Правовая природа международных спортивных организаций как международных неправительственных организаций частного характера

УДК 341.983:347.927.4 

СОВРЕМЕННОЕ ПРАВО №7 2011 Страницы в журнале: 140-144

Е.А. ВОСТРИКОВА,

соискатель кафедры правового обеспечения рыночной экономики Российской академии государственной службы при Президенте РФ

Впервые в научной литературе анализируется вопрос о правовой природе международных спортивных организаций. Являясь по формальным признакам неправительственными организациями частного характера, международные спортивные организации обладают правосубъектностью межправительственных организаций и полномочиями по изданию юридически обязательных норм. Статья будет интересна всем, кто занимается изучением проблем международного частного права и правового статуса международных организаций.

Ключевые слова: международные спортивные организации, неправительственные организации частного характера, правосубъектность международных спортивных федераций.

The legal nature of international sport organizations such as international non-governmental organizations  private nature.

Vostrikova E.

The first time in the scientific literature the article enlights the question of the legal nature of the international sport organizations. The latter have formal characteristics of the nongovernmental private organizations, but at the same time possess legal standing of intergovernmental organizations and can constitute legally binding norms. The article will be interesting to everybody who study problems of international private law and legal status of the international organizations.

Keywords: International sport organizations, nongovernmental private organizations, legal standing of the international sport federations.

Международные спортивные организации (далее — МСО) являются одними из главных субъектов международного спортивного движения и относятся к категории неправительственных организаций, носящих частный характер. В качестве общей характеристики МСО можно привести слова греческого ученого Д. Панагиотополоса о том, что спортивные организации изначально были продуктом частной инициативы и принадлежали к категории частных международных организаций, однако в настоящее время наиболее важные из них, такие как МОК и МСФ, приобрели международную правосубъектность посредством обычной практики[1].

Говоря иными словами, МСО являются необычными частными международными юридическими лицами (неправительственными организациями), имеющими определенные черты международных межправительственных организаций.

В настоящее время насчитывается свыше 200 МСО, большинство из которых являются международными федерациями по видам спорта.

Рассмотрим МСО с точки зрения правового положения юридических лиц в международном частном праве, а именно такой категории, как личный статут (lex societatis), т. е. национальность, государственная принадлежность юридического лица. Это поможет понять, какие регулирующие системы воздействуют на МСО и, как следствие, какой системой права определяется правоспособность и дееспособность той или иной спортивной организации.

В теории международного частного права существует несколько основных доктрин определения личного статута юридического лица[2]. Рассмотрим теорию инкорпорации применительно к МСО. Согласно данной теории юридическое лицо принадлежит правопорядку страны, в которой оно учреждено в соответствии с законодательством этой страны. При анализе уставов МСО выясняется, что многие из них учреждены в соответствии со швейцарским правом. Часть 1 ст. 1 «Общие положения» Устава Международной федерации гребли устанавливает, что данная федерация, являясь некоммерческой организацией, подпадает под действие ст. 60 (и иных статей) Гражданского кодекса Швейцарии. Согласно официальному комментарию к ст. 5 Устава штаб-квартирой федерации является Лозанна (Швейцария).

Отдельные федерации созданы в других странах: например, Международная ассоциация легкоатлетических федераций (ИААФ) была создана в Монако, и согласно ст. 16 ее конституции основным законодательством ИААФ является законодательство Княжества Монако. Согласно ст. 17 Конституции Княжества Монако офис ИААФ должен находиться в Монако.

Другой, наиболее популярный критерий определения личного статута юридического лица устанавливает теория оседлости, которая связывает личный статут юридического лица с законом той страны, в которой находится его центр управления. Как видно из приведенных примеров, штаб-квартиры МСО (в некоторых случаях) находятся в местах создания МСО, что ведет к совпадению «национальности» МСО и по одной, и по второй теории. В некоторых уставах устанавливается критерий оседлости для определения «национальности» федерации. Именно таким образом решен вопрос в Уставе Международной федерации фехтования: в преамбуле установлено, что данная федерация является некоммерческой организацией, которая подчиняется праву страны, на чьей территории находится штаб-квартира. Согласно информации, размещенной на официальном сайте Международной федерации фехтования, ее головной офис расположен в Лозанне.

