Правовые гарантии реализации принципа самостоятельности судебной власти

УДК 342.56:340.13

Страницы в журнале: 84-88

А.Д. Татарова,

аспирант кафедры теории и истории государства и права Юридического института Балтийского федерального университета им. И. Канта Россия, Калининград tatarova-aleksandra@rambler.ru

Исследуется принцип самостоятельности судебной власти; выявляется соотношение данного принципа и идеи независимости судебной власти; рассматриваются закрепленные в российском законодательстве гарантии данного принципа, а также механизмы, обеспечивающие самостоятельность судей при отправлении правосудия.

Ключевые слова: судебная власть, судья, гарантии самостоятельности, правосудие, общество, государство, право, принцип.

Самостоятельная и авторитетная судебная власть является необходимым условием формирования гражданского общества и построения правового государства. Судебная власть, осуществляя правосудие как одну из важнейших функций государства, связанную с защитой прав и свобод человека и гражданина, занимает особое место в системе органов государственной власти Российской Федерации. Роль правосудия в современном мире возрастает, поскольку оно направлено на обеспечение баланса между интересами человека, общества и государства, способствует повышению роли права в общественном сознании, что является основой утверждения в России правового государства. От эффективности осуществления правосудия напрямую зависит развитие общества и функционирование государства, деятельность которого направлена на обеспечение достойной жизни отдельных людей. Именно поэтому большое значение имеет практическая реализация принципов самостоятельности и независимости судебной власти. Как верно утверждает В.И. Анишина, «конституционный постулат самостоятельности судебной власти» связан с «объективной потребностью современного государства и общества в такой власти» [2, с. 15].

В отечественной литературе независимость и самостоятельность признаются ведущими принципами судебной власти, основой ее деятельности по отправлению правосудия [3, с. 35]. Данные принципы тесно связаны между собой, однако не являются тождественными.

С точки зрения этимологии, «самостоятельный» означает «существующий отдельно от других, независимый или совершаемый собственными силами, без посторонних влияний, без чужой помощи» [10, с. 641]. В свою очередь термин «независимый» определяется как «самостоятельный, не находящийся в подчинении, свободный» [10, с. 502]. Очевидно, что данные термины близки по смыслу. Однако самостоятельность исходит от самого субъекта, связана с его внутренними качествами, поэтому быть самостоятельным — значит обладать способностью действовать без чужой помощи, собственными силами. Независимость же означает отсутствие подчиненности, т. е. отсутствие внешнего фактора, влияющего на поведение субъекта.

По утверждению М.Н. Марченко, независимость судебной власти связана со сферой взаимоотношений органов судебной власти и органов других ветвей власти, а самостоятельность имеет дело преимущественно с «собственной материей» судебной власти [8, с. 26]. В то же время исследователями выявляется внутренний аспект независимости судебной власти, под которым понимается «готовность самой судебной власти противостоять попыткам со стороны тех или иных акторов оказывать какое-либо влияние на процесс исполнения судебной властью своей функции» [9, с. 40].

Соглашаясь с приведенными позициями, мы будем рассматривать самостоятельность судебной власти как ее способность осуществлять свои установленные государством функции собственными силами, без посторонней помощи. Безусловно, степень самостоятельности судебной власти зависит от личных и профессиональных качеств представителей данной ветви власти — судей, однако основы этой самостоятельности заложены в Конституции РФ и федеральном законодательстве. Конституция РФ содержит нормы, обеспечивающие реализацию принципа самостоятельности судебной власти. Рассматриваемый принцип основывается в первую очередь на положениях ст. 10 Конституции РФ, согласно которой государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную, а органы указанных ветвей власти являются самостоятельными. В развитие приведенных конституционных положений ст. 118 Конституции РФ закрепляет, что правосудие в Российской Федерации осуществляется только судом. Соответственно, три ветви власти действуют в рамках единой государственной политики, преследуя цель построения правового государства, высшей ценностью которого является человек, его права и свободы. При этом каждый вид власти выполняет обособленную государственную функцию. Таким образом, провозглашенный ст. 10 Конституции РФ принцип самостоятельности судебной власти означает, что только судебные органы, свободные от непосредственного воздействия других органов государственной власти, уполномочены выполнять установленную Конституцией РФ государственную функцию по осуществлению правосудия. Данный аспект самостоятельности судебной власти В.И. Анишина называет «функциональной обособленностью» [2, с. 15] судебной власти.

