Правовые позиции по вопросам соотношения собственности и права собственности

УДК 347.2/.3 

Страницы в журнале: 56-60

П.П. Згонников,

кандидат юридических наук, доцент, зав. кафедрой гражданского права Центрального филиала Российского государственного университета правосудия Россия, Воронеж petrzgonnikov@yandex.ru

Исследуется понятие «собственность» в гражданском праве России, выявляются особенности форм и права собственности на природные ресурсы, анализируется соотношение собственности и права собственности.

Ключевые слова: собственность, право собственности, гражданское право, природные ресурсы.

Многообразие форм собственности на землю и иные природные ресурсы установлено Конституцией РФ, объединившей природные ресурсы публичной и частной собственности в системном единстве норм ч. 2 ст. 8 и ч. 2 ст. 9, которые не могут функционировать вне правовой формы в обществе с государственным устройством.

Неубедительным является мнение Е.А. Суханова о том, что доставшиеся «в наследство» от советского правопорядка политэкономические трактовки и подходы к праву собственности проявляют себя, прежде всего, в сфере конституционного права. Он считает ошибочным указание в ч. 2 ст. 8 Конституции РФ на равное признание и защиту частной, государственной, муниципальной и «иных форм собственности», а также закрепление данной формулировки в п. 1 ст. 212 Гражданского кодекса РФ. Ссылаясь на то, что в учебной литературе по гражданскому праву уже многократно отмечалось, что «форма собственности» является не юридическим, а политэкономическим понятием, Е.А. Суханов считает, что в действительности никаких «форм собственности» нет, а имеется лишь одно, единственное право собственности со стандартным, единым набором правомочий (возможностей), у которого могут быть разные субъекты [22, c. 85].

Как нам представляется, в обществе с государственным устройством собственность не может функционировать вне правовой «оболочки» или формы. Понятие «форма» имманентно присуще собственности, так же как и право. Оно означает тот факт, что отношения присвоенности материальных благ в обществе, составляющие сердцевину понятия «собственность», проявляются в многочисленных вариациях [19, с. 386].

Еще в Проекте Гражданского уложения России указывалось на то, что «право собственности на имущество распространяется на все, что естественным путем или трудом и искусством собственника произведено в имуществе. Право собственности на землю простирается как на поверхность и на пространство над ней, так и на недра, насаждения, постройки и сооружения как на поверхности, так и в недрах земли, признаются принадлежащими собственнику, пока противное не доказано» (статьи 755—762) [8, с. 35].

Как считает В.И. Сергеевич, «самое слово “собственность” в древнее время не было известно. Вместо него употреблялись описательные выражения: моя, твоя земля, моя купля, купил в прок, в дернь» [20, c. 524, 525]. А.В. Венедиктов по этому поводу писал: «В отличие от римского права, резко ограничивающего право собственности как от владения, так и от вещных прав на чужую вещь, феодальное право даже и на поздних ступенях своего развития не проводило столь же четкой границы между отдельными формами вещно-правового господства. В течение ряда столетий оно обходилось даже без особого технического термина для обозначения права собственности. В Германии соответствующая терминология образовалась лишь в XIII—XIV вв., а в России термины “собственность” и “право собственности” появились лишь в XVIII в.» [4, с. 103]. По утверждению К.А. Неволина, термин «собственность» впервые появился в Наказе Екатерины II генерал-прокурору 1767 года, а термин «право собственности» — в ее Манифесте 1782 года [13, с. 117—121].

Собственность — сложнейшее философское, социально-экономическое и правовое явление. Собственность стара как мир, но и в ХХI веке остаются нерешенными многие связанные с нею проблемы, в частности связанные с собственностью на природные ресурсы. В последние годы антропогенное воздействие на воздушную среду резко усилилось. Например, современный реактивный лайнер при перелете из Европы в Америку за время полета потребляет столько кислорода, сколько производят за это же время 25 тысяч гектаров леса [3, с. 536].