Таким образом, в тех странах, для которых характерен критерий инкорпорации (страны англо-американского права, Россия, некоторые страны Западной и Восточной Европы), вопросы создания, реорганизации, ликвидации, содержания правоспособности МСО и пр. будут решаться в соответствии с правом той страны, где МСО была учреждена. Для стран, которые определяют личный статут юридического лица в соответствии с теорией оседлости, указанные вопросы в отношении МСФ будут рассмотрены на основании права той страны, где МСО имеет штаб-квартиру.

С сожалением приходится отметить, что в уставах многих МСО вопрос о личном статуте не обозначен (например, Международная федерация бадминтона, Международная федерация каноэ), что ведет к неопределенности их правового статуса.

Бесспорен тот факт, что МСО являются международными организациями в силу транснационального характера своей деятельности. Рассмотрим МСО с точки зрения отнесения к одной из двух категорий: международные межправительственные (межгосударственные) организации или международные неправительственные организации.

МСО являются неправительственными общественными организациями, в состав которых входят национальные спортивные организации[3], а в определенных случаях — международные объединения (например, Генеральная ассамблея международных спортивных федераций).

И.Б. Малкина указывает, что «неправительственное движение представляет собой огромное число разнообразных, неоднородных и неравнозначных организаций, стремящихся приобрести определенные международные права и обязанности, получив консультативный статус при межправительственной организации»[4].

Необходимо сделать оговорку, что МСО никогда не стремились и не стремятся приобрести указанный консультативный статус при межправительственных организациях, доказательством чему являются слова Х.А. Самаранча относительно независимого положения Международного олимпийского комитета: «До 1981 года Международный олимпийский комитет не пользовался никаким статусом международной организации, что позволяло в течение длительного времени сохранять гибкость и независимость по отношению к государствам»[5].

Безусловно, МОК, являясь центром международного олимпийского спортивного движения, взаимодействует в разных формах с различными субъектами этого движения, в том числе и с межправительственными организациями, и влияет на их деятельность. Но указанное взаимодействие происходит на паритетной основе: МОК в них остается независимым и позиция его не является подчиненной (в то время как консультативный статус международных неправительственных организаций (МНПО) предполагает соблюдение определенных требований, прохождение аккредитации, т. е. приведение деятельности организации в соответствие установленным требованиям, и пр.)[6].

Признаками МНПО, выделяемыми в соответствии с Европейской конвенцией о признании правосубъектности международных неправительственных организаций (принята Советом Европы 24.04.1986), являются: некоммерческая цель деятельности, создание в соответствии с внутренним актом какого-либо государства, осуществление деятельности по крайней мере в двух государствах. Резолюция Экономического и социального совета ООН от 27.02.1950 № 228 (X) содержит следующее определение МНПО: «Любая международная организация, не учрежденная на основании межправительственного соглашения, считается неправительственной».

Как видно, обозначенные признаки являются достаточно общими, и формально МСО подпадает под определение МНПО.

Что касается правосубъектности международных организаций, Г.И. Тункин указывал: «Необходимо различать два аспекта компетенции международной организации и ее органов: предметную компетенцию, определяющую сферу вопросов, подлежащих ведению организации, и юрисдикционную компетенцию, определяющую юридическую силу актов организации»[7].

Отдельно необходимо отметить, что в международном праве отсутствуют даже общие нормы, определяющие международную правосубъектность МНПО. Понятно, что позиция в отношении их правосубъектности является еще менее определенной.

