Проблемы правового регулирования выдачи доверенности от имени несовершеннолетних, не лишенных родительского попечения

УДК 347.6:347.157
 
А.Н. ГУБЕНКО,
соискатель кафедры гражданского процесса и правоохранительной деятельности Тверского государственного университета
 
Объект исследования — проблема реализации прав несовершеннолетних, не лишенных родительского попечения, посредством представительства по доверенности. Рассмотрены спорные вопросы, касающиеся возможности выдачи доверенности от имени малолетних и необходимости требовать предварительного разрешения органа опеки и попечительства в случае выдачи доверенности от имени несовершеннолетних, не лишенных родительского попечения. Проведен анализ соответствующих норм, изложены различные взгляды, выработанные в теории и на практике. Отсутствие единой позиции органов нотариата и органов опеки и попечительства в вопросе о требовании предварительного разрешения органа опеки и попечительства в случае выдачи доверенности от имени несовершеннолетних, не лишенных родительского попечения, обусловливает необходимость внесения обоснованных предложений с позиции целесообразности.
Ключевые слова: доверенность, нотариальное удостоверение, полномочия, несовершеннолетние, родительское попечение, законные представители, имущественные права ребенка, правомочия собственника, предварительное разрешение органа опеки и попечительства, родители, усыновители, опекуны, попечители, имущественные отношения, принцип добросовестности, правовое регулирование, уменьшение имущества несовершеннолетнего, управление имуществом несовершеннолетнего, распоряжение имуществом несовершеннолетнего, сделки с участием несовершеннолетних, имущество подопечных.
 
Some questions of legal regulation of delivery of the power of attorney on behalf of the minors who have not been deprived
of parent custody
 
The object of the research of the present article is the problem of realisation of the rights of the minors who have not been deprived of parent custody, by means of representation by proxy. The questions at issue, concerning possibilities of delivery of the power of attorney on behalf of juvenile and necessities to demand the preliminary permission of body of guardianship in case of delivery of the power of attorney on behalf of the minors who have been not deprived of parental care are considered. The analysis of appropriate norms is carried out; different views in the theory and in practice are stated.  Absence of a uniform position of notariat bodies and guardianship bodies in a question of demanding the preliminary permission of body of guardianship in case of delivery of the power of attorney on behalf of the minors, who have not been deprived of parent custody, causes necessity of entering of reasoned offers from the position of expedience.
Keywords: power of attorney, notarial certificate, powers, the minors, parent custody, legal representatives, property rights of the child, proprietary rights, a preliminary permission of body of guardianship, parents, adoptive fathers, custodians, trustees, property relations, principle of good faith, legal regulation, reduction of property of the minor, management of property of the minor, disposal of property of the minor, transactions with participation of the minors, property of wards.
 
Построение правового государства и гражданского общества во многом зависит от четкой организации системы охраны и защиты прав несовершеннолетних граждан. Широко известно высказывание: «Соблюдение прав человека начинается с соблюдения прав ребенка». Принимая во внимание Декларацию прав ребенка, в которой, в частности, сказано: «ребенок, ввиду его физической и умственной незрелости, нуждается в специальной охране и заботе, включая надлежащую правовую защиту, как до, так и после рождения», среди основных направлений обеспечения прав ребенка следует назвать содействие в реализации и защите его прав и законных интересов. Такое содействие, в том числе в сфере реализации имущественных прав и интересов детей, осуществляет нотариат России, который выполняет эту обязанность путем совершения нотариусами нотариальных действий от имени Российской Федерации.
