Практика Межамериканского суда по правам человека по делам о насильственных исчезновениях

УДК 341.645:343.43(7)(726)(8=6)

Страницы в журнале: 162-164

П.М. Галарза,

аспирант кафедры международного права Российского университета дружбы народов Россия, Москва pedro_galarza@mail.ru

Рассматривается практика Межамериканского суда по правам человека по делам о насильственных исчезновениях, представляющих собой нарушение нескольких основных прав человека, которое может квалифицироваться как преступление против человечности, если станет распространенной или систематической практикой.

Ключевые слова: права человека, насильственное исчезновение, договор, насилие, преступление, Межамериканский суд по правам человека, государство, решение, дело, международное право.

Масштабная практика насильственных исчезновений в американских государствах не могла не отразиться на характере петиций, поступающих в органы межамериканской системы защиты прав человека: Межамериканскую комиссию по правам человека и Межамериканский суд по правам человека (далее — МСПЧ, Суд).

В конце 80-х годов XX века МСПЧ вынес несколько важных решений по делам о насильственных исчезновениях, самым известным из которых стало решение по делу «Velásquez Rodríguez v. Honduras» (1988 год) [6], подробно проанализированное, в частности, в статьях Л. Дракера [9], П. Фрумера [10] и Д. Шелтона [12, р. 238].

МСПЧ был создан в 1979 году и является автономным судебным учреждением Организации американских государств (далее — ОАГ). Его цель — применение и толкование Американской конвенции о правах человека 1969 года (далее — Конвенция 1969 года) и других соглашений, действующих в сфере защиты прав человека.

Суд применяет нормы международного права, выполняя две основные функции:

— судебную — определяет, несет ли государство международную ответственность за нарушение любого из прав, закрепленных в Конвенции 1969 года;

— консультативную — отвечает на запросы, поступающие от органов ОАГ по вопросам интерпретации Конвенции 1969 года или других договоров, касающихся защиты прав человека в американском регионе.

Одно из различий между этими функциями заключается в том, что судебная функция работает только для тех государств, которые ратифицировали Конвенцию 1969 года или присоединились к ней. То есть они должны признать юрисдикцию Суда, чтобы предъявить иск в МСПЧ, в то время как консультативную поддержку получают все государства-члены ОАГ.

При осуществлении судебной функции Суд наделен правом толкования или применения Конвенции 1969 года [7] в целях установления ответственности государства-участника Конвенции 1969 года в нарушении прав лиц, находящихся под его юрисдикцией; при предоставлении консультаций МСПЧ отвечает на гипотетические вопросы, ответы на которые не могут быть даны, несмотря на то что они должны представлять собой толкования Конвенции 1969 года.

Насильственное исчезновение представляет собой исключительную форму насилия, которая не только угрожает жизни людей, но также причиняет колоссальную психологическую травму родственникам и близким жертвы. С психологической точки зрения, уничтожение трупов — это мера «успеха» преступления для совершающих данное действие лиц (командиров и их подчиненных), поскольку сокрытие материальных свидетельств вселяет в них чувство безнаказанности. Джеффри Слука определяет насильственные исчезновения как случаи, когда военные, полувоенные или полицейские агенты государства захватывают жертв, тайно убивают и избавляются от тел (часто после пыток и без судебного процесса), без подтверждения и признания ответственности со стороны государства [8].

Следует отметить, что согласно ст. 2 Межамериканской конвенции о насильственных исчезновениях лиц 1994 года (далее — Конвенция 1994 года) насильственные исчезновения квалифицируются как лишение свободы одного или нескольких лиц, независимо от его формы, совершенное представителями государства или же лицами или группами лиц, действующими с разрешения, при поддержке или с молчаливого согласия государства, при последующем отсутствии информации или отказе признать факт лишения свободы, или предоставить информацию о местонахождении человека/людей, тем самым лишая его/их правовых и процессуальных гарантий.

Статья 3 Конвенции 1969 года фиксирует, что государства-участники обязаны в соответствии со своими конституционными процедурами и законодательными нормами принять меры, которые могут оказаться необходимыми для того, чтобы установить факт преступления в виде насильственного исчезновения, и обязаны налагать надлежащие наказания с учетом его крайне тяжкого характера. Межамериканская комиссия по правам человека разработала соответствующую рекомендацию государствам-участникам Конвенции 1994 года по принятию внутренних правовых норм для пресечения и наказания преступления в виде насильственных исчезновений.

В решениях, выносимых МСПЧ, подчеркивается обязанность государств закрепить уголовную ответственность за данное преступление в рамках национального законодательства в соответствии с международными стандартами в сфере обеспечения и защиты прав человека. Наконец, стоит отметить, что Межамериканская комиссия по правам человека квалифицирует насильственное исчезновение как преступление против человечности.

МСПЧ установил: совокупность таких преступлений, как похищение людей, пытки и убийства, должна квалифицироваться как насильственное исчезновение людей, которое определяется в качестве «особого феномена», характеризующегося множественными и длительными нарушениями ряда прав, закрепленных в Конвенции 1969 года [11].

Следовательно, оно не только нарушает права человека на свободу и безопасность, но и ставит под угрозу жизнь задержанного, оставляя последнего без защиты со стороны закона.

В судебной практике МСПЧ наблюдается стремление контролировать реализацию уголовной ответственности за насильственные исчезновения людей со стороны государств-участников. МСПЧ сделал важный вывод для последующего развития практики органов межамериканской системы защиты прав человека по делам о насильственных исчезновениях: государство обязано расследовать факт исчезновения до тех пор, пока местонахождение жертвы не будет установлено или останки человека не будут переданы его семье. Кроме того, в случае если по закону привлечь к ответственности лицо, непосредственно совершившее (причастное к совершению) похищение, не представляется возможным, государство обязано сообщить родственникам о судьбе жертвы или, если жертва была убита, о местонахождении останков [6].