Многие авторы (Г.М. Вельяминов, Г.И. Морозов, Т.Н. Нешатаева, Е.А. Шибаева) признают за МНПО специальную правосубъектность. В частности, Т.Н. Нешатаева указывает: «В системе ООН МНПО действуют как субъекты международного права, обладающие ограниченным объемом правоспособности. Их правовой статус включает достаточно разнообразные права и обязанности, закрепленные в нормах международного права»[8].

Все вышеуказанное относится и к МСО, но есть некоторые черты, которые принципиально отличают МСО от остальных МНПО. Согласно общепризнанному мнению, МНПО не обладают полномочиями издавать юридически обязательные нормы права (только в случае участия в деятельности международных межправительственных организаций). Как замечает И.Б. Малкина,  «в каждом отдельном случае право решать, наделить или не наделить МНПО определенными международными правами и обязанностями, принадлежит субъектам международного права — государствам или международным правительственным организациям»[9].

Однако в отношении МСО данное положение неприменимо: они не нуждались и не нуждаются в таком наделении. Их международный правовой статус уникален, так как имеющийся объем международной правосубъектности они установили для себя самостоятельно. Полноправные и наиболее значимые субъекты международных отношений — государства — согласились с этим и не препятствуют МСО в претворении в жизнь их прав и обязанностей в полном объеме. При этом МСО, безусловно, учитывают позиции государств в отношении тех или иных вопросов спорта. «Ничто не может заменить роль, которую каждое правительство играет в области строительства спортивных сооружений, физического воспитания и подготовки кадров. Важно, чтобы каждый из вас поддерживал тесные контакты с правительствами ваших стран и чтобы правительства со своей стороны признавали вашу независимость», — сказал в своей речи на открытии Генеральной ассамблеи НОК в апреле 1986 года в Сеуле Х.А. Самаранч[10].

Целесообразно в данном случае провести аналогию между формой существования и подтверждения правосубъектности такой международной межправительственной организации, как Содружество независимых государств, и МСО, понимая при этом всю разницу в их статусах. Согласно консультативному заключению Экономического суда СНГ от 23.06.1998 № 01-1.2-98 международная правосубъектность СНГ составляет его неотъемлемое свойство, атрибут существования и не нуждается в дополнительном (официальном) признании таковой со стороны государств, в том числе государств-членов, или со стороны иных международных организаций. Содружество выступает как субъект международного права уже потому, что оно реально существует и действует в международных отношениях[11].

Применительно к МСО, особенно к МОК, можно было бы сказать аналогичные слова, так как иное объяснение феномена всеохватывающих полномочий у частной организации, образованной в соответствии с национальным швейцарским правом, видимо, на настоящий момент все-таки отсутствует.

Представляются совершенно справедливыми слова Е.А. Шибаевой и М. Поточного, которые считают, что вопрос об объеме международных прав и обязанностей международных организаций на практике решается в отдельных случаях по-разному[12]. Уникальность МСО требует особого, нетрадиционного подхода к определению их статуса (правосубъектности) и природы норм.

Дж. Нафзигер приводит цитату из решения Международного суда справедливости, которая помогает понять природу МСО: «Субъекты права в любой правовой системе не обязательно идентичны по своей природе или по объему имеющихся прав, и их природа зависит от нужд общества (курсив наш. — Е.В.). На протяжении всей истории на развитие международного права влияли требования международной жизни…»[13] Суд признает за организацией соответствующий статус (международную правосубъектность) исходя из выполняемых ею функций, т. е. отталкивается от обратного (обычно организация имеет соответствующие полномочия с учетом ее статуса, предусмотренного при создании, т. е. международные права и обязанности производны от международной правосубъектности). Приведенная цитата подтверждает тот факт, что, несмотря на статус МСО как неправительственных организаций, издаваемые ими нормы являются обязательными в рамках международного спортивного движения, поскольку того требуют реалии международного спорта.