Наибольшие сложности в теории и на практике представляет вопрос, связанный с осуществлением имущественных прав несовершеннолетнего. Это обусловлено целым рядом причин, к которым, несомненно, относятся и возрастные ограничения данной категории граждан, накладывающие отпечаток на их гражданско-правовое положение, и постоянное совершенствование законодательной базы в сфере правового положения несовершеннолетних. 24 апреля 2008 года был принят Федеральный закон № 48-ФЗ «Об опеке и попечительстве» (далее — Закон об опеке), потребность в котором была вызвана необходимостью создания единого механизма управления и распоряжения имуществом несовершеннолетних граждан, его урегулирования, обеспечения прав детей посредством законного представительства и содействия дееспособных лиц. Законом об опеке установлен дополнительный контроль за управлением имуществом несовершеннолетних в виде предварительного разрешения органа опеки и попечительства на выдачу доверенности от имени подопечного. Однако анализ положений Закона об опеке, а также тех изменений, которые были внесены в Гражданский и Семейный кодексы РФ в связи с его принятием, вызвал ряд проблем в сфере нотариального производства. Ввиду нечеткости Закона об опеке продолжают оставаться спорными вопросы, касающиеся возможности выдачи доверенности от имени малолетних и необходимости требовать предварительного разрешения органа опеки и попечительства в случае выдачи доверенности от имени несовершеннолетних, не лишенных родительского попечения.
Реализация правоспособности, приобретение конкретных субъективных прав малолетними и несовершеннолетними при отсутствии дееспособности у первых и неполноты дееспособности у вторых становится возможной с помощью действий их законных представителей. Весьма своеобразное толкование в теории и на практике получили норма подп. 1 п. 1 ст. 28 ГК РФ, согласно которой за несовершеннолетних, не достигших четырнадцати лет, сделки могут совершать только их родители, усыновители или опекуны, и норма п. 4 ст. 182 ГК РФ, не допускающая совершения через представителя сделок, которые по своему характеру могут быть совершены только лично, а равно других сделок, указанных в законе. Слово «только» вместе со словами «других сделок, указанных в законе» позволяет сделать вывод о том, что родитель или опекун обязаны участвовать в сделке лично, что передача полномочий законного представителя исключается, поскольку такие полномочия являются строго личными и непередаваемыми[1]. Подобный ригоризм лишает законных представителей, не способных из-за отсутствия специальных познаний, в полной мере и всеми доступными средствами защитить интересы ребенка и возможности прибегнуть к услугам специалистов.
На наш взгляд, из положений п. 1 ст. 28 ГК РФ вытекает лишь то, что малолетние граждане сами не вправе совершать сделки (данное общее правило подтверждается исключением, предусмотренным в п. 2 ст. 28 ГК РФ); сделки от имени малолетних граждан не вправе совершать лица, не наделенные законными полномочиями (бабушки, дедушки, братья, сестры и т. п.); законными представителями несовершеннолетних граждан являются только родители, усыновители или опекуны. Никаких иных умозаключений из данного правила быть не может.
Ограничение же, предусмотренное п. 4 ст. 182 ГК РФ, установлено для совершения действий, отличающихся особой спецификой и связанных непосредственно с личностью их участников. В отношениях между родителями и их несовершеннолетними детьми такими действиями могут являться, например, воспитание детей, забота родителей об их здоровье, обеспечение получения детьми основного общего образования; защита родителями прав и интересов детей, наконец, содержание родителями детей[2]. Эти обязанности родителей являются личными и не могут быть переданы ими другим лицам. Распоряжение имуществом не относится к действиям исключительно личного характера.
Таким образом, родители вправе выдавать доверенности на совершение сделок от имени малолетних граждан. Заключение подобных сделок не противоречит действующему законодательству, и запрет возможности представительства для реализации полномочий был бы неправомерным.
Несовершеннолетние граждане в возрасте от 14 до 18 лет, обладающие дееспособностью не в полном объеме, могут выдавать доверенности только с письменного согласия их законных представителей — родителей, усыновителей или попечителей. Поскольку ребенок по своему правовому статусу отличается от других лиц, то и порядок реализации им имущественных прав, в особенности правомочий собственника, имеет свои особенности.
В соответствии с п. 3 ст. 60 СК РФ право ребенка на распоряжение принадлежащим ему на праве собственности имуществом определяется статьями 26 и 28 ГК РФ. По ст. 28 ГК РФ (дееспособность малолетних) к сделкам законных представителей несовершеннолетнего с его имуществом применяются правила пунктов 2 и 3 ст. 37 ГК РФ. В п. 2 ст. 37 закреплено положение, согласно которому опекун не вправе без предварительного разрешения органа опеки и попечительства совершать, а попечитель давать согласие на совершение сделок по отчуждению, в том числе обмену или дарению имущества подопечного, сдаче его внаем (в аренду), в безвозмездное пользование или залог, сделок, влекущих отказ от принадлежащих подопечному прав, раздел его имущества или выдел из него долей, а также любых других сделок, влекущих уменьшение имущества подопечного. Таким образом, на родителей (усыновителей) распространяются те же правила по распоряжению имуществом малолетнего ребенка, которые действуют в отношении опекунов. В ст. 26 ГК РФ указания на применение ст. 37 ГК РФ нет. Означает ли это, что ребенок в возрасте от 14 до 18 лет осуществляет правомочие по распоряжению своим имуществом с письменного согласия родителей (усыновителей, попечителей), а предварительного разрешения органа опеки и попечительства не требуется?
