Правовой статус сельских старшин (старост)в Российской империи и в Дагестанской области во второй половине XIX — начале ХХ века

УДК 34(091)

Страницы в журнале: 157-161 

М.М. МАГОМЕДОВА,

доцент кафедры правоведения и прав человека Дагестанского  государственного педагогического университета

Приводится сравнительный анализ правового статуса сельского старшины (старосты) в Дагестанской области и в Российской империи во второй половине XIX — начале ХХ века, что позволяет выявить сходные и особенные черты положения старосты.

Ключевые слова: сельское общество, сельский старшина (староста), сельский кадий, сельский сход, суд.

About legal status of rural heads in Russian Empire and in Dagestan region in XIX —  begining XX centuries

Magomedova M.

This article is aimed to descriede comparative analysis of legal status of rural head in Dagestan region and in Russian Empire in XIX — begining XX centuries and also shows us the similar and particular features of status of the head.

Keywords: rural society, rural head, rural kadi, village assamble, court.

Вопросы административно-политического устройства Дагестана во второй половине XIX — начале ХХ века постоянно в центре внимания отечественных ученых, в том числе и дагестанских исследователей. Одна из дискуссионных проблем — сравнительный анализ правового положения сельских старшин в Российской империи и в Дагестанской области в рассматриваемый период.

Специальных работ, посвященных этой теме, нет, хотя есть обобщающие труды, затрагивающие указанную проблему. Это труды В.Г. Гаджиева, Р.А. Губахановой, Х.Х. Рамазанова, Б.Б. Сулейманова, Х.-М. Хашаева. Некоторые аспекты данной проблемы рассматриваются как в работах дагестанских исследователей (В.П. Егоровой, Э.М. Далгат, Н.И. Кузнецова, А.К. Халифаевой и др.), так и ученых других регионов России (Л.И. Кучумовой, В.Б. Красновой и др.). Большой интерес представляет совместная работа дагестанского ученого Б.Б. Сулейманова и российского историка Е.В. Яненко, которые рассматривают положение старосты в структуре сельского управления крестьянской общины.

Вместе с тем в указанном аспекте этот вопрос в литературе еще недостаточно освещен и поэтому вызывает большой научный интерес.

Реформа сельского управления была проведена на основании проекта «Положения о сельских обществах, их общественном управлении и повинностях государственных и общественных в Дагестанской области», утвержденного главнокомандующим Кавказской армией 26 апреля 1868 г. (далее — Положение от 26.04.1868). Этот проект был основан на принципах «Положения о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» от 19 февраля 1861 г. (далее — Положение от 19.02.1861)[1].

Если сельское общественное управление в центральных районах России было представлено сельским сходом и сельским старостой, то в Дагестанской области это были сельский сход (джамаат), сельский старшина, сельский кадий (дибир, будун) и сельский суд. Староста являлся ключевой фигурой сельского управления.

В русских источниках конца ХVIII — первой половины XIX века термины «старшина», «сельский староста», «старейшина» применялись в одном и том же значении, но они не всегда совпадали с этими понятиями на других языках[2].

Из должностей сельского общественного управления одни замещались по выбору общества, другие — с утверждения начальства, а третьих общество нанимало.

В первое время должность старшины (старосты) являлась выборной. Затем старшин стали назначать[3]. По выбору начальства замещались сельские старшины и их помощники[4].

Основным требованием правительства при утверждении старшины являлось поручительство народного суда и заверение участковых начальников о благонадежности кандидатуры на эту должность. И если оказывалось, что выбрали человека, не заслуживающего доверия правительства, то начальник округа назначал старшину по своему усмотрению, а для сельского общества назначались повторные выборы[5]. Таким образом, царское правительство в среде низших общественных должностных лиц стремилось создать послушный ему и отвечающий его интересам аппарат.

В России избранию сельского старосты уделялось особое внимание. По законоположениям 1860-х годов на эту должность могли претендовать приписанные к общине крестьяне-домохозяева — главы крестьянских семейств, пользовавшиеся земельным наделом. Приписанные к общинам безземельные крестьяне могли быть избраны лишь помощниками сельских старост и на низшие полицейские должности, на которых также выполняли обязанности помощников старост. Обязательным условием для претендента на должность было отсутствие судимости как административным судом, так и крестьянским, или так называемым третейским.

