Принципы организации и функционирования  судебной власти в зарубежных странах

УДК 342.56(4)(520)(8=6) 

Страницы в журнале: 114-118

А.А. Рябзин,

аспирант кафедры конституционного и международного права Российского государственного социального университета Россия, Москва artemkarub@mail.ru

Анализируются принципы организации и функционирования судебной власти, закрепленные в конституциях ряда зарубежных государств. Отмечается роль международных документов, благодаря которым эти принципы стали реальными регулятивными инструментами, воздействующими на систему отправления правосудия во многих странах.

Ключевые слова: принципы организации и функционирования судебной власти, конституционный строй, зарубежный опыт.

Трудно представить современную конституцию, в которой не было бы раздела, посвященного конституционным основам судебной власти. В Конституции ФРГ, например, есть раздел «Правосудие», КНР — «Народный суд и народная прокуратура», Японии — «Судебная власть», Португалии — «Суды», Венгрии — «Судебная система» и т. п.  Таким образом, в настоящее время судебная власть в большинстве государств стала самостоятельным суверенным элементом в структуре государственного механизма.

Как известно, практика судебной деятельности насчитывает пять тысяч лет [2, с. 339—347]. Первые упоминания о суде как органе государства историки относят к III тысячелетию до н. э. Cуды действуют сейчас  практически в каждом государстве, однако их наличие еще не говорит о существовании судебной власти. Дело в том, что конституции ряда государств обходят судебную власть молчанием в силу лапидарности конституционных норм. Например, Конституция Ливана содержит лишь две, а Конституция Исландии — три статьи, посвященные отдельным вопросам организации судебной системы. Несмотря на то, что Конституция Саудовской Аравии ставит судебную власть на первое место в системе других ветвей государственной власти, положения, касающиеся данного элемента государственного устройства, содержатся только в одной статье [7, с. 46]. Не затрагивают вопросы судебной власти и основные законы авторитарных государств, в частности Брунея.

Некоторые развитые демократические страны, в которых сложились устойчивые оправдавшие себя модели судебной организации, объясняют лаконичность норм конституции тем, что время от времени возникает объективная необходимость внесения в судебные системы тех или иных достаточно серьезных изменений, не затрагивая при этом конституционные тексты.

Утверждение самостоятельно функционирующей судебной власти есть результат движения стран к правовой государственности. В теории государства и права независимая судебная власть по своей природе считается несовместимой с самодержавием, тоталитарной государственностью, авторитарно-профеодальными режимами. В силу особенностей исторического пути развития, уровня правосознания общества и целого ряда иных факторов степень независимости, самостоятельности и авторитета судебной власти может быть различна даже в тех странах, которые движутся по пути правовой государственности. Однако роль судебной власти в этих странах постоянно возрастает, чему способствует, в частности, расширение судебного контроля за конституционностью и законностью нормативных и иных правовых актов.

Профессор А.Г. Орлов отмечает, что по мере продвижения демократических стран по пути правовой государственности тенденция к возрастанию числа функций судебной власти в качестве гаранта верховенства права и законных интересов граждан проявляется все более явно; потеря же судебной властью независимости, наоборот, неизбежно приводит к установлению, как минимум, авторитарного правления [3].

Это позволяет заключить, что судебная власть в любом государстве имеет свои особенности функционирования, которые обусловлены рядом факторов: субъективным историческим этапом развития государства, спецификой деятельности публичных механизмов власти и, наконец, сложившимся конституционным строем, определяющим роль и принципы организации и функционирования органов судебной власти.

Принципы организации и функционирования органов судебной власти — это закрепленные в конституциях руководящие идеи, которым должны быть подчинены как правовое регулирование, так и практика деятельности судов  [10, с. 9—15]. Содержание и объем конституционных принципов судебной власти по-разному проявлялись в истории конституционализма каждого государства. Если изначально это были больше декларативные положения, то на современном этапе эти принципы являются реальными регулятивными инструментами, воздействующими на судебные системы зарубежных государств. Это произошло отчасти благодаря Основным принципам независимости судебных органов (далее — Основные принципы), принятым на седьмом Конгрессе ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Милан, 26 августа — 6 сентября 1985 г.) и одобренным резолюцией Генеральной ассамблеи ООН от 13.12.1985 № 40/146. 