По нашему мнению, необходимым условием реализации принципа самостоятельности судебной власти является стабильность судебной системы, которая обеспечивается положениями ч. 3 ст. 118 Конституции РФ. В соответствии с указанными нормами судебная система устанавливается Конституцией РФ и федеральными конституционными законами, а создание чрезвычайных судов не допускается. Усложненная процедура принятия поправок к Конституции РФ и утверждения федеральных конституционных законов, а также отнесение вопросов судоустройства к ведению Российской Федерации обеспечивают недопустимость произвольного изменения системы судебных органов. В свою очередь запрет на создание чрезвычайных судов делает невозможными передачу функций по осуществлению правосудия каким-либо органам, формируемым способом, не предусмотренным Конституцией РФ, а также привлечение к осуществлению правосудия иных лиц помимо судей или в установленных законом случаях представителей народа. Таким образом, упомянутые конституционные нормы, обеспечивая стабильность судебной системы, являются гарантией ее самостоятельности.

Кроме того, особую значимость для обеспечения самостоятельности судебной власти приобретает положение о прямом применении Конституции РФ. В соответствии с ч. 1 ст. 15 Конституции РФ она имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. Как разъясняет Пленум Верховного Суда РФ в постановлении от 31.10.1995 № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» [11], судам при рассмотрении дел следует оценивать содержание закона или иного нормативного правового акта, регулирующего рассматриваемые судом правоотношения, и во всех необходимых случаях применять Конституцию РФ в качестве акта прямого действия. Данное положение предполагает, что при несоответствии подлежащего применению закона положениям Конституции РФ судьи не ждут издания более совершенного закона, а самостоятельно принимают судебные акты на основании прямого применения норм Конституции РФ, решая проблемы коллизий (противоречий) в законодательстве.

Закрепленное в ст. 126 Конституции РФ полномочие ВС РФ давать разъяснения по вопросам судебной практики позволяет судьям принимать решения самостоятельно с учетом указанных разъяснений высшего судебного органа, восполняющего пробелы в законодательстве. Указанное полномочие ВС РФ не нарушает самостоятельности органов законодательной власти, призванных создавать законы, содержащие общеобязательные юридические нормы, поскольку по своей юридической природе разъяснения ВС РФ, как справедливо утверждает Н.А. Гущина, не являются нормой права, а выступают в качестве правовой реальности, содержащей прообраз нормы права [5, с. 85].

Принципиальное значение для обеспечения самостоятельности судебной власти имеет утвержденное ст. 124 Конституции РФ положение о том, что финансирование судов производится только из федерального бюджета. Последний разрабатывается Правительством РФ и утверждается Федеральным Собранием. По мнению некоторых исследователей, закрепление за органами исполнительной и законодательной ветвей власти полномочий по формированию и утверждению бюджета в части финансирования судов ставит судебную власть в «материально зависимое положение» [4, с. 40]. В то же время такая зависимость обеспечивает самостоятельное выполнение судебной властью своих собственных специфических функций. Как справедливо указывают ученые-правоведы, «принцип самостоятельности судебной власти… требует предоставления соответствующих средств, позволяющих судебным органам надлежащим образом выполнять свои функции» [1, с. 43].

Судебная власть является неотъемлемой частью государства. Отделенная от других ветвей власти функционально, она существует во взаимодействии с ними, составляя в совокупности единую систему государственной власти. Поэтому финансовая самостоятельность судебной власти означает ее материальную самодостаточность по отношению к субъектам, не входящим в систему государственной власти. Поддерживая это положение, И.Ю. Носков утверждает, что судебная власть самостоятельна только в отношении выполнения ею своей функции [9, с. 40].