В законоположениях имущественный ценз не регламентировался, однако в реальной жизни он довольно быстро определился: должность сельского старосты занимали в основном незажиточные крестьяне или середняки. Этнограф П.С. Ефименко, изучавший правовые нормы пореформенного периода и проводивший обследования по собственным программам в Архангельской и Самарской губерниях в 1860—70-х годах, отмечал, что зажиточные крестьяне откупались от любой выборной должности, хотя реально влияли на дела общины: деревенские богатеи еще до схода подготавливали общественное мнение для решения того или иного вопроса в своих интересах. Поддерживая кандидата на должность сельского старосты из незажиточной среды, более влиятельные домохозяева тем самым обеспечивали возможность психологического и экономического давления на него. Вместе с тем в анкетах Вольного экономического общества, которое обследовало на данный предмет более 800 общин, не было зафиксировано ни одного случая, когда кандидатом на должность старосты стал крестьянин-бедняк. В этой ситуации крестьянский мир был единодушен и сознательно отводил кандидатуры крестьян-бедняков, чтобы гарантировать общину от финансовых растрат[6].

В Дагестане, так же как и в целом по России, сельских старшин и их помощников избирали из состоятельных семей. Д.Н. Анучин писал в 1880-е годы: «Помощник старшины селения Кубачи, по слухам, имеет капитал не менее 15 000 руб.»[7]. Наблюдения Н.И. Кузнецова в начале XX века подтверждают, что «в большинстве случаев старшина выбирается из самой богатой и влиятельной семьи». Говоря о доходах старшин, автор отмечает, что некоторые из них имели доходы до 3000 руб. в год и больше[8].

«Инструкция для окружных начальников Левого крыла Кавказской линии» (утв. генерал-фельдмаршалом кн. Барятинским 23 марта 1860 г.) на этот счет сообщает, что «каждый старшина получает от жителей аула за свою службу ежегодное вознаграждение хлебом, скотом или деньгами в количестве, определенном начальником округа и утвержденном командующим войсками»[9]. В Положении от 26.04.1868 никаких указаний по этому поводу не было.

Многие источники свидетельствуют, что сельский старшина, как и другие сельские должностные лица, никакого жалованья не получал[10], что эти должности носили характер почетной и даровой службы. Очевидно, речь идет о том, что старшины не получали официального царского жалованья. Их содержало само сельское общество. Формы такого содержания были различны[11].

Каждый аул имел свою кассу, которая составлялась главным образом из штрафных денег, уплачиваемых крестьянами за разные проступки, например за неявку на общественные работы. Сам старшина имел право штрафовать до 1 руб., сельский суд — до 3 руб., а окружное управление — до 50 руб. Как отмечалось в одном из источников, только штрафных сумм в Унцукуле и Гимрах набиралось 1,5 тыс. руб., а в округе — 15—20 тыс. руб. Эти деньги служили предметом злоупотреблений со стороны старшин, которые «запускали руку в общественный сундук». Таким образом, должность старшины в Дагестане служила источником обогащения[12].

В центральных районах Российской империи положение старшин было прямо противоположным. Хотя они имели солидные льготы, жалование назначалось по непосредственному усмотрению сельского общества. На время службы старшина освобождался от всех натуральных повинностей и телесных наказаний; прослуживший два трехлетия в должности старшины навсегда освобождался от исполнения рекрутской повинности и т. д.[13]

Некоторые исследователи указывают, что староста не имел зачастую влияния на сход и его решения. И вопреки закону, старосту не везде освобождали от натуральных повинностей[14].

Общество стремилось до минимума сократить материальные и моральные издержки, связанные с этой должностью. Обладая правом решать вопрос о жаловании или вознаграждении должностных лиц, общество, как правило, не назначало жалованья старостам, а если и назначало, то минимальное. Например, в Гороховецком уезде Владимирской губернии 70% сельских старост не получали ничего или получали менее 25 руб. в год[15].

При избрании сельского старосты жестко выдерживался возрастной ценз. В соответствии со ст. 56 Положения от 19.02.1861 кандидатом на должность сельского старосты не могло быть лицо моложе 25 лет. По законам Российской империи необходимым условием являлось и то, чтобы крестьянин был выделен из семьи отца как глава собственного дома и семьи. В действительности же старостами становились люди не моложе 30 лет: крестьянский мир ценил не молодость, а опыт, «жизненную смекалку». Важной характеристикой кандидата в старосты была его приверженность кодексу моральных устоев: строгое поведение в быту, в семье, уважение к старшим, добросовестное отношение к работе[16].