Основными принципами установлено, что:

— независимость судебных органов гарантируется государством и закрепляется в конституции или законах страны. Все государственные и другие учреждения обязаны уважать и соблюдать независимость судебных органов;

— судебные органы решают переданные им дела беспристрастно, на основе фактов и в соответствии с законом, без каких-либо ограничений, неправомерного влияния, побуждения, давления, угроз или вмешательства, прямого или косвенного, с чьей бы то ни было стороны и по каким бы то ни было причинам;

— судебные органы обладают компетенцией в отношении всех вопросов судебного характера и имеют исключительное право решать, входит ли переданное им дело в их установленную законом компетенцию;

— не должно иметь места неправомерное или несанкционированное вмешательство в процесс правосудия, и судебные решения, вынесенные судами, не подлежат пересмотру. Этот принцип не препятствует осуществляемому в соответствии с законом судебному пересмотру или смягчению приговоров, вынесенных судебными органами;

— каждый человек имеет право на судебное разбирательство в обычных судах или трибуналах, применяющих установленные юридические процедуры. Не должно создаваться трибуналов, не применяющих установленных должным образом юридических процедур, в целях подмены компетенции обычных судов или судебных органов;

— принцип независимости судебных органов дает судебным органам право и требует от них обеспечения справедливого ведения судебного разбирательства и соблюдения прав сторон;

— каждое государство — член обязано предоставлять соответствующие средства, позволяющие судебным органам надлежащим образом выполнять свои функции;

— в соответствии со Всеобщей декларацией прав человека 1948 года члены судебных органов, как и другие граждане, пользуются свободой слова, вероисповедания, ассоциаций и собраний; однако, пользуясь такими правами, судьи должны всегда вести себя таким образом, чтобы обеспечить уважение к своей должности и сохранить беспристрастность и независимость судебных органов;

— судьи обладают свободой организовывать ассоциации судей или другие организации и вступать в них для защиты своих интересов, совершенствования профессиональной подготовки и сохранения своей судебной независимости;

— лица, отобранные на судебные должности, должны иметь высокие моральные качества и способности, а также соответствующую подготовку и квалификацию в области права. Любой метод подбора судей должен гарантировать от назначения судей по неправомерным мотивам. При подборе судей не должно быть дискриминации в отношении данного лица по признакам расы, цвета кожи, пола, религии, политических и иных убеждений, национального или социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения; однако требование о том, чтобы кандидат на юридическую должность был гражданином соответствующей страны, не должно рассматриваться в качестве дискриминационного;

— срок полномочий судей, их независимость, безопасность, соответствующее вознаграждение, условия службы, пенсии и возраст выхода на пенсию должны надлежащим образом гарантироваться законом;

— судьи, назначаемые или выборные, имеют гарантированный срок полномочий до обязательного выхода на пенсию или истечения срока полномочий, где таковой установлен;

— повышение судей в должности, где существует такая система, следует осуществлять на основе объективных факторов, в частности, способностей, моральных качеств и опыта;

— распределение дел между судьями в судах, к которым они относятся, является внутренним делом судебной администрации;

— судьи обязаны хранить профессиональную тайну в отношении своей работы и конфиденциальной информации, полученной в ходе выполнения ими своих обязанностей, за исключением случаев открытого судебного разбирательства, и не должны принуждаться к даче показаний по таким вопросам;

— без ущерба для какой-либо дисциплинарной процедуры или какого-либо права на апелляцию или компенсацию со стороны государства в соответствии с национальными законами судьям следует пользоваться личным иммунитетом от судебного преследования за финансовый ущерб, причиненный в результате неправильных действий или упущений, имевших место при осуществлении ими своих судебных функций;

— обвинение или жалоба, поступившие на судью в ходе выполнения им (ею) своих судебных и профессиональных обязанностей, должны быть безотлагательно и беспристрастно рассмотрены согласно соответствующей процедуре. Судья имеет право на ответ и справедливое разбирательство. Рассмотрение жалобы на начальном этапе должно проводиться конфиденциально, если судья не обратится с просьбой об ином;

— судьи могут быть временно отстранены от должности или уволены только по причине их неспособности выполнять свои обязанности или поведения, делающего их несоответствующими занимаемой должности;

— все процедуры наказания, отстранения от должности и увольнения должны определяться в соответствии с установленными правилами судебного поведения;

— решения о дисциплинарном наказании, отстранении от должности или увольнении должны быть предметом независимой проверки. Этот принцип может не применяться к решениям верховного суда или к решениям законодательных органов, принятым при рассмотрении дел в порядке импичмента или при соблюдении аналогичной процедуры [5, с. 325—329; 6, с. 27—28].

Анализ ряда конституций зарубежных демократических государств свидетельствует, что принципы организации и функционирования органов судебной власти имеют много общего в силу принятия за основу международных начал. Не вызывает сомнений, что конституционные принципы организации и деятельности судебной власти служат гарантией независимости судов.

