Правовая природа решения третейского суда

УДК  347.123:347.918 

Страницы в журнале: 72-75

Т.В. ЛЕТУТА,

кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры гражданского права и процесса Оренбургского государственного университета ltv10@mail.ru

Рассматриваются положения гражданского и арбитражного законодательства, правовые позиции высших судов относительно правовой природы решения третейского суда, порядка его принятия, исполнения, классификации, легитимации. Автором выявлены особенности решения третейского суда, позволяющие приблизиться к пониманию его сущности и правовой природы.

Ключевые слова: третейский суд, решение третейского суда, основания возникновения гражданских прав и обязанностей, сделка, договор, судебный акт.

The Legal Nature of Arbitral Awards

Letuta T.

The article analyzes the provisions of civil and arbitration law, legal positions of higher courts about the legal nature of arbitral awards, order of adoption, implementation, determine its type, legitimation. The author formulates especially the arbitral award, allowing closer to understanding the essence and the legal nature of the institution.

Keywords: arbitration, arbitral award, grounds of civil rights and obligations, deal, contract, judicial act.

Решение третейского суда представляет собой неоднозначный правовой институт. Во-первых, решение третейского суда нельзя отнести к институтам процессуального права. Об этом свидетельствует, в частности, правовой статус субъекта, вынесшего это решение. Федеральный закон от 24.07.2002 № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации» (далее — Закон № 102-ФЗ) определяет третейского судью как физическое лицо, избранное сторонами или назначенное в согласованном сторонами порядке для разрешения спора. Третейский судья, в отличие от федерального или мирового судьи, не наделяется законом особым правовым статусом по сравнению с иными участниками судебного разбирательства. Третейский суд, постоянно действующий или образованный для разрешения конкретного спора, — это орган или образование, не являющееся юридическим лицом и не входящее в систему правосудия Российской Федерации.

Во-вторых, решение третейского суда, будучи актом, разрешающим спор, и, как следствие, основанием возникновения гражданских прав и обязанностей, не может быть безоговорочно отнесено и к институтам материального права. Решение третейского суда не упоминается в Гражданском кодексе Российской Федерации (далее — ГК РФ), хотя по содержанию и способу волеизъявления объективно не должно причисляться к «иным действиям граждан и юридических лиц», указанным в п. 8 ч. 1 ст. 8 ГК РФ в перечне оснований возникновения гражданских прав и обязанностей. 

В силу отмеченных обстоятельств вопросы правовой природы решения и его легитимации, то есть придания законности или государственного признания юридической силы, решения третейского суда приобретают особый научный и практический интерес[1].

Одним из положений законодательства, отражающим особенности решения третейского суда как правового института, является норма ст. 40 Закона № 102-ФЗ, согласно которой стороны спора имеют право в третейском соглашении указать, что решение является окончательным. Это положение закона позволяет предотвратить дальнейшие разбирательства по вопросам действительности юридической силы, законности принятого решения не только в третейском суде, но и в суде государственном, поскольку окончательное решение обжалованию и оспариванию не подлежит. В случае обращения стороны в арбитражный суд с заявлением об отмене окончательного решения третейского суда судья арбитражного суда прекращает производство по делу[2], что разъяснено в п. 9 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 22.12.2005 № 96 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о признании и приведении в исполнение решений иностранных судов, об оспаривании решений третейских судов и о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов».

Право сторон определять в третейском соглашении вид выносимого в дальнейшем решения (окончательное или неокончательное) не согласовывается с пониманием третейского разбирательства как состязательного процесса, в котором спор разрешается независимым арбитром. Третейский судья, следуя принципу независимости (ст. 18 Закона № 102-ФЗ), все решения как по вопросам материального права, так и по вопросам третейского разбирательства принимает самостоятельно. Исходя из положений ст. 40 Закона № 102-ФЗ ни закон, ни третейский судья, а стороны определяют возможность дальнейшей отмены решения третейского суда.