 Обязанностям сельских должностных лиц, среди которых главное место занимал сельский старшина, был посвящен специальный раздел Положения от 26.04.1868. Значение и статус сельского старшины рассматривались реформаторами как основная опора властей[17].

Сельскими старшинами назначались политически благонадежные люди, которые заслужили доверие начальства. Старшины утверждались начальником округа и начальником отдела области. Они должны были беспрекословно исполнять требования начальства, объявлять его указания и распоряжения народу[18].

Старшина нес ответственность за сохранение общего порядка и спокойствия в сельском обществе, его власть распространялась на всех жителей в пределах сельского общества. Исключение составляли представители бекского сословия, их семейства, проживающие и имеющие усадьбы в селении, и все лица, находящиеся в услужении у беков и их семейств[19]. Они состояли в непосредственном ведении местного начальства, и если происходили беспорядки или они совершали преступления в пределах сельского общества, то старшина обязан был донести об этом своему ближайшему начальству.

В Положении от 19.02.1861 говорилось, что  ведомству сельского старшины подлежат все проживающие на землях, отведенных сельским обществом в наделы или приобретенных крестьянами в собственность, лица податного состояния, а также отставные бессрочно отпускные военные чины и их семейства[20].

Как видно, опять на первом месте стоит принцип владения землей. Если в Дагестане исключение делается бекскому сословию, то в Российской империи — помещикам и лицам, проживающим на их усадьбах. Они находились в ведении земской полиции[21].

Функции старосты в Российской империи были разделены на общественные и полицейские. Первых (по количеству перечисленных в законе пунктов) было гораздо больше. Однако именно они оказались надуманной попыткой авторов законодательства придать этой должности правовой характер. Из этой группы обязанностей какой-то общественный интерес представляли меньше половины, а именно: приведение в исполнение приговоров сельского схода; наблюдение за сохранностью дорог, мостов и др.; наблюдение за порядком в училищах, больницах и богодельнях; заведование мирским хозяйством и мирскими суммами (ст. 58 Положения от 19.02.1861). Из полицейских функций старосты, несомненно, полезными обществу были обязанности руководить помощью при пожарах, эпидемиях и других стихийных бедствиях, а также проводить предварительное дознание в случае совершения преступления (ст. 60 Положения от 19.02.1861). Такие функции, как созыв и роспуск деревенского схода и определение рассматриваемых на нем вопросов, наблюдение за сохранностью межевых знаков и принуждение крестьян к исполнению договоров между собой и с другими лицами, носили чисто бюрократический характер и в лучшем случае не имели никакого реального значения для нормального функционирования самоуправления и жизни общины в целом. Другие задачи старосты, связанные с обеспечением исправного внесения крестьянами податей и отбывания повинностей, с контролем за их передвижениями за пределы волости, с охраной имущества помещика и обеспечением его личной безопасности, с задержанием и доставлением в земскую полицию бродяг, беглых и военных дезертиров, были просто враждебны по отношению к крестьянину и сельскому обществу. Таким образом, общественная значимость старосты в действительности неизбежно должна была снизиться из-за того, что, благодаря сохранению старых общинных институтов самоуправления (прежде всего — сельского схода), для решения повседневных вопросов деревенской жизни не требовалось внешнего надзора и контроля[22].

В Дагестане староста созывал и распускал сельский сход, охраняя на нем должный порядок, приводил в исполнение приговоры сельского схода и решения окружных и сельских судов, выносил на рассмотрение схода различные дела джамаата. Слово старшины на сельском сходе было решающим. Если при голосовании общество разделялось на две равные части, то вопрос решался так, как скажет старшина. Сельский старшина и судья должны были заверять любое решение схода. Самой простой формой такого рода заверения были отпечатки пальцев (палец прикладывали к писаному документу). С укреплением в Дагестане царской администрации старшины и судьи получили в свое распоряжение казенные печати, которыми и стали заверять приговоры сельских сходов[23].

В специфических условиях Дагестана сельским старшинам предписывалось оказывать по мере надобности содействие безопасному и безотлагательному следованию через вверенные им общества воинских чинов, команд и других лиц, как командированных по делам службы, так и следующих по собственной надобности, что не входило в обязанности сельских старост в России.