Несмотря на то что с момента вынесения решения по делу «Velásquez Rodríguez v. Honduras» прошло более 25 лет, в практике МСПЧ по-прежнему встречаются подобные дела. Например, в 2008 году были вынесены решения по делам «Heliodoro Portugal v. Panama», «Tiu Tojín v. Guatemala» и «Ticona Estrada et al. v. Bolivia». Однако отношение государств к проблеме насильственных исчезновений постепенно меняется. Так, в делах «Tiu Tojín v. Guatemala» и «Ticona Estrada et al. v. Bolivia» оба государства признали свою ответственность за преступления.

По мнению МСПЧ, для всех насильственных исчезновений характерны: 1) лишение свободы; 2) прямое участие государственных должностных лиц в совершении преступления или их молчаливое согласие; 3) отказ признать факт лишения свободы и установить судьбу, а также местонахождение жертвы [3].

Существенное значение для квалификации деяния как насильственного исчезновения имеют средства, которые призваны скрыть любые доказательства совершения этого преступления; ответственность за совершение преступления и судьба жертвы; то, каким образом неустановление фактов и невыявление виновных влияют на жертву насильственного исчезновения, ее семью и общество в целом [1].

Решения МСПЧ выгодно отличаются от решений иных органов, действующих на универсальном и региональном уровнях. Дело в том, что решения Суда характеризуются большим разнообразием и детальной регламентацией мер по возмещению вреда, причиненного в результате насильственного исчезновения.

Следует акцентировать внимание на том обстоятельстве, что впервые право на возмещение за насильственное исчезновение было закреплено в Международной конвенции для защиты всех лиц от насильственных исчезновений 2006 года (далее — Конвенция 2006 года): «каждое государство-участник обеспечивает в своей правовой системе для жертвы насильственного исчезновения право на получение быстрого, справедливого и адекватного возмещения нанесенного ей ущерба и компенсации» (ч. 4 ст. 24).

Согласно ч. 5 ст. 24 Конвенции 2006 года право на получение возмещения охватывает как материальный ущерб, так и моральный вред, а также предусматривает следующие формы возмещения: реституцию, реабилитацию, сатисфакцию, включая восстановление чести и доброго имени, гарантию неповторения.

В решении по делу «Contreras v. El Salvador» МСПЧ изложил свой взгляд на объем и характер возмещения жертвам насильственных преступлений и их родственникам. Суд пояснил, что реституция направлена на восстановление (насколько это возможно) прав жертвы насильственного исчезновения в их исходном состоянии. Применительно к насильственным исчезновениям принимаемые меры могут включать, например, возвращение свободы или возвращение на прежнее место жительства [2].

Полная реституция в случаях насильственного исчезновения, как правило, невозможна в силу необратимого характера нанесенного ущерба, поэтому в дополнение к восстановлению в правах часто используются компенсация и реабилитация. Однако даже в тех случаях, когда полное восстановление в правах возможно, может потребоваться принятие мер, направленных на возвращение жертве status quo с тем, чтобы в дальнейшем избежать дискриминации лица или его уязвимости.

Денежное возмещение призвано компенсировать любой ущерб, явившийся следствием насильственного исчезновения: физический или психический ущерб, упущенные возможности, материальный ущерб и упущенную выгоду, вред репутации и расходы на правовую или экспертную помощь.

Характер данного деяния как международного преступления против человечности предполагает, что преступление должно быть совершено в контексте «широкомасштабного или систематического» нарушения прав человека, в соответствии со Статутом Международного уголовного суда. Таким образом, утверждается, что такое преступление нарушает личную свободу человека и угрожает целостности личности, собственной безопасности и жизни заключенного, делает его беспомощным в результате совершения других смежных преступлений.

Список литературы

1. Решение МСПЧ по делу № 11,324 «Narciso González Medina et al. against the Dominican Republic» от 02.05.2010 (п. 106).

2. Решение МСПЧ по делу «Contreras et al. v. El Salvador» от 31.08.2011 (п. 193). URL: www.corteidh.or.cr/docs/casos/articulos/seriec_232_ing.pdf

3. Решение МСПЧ по делу «Goiburu et al. v. Paraguay» от 22.09.2006. Серия C. № 153 (п. 82).

4. Решение МСПЧ по делу «Gomez Palomino v. Peru» от 13.04.1999(п. 97).

5. Решение МСПЧ по делу «Heliodoro Portugal v. Panama» от 23.01.2007 (п. 110).

6. Решение МСПЧ по делу «Velásquez Rodríguez v. Honduras» от 29.07.1988. Серия C. № 4.

7. Boot M., Hall C.K. Crimes against Humanity // Commentary on the Rome Statute of the International Criminal Court: Observer’s Notes, Article by Article. Second edition / Triffterer O. (ed.). C.H. Beck-Hart-Nomos, 2008.

8. Death Squad: The Anthropology of State Terror / Edited by Jeffrey Sluka. 2000.

9. Drucker L. Governmental liability for «disappearances»: a landmark ruling by the Inter-American court of human rights // Stanford journal of international law. 1988. Vol. 25. P. 289—322.

10. Frumer P. Entre tradition et creative jurisdiques: la jurisprudence de La Court Inter-American des droits de l’homme // Revue Belge de Droit international. Vol. XXVIII. 1995. № 2.

11. McCrory S. The International Convention for the Protection of all Persons from Enforced Disappearance // Human Rights Law Review. Oxford, 2007.

12. Shelton D. The implementation procedures of the American Convention of human rights // German yearbook of international law. Vol. 26. 1983.