Действующая правовая конструкция охраны атмосферного воздуха существенно отличается от аналогичных конструкций охраны земли, лесов и иных природных объектов. Эта особенность воздуха заключается в отсутствии права собственности на него у какого-то субъекта права. При этом всеми государствами атмосферный воздух активно используется в качестве ассимиляционного потенциала размещения в нем выбросов вредных веществ на основании разрешения компетентных государственных органов. Таким образом, в отношении атмосферы государство объективно осуществляет правомочия собственника (устанавливая лимиты вредных выбросов), а хозяйствующие субъекты — правомочия пользователей [12, с. 17].

В соответствии со ст. 4 Федерального закона от 24.04.1995 № 52-ФЗ «О животном мире» животный мир в пределах территории Российской Федерации является государственной собственностью, а в отношении атмосферного воздуха вопрос о собственности открыт. А ведь атмосферный воздух реально используется в процессе общего природопользования, т. е. использования человеком ресурсов атмосферного воздуха как естественного условия жизни [23, с. 13].

Юристы Древнего Рима не дали догматического определения собственности, но согласно их тезисам собственник вправе делать со своей вещью все, что ему прямо не запрещено [15, с. 92].

Гегель, размышляя о свободе, писал: «Чтобы не остаться абстрактной, свободная воля должна прежде всего дать себе наличное бытие, и первым чувственным материалом этого наличного бытия суть вещи, другими словами, внешние предметы [6, с. 60].

Рассматривая собственность как экономическую категорию, К. Маркс, а вслед за ним и многие другие авторы предлагали различать понятие собственности как совокупности производственных отношений, существующих в пределах той или иной общественно-экономической формации или отдельного общества (в широком смысле), и как совокупности материальных отношений но поводу отдельной вещи или вещей (в узком смысле) [16, с. 66].

С.С. Алексеев указывает: «Собственность по самой сути складывающихся отношений — это и право собственности. Собственность “без права на нее” теряет какой-либо смысл, основы своего существования. Это значит, что при общей характеристике собственности определяющее значение приобретает ее правовая составляющая, которая является основой того, что две близкие и вместе с тем качественно различные категории — “собственность” и “право собственности” — по своей сути и основным чертам являются тождественными, совпадающими, перекрывающими (пусть и не во всем) одна другую... Собственность — это предельно широкое, наиболее полное обладание вещами, иными предметами, знаками-носителями... Именно через право, утверждаемую им экономическую и творческую свободу и отсюда — через соответствующий его инструментарий, механизмы и юридические конструкции в полной мере раскрывается и реализуется потенциал собственности, ее социальные функции, возможности для активной, производительной деятельности, созидания и творчества человека, сообщества людей. И в то же время юридический инструментарий, правовые механизмы и конструкции способны поставить собственность в необходимые рамки, предотвратить ее превращение в поприще произвола, своеволия, тирании» [1, с. 9, 25, 27].

К.П. Победоносцев еще в XIX веке отмечал, что в узком смысле право собственности есть право исключительного, полного господства лица над вещью. Полнота вмещает в себя власть, позволяет удерживать в себе вещь, извлекать из нее все, что только содержится в ее природе, извлекать из нее пользу, действовать на вещь, т. е. изменять и возделывать ее, распоряжаться ею, отчуждать или уничтожать ее (если это на нарушает частное и публичное право), передавать с условием или без условия [17, с. 69—70].

В обществе с государственно-правовой надстройкой экономические отношения собственности неизбежно получают юридическое закрепление.

В объективном смысле право частной собственности на земельные участки представляет собой комплексный (межотраслевой) институт права, содержащий нормы, определяющие границы возможных действий физических и юридических лиц по владению, пользованию и распоряжению земельными участками, которые на основании закона не ограничены и не изъяты из гражданского оборота.