Таким образом, закрепленные в Конституции РФ гарантии обеспечивают самодостаточность судебной власти и ее способность самостоятельно реализовывать функцию осуществления правосудия.

Отправление судебной властью правосудия собственными силами обеспечивается и закреплением особого статуса судей. В связи с этим верно утверждение О.В. Макаровой о том, что «принципы независимости, неприкосновенности и несменяемости судьи развивают базовую идею самостоятельности судебной власти в целом» [7, с. 17].

Согласно ст. 120 Конституции РФ судьи независимы и подчиняются только Конституции РФ и федеральному закону. В силу ч. 2 ст. 120 суд, установив несоответствие акта государственного или иного органа закону, принимает решение в соответствии с законом. Таким образом, Конституция РФ и федеральные законы являются основой деятельности судей, их главным ориентиром, что направлено на исключение попыток вмешательства государственных или иных органов в деятельность судей, поскольку судьи могут самостоятельно без соблюдения каких-либо обязательных процедур не применять акты этих органов, не соответствующие закону.

Правовые гарантии самостоятельности судебной власти нашли закрепление и в процессуальном законодательстве. В качестве правовой гарантии самостоятельной деятельности судей можно рассматривать возможность применения судьями аналогии права и закона, предусмотренную процессуальным законодательством (ч. 6 ст. 13 Арбитражного процессуального кодекса РФ, ч. 3 ст. 11 Гражданского процессуального кодекса РФ), что подтверждает самостоятельность судебной власти и независимость ее органов.

Самостоятельность судебной власти обеспечивается также установленной законом обязанностью судьи заявить самоотвод при наличии оснований, установленных процессуальным законодательством и препятствующих беспристрастному рассмотрению дела (ст. 24 АПК РФ, ст. 19 ГПК РФ, ст. 62 Уголовно-процессуального кодекса РФ, ст. 29.3 Кодекса РФ об административных правонарушениях). Такая обязанность позволяет исключить влияние личных предпочтений, связей и иных субъективных факторов на выполнение судьями функций по отправлению правосудия и является важной гарантией самостоятельности судей, обеспечивая их беспристрастность. При этом самоотвод должен быть аргументирован и обоснован во избежание злоупотреблений данной возможностью.

Непосредственно при вынесении судебного решения действует установленное процессуальным законодательством правило тайны совещания судей. Данное правило предоставляет судье возможность при отсутствии воздействия заинтересованных в исходе дела сторон принять обоснованное, законное и справедливое решение.

Важнейшая гарантия принципа самостоятельности судебной власти установлена в ч. 4 ст. 5 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации», согласно которой в Российской Федерации не могут издаваться законы и иные нормативные правовые акты, отменяющие или умаляющие самостоятельность судов, независимость судей. Приведенное положение имеет базовое, фундаментальное значение для функционирования судебной власти и означает, что установленные законом правовые гарантии ее самостоятельности не могут быть отменены или ограничены в результате реформирования судебной системы, внесения изменений в российское законодательство.

В развитие указанного принципа Конституционным Судом РФ неоднократно указывалось, что в силу принципа самостоятельности судебной власти законодатель не вправе лишать суд необходимых для осуществления правосудия дискреционных полномочий [12]. Исходя из указанной позиции, предоставление судьям дискреционных полномочий можно рассматривать как гарантию самостоятельности судебной власти.

Следует согласиться с мнением Н.А. Гущиной, которая говорит о необходимости совершенствования законодательства путем сокращения дискреционных норм там, где их наличие не диктуется особыми обстоятельствами [6, с. 102]. Такое утверждение справедливо, поскольку наличие у судей федеральных судов дискреционных полномочий повышает риск возникновения судебных ошибок, открывает возможности злоупотребления служебным положением, вынесения судебных актов, содержащих коррупционные риски. Кроме того, процесс применения судьей правовых установок не может быть произвольным и неконтролируемым, так как вся его деятельность должна быть подчинена нормам права, и в частности осуществление дискреционных полномочий как интеллектуально-волевая деятельность судьи всегда должно быть основано на законе и иметь установленные им пределы. В связи с изложенным, предоставление судьям-правоприменителям таких полномочий должно быть обоснованным, а их использование подчинено целям защиты прав, свобод и интересов человека и гражданина.