Принцип независимости судебной власти определяет положение суда в современном государстве и имеет особое значение, так как именно на нем сконцентрирована организация всей судебной системы в той или иной стране.

В Основных принципах особо подчеркивается, что судьи принимают «окончательное решение по вопросам жизни и смерти, свободы, прав, обязанностей и собственности граждан». Судьи, в свою очередь, должны быть обеспечены правами, которые призваны быть гарантией от судебного произвола и несправедливого правосудия. Например, согласно ст. 64 Конституции Франции, «Президент Республики является гарантом независимости судебной власти» [11, с. 191—195], т. е. обязан охранять судебную власть от каких-либо посягательств, но не вмешиваться в ее функционирование.

Почти во всех в конституциях демократических государств содержится норма, запрещающая создание чрезвычайных судов, что широко практикуется диктаторскими режимами. При диктатуре, как известно, суды осуществляют репрессивную политику властей в порядке так называемого упрощенного производства, «специальных трибуналов» и т. д. Насколько важно соблюдать данный запрет, показывает практика Европейского суда по правам человека: Суд признал не соответствующим норме Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 года (о праве каждого на независимый и беспристрастный суд) рассмотрение дел созданными в Турции судами государственной безопасности, так как в состав данных судов наряду с двумя гражданскими судьями входит один военный судья [8]. Это позволило квалифицировать такие суды как не отвечающие общепризнанным демократическим требованиям.

Следующим принципом организации и функционирования судебной власти, на который хотелось бы обратить внимание, является принцип участия населения в отправлении правосудия. Так, ст. 91 Конституции Австрии фиксирует этот принцип в формуле «народ участвует в отправлении правосудия», а в ст. 101 Конституции Италии содержится более лаконичная формула — «правосудие отправляется именем народа».

Немаловажным принципом организации и функционирования органов судебной власти является конституционное право равенства граждан перед законом и судом. Очевидно, что без обеспечения равного доступа к правосудию конституционное право каждого на судебную защиту прав и законных интересов не может быть реализовано (если будет принята предыдущая поправка) в полной мере. Соблюдение данного принципа служит индикатором уровня демократии в обществе, а также развития правовых начал в государстве в целом.

Одним из препятствий реализации права на доступ к правосудию является стоимость участия в судебном процессе в случае, если размер расходов на услуги адвоката или оплату государственной пошлины превышает возможности лица, вынужденного искать защиту своих прав в суде. Однако в законодательстве ряда государств приняты меры по устранению данного препятствия. Например, в ст. 34 Конституции Японии гарантируется, что никто не может быть задержан или подвергнут лишению свободы, если ему не будет немедленно предъявлено обвинение [1, с. 20—29]. Английский закон о правовой помощи 1974 года гарантирует право на бесплатный совет квалифицированного юриста, если лицо имеет доход ниже установленного законом уровня. Статья 119 Конституции Испании закрепляет, что «правосудие осуществляется бесплатно, когда это предусмотрено законом, и во всех случаях для лиц, которые не обладают достаточными средствами для ведения процесса» [3].

Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод исходит из того, что если у лица нет права на доступ к суду, то бессмысленно и декларированное право на справедливое судебное разбирательство. Доступ в ту или иную судебную инстанцию должен быть не только формальным, но и реальным. Чрезвычайно важное значение в реализации принципа доступности правосудия имеет развитие таких специфических (квазисудебных) форм, как примирительство и посредничество, коммерческий арбитраж и медиация, способствующие облегчению нагрузки на государственные органы и предоставляющие более широкие (выходящие за пределы собственно правовых) возможности для субъектов права. Например, коммерческий арбитраж или третейское разбирательство, медиация используются в Италии, Великобритании, Франции, Финляндии и целом ряде других государств.

Говоря о принципах организации и функционирования судебной власти, нельзя не отметить роль специальных принципов организации судебной власти. Они определяют не только внутреннюю организацию и устройство судебных органов, — порядок формирования судейского корпуса, правовой статус судей, структуру и функциональный потенциал судов — но и организацию самого процесса осуществления правосудия.

К числу принципов, составляющих основу конституционно-правового статуса судей, относятся несменяемость, неприкосновенность, судейская несовместимость и назначаемость судей. Принцип назначаемости судей на сегодняшний день является правилом, а принцип выборности — редким исключением. Принцип выборности судей предусматривается Конституцией Японии в отношении судей Верховного суда Японии. Так, согласно ст. 79 Конституции Японии назначение данной категории судей подлежит подтверждению народом на всеобщих выборах в Палату представителей и повторному подтверждению на выборах в Палату представителей по истечении 10-летнего срока.