Таким образом, правосубъектность МСО в определенной степени можно приравнять к правосубъектности международных межправительственных организаций (т. е. межгосударственных организаций публичного характера), в том числе и в части издания юридически обязательных норм. МСО по характеру своей правосубъектности занимают место где-то посередине между МНПО и международными межправительственными организациями, несмотря на наличие формальных признаков МНПО. Подтверждает сказанное статус МОК: с абсолютной уверенностью можно говорить, что не существует иной такой МНПО, как МОК, которая обладала бы подобной правосубъектностью вопреки нечеткости своего формального правового статуса и могла бы в столь широком объеме применять санкции за невыполнение своих норм.

A. Эпштейн указывает, что «МОК не является национальным правительством, но обладает обширными полномочиями. МОК не может навязывать свои правила национальным правительствам, но страны, которые желают участвовать в Олимпийских играх, должны согласиться с олимпийскими процедурами, включая разрешение возникающих споров… Будучи верховной властью Олимпийского движения, МОК является конечной инстанцией по всем вопросам относительно Олимпийских игр»[14].

Рассмотрим основные характеристики статуса МОК, который находится в центре международной спортивной системы и обладает всей полнотой власти в части руководства олимпийским движением в соответствии с положениями Олимпийской хартии.

Согласно п. 1 правила 15 Олимпийской хартии, МОК — это международная неправительственная некоммерческая организация с неограниченным сроком действия, основанная в форме ассоциации со статусом юридического лица, признанная Швейцарским федеральным советом в соответствии с Соглашением от 01.11.2000. Решения МОК являются окончательными, все споры, которые возникают из их толкования или применения, могут быть разрешены только Исполнительным комитетом МОК, а в определенных случаях — в процессе арбитражного разбирательства Спортивным арбитражным судом в Лозанне.

Предыдущие редакции Олимпийской хартии давали несколько иное определение статуса МОК — как корпоративного образования по международному праву, имеющего правовой статус и непрерывное правопреемство[15]. Такое определение МОК подвергалось критике со стороны ученых в силу своей неопределенности. В частности, Ф. Рич писал: «Учредительные документы международной организации обычно наделяются большим значением в определении статуса организации. Однако правило 2 не может считаться настолько определяющим. В настоящее время такого образования, как “корпоративное образование по международному праву”, не существует. Это обстоятельство, а также отсутствие официальной инкорпорации в соответствии со швейцарским законодательством приводят нас к заключению, что МОК не имеет никакого правового статуса»[16].

В 1981 году статус МОК как МНПО был в некоторой степени прояснен путем принятия соответствующего документа Федеральным советом Швейцарии. Совет направил в адрес МОК специальное уведомительное письмо от 17.09.1981, в котором указывалось, что МОК имеет особенный характер международной организации. А. Вайдерс отмечает, что «еще до признания официального статуса МОК в качестве международной неправительственной организации между МОК и Лозанной была заключена специальная конвенция, в преамбуле которой особо подчеркивается, что с 1915 года МОК имел штаб-квартиру в Лозанне и далее намеревается оставаться там при условии получения от швейцарского правительства статуса международного образования»[17].

В том же году международным сообществом за МОК были закреплены права на олимпийский символ — пять олимпийских колец. Это произошло посредством подписания международного договора (Найробского соглашения от 26.09.1981) под эгидой Всемирной организации по интеллектуальной собственности. В соответствии с данным соглашением страны-участницы обязались отказывать в регистрации в качестве товарного знака (или согласились признавать недействительной такую регистрацию), а также запретить использование любого знака, содержащего олимпийский символ. Соглашение было подписано 46 странами и ратифицировано 30 из них.

Таким образом, статус МОК как международной организации был обозначен на уровне права Швейцарии и на уровне собственных регулятивных актов (права международного спортивного олимпийского движения). Также данный статус подтвердило и международное сообщество, признавая в Найробском соглашении права МОК на интеллектуальную собственность — олимпийскую символику.