Полагаем, данный пробел в ГК РФ не может означать, что на совершение сделок от имени указанной категории несовершеннолетних граждан предварительного разрешения органов опеки и попечительства не требуется, поскольку в этом случае не исключается возможность нарушения имущественных прав ребенка. Ребенок в таком возрасте еще не достиг необходимого уровня зрелости, чтобы действовать в своих интересах, а родители, усыновители, попечители не всегда могут правильно оценить ситуацию, а порой умышленно нарушают права ребенка.
Пункт 3 ст. 60 СК РФ, в котором предусмотрено, что при осуществлении родителями правомочий по управлению имуществом ребенка на них распространяются правила, установленные гражданским законодательством в отношении распоряжения имуществом подопечного (ст. 37 ГК РФ), не внес ясности в рассматриваемый вопрос ввиду различий терминологического характера: в отличие от ГК РФ, где для обозначения лиц, не достигших совершеннолетия, использованы термины «несовершеннолетний» и «малолетний», СК РФ использует термин «ребенок». Отсутствие системности при решении сходных вопросов отнюдь не способствует защите имущественных прав детей. В работе, посвященной вопросам реализации семейных прав ребенка, Ю.Ф. Беспалов пишет: «Действующий СК РФ, вместо того, чтобы конкретизировать положения статей 37, 26 и 28 ГК РФ, как это сделано, например, в гл. 8 СК РФ в отношении положения ст. 256 ГК РФ о заключении брачного договора, ограничился простой отсылкой к перечисленным нормам. Однако сегодня регламентировать действия родителей по управлению имуществом ребенка путем простой отсылки к общим правилам опеки и попечительства явно недостаточно. Отсутствие специальной регламентации — причина многочисленных затруднений, испытываемых при практическом выполнении требований пунктов 2 и 3 ст. 37 ГК РФ»[3].
На практике получение разрешения органов опеки и попечительства на совершение сделок несовершеннолетними в возрасте от 14 до 18 лет, действующими с согласия своих родителей, признано необходимым, однако вопросы, связанные с субъектным составом и полномочиями лиц, осуществляющих правомочия по управлению имуществом несовершеннолетних, нуждаются в скорейшем решении. Чтобы исключить возможность нарушения имущественных прав несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет, необходимо получение разрешения органов опеки и попечительства на совершение сделок, и соответствующее дополнение должно быть внесено в ст. 26 ГК РФ.
В п. 2 ст. 37 ГК РФ предусмотрено, что порядок управления имуществом подопечного определяется Законом об опеке. В соответствии с п. 2 ст. 21 Закона об опеке в случаях выдачи доверенности от имени подопечного требуется предварительное разрешение органа опеки и попечительства. Возникает вопрос: распространяется ли данное положение на отношения «родители (усыновители) — дети»? Необходимо ли предварительное разрешение органа опеки и попечительства на выдачу доверенности от имени несовершеннолетних, не лишенных родительского попечения?
Практикующие нотариусы высказывают точку зрения, согласно которой нормы Закона об опеке не могут регулировать отношения «родители (усыновители) — дети» из-за отсутствия в нем конкретного указания на это. Данная позиция основана также и на сфере действия Закона об опеке, ограниченной только отношениями, возникающими в связи с установлением, осуществлением и прекращением опеки и попечительства над недееспособными или не полностью дееспособными гражданами (ст. 1). Однако вышеизложенный анализ норм ГК РФ и СК РФ позволяет сделать иной вывод. Родители, будучи естественными опекунами (попечителями) своего ребенка, при управлении его имуществом обладают теми же правами и несут те же обязанности, которые предусмотрены гражданским законодательством для опекунов (попечителей)[4]. Данную точку зрения аргументирует в своей работе об особенностях правосубъектности несовершеннолетних А.Е. Тарасова: поскольку указание на то, что порядок управления имуществом подопечного определяется Законом об опеке, содержится в п. 2 ст. 37 ГК РФ, положения данного закона должны применяться и к отношениям по распоряжению имуществом детей, не лишенных родительского попечения[5].