Дискреционные полномочия судей действующим законодательством прямо не предусмотрены, однако конституционные положения о независимости и самостоятельности судебной власти, гарантированности судебной защиты прав и свобод человека подразумевают возможность судей действовать по своему усмотрению в рамках правовых норм. Обязательность воплощения указанных конституционных принципов в деятельности судебной власти при отсутствии четкого нормативного регулирования некоторых общественных отношений предопределяет необходимость наделения судей дискреционными полномочиями в целях эффективного и самостоятельного выполнения своих функций. Указанный вид полномочий судебной власти основывается на конституционных принципах и детализируется процессуальным законодательством.

Таким образом, самостоятельность судебной власти обеспечивается четким закреплением в Конституции РФ функции судебной власти в виде осуществления правосудия, стабильностью судебной системы, возможностью прямого применения норм Конституции РФ, порядком финансирования судов, наличием у судей особого конституционно-правового статуса, а также возможностью заявления судьей самоотвода в установленных законом случаях, правилом о тайне совещания судей, возможностью применения судьями дискреционных полномочий. Приведенный перечень гарантий принципа самостоятельности судей не является исчерпывающим, однако, по нашему мнению, рассмотренные положения являются наиболее значимыми для обеспечения указанного принципа.

В заключение следует отметить, что идея самостоятельности судебной власти является основой ее эффективного функционирования в целях защиты прав и свобод человека и гражданина. Претворение данной идеи в жизнь обеспечивают нормы Конституции РФ и федеральных законов, которые устанавливают основополагающие правила функционирования судебной власти, а также конкретные механизмы, помогающие судьям осуществлять свою профессиональную деятельность собственными силами без посторонних влияний, что и гарантирует реализацию принципа самостоятельности судебной власти.

Список литературы

1.            Анишина В.И., Макеева Ю.К. Конституционная модель судебной власти в современной России // Российская юстиция. 2014. № 3.

2.            Анишина В.И. Функции судов как самостоятельной ветви государственной власти в Российской Федерации // Российский судья. 2006. № 13.

3.            Артемова Д.И., Савельева Т.А. Общее и особенное в конституционно-правовом статусе судей Российской Федерации и зарубежных стран // Вестник Пензенского государственного университета. 2014. № 2 (6).

4.            Гончаров А.А., Аль-Мухамед Г.З.А. Принцип разделения власти, право на судебную защиту и независимый суд в соотношении с экономическими гарантиями их реализации // Юридические записки. 2012. № 2 (25).

5.            Гущина Н.А. Формирование единства практики реализации юридических норм и правовых позиций высшей судебной власти при рассмотрении гражданских дел // Современное право. 2014. № 10.

6.            Гущина Н.А. Эффективность действия закона: поиск новой парадигмы: моногр. Калининград, 2011.

7.            Макарова О.В. Конституционные гарантии правового положения судей // Журнал российского права. 2013. № 9.

8.            Марченко М.Н. Судебное правотворчество и судейское право. М.: Проспект, 2011.

9.            Носков И.Ю. Об особенном и общем в содержании понятий «независимость судебной власти, судьи» и «самостоятельность судебной власти, судьи» // Российский судья. 2013. № 1.

10.          Ожегов С.И. Словарь русского языка / под ред. чл.-корр. АН СССР Н.Ю. Шведовой. 20-е изд., стереот. М.: Русский язык, 1989.

11.          О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия: постановление Пленума ВС РФ от 31.10.1995 № 8 // Российская газета. 1995. 28 дек. 

12.          По жалобам граждан Ахалбедашвили Мамуки Гурамовича и Молдованова Константина Викторовича на нарушение их конституционных прав подпунктом 10 пункта 1 статьи 333.19 Налогового кодекса Российской Федерации: определение КС РФ от 13.06.2006 № 274-О // Вестник КС РФ. 2006. № 6.