Субъективное право частной собственности на землю — это установленная объективным правом возможность субъектов земельных отношений свободно владеть, пользоваться и распоряжаться земельным участком, при условии, что это не наносит ущерба окружающей среде и не нарушает прав и законных интересов других лиц [2, с. 92].

В цивилистике сложилось два основных направления в понимании сущности права собственности. Одни ученые трактовали право собственности как отношение человека к вещи, закрепляющее его господство над вещью [18, с. 150—151]. Другие ученые говорили о собственности как об отношении между людьми.

Являясь абсолютным правом, право собственности не прекращает регулировать общественные отношения между собственником и всяким другим субъектом гражданского права: все третьи лица обязаны уважать права собственника, воздерживаться от негативных действий в отношении его имущества, не создавать собственнику препятствия в пользовании, владении и распоряжении своим имуществом, а в случае нарушения названных обязанностей — нести имущественную (гражданско-правовую) ответственность в установленном законом порядке [7, с. 402].

К тому же абсолютные и обязательственные правоотношения имеют массу отличий (включая количество обязанных лиц, основания возникновения и прекращения), но в их основе лежат общественные отношения, участники которых — управомоченные и обязанные лица — взаимодействуют между собой по поводу вещей, действий, поведения и иных объектов правоотношений путем притязания и удовлетворения этого притязания.

Используя позитивные положения обоих исследуемых направлений, можно сделать компромиссный вывод о том, что понятие собственности включает не только общественные отношения между людьми по поводу вещей, но и отношение человека к вещи [10, с. 19]. Одним из первых такой вывод сделал Е.А. Суханов, предположивший существование двух составляющих собственности: 1) отношения собственника к принадлежащему ему имуществу как к своему; 2) отношения между собственником и всеми третьими лицами, обязанными не препятствовать собственнику в осуществлении его полномочий, воздерживаться от вмешательства в его деятельность [21, с. 18—19].

В доклассическом римском праве отсутствовало определение «собственность», указывались лишь основные полномочия собственника: 1) владеть вещью (jus possidendi); 2) пользоваться вещью (jus utendi); 3) извлекать плоды, доходы (jus fruende); 4) распоряжаться вещью (jus abutendi); 5) истребовать вещь из чужого незаконного владения (jus vindicandi) [14, с. 923].

Принадлежащие собственнику правомочия владения, пользования и распоряжения землей и другими природными ресурсами составляют содержание субъективного права на землю, осуществляемого собственником свободно, если это не нарушает прав и законных интересов иных лиц (ч. 2 ст. 36 Конституции РФ). Бесспорно, абсолютной свободы земельной собственности быть не может. Это обусловлено особенностями объекта этой собственности: земля и природные ресурсы ограничены в природе и незаменимы в процессе экономической деятельности. В связи с этим государством введены некоторые ограничения прав собственников земли. Они подразделяются на постоянные и временные.

К постоянным ограничениям правомочий собственника относятся предусмотренные законодательством обязанности: 1) соблюдать требования рационального использования и охраны земель; 2) не нарушать своими действиями прав и законных интересов других пользователей земель; 3) выполнять специальные условия использования особо охраняемых территорий, охранных зон, мест проживания и хозяйственной деятельности малочисленных народов и этнических групп; 4) вести строительство в соответствии со строительными нормами и правилами, а на землях населенных пунктов — с соблюдением планировки и застройки. Кроме того, ограничением прав собственника является и возможность выкупа земельного участка для государственных и муниципальных нужд (ст. 279 ГК РФ).

К числу временных ограничений правомочий собственника земли можно отнести:

а) целевое использование земельного участка; б) возможность совершения сделки купли-продажи участка, занятого в сельскохозяйственном производстве, при условии сохранения его целевого назначения, а в противном случае — только при наличии на то решения органа исполнительной власти. К временному ограничению прав собственника следует отнести и обременение земельного участка сервитутом (статьи 274, 275 ГК РФ).

