываются общие сведения о рассматриваемом деле;

2) фактов, где подробно излагаются фактические обстоятельства дела, имеющие отношение к делу нормы национального законодательства, выдержки из судебных решений и административных органов государства—ответчика по жалобе;

3) вопросов права, где детально исследуются все правовые вопросы, существенные для окончательных выводов суда[2].

Отличительная черта содержания постановлений ЕСПЧ от национальных судебных решений — наличие декларации (предписания). Постановления ЕСПЧ всегда выносятся в «декларативной» форме, т. е. они ограничиваются объявлением того, в чем состоит нарушение Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее — Конвенция) в отдельно взятом деле[3]. Они не содержат конкретных указаний на меры, которые должно принять государство-ответчик для ликвидации выявленного нарушения Конвенции.

Как правило, констатация нарушения норм Конвенции и весьма расплывчатые формулировки рекомендуемых к принятию мер содержатся в большинстве постановлений ЕСПЧ.

Если самой констатации нарушения Конвенции недостаточно, принимаются специальные пилотные постановления. Цель такой процедуры — содействие скорейшему и наиболее эффективному устранению сбоев, затрагивающих права человека, а также побуждение государства-ответчика к разрешению большого количества индивидуальных дел, вытекающих из той же структурной проблемы на национальном уровне, что соответствует принципу субсидиарности, который лежит в основе конвенционной системы[4].

В результате принятия пилотного постановления в рамках отдельного дела выявляются системные проблемы, приведшие к нарушению Конвенции, и выдаются предписания принять необходимые меры для исправления ситуации. Пилотное постановление помогает рассматривать аналогичные дела в ускоренном порядке. Все жалобы, которые поступают после принятия такого постановления, будут замораживаться на год, чтобы дать государству время устранить проблему путем создания эффективного средства правовой защиты и достигнуть со всеми заявителями мировых соглашений[5].

Отличительная особенность пилотного постановления в том, что в нем используется возможность «нормативного» предписания, т. е. ЕСПЧ выдает предписание законодателю о неизбежности внесения изменений в закон[6].

Например, в первом пилотном постановлении ЕСПЧ «Бурдов против России» (№ 2) указано, что власти государства-ответчика обязаны ввести в течение 6 месяцев со дня вступления постановления в силу в соответствии с п. 2 ст. 44 Конвенции эффективное внутреннее средство правовой защиты или комбинацию таких средств, которые обеспечат адекватное и достаточное возмещение в связи с неисполнением или несвоевременным исполнением решений национальных судов с учетом конвенционных принципов, установленных в прецедентной практике ЕСПЧ. Таким образом, ЕСПЧ дал четкое нормативное предписание, предусмотрев определенные санкции в случае его неисполнения.

Учитывая изложенное, мы можем говорить о том, что ЕСПЧ имеет полномочие принимать два вида окончательных постановлений по жалобам заявителей, которые отличаются характером содержащихся в них предписаний: при вынесении прецедентных постановлений используются декларативные рекомендации (предусматривающие право выбора средств для приведения их в действие), а при вынесении пилотных постановлений — нормативные предписания (четко устанавливающие способ приведения их в действие). В связи с этим предлагаем все постановления ЕСПЧ условно делить на две группы: ординарные (прецедентные, принимаемые по большинству дел) и неординарные (пилотные, принимаемые в исключительных случаях).

Следует обратить внимание на присущие данным актам свойства — как общие, характерные и для национальных судебных решений, так и особенные, присущие только постановлениям ЕСПЧ. Рассмотрим те общие свойства, которые, по нашему мнению, определяют специфику их реализации.

Учитывая, что решения ЕСПЧ практически не подвергаются ревизии иными судебными инстанциями, сформулированные правила автоматически становятся частью не только системы международно-правового регулирования процессуальных отношений, но и национальных систем права[7]. В частности, ч. 4 ст. 15 Конституции РФ устанавливает, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются частью ее правовой системы. Поэтому можно выделить такое свойство постановлений ЕСПЧ, как нормативность. Следовательно, данные акты должны реализовываться не только как правоприменительные, но и как нормативные.