Существование разнообразных имущественных отношений между родителями и их несовершеннолетними детьми предполагает определенный порядок их регулирования[6]. Специфика такого регулирования вытекает из характера лично-доверительных, семейных отношений между их субъектами и из факта участия родителей в имущественных отношениях несовершеннолетних детей.
В соответствии с п. 1 ст. 2 ГК РФ гражданское законодательство определяет правовое положение участников гражданского оборота, основания возникновения и порядок осуществления права собственности и других вещных прав, прав на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальных прав), регулирует договорные и иные обязательства, а также другие имущественные и личные неимущественные отношения, основанные на равенстве, автономии воли и имущественной самостоятельности участников. Законодатель в ГК РФ не включил контроль органа опеки и попечительства в механизм реализации гражданских прав несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет, имеющих попечение родителей; по-разному определил систему контроля органа опеки и попечительства за сделками малолетних в зависимости от наличия или отсутствия родительского попечения. По-видимому, законодатель исходил из того, что основная ответственность за реализацию правоспособности детей должна лежать на их родителях, а если их нет, то  вступают в действие дополнительные механизмы в форме контроля органа опеки и попечительства.
В СК РФ применен иной подход к регулированию рассматриваемых отношений. В соответствии со ст. 2 СК РФ семейное законодательство устанавливает условия и порядок вступления в брак, прекращения брака и признания его недействительным, регулирует личные неимущественные и имущественные отношения между членами семьи: супругами, родителями и детьми (усыновителями и усыновленными), а в случаях и в пределах, предусмотренных семейным законодательством, между другими родственниками и иными лицами, а также определяет формы и порядок устройства в семью детей, оставшихся без попечения родителей. Положения СК РФ основываются на единстве системы защиты имущественных прав и интересов несовершеннолетних, независимо от наличия или отсутствия попечения со стороны родителей. При этом принцип добросовестности родителей является принципом семейного (не гражданского) права, однако используется в регулировании гражданских отношений как обоснование неодинакового подхода к обеспечению прав и интересов детей[7].
Правовое регулирование имущественных отношений с участием несовершеннолетних и их родителей (лиц, их заменяющих) вследствие широкого использования специфических правовых средств ближе к институтам публичного, а не частного права. Такое правовое регулирование всегда было в большей степени свойственно праву семейному, чем гражданскому. Именно семейное право использовало юридические конструкции гражданского права, усиленные императивным регулированием административного права. Однако в связи с характером регулируемых объектов и в силу сложившейся цивилистической традиции (не всегда, впрочем, последовательной) в ведении семейного права находятся отношения между родителями и несовершеннолетними детьми по материальному содержанию (алиментные обязательства) и лишь частично — иные имущественные отношения[8]. Учитывая, что предмет семейного права составляют имущественные отношения между членами семьи, а отношения по распоряжению имуществом ребенка возникают между несовершеннолетним и третьими лицами (посредством законного представительства и содействия дееспособных лиц) и составляют предмет права гражданского, регулирование таких отношений должно быть в полной мере отражено в нормах ГК РФ и Законе об опеке. О необходимости регулирования отношений собственности нормами гражданского права, а не семейного, говорит М.В. Антокольская[9].
Во избежание различного рода коллизий механизм реализации прав несовершеннолетних граждан как субъектов гражданского права должен найти четкое закрепление в нормах ГК РФ, в первую очередь путем распространения действия ст. 37 ГК РФ и норм Закона об опеке, касающихся вопросов управления и распоряжения имуществом несовершеннолетнего, на все категории несовершеннолетних граждан, как имеющих, так и не имеющих родительского попечения (чтобы исключить несоответствующие друг другу отсылочные нормы). Целесообразно включить в ст. 37 ГК РФ положения о контроле органа опеки и попечительства за действиями не только опекунов и попечителей ребенка, но и родителей (усыновителей). Отсутствие должного законодательного регулирования будет приводить к игнорированию разрешения органа опеки и попечительства для сделок, осуществляемых детьми с согласия родителей (усыновителей), что, в свою очередь, может повлечь уменьшение имущества несовершеннолетнего.