Диспозитивный подход к «окончательности» решения третейского суда способен повлечь возникновение на практике проблемы существования нескольких решений по конкретному спору. Если стороны не включили в третейское соглашение указание об окончательности решения, законодательно не исключено принятие по рассмотренному делу еще одного, нового решения третейского суда, отменяющего прежнее. Сроки для вынесения нового решения не ограничены законом. Вышестоящей инстанции в отношении третейского суда не существует. Следовательно, пересмотр дела по очередному обращению истца возможен в том же третейском суде, тем же составом. Подобные прецеденты уже имеют место на практике. Так, в одном из дел третейский суд сначала в своем решении признал право собственности на недвижимость в виде торгового центра за покупателем по сделке купли-продажи, а потом сохранил это право за продавцом посредством вынесения нового решения по этому делу об утверждении мирового соглашения, заключенного после принятия решения по существу[3].

Таким образом, судьба вынесенного третейским судьей решения зависит не только от добропорядочности стороны, в отношении которой данным решением налагаются санкции, не только от решения компетентного суда о выдаче либо отказе в выдаче исполнительного листа, но также от воли сторон спора, заблаговременно определивших возможность либо невозможность оспаривания данного решения по существу.

Подобной аналогии нет ни в гражданском процессуальном праве, ни в арбитражном процессе. Порядок оспаривания судебных актов строго регламентирован законом. Это означает, что в целях определения единой правовой природы решения третейского суда и судебного акта все вопросы вступления в законную силу решения третейского суда должны быть прописаны в императивном порядке в Законе № 102-ФЗ.

Возможность существования «неокончательного» решения третейского суда создает совершенно не нужные вариации, несовместимые с основным назначением, сущностью третейского разбирательства. Сущность третейского разбирательства видится, в том числе, в предоставлении права для сторон спора обратиться к авторитетному третьему лицу с безупречной репутацией, которому стороны доверяют разрешение спора, не нашедшего мирного урегулирования. Стороны возлагают надежды на вынесение единственно возможного истинного решения, которое они заранее согласились исполнить добровольно. В случае же «неокончательности» решения третейского суда один только факт отсутствия вышестоящих инстанций создает правовую неопределенность и, как следствие, варианты для затягивания разрешения спора. В самом деле, правомерно ли оспаривание, обжалование решения в том же третейском суде или в том же третейском суде, но в другом составе? Как избираются судьи другого состава? В том же порядке, что и при первом обращении в третейский суд? Каковы сроки? Можно ли в таком случае говорить о соблюдении принципов беспристрастности, независимости арбитра, поскольку при следующем обращении выбранные судьи относятся к тому же третейскому суду, который рассматривал дело и вынес не устраивающее сторону решение? Изложенных вопросов вполне достаточно для того, чтобы представить масштабность возможных действий недобросовестных субъектов, желающих обжаловать или оспорить решение третейского суда.

Применительно к рассматриваемой проблеме необходимым видится провозглашение на уровне закона решения третейского суда во всех случаях окончательным и устранение права сторон спора выбирать вид решения. Предложенный подход будет способствовать оптимизации третейского разбирательства, повышению его роли и значения в современном гражданском обороте, а также соответствовать сущности третейского разбирательства и свидетельствовать о признании за решением юридической силы вне зависимости от государственных механизмов. Следует отметить, что предложенный подход не умаляет право стороны спора на судебную защиту, поскольку она сохраняет право обратиться с тем же иском в порядке арбитражного или гражданского судопроизводства. Таким образом, при наличии третейского соглашения стороны должны будут обратиться за разрешением спора в третейский суд. Решение третейского суда признается окончательным, что не лишает стороны права продолжить разбирательство спора в государственных судах, но предотвращает возможность обжалований данного решения.