Кроме того, постановления ЕСПЧ обладают свойством нормативности постольку, поскольку рассматриваются в качестве составной части нормативного содержания Конвенции. Поэтому избежать обращения к практике ЕСПЧ при применении Конвенции невозможно[8].

Согласно Федеральному закону от 30.03.1998 № 54-ФЗ «О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней» постановления ЕСПЧ, принимаемые в отношении Российской Федерации, являются составной частью ее правовой системы. Из пункта 1 ст. 46 Конвенции следует, что решения ЕСПЧ имеют обязательный характер. Однако необходимо определить, все ли постановления ЕСПЧ, принятые по результатам рассмотрения и разрешения гражданских дел, обязательны для России.

Исходя из буквального смысла, приведенное положение предполагает обязательность для России лишь той части практики ЕСПЧ, которая формируется при рассмотрении дел в связи с нарушениями Российской Федерацией своих конвенционных обязательств. Готовность государств—участников Конвенции добровольно следовать практике ЕСПЧ, сформированной при рассмотрении дел в отношении иных государств, подчеркивает не общеобязательность и нормативность таких решений конвенционно-судебного органа в рамках конкретного дела, а степень собственного усмотрения государств при решении вопроса о признании таких решений ЕСПЧ как имеющих для них обязывающий характер[9].

Обязывающее значение решений ЕСПЧ также как бы раздваивается: по конкретным спорам оно распространяется, по общему правилу, на те государства—участники Конвенции, которые выступали стороной в споре; для государств, не участвовавших в деле, такие решения обязательны лишь в части содержащегося в них официального (нормативного) толкования конвенционных положений, приобретающих значение правовых позиций суда.

Обязательность прецедентной практики ЕСПЧ следует из официального признания Россией юрисдикции суда по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней[10]. Обязательность подкреплена коллективным международным механизмом принуждения.

В рамках Конвенции решениям международного судебного органа впервые был придан строго обязательный характер, и впервые была установлена процедура систематического контроля за их исполнением со стороны межправительственного органа. Таким образом, в истории международного правосудия был создан не только собственно юрисдикционный механизм, определяющий, что есть право (лат. juris dictio — говорить право), но и механизм, способный обеспечить реализацию данного права[11]. Кроме того, Пленум Верховного суда РФ в постановлении от 10.10.2003 № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» указал, что применение судами Конвенции должно осуществляться с учетом практики ЕСПЧ во избежание любого нарушения Конвенции.

Из свойства обязательности судебного акта вытекает еще одно — исполнимость. Применительно к постановлениям ЕСПЧ это означает необходимость органа государственной власти или должностного лица, которому оно адресовано, привести судебный акт в действие. Данное свойство постановлений ЕСПЧ проявляется особенно, что связано с их природой. Если в обычном судебном решении всегда указывается порядок его исполнения, то в постановлении ЕСПЧ не уточняется, какие меры необходимо принять для устранения выявленного нарушения. В ответ на ходатайства заявителей указать в самом решении меры индивидуального или общего характера, необходимость принятия которых вытекает из установленного нарушения их прав, ЕСПЧ с неизменным постоянством отмечал, что Конвенция не дает ему такого права, и всегда строго ограничивался констатацией нарушения[12].

ЕСПЧ исходит из того, что национальный судья лучше знает национальное законодательство, местные условия, обстоятельства дела и т. д., и тщательно избегает конкуренции в этом отношении. На себя он берет прерогативы верховного оракула только в области толкования и применения Конвенции.

Иными словами, ЕСПЧ, констатируя факт нарушения Конвенции, предоставляет государству определенную свободу в выборе средств для устранения выявленного нарушения. Такой порядок обусловлен наличием суверенитета у каждого государства и невозможностью вмешательства в его деятельность.

Следовательно, свойство исполнимости постановлений ЕСПЧ безусловно при выплате строго определенной материальной компенсации и условно при определении мер индивидуального и общего характера.

Еще одним свойством, которым обладают акты ЕСПЧ, является доступность, которая означает не только возможность масштабного распространения самих текстов документов на территории определенного государства, но и необходимость их перевода на государственный язык страны-ответчика.