Из содержания норм СК РФ, ГК РФ и Закона об опеке четко прослеживается, что законодатель разграничил понятия «управление имуществом подопечного» и «распоряжение имуществом подопечного». Буквальное толкование ст. 37 ГК РФ и положений Закона об опеке позволяет говорить о возможности применения к сделкам с участием несовершеннолетних, имеющих попечение родителей, п. 2 ст. 21 Закона об опеке, но только в зависимости от того, что вкладывать в смысл «управление имуществом». В связи с этим в практике возникает вопрос: является ли выдача доверенности от имени несовершеннолетнего элементом управления его имуществом?
Выделяют три вида отношений по поводу принадлежащего родителям и детям раздельного имущества: «это, во-первых, отношения, связанные с управлением родителями имуществом малолетних детей; во-вторых, отношения, возникающие в процессе совершения несовершеннолетними сделок по поводу их имущества, за которыми родители осуществляют контроль; в-третьих, отношения, складывающиеся между родителями и детьми по поводу пользования имуществом, принадлежащим им на праве собственности»[10].
Статья 37 ГК РФ регламентирует правоотношения по распоряжению имуществом подопечного и правоотношения в сфере управления имуществом подопечного. Однако абзац второй п. 2 ст. 37 ГК РФ, отсылающий к Закону об опеке, затрагивает только правоотношения, возникающие при управлении имуществом подопечного. Таким образом, п. 3 ст. 60 СК РФ предусматривает применение ст. 37 ГК РФ лишь в случае осуществления родителями правомочий по управлению имуществом ребенка. Исходя из буквального значения этих слов, можно сделать вывод, что при осуществлении такого правомочия, как распоряжение, правила ст. 37 ГК РФ не применяются. Термин «управление» рассматривается в данном случае шире, чем термин «распоряжение». Например, В.И. Лоскутов определяет распоряжение так: «распоряжение представляет собой лишь одну из подфункций управления, которую в обиходе неправильно отождествляют с функцией управления в целом. Управлять — не значит только распоряжаться. Это значит, кроме того, планировать, организовывать, координировать и контролировать процесс реализации распоряжения»[11].
С точки зрения Ю.Ф. Беспалова, термин «распоряжение» шире по содержанию термина «управление». Кроме того, оба эти термина могут рассматриваться как правомочия собственника. «Распоряжение», в отличие от «управления», влечет отчуждение имущества, что может нарушать права ребенка. Представляется, что термин «управление» в упомянутой норме должен быть заменен термином «распоряжение», либо п. 3 ст. 60 СК РФ должен быть дополнен и этим термином[12].
В п. 1 ст. 209 ГК РФ правомочия собственника раскрываются с помощью традиционной для русского гражданского права триады правомочий: владения, пользования и распоряжения, которые в своей совокупности исчерпывают все предоставленные собственнику возможности. Теоретические попытки дополнить эту триаду другими правомочиями, например правомочием управления, оказались безуспешными. Как отмечает Е.А. Суханов, при более тщательном рассмотрении такие «правомочия» оказываются не самостоятельными возможностями, предоставляемыми собственнику, а лишь способами реализации уже имеющихся у него правомочий, т. е. формами осуществления субъективного права собственности[13].
В Толковом словаре живого великорусского языка В. Даля слово «управлять» означает распоряжать, распоряжаться, заведывать, быть хозяином, распорядителем чего-либо, порядничать; в Толковом словаре русского языка Д. Ушакова «управлять» означает руководить, распоряжаться деятельностью кого-нибудь, чего-нибудь, направлять работу кого-нибудь, чего-нибудь.