Следующим интересным с научной точки зрения моментом в определении правовой природы и легитимации решения является вопрос о целостности решения третейского суда как единого документа, правовой силе каждой части такого решения. Данный вопрос имеет особое значение, поскольку акты органов судебной власти не исполняются «частями». Каждое положение указанных актов, составляя единый массив, имеет законную силу и обязательно для исполнения участниками процесса и/или третьими лицами. Это подтверждается наличием в процессуальном законодательстве норм, регулирующих порядок и процедуру внесения изменений в принятые судебные постановления. В случае несогласия стороны с указанным в одной из частей судебного акта положением она имеет право оспорить его в этой части (ст. 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, далее — АПК РФ). Только при установлении вышестоящей инстанцией факта необоснованности, незаконности и/или нарушения принципа единообразия в толковании норм закона судом вышестоящий суд отменяет положение судебного акта.

В отличие от процессуального законодательства, Закон № 102-ФЗ не содержит особого порядка оспаривания части решения третейского суда. Исходя из положений постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ № 11196/11 от 14.02.2012 по делу № А75-1836/2011 исполнение решения третейского суда в добровольном порядке влечет за собой отказ в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение той части решения, которая исполнена и может быть отделена от неисполненной части. Несомненно, в противном случае принудительное исполнение решения третейского суда, исполненного должником добровольно, противоречит закону и влечет безосновательное взыскание, однако каким образом теоретически и законодательно обосновать требование заявителя в арбитражный суд о выдаче исполнительного листа на неисполненную «часть» решения третейского суда? Ни положения Закона № 102-ФЗ, ни положения АПК РФ не содержат норм, позволяющих подать заявление о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение неисполненной части решения третейского суда.

Арбитражным судам в таких условиях приходится прибегать к конструкциям, способным причинить вред деловой репутации предпринимателя, добровольно исполнившего «часть» решения третейского суда. Так, в Федеральный Арбитражный суд Дальневосточного округа обратился должник с кассационной жалобой, в который он указал, что арбитражный суд выдал исполнительный лист с нарушением требований п. 5 ч. 1 ст. 239 АПК РФ, ч. 1 ст. 45 Закона № 102-ФЗ без учета того, что решение третейского суда на момент подачи в арбитражный суд заявления добровольно исполнялось в соответствии с установленной им рассрочкой платежей. Кассатор полагал, что отсутствовали основания для выдачи исполнительного листа на всю сумму долга без учета ее частичного погашения. Отказывая в удовлетворении жалобы, Федеральный Арбитражный суд Дальневосточного округа справедливо указал, что внесение каких-либо изменений в часть судебного акта без изменения его содержания невозможно. Иными словами, у заявителя в первой инстанции не было законной возможности сформулировать свои требования «о выдаче исполнительного листа на неисполненную часть решения третейского суда», он указал всю сумму, отраженную в решении третейского суда, а у суда первой инстанции также нет законных оснований для изменения формулировки заявления в определении[4]. Создается ситуация, при которой участники экономического оборота — потенциальные контрагенты должника — имеют возможность получить в открытом доступе информацию о вынесенном в отношении должника решении на сумму, превышающую его фактическую задолженность перед кредитором по рассмотренному делу. Данный факт способен не только негативно отразиться на репутации предпринимателя, но также способен погасить интерес субъектов гражданского оборота в добровольном исполнении решения третейского суда.

В то же время представляется единственно возможным и приемлемым подход арбитражного суда к решению третейского суда как к акту, имеющему определенное юридическое значение, в силу чего не подлежащему произвольной трактовке и изменению ни сторонами, ни уполномоченным судом.

При этом, несмотря на изложенную выше практику, арбитражные суды в своих определениях о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда в резолютивной части на основании заявленных в судебном процессе уточнений заявителя о выдаче исполнительного листа на неисполненную часть решения изменяют сумму долга, указанную в третейском решении[5].

При обозначенном подходе решение третейского суда для арбитражного суда и должника не единый цельный акт, имеющий определенное юридическое значение, а документ, который можно произвольно разделить на части, изменить любую его часть и исполнять по частям в течении как минимум трех лет со дня окончания срока для добровольного исполнения решения (части 4, 6 ст. 45 Закона № 102-ФЗ).