При применении норм Конвенции Российская Федерация должна принимать во внимание всю практику ЕСПЧ, в том числе ту, которая была сформирована по делам, рассмотренным до присоединения России к Конвенции. Только такой подход поможет избежать России признания новых нарушений Конвенции. Однако для этого прежде всего нужно обеспечить доступность актов ЕСПЧ[13]. Постановления ЕСПЧ выложены в открытом доступе в Интернете на официальных языках Конвенции —английском и французском, что затрудняет процесс их реализации в России.

Вопрос об официальном опубликовании решений ЕСПЧ в Российской Федерации также остается открытым. Логично предложить для обнародования такие издания, как «Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации» и «Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации». Несмотря на возражения отдельных ученых, юридико-технические нормы и атрибуты ЕСПЧ восприняты Конституционным судом РФ, теперь очередь за судами общей юрисдикции и арбитражными судами.

Полагаем, что для обеспечения свойства доступности постановлений ЕСПЧ необходимо в официальном государственном печатном органе (например, в «Российской газете») приводить следующие сведения на русском языке: название постановления ЕСПЧ, краткое изложение фактов дела, вопросы права и резолюцию по делу.

Помимо перечисленных выше, постановления ЕСПЧ имеют особое свойство, которое присуще только им, а именно безапелляционность, т. е. невозможность обжалования государственными органами. Это связано с тем, что ЕСПЧ является абсолютно независимым, и никто не вправе оспаривать законность и обоснованность его решений. Государство либо принимает акт ЕСПЧ и реализует его в определенных формах, либо не соглашается с ним и отказывает исполнять его, что влечет негативные последствия как для граждан (например, приостанавливается рассмотрение жалоб по аналогичным выявленным нарушениям Конвенции), так и для государства-ответчика (например, оно может быть исключено из Совета Европы).

Безусловно, постановления ЕСПЧ подлежат исполнению государством-ответчиком, что подтверждается их надгосударственным характером и свойствами (нормативность, исполнимость, доступность, обязательность и безапелляционность).

Выделение отдельных видов постановлений ЕСПЧ позволяет определить наиболее эффективные мероприятия, которые помогут полно реализовать каждое из них.

Библиография

1 См.: Зайцев Р.В. Признание и приведение в исполнение в России иностранных судебных актов. — М., 2007. С. 135.

2 См.: Абашидзе А.Х., Алисиевич Е.С. Право Совета Европы. Конвенция о защите прав человека и основных свобод: Учеб. пособие. — М., 2007. С. 144—145.

3 См.: Лобов М.Б. Решения Европейского суда по правам человека: правовые последствия для государств—членов Совета Европы // Стандарты Совета Европы в области прав человека применительно к положениям Конституции Российской Федерации. Избранные права. — М., 2002.

4 См.: Бурдов против России (№ 2): Постановление Европейского суда по правам человека // Российская хроника Европейского суда: Приложение к Бюллетеню Европейского суда по правам человека. Спец. вып. 2009. № 4. С. 79—106.

5 См.: Ковлер А.И. Наш человек в Европе // ЭЖ-Юрист. 2009. 26 янв.

6 См.: Зорькин В.Д. Диалог Конституционного суда Российской Федерации и Европейского суда по правам человека в контексте конституционного правопорядка // www.ksrf.ru/News/Speech/Pages/ViewItem.aspx?ParamId=39

7 См.: Женетль С.З. Акты Европейского суда как источник административно-процессуальных и административно-процедурных норм // Законы России: опыт, анализ, практика. 2007. № 12. С. 15.

8 См.: Глазкова М.Е. Значение прецедентной практики Европейского суда по правам человека для отправления правосудия по гражданским делам в Российской Федерации // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2007. № 1. С. 153—162.

9 См.: Бондарь Н.С. Конвенционная юрисдикция Европейского суда по правам человека в соотношении с компетенцией Конституционного суда РФ // Журнал российского права. 2006. № 6. С. 113—127.

10 См.: Султанов А.Р. Влияние на право России Конвенции о защите прав человека и основных свобод и прецедентов Европейского суда по правам человека // Там же. 2007. № 12. С. 85—92.

11 См.: Лобов М.Б. Указ. раб.

12 Там же.

13 См.: Султанов А.Р. Указ. раб. С. 91.