Право собственности, по мнению А.Е. Тарасовой, является сложным по своему содержанию: в нем тесно переплетаются несколько правомочий собственника, объясняющих не только статичную (нахождение имущества в собственности, обладание им), но и динамическую природу права (осуществление правомочий собственника)[14]. Особенности участия несовершеннолетних в правоотношениях собственности обусловлены спецификой их правосубъектности, требующей содействия в осуществлении права собственности. Правомочием по осуществлению вышеуказанных прав несовершеннолетнего собственника является правомочие по управлению имуществом ребенка. Таким образом, механизм обеспечения права собственности несовершеннолетних состоит в управлении имуществом несовершеннолетних, которое осуществляют родители (лица, их заменяющие) несовершеннолетнего[16].
Право родителей по управлению имуществом детей, с позиции И.В. Жилинковой, заключается в «возможности совершения комплекса юридических и фактических действий, направленных на реализацию имущественных прав ребенка по владению, пользованию и распоряжению принадлежащим ему имуществом, что осуществляется исключительно в интересах ребенка»[16].
Учитывая вышесказанное, управление имуществом несовершеннолетнего можно рассматривать как упорядоченную систему мер по владению, пользованию и распоряжению имуществом.
В определенных случаях — при невозможности представления имущественных интересов несовершеннолетнего лично — родители (усыновители) передают конкретные полномочия посредством выдачи доверенности третьим лицам (специалистам) в целях своевременной и эффективной реализации и защиты имущественных прав и интересов несовершеннолетнего.
Согласно ст. 185 ГК РФ доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу для представительства перед третьими лицами. Управление имуществом подопечного включает в себя совершение фактических и юридических действий с имуществом подопечного в его интересах. Полагаем, что выдача доверенности от имени подопечного на совершение юридических или фактических действий с имуществом подопечного является элементом управления имуществом подопечного.
Таким образом, на основе анализа права, по смыслу рассмотренных норм предварительное разрешение органа опеки и попечительства требуется в случаях выдачи доверенности от имени любого несовершеннолетнего гражданина, независимо от того, имеет он родителей или нет.
Пункт 2 ст. 21 Закона об опеке закрепляет необходимость предварительного разрешения органа опеки и попечительства при выдаче доверенности от имени подопечного, однако законодателем не конкретизировано, какие именно по содержанию полномочий доверенности имеются в виду. Неясно, означает ли это необходимость требовать разрешения органа опеки и попечительства при нотариальном удостоверении любых доверенностей от имени подопечного.
Следует отметить, что исходя из названия ст. 21 Закона об опеке, а также из содержания ее положений предварительное разрешение органа опеки и попечительства потребуется при удостоверении доверенностей, в которых имеются полномочия, затрагивающие осуществление только имущественных прав подопечного.
Приоритетная защита прав несовершеннолетних требует оперативных и эффективных правовых механизмов во всех случаях выявления потенциальной угрозы нарушения имущественных прав детей, не говоря уже о фактическом нарушении таких прав. Именно потому закон ставит действия родителей, опекунов, попечителей по распоряжению имущественными правами, принадлежащими несовершеннолетним, под контроль органов опеки и попечительства.
Для защиты имущественных прав несовершеннолетних от нарушения, в том числе и со стороны родителей, особенно в тех случаях, когда имущественные интересы родителей и детей не совпадают, необходимы императивные нормы материально-правового и процедурного характера, механизм действия которых надежно охранял бы права несовершеннолетних[17].