Законодательство каждого государства закрепляет такой немаловажный принцип, как подсудность. Лицо, обращающееся за защитой своих прав, должно четко знать, какой суд будет рассматривать его дело, и именно этот суд должен разрешить спор по существу. Данный принцип заложен во многих конституциях. В статье 8 Конституции Греции закрепляется, что «никто не может быть вопреки его воле изъят из-под юрисдикции судьи, определенного ему в соответствии с законом» [9]. В статье 101 Конституции ФРГ содержится норма о том, что «никто не может быть изъят из ведения своего законного судьи» [9].

Безусловно, это далеко не все специальные принципы организации и функционирования органов судебной власти.

В Конституции Республики Беларусь закреплен следующий перечень принципов организации и функционирования органов судебной власти: осуществление правосудия только судом и в соответствии с законом; независимость судей и подчинение их только закону; соблюдение права граждан на судебную защиту и равенство граждан перед судом и законом; коллегиальность рассмотрения дел и единоличное осуществление правосудия; открытое разбирательство дел во всех судах; равенство сторон и состязательность процесса; презумпция невиновности; всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела.

В Конституции Колумбии находят отражение следующие принципы организации и функционирования органов судебной власти: независимость; гласность; непрерывность, за исключением случаев, установленных законом; примат материального права в процессе осуществления правосудия; соблюдение сроков судебного разбирательства. Кроме того, закон устанавливает случаи, когда лицо имеет право обратиться в суд без помощи адвоката [4].

Немного иначе сформулированы принципы организации судебной власти в ст. 205 Конституции Республики Гватемала: в ней закреплены функциональная и экономическая независимость и несменяемость судей, а также необходимость правильного подбора персонала [4].

Уникальные принципы организации судебной власти закреплены в Конституции Гондураса: «Органы правосудия в случае необходимости для выполнения своих решений прибегают к помощи публичных органов; в случае отказа или невозможности такого содействия они могут потребовать его от граждан. Тот, кто отказался содействовать органам правосудия без достаточных оснований, привлекается к ответственности» [4].

Очевидно, что зарубежные страны имеют богатый опыт в сфере реализации судебной власти. Но принципы организации и функционирования судебной власти продолжают развиваться, поэтому необходимо не только учитывать опыт прошлого и настоящего, но и оценивать новые идеи и прогнозировать возможные изменения в этой сфере, с тем, чтобы обеспечить потребности будущего общества в реализации основных прав и свобод человека.

Список литературы

1. Бадмацыренов Б.Ч. Три особенности Конституции Японии 1949 года // Сравнительное правоведение в России, Монголии, Японии и КНР: Материалы международной студенческой научно-практической конференции (Улан-Удэ, 17 апреля 2009 г.). — Улан-Удэ: Изд-во Бурят. гос. ун-та, 2009. С. 20—29.

2. Воскобитова Л.А. Конституционно-правовые основы судебной власти // Материалы междунар. науч.-практ. конференции, посвященной 15-летию Конституции Российской Федерации. — М., 2009. Т. 2. С. 339—347

3. Конституционное право зарубежных стран. Источники. Ч. 1 / сост. Орлов А.Г. — М.: Изд-во Моск. центра образования Н. Нестеровой, 1996.

4. Конституционное право зарубежных стран: Учеб. для вузов / под общ. ред. М.В. Баглая, Ю.И. Лейбо и Л.М. Энтина. — М.: Норма, 2004.

5. Международная защита прав и свобод человека: сб. документов. — М.: Юрид. лит-ра, 1990. С. 325—329.

6. Основные принципы, касающиеся независимости судебных органов // Советская юстиция. 1991. № 16. С. 27—28.

7. Переплеснина Е.М. Модернизация судебной власти в контексте взаимодействия конституционного и международного права: моногр. / под ред. Л.А. Нудненко — М.: Инфра-М, 2013.

8. Постановление Европейского суда по правам человека от 30.03.2006 по делу «Садай (Saday) против Турции» (жалоба № 32458/96). Неофициальный перевод. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

9. Сборник конституций зарубежных государств. URL: http://constitutions.ru

10. Сергевнин С.Л. Судебная власть и конституционное правосудие в контексте принципа разделения властей // Журнал конституционного правосудия. 2012. № 2 (26). С. 9—15.

11. Юрова А. Конституция Франции // Межвузовская научно-практическая конференция «Современные проблемы Конституционного и муниципального права» (19 мая 2009 г.); студенческая конференция, посвященная юбилею профессора кафедры конституционного и муниципального права РУДН Ивановой В.И.. — М.: Экон-информ, 2010. С. 191—195.