Гражданское законодательство допускает передачу собственником своего правомочия в сфере владения другим лицам на основе договорных отношений (к примеру, договора аренды), вследствие чего возникает титульное (производное, опосредованное) владение. В данном случае собственник, оставаясь законным владельцем вещи, делегирует часть своих полномочий по владению вещью другому указанному в договоре лицу, не теряя при этом воли владеть этим имуществом как своим.

Размышляя над соотношением владения и права собственности, Г.Ф. Шершеневич писал: «Некоторые из наших ученых (Неволин, Победоносцев, Мейер) повторяют мнение римских юристов о том, что в историческом развитии владение, как отношение фактическое, предшествует праву собственности, как отношению юридическому. Однако следует признать более верным противоположный взгляд, высказанный Кавелиным, что в развитии вещных прав право собственности должно предшествовать владению» [24, с. 152—154].

Анализ действующего гражданского законодательства показывает, что частного обладателя права собственности на землю интересует право владения земельным участком в смысле установления господства над ним и извлечения из земельного участка полезных свойств.

Под правом пользования понимается право на хозяйственную эксплуатацию земли путем извлечения ее полезных свойств или получения дохода от нее.

Во-первых, это право вести самостоятельное хозяйствование на земельном участке. Земельный кодекс РФ выделяет в качестве объекта земельных отношений часть земельного участка, что, на наш взгляд, является ошибочным. Представляется, что часть земельного участка в принципе не может выступать в качестве объекта правоотношения, так как в случае разделения земельного участка на две части (если он является делимым) каждой из них в установленном порядке присваивается индивидуальный кадастровый номер, а собственник каждой вновь образованной «части» земельного участка получает правоустанавливающий документ на земельный участок, а не на его часть.

Во-вторых, право использовать в установленном порядке для нужд хозяйства имеющиеся на земельном участке общераспространенные полезные ископаемые, торф, лесные угодья, водные объекты, пресные подземные воды. Так, ст. 19 Закона РФ от 21.02.1992 № 2395-1 «О недрах» устанавливает, что землепользователи имеют право по своему усмотрению в их границах осуществлять без применения взрывных работ добычу общераспространенных полезных ископаемых, не числящихся на государственном балансе, и строительство подземных сооружений для своих нужд на глубину до пяти метров, а также устройство и эксплуатацию бытовых колодцев и скважин на первый водоносный горизонт, не являющийся источником централизованного водоснабжения, в порядке, устанавливаемом соответствующими органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации.

В-третьих, право осуществлять строительство прудов и иных водоемов в соответствии с природоохранными требованиями. Так, в соответствии с пунктами 2, 3 и 4 ст. 8 Водного кодекса РФ пруд, обводненный карьер, расположенные в границах земельного участка, принадлежащего на праве собственности физическому или юридическому лицу, находятся соответственно в собственности физического или юридического лица, если иное не установлено федеральными законами.

Правомочие распоряжения представляет собой возможность определять юридическую судьбу имущества путем изменения его принадлежности, состояния или назначения (отчуждение по договору, передача по наследству, уничтожение и т. п.). По мнению Д.И. Мейера, право распоряжения представляет собой венец права собственности, его наивысшее напряжение, от которого зависит жизнь самого права собственности. Предоставление (выдел) права распоряжения другому лицу ведет к потере права собственности вообще [11, c. 19—20].

ГК РФ предоставляет собственнику возможность отчуждать (передавать) часть своих правомочий по распоряжению своим имуществом, не аннулируя при этом свой статус собственника (п. 2 ст. 209). К таким случаям относится передача своего имущества в доверительное управление на определенный срок на основе договора доверительного управления (ст. 1012 ГК РФ) с предоставлением доверительному управляющему любых юридических и фактических действий в отношении этого имущества (включая продажу, обмен) в интересах собственника имущества или указанного им выгодоприобретателя.