 
Добросовестность действий участников гражданского оборота позволяет предположить, что, например, принимая жилое помещение в дар, несовершеннолетний тем самым приумножает свое имущество[18]. Поэтому принятие ребенком жилого помещения в дар, поскольку это не влечет уменьшение имущества или имущественных прав, совершается без участия органов опеки и попечительства (ст. 37 ГК РФ). Бремя содержания имущества и риск ответственности собственника за ненадлежащее содержание вещи — все это становится и обязанностью несовершеннолетнего собственника жилого помещения. Переходящее в собственность несовершеннолетнего имущество может требовать существенных вложений. Но могут возникнуть ситуации, когда интересы родителей не совпадают с интересами детей: родители не хотят нести расходы по принятию имущества, не хотят принять дар или дать согласие на принятие дара из-за личных неприязненных отношений с дарителем; либо материальные возможности семьи не позволяют содержать принятое в дар имущество (может ухудшиться материальное положение семьи, сократятся средства на содержание ребенка, и, тем самым, будут нарушены его имущественные права и интересы). В настоящее время повлиять на эту ситуацию не представляется возможным, так как данная сделка рассматривается как не влекущая уменьшение имущества или имущественных прав ребенка и совершается без участия органов опеки и попечительства. Ряд правоведов считает необходимым участие органов опеки и попечительства в любых сделках, в которых затрагиваются интересы несовершеннолетних, в том числе высказывается точка зрения о необходимости требовать предварительное разрешение органов опеки и попечительства на выдачу любой доверенности от имени несовершеннолетнего, независимо от характера и объема предоставленных полномочий. Так, Е.А. Рязанова предлагает внести дополнение в п. 3 ст. 34 ГК РФ и изложить его в следующей редакции: «Орган опеки и попечительства по месту жительства подопечных осуществляет надзор за деятельностью их у опекунов и попечителей, контролирует соблюдение законными представителями несовершеннолетних личных неимущественных и имущественных прав ребенка»[19]. На наш взгляд, данная позиция в наибольшей степени способствует действенной защите прав несовершеннолетних. Требовать разрешения органов опеки и попечительства на выдачу любой доверенности от имени несовершеннолетнего было бы целесообразно при участии органа опеки и попечительства во всех сделках, затрагивающих права и интересы несовершеннолетних. На сегодняшний день разрешение органа опеки и попечительства требуется при совершении сделок, влекущих за собой уменьшение стоимости имущества несовершеннолетнего, а также в иных случаях, если действия законного представителя могут повлечь за собой уменьшение имущества ребенка. Исходя из существующего законодательного регулирования имущественных взаимоотношений родителей и детей в настоящее время представляется очевидной точка зрения, согласно которой предварительное разрешение органа опеки и попечительства на
выдачу доверенности от имени несовершеннолетних требуется только в том случае, если содержащиеся в ней полномочия носят имущественный характер и сделка или иные действия, на совершение которых выдается доверенность, требует получения предварительного разрешения органа опеки и попечительства.
 
Библиография
1 См.: Защита прав ребенка в современной России: Мат. науч.-практ. конф. / Отв. ред. А.М. Нечаева. — М., 2004. С. 76.
2 См.: Зайцева Т.И. Нотариальная практика: ответы на вопросы. — М., 2007. С. 85.
3 См.: Беспалов Ю.Ф. Некоторые вопросы реализации семейных прав ребенка (теория и практика). — Владимир, 2001. С. 51.
4 См.: Комментарий к Семейному кодексу Российской Федерации / Отв. Ред. И.М. Кузнецова. — М., 1996. С. 172—173.
5 См.: Тарасова А.Е. Правосубъектность граждан. Особенности правосубъектности несовершеннолетних, их проявления в гражданских правоотношениях. — М., 2008. С. 125.
6 См.: Жилинкова И.В. Правовой режим имущества членов семьи. — Харьков, 2000. С. 258.
7 См.: Тарасова А.Е. Указ. раб. С. 126.
8 См.: Тарусина Н.Н. Семейное право: Учеб. пособие. — М., 2001. С. 98.
9 См.: Антокольская М.В. Семейное право. — М., 1996. С. 6.
10 См.: Защита прав ребенка в современной России. С. 69—70.
11 См.: Лоскутов В.И. Экономические и правовые отношения собственности. — Ростов н/Д, 2002. С. 38—39.
12 См.: Беспалов Ю.Ф. Семейные права ребенка и их защита. — Владимир, 2001. С. 89—90.
13 См.: Маттеи У., Суханов Е.А. Основные положения права собственности. — М., 1999. С. 311.
14 См.: Тарасова А.Е. Указ. раб. С. 146.
15 Там же. С. 148.
16 См.: Жилинкова И.В. Указ. раб. С. 273.
17 См.: Защита прав ребенка в современной России. С. 70—71.
18 См.: Частно-правовые и публично-правовые вопросы реализации Конвенции о правах ребенка: Сб. мат. круглого стола / Науч. ред. О.Ю. Блохина, Л.В. Туманова. — М., 2004. С. 116.
19 См.: Частно-правовые и публично-правовые вопросы реализации Конвенции о правах ребенка. С. 117.