Однако МОК не является в полной мере международной межправительственной организацией, если рассматривать его с точки зрения такой характеристики организации, как членство в ней суверенных государств. Состав МОК выглядит следующим образом: 15 человек должны представлять международные спортивные федерации или их объединения, 15 — национальные олимпийские комитеты или их региональные ассоциации, 15 — действующие спортсмены и 70 человек — так называемые индивидуальные члены. Такая категория членов, как государства, в составе МОК отсутствует. Тем более удивительны тот авторитет и тот объем полномочий, которыми обладает МОК, свободно применяющий санкции за нарушение своих норм третьими лицами — субъектами международных спортивных отношений.

При анализе статуса МОК, исходя из признаков, которые присущи международным межправительственным организациям и выделяются в научной доктрине, можно отметить, что все они у МОК имеются: признание качества международной личности со стороны субъектов международного права, наличие обособленных прав и обязанностей, право на свободное выполнение своих функций, право на заключение договоров, участие в создании норм международного права, право на обеспечение выполнения норм международного права[18].

Вышесказанное еще раз подчеркивает тот факт, что МОК, являясь изначально частной организацией, имеет уникальный статус и занимает место посередине между МНПО и международными межправительственными организациями, обладая признаками обеих категорий международных организаций.

Библиография

1 См.: Panagiotopoulos D., Tina Xristofili. International law and Lex sportiva // ISLR Pandektis, 2005. Vol. 6:1—2. P. 10.

2 О правовом положении юридических лиц как субъектов международного частного права см.: Богуславский М.М. Международное частное право. — М., 2004; Международное частное право / Под ред. Г.К. Дмитриевой. — М., 2005; Звеков В.П. Международное частное право. — М., 2004; Ерпылева Н.Ю. Международное частное право. — М., 2006; Международное частное право / Под ред. Н.И. Марышевой. — М., 2005; Кох Х., Магнус У., Винклер фон Моренфельс П. Международное частное право и сравнительное правоведение. — М., 2003; Суворов Л.Л. Проблема определения личного статуса юридического лица и его государственной принадлежности в современном международном частном праве // Журнал международного частного права. 1995. № 3(9). С. 3—12.

3 Например, ст. 1 Устава Международной федерации футбола (ФИФА) гласит: «ФИФА состоит из национальных федераций, которые входят в нее и признаются ею как контролирующие футбол в соответствующих странах».

4 Малкина И.Б. Международные неправительственные организации в современном международном праве: Дис. … канд. юрид. наук. — Казань, 2001. С. 9.

5 См.: XI Olympic Congress. International Olympic Committee. — Paris, 1994.

6 Подробнее про консультативный статус МНПО см., например: сайт ЭКОСОС (http://www.un.org/esa/coordination/ngo); сайт организации Human Rights International (http://www.hri.ru/documents).

7 Тункин Г.И. Теория международного права. — М., 2000. С. 192.

8 Нешатаева Т.Н. Международные организации и право: новые тенденции в международно-правовом регулировании. — М., 1998. С. 86—88.

9 Малкина И.Б. Указ. раб. С. 9.

10 Sport. 1986.17.IX (цит. по: Алексеев С.В. Международное спортивное право: Учеб. — М., 2008. С. 231).

11 Решения Экономического суда СНГ (1994—2000 г.). — Мн., 2000. С. 242.

12 См.: Шибаева Е.А., Поточный М. Правовые вопросы структуры и деятельности международных организаций. — М., 1988. С. 69.

13 James A.R. Nafziger. International Sports law. — N.Y., 1988. P. 33—35.

14 См.: Adam Epstein. Sports law. — L., 2003. P. 194.

15 См.: Olympic Charter. 1987. International Olympic Committee. P. 9.

16 Frederic Rich. The legal regime for a permanent Olympic site // New York University Journal of International Law and Politics. 1982. V. 15. № 15. P. 32.

17 Вайдерс А. О некоторых аспектах правового статуса МОК // Новое мышление и олимпийское движение. — М., 1990. С. 95.

18 См.: Бекяшев К.А. Международное публичное право. — М., 2005. С. 293—301.