Подытоживая рассмотренные проблемы, выделим следующие особенности решения третейского суда как правового феномена:

1) решение третейского суда является основанием возникновения гражданских прав и обязанностей у сторон спора, не участвовавших в его вынесении, но предусмотревших обязательность третейского разбирательства;

2) решение третейского суда выносится независимым от сторон спора физическим лицом, наделенным полномочиями на разрешение спора только на период его рассмотрения и вынесения решения;

3) решение третейского суда должно исполняться добровольно, оно не имеет самостоятельных механизмов принудительного исполнения;

4) в случае неисполнения или частичного неисполнения решение третейского суда подлежит рассмотрению в федеральном суде на предмет возможности либо невозможности выдачи исполнительного листа;

5) решение третейского суда можно обжаловать, оспаривать в целом и по частям в различных инстанциях.

Таким образом, можно предположить, что решение третейского суда по своей правовой природе является особой разновидностью гражданско-правовых сделок. Действительно, в соответствии с п. 1 ч. 1 ст. 8 ГК РФ гражданские права и обязанности возникают из «сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему». Сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей (ст. 153 ГК РФ). Третейский судья, то есть физическое лицо, не наделенное законом особым статусом, как федеральный или мировой судья, принимая решение, совершает действия, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей у сторон спора. Соответственно, решение третейского суда — это документ, оформляющий одностороннее волеизъявление третьего лица (арбитра), направленное на разрешение спора сторон (то есть содержащий нормы материального права), предварительно заключивших соглашение о возможности такого способа разрешения спора.

В таком случае становится понятной логика законодателя по многим спорным вопросам. Так, если рассматривать решение третейского суда как одностороннюю сделку, совершенную арбитром, не возникает сложностей с отменой юридической силы первого решения вторым (как в рассмотренном постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 07.06.2012 № 16434/11). Не возникает проблем с возможностью произвольного внесения изменений в какую-либо часть решения государственным судом без заявления об этом стороны сделки (как в рассмотренном постановлении Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 27.07.2012 № Ф03-2949/2012). Однако при таком подходе к институту третейского разбирательства арбитр фактически не разрешает спор, а лишь констатирует временный выход из конфликта, совершая действия по установлению, изменению, прекращению прав и обязанностей, которые можно оспорить различными способами или просто не исполнять, считая их ничтожными. Объективно этот подход дискредитирует третейское разбирательство как институт российского права.

По-видимому, решение третейского суда, как и институт третейского разбирательства в целом, требует дальнейшего совершенствования, направленного, прежде всего, на создание условий, при которых обращение сторон к третейскому судье будет иметь «конкурентные» преимущества по сравнению с арбитражным или гражданским процессом. Третейское разбирательство не должно стимулировать возникновение трудностей, связанных с легитимацией решения, с его исполнением, оно не должно выполнять роль досудебной процедуры, существенно замедляющей предпринимательский оборот. Одним из первых шагов в этом направлении можно считать предложенные нами подходы к определению окончательности решения третейского суда, а также к решению третейского суда как к институту материального права и основанию возникновения гражданских прав и обязанностей.

Библиография

1 Легитимация — узаконение, придание законности; признание, утверждение какого-нибудь права. См.: Ушаков Д.Н. Большой толковый словарь русского языка. URL: http://ushakovdictionary.ru/ (дата обращения: 10.12.2012).

2 См., например, постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа № Ф09-8177/11 от 16.12.2011 по делу № А07-6669/2011. URL: http://treteyskiysud.com/articles/28 (дата обращения: 10.12.2012).

3 См.: Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 07.06.2012 № 16434/11 по делу № А58-1799/2011. URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ARB;n=288890 (дата обращения: 10.12.2012).

4 См.: Постановление Федерального арбитражного суда Дальневосточного округа от 27.07.2012 № Ф03-2949/2012 по делу № А24-1323/2012. URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ADV;n=63561 (дата обращения: 10.12.2012).

5 См.: Определение Арбитражного суда Архангельской области от 17.10.2012 по делу № А05-11561/2012. URL: http://arhangelsk.arbitr.ru/cases/cdoc?docnd=1901719968; Постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 20.09.2012 по делу № А75-1836/2011. URL: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc; base=AZS;n=104233 (дата обращения: 10.12.2012).