Среди социальных функций некоторые представляли определенный общественный интерес, а именно: распоряжение подачей помощи в чрезвычайных ситуациях (при пожаре, наводнениях, эпидемиях, падеже скота и др.); наблюдение за целостностью земель, принадлежащих местным жителям, за правильным содержанием дорог, мостов, водяных канав и др. Тем не менее преобладали полицейские функции: забота о соблюдении порядка  в общественных местах и о безопасности лиц и имущества; задержание бродяг, беглых и военных дезертиров и принятие мер предупреждения всякого рода преступлений,  проступков и т. п.

Помимо перечисленного набора прав старшина обладал административно-распорядительной функцией. Он мог назначать административные наказания в виде общественных работ до 2 дней, денежного штрафа до 1 руб. или ареста до 2 дней за «маловажные проступки»: появление в мечети в неприличном виде, шум и крики во время богослужения и схода, ссоры и драки, ослушание сельских властей, непочтение к родителям и старшим, пьянство, своеволие и т. д. О каждом из проступков старшина доносил своему начальству, от которого зависело определение меры наказания[24].

Таким образом, в целом правовой статус сельских старшин по Положению от 19.02.1861 в Дагестанской области и во всей Российской империи одинаков. Старшина являлся беспрекословным исполнителем указаний и распоряжений вышестоящего начальства — наибов, окружных и военных начальников. Эту должность можно назвать низовым исполнительным звеном всего государственного механизма. Сельский старшина был, по существу, посредником между народом и царскими властями, требования которых он должен был беспрекословно выполнять.

Библиография

1 См.: Рамазанов Х.Х. Крестьянская реформа в Дагестане // Уч. зап. ИИЯЛ. — Махачкала, 1957. Т. 2. С. 105.

2 См.: Егорова В.П. К вопросу о сельском управлении в Дагестане после присоединения к России // Вопросы истории и этнографии Дагестана. Вып. 1. — Махачкала, 1970. С. 109.

3 См.: Сулейманов Б.Б. Административно-политическое управление Дагестана во второй половине ХIХ в.: Автореф. дис. …канд. ист. наук. — Махачкала, 1998. С. 19.

4 См.: Проект «Положения о сельских обществах, их общественном управлении и повинностях государственных и общественных в Дагестанской области». — Темир-хан-Шура (Буйнакск), 1868. С. 22.

5 См.: Акты, собранные Кавказской археографической комиссией (АКАК). — Тифлис, 1904. Т. 12. С. 1194.

6 См.: Кучумова. Л.И. Сельская община в России (вторая половина ХIХ в.). — М., 1992. С. 37.

7 Цит. по: Далгат Э.М. Учреждения местного управления Дагестана в конце XIX — начале XX в. // Государства и государственные учреждения в дореволюционном Дагестане. —  Махачкала,1989. С. 156.

8 См.: Кузнецов Н.И. В дебрях Дагестана // ИРГО. Вып. 1-3. 1913. Т. 49. С. 135.

9 АКАК. Указ. изд. Т. 12. С. 1197.

10 ЦГА РФ. Ф. 2. Оп. 3. Д. 143. Л. 58.

11 См.: Егорова В.П. Указ. соч. С. 109.

12 См.: Далгат Э.М. Указ. соч. С. 156.

13 Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ). Т. 36. Запись № 36657.

14 Сулейманов Б.Б., Яненко Е.В. Некоторые особенности правового статуса старосты как института власти сельского управления крестьянской общины // История государства и права. 2006. № 4. С. 26.

15 См.: Кучумова Л.И. Указ. соч. С. 37.

16 Там же. С. 38.

17 См.: Халифаева А.К. Реформа сельского управления в Дагестанской области и Российской империи (сравнительный анализ) // История государства и права. 2004. № 4. С. 48.

18 ДНЦ РАН. Рукописный фонд. Ф. 1. Оп. 1. Д. 326-а. Л.108.

19 АКАК. Указ. изд. Т. 12. С. 296.

20 ПСЗ. Т. 36. Запись № 36657.

21 См.: Халифаева А.К. Указ. соч. С. 48.

22 См.: Краснова В.Б. Положение 19 февраля 1861 г. и образование крестьянского самоуправления // Вестн. МГУ. Серия 8. История. 1989. № 1. С. 71.

23 ЦГА РФ. Ф. 2. Оп. 2. Д. 123.

24 См.: Егорова В.П. Указ. соч. С. 108.