Проблемы реализации субъективных прав участников репродуктивных правоотношений

УДК 347.4:347.61/.64
 
О.Б. КОЖЕУРОВА,
ассистент кафедры гражданского права юридического факультета  Астраханского государственного университета
 
В статье говорится об условиях реализации субъективных прав участников правоотношений, возникающих при осуществлении вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ). Статья содержит информацию о пробелах в законодательстве, определяющем правовой статус субъектов ВРТ.
 
The article states about the conditions of realization of the participants legal rights, arising at implementing of auxiliary reproductive technologies. The article contains the information concerning the blanks in the legislation defining the legal status of auxiliary reproductive technologies of the right holders.
Проблемы реализации субъективных прав участников репродуктивных правоотношений в настоящее время, безусловно, являются весьма спорными. Искусственное оплодотворение яйцеклетки человека вне организма женщины и дальнейшая имплантация эмбриона стали активно использоваться в современной медицине. Такой метод искусственной репродукции привлекает внимание и ученых-правоведов. Медицинская наука позволяет осуществить указанные операции с помощью гомологической и гетерономной инсеминации; либо может применяться оплодотворение in vitro (экстракорпоральное оплодотворение — ЭКО) с переносом эмбриона в организм биологической матери. Все чаще используется и метод суррогатного материнства, который также требует серьезного правового подхода.
В правоотношениях по вспомогательным репродуктивным технологиям (далее — ВРТ) участвуют следующие субъекты: супруги, т. е. потенциальные родители (заказчики); медицинское учреждение, осуществляющее соответствующую лицензируемую операцию, и в случае суррогатного материнства — биологическая мать (исполнители). В данных правоотношениях, помимо основных субъектов, участниками могут быть супруг заменяющей матери, врач, который будет проводить операцию по искусственному оплодотворению, акушер, психиатр.
Современное законодательство определяет правовой статус и условия реализации субъективных прав участников правоотношений при вмешательстве в репродуктивные процессы человека.
Что касается исполнителей, то искусственное оплодотворение и имплантация эмбриона происходят в учреждениях, получивших лицензию на указанный вид деятельности, при наличии письменного согласия супругов (либо одинокой женщины). Статус исполнителя однозначен и поэтому не вызывает споров. Субъектом-исполнителем в рассматриваемых правоотношениях может быть только медицинское учреждение, имеющее лицензию на осуществление ВРТ.
Безусловным минусом российских законов является отсутствие понятия «суррогатная мать как субъект репродуктивных отношений». Семейный кодекс РФ вообще не содержит понятийного раздела, хотя многие вновь появившиеся в нем положения являются новацией и наличие дефиниций важно для правильного их правоприменения.
По нашему мнению, определение и закрепление в российском законодательстве понятия и прав субъектов репродуктивных правоотношений просто необходимо. Только четкая правовая регламентация поможет избежать возникновения спорных ситуаций в репродуктивных правоотношениях.
Такой пробел в законодательстве, как отсутствие определения понятия «суррогатная мать», на наш взгляд, необходимо устранить, введя данную правовую категорию в СК РФ. Проанализировав законодательство, регулирующее ВРТ, считаем целесообразным предложить следующее определение: «суррогатная мать — здоровая женщина, на основе соглашения (договора) после искусственного оплодотворения выносившая и родившая ребенка для другой семьи. Зачатие происходит в условиях специализированного медицинского учреждения (без полового акта), для чего могут использоваться яйцеклетки и сперма как бесплодной супружеской пары, так и доноров».
Существуют также и требования к суррогатной матери. Приказом Минздрава России от 26.02.2003 № 67 «О применении вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) в терапии женского и мужского бесплодия» (далее — Приказ № 67) утверждена Инструкция по применению методов вспомогательных репродуктивных технологий (далее — Инструкция), регламентирующая вопросы суррогатного материнства. В Инструкции четко определены требования, предъявляемые к суррогатным матерям. По сути, этот документ — единственный источник в российском законодательстве, где содержатся сведения о суррогатном материнстве.
Согласно Инструкции суррогатными матерями могут быть женщины