В.В. Витрянский не без достаточных оснований считает, что правомочия доверительного управляющего по управлению имуществом не могут в принципе представлять собой правомочия, делегированные (переданные) самим собственником, по той причине, что права доверительного управляющего не переходят к нему от собственника, а возникают из договора доверительного управления имуществом. Собственник-учредитель сохраняет не только свое право собственности на имущество, переданное в доверительное управление, но и все свои полномочия [5, с. 27].

Наравне с перечисленными полномочиями по владению, пользованию и распоряжению некоторые ученые присоединяют к числу элементов — правомочий собственника и такое правомочие, как управление, и с этим весьма трудно не согласиться [9, c. 216].

Список литературы

1. Алексеев С.С. Право собственности. Проблемы теории. М., 2008. С. 9, 25, 27.

2. Анисимов А.П., Рыженков А.Я., Черноморец А.Е. Земельное право России: учеб. / под ред. А.П. Анисимова. Элиста, 2006. С. 92.

3. Бринчук М.М. Экологическое право (право окружающей среды): учеб. для вузов. М., 1998. С. 536.

4. Венедиктов А.В. Избранные труды по гражданскому праву: в 2 т. М.: Статут, 2004. Т. 2. С. 103.

5. Витрянский В.В. Обязательства по доверительному управлению имуществом: существо и характерные признаки // Хозяйство и право. 2011. № 10. С. 27.

6. Гегель Г.П.Ф. Философия права. М., 1990. С. 60.

7. Гражданское право: учеб.: в 3 т. / под ред. Сергеева А.П., Толстого Ю.К. 4-е изд., перераб. и доп. М., 2005. Т. 1. С. 402.

8. Гражданское уложение. Кн. 3. Вотчинное право: проект Высочайше учрежденной Редакционной комиссии по составлению Гражданского уложения / под ред. И.М. Тютрюмова; сост. А.Л. Саатчиан. М., 2008. С. 35.

9. Згонников П.П. О некоторых проблемных вопросах собственности на природные ресурсы и использования ренты // Судебная система на современном этапе развития общества: сб. мат. межвуз. науч.-практ. конф. Воронеж, 2005. Ч. 1. С. 216.

10. Камышанский В.П. Право собственности: пределы и ограничения. М., 2000. С. 19.

11. Мейер Д.И. Русское гражданское право: в 2 ч. М., 1997. Ч. 2. С. 19.

12. Минниахметов Р.Г. Правовая охрана атмосферного воздуха от автотранспортного загрязнения: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Уфа, 1999. С. 17.

13. Неволин К.А. История российских гражданских законов. Спб., 1857. Ч. 2. С. 117—121.

14. Новицкий И.Б. Основы римского гражданского права: учеб. М., 2000. С. 923.

15. Новицкий И.Б. Основы римского гражданского права. М., 1960. С. 92.

16. Общая теория государства и права: академ. курс: в 3 т. / отв. ред. М. Марченко. М., 2007. Т. 3. Государство, право, общество. С. 66.

17. Победоносцев К.П. Курс гражданского права. М., 2003. Т. 1. С. 69—70.

18. Райхер В.К. Абсолютные и относительные права: к проблеме деления хозяйственных прав // Вестник гражданского права. 2007. Т. 7. № 2. С. 150—151.

19. Рыженков А.Я., Черноморец А.Е. Очерки теории права собственности (прошлое и настоящее). Волгоград, 2005. С. 386.

20. Сергеевич В.И. Лекции и исследования по древней истории права. Спб., 1910. С. 524, 525.

21. Суханов Е.А. Правовая форма экономических отношений // Гражданское право России — частное право / отв. ред. В.С. Ем. М., 2008. С. 18—19.

22. Суханов Е. Понятие права собственности в российском законодательстве и в модельном Гражданском кодексе для стран СНГ // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. 2000. № 4. 2001. № 1. С. 85.

23. Федоров Б.С. Законодательство Российской Федерации об атмосферном воздухе: новейшее понимание // Экологическое право. 2002. № 4. С. 13.

24. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.) / авт. предисл. Е.А. Суханов. М., 1995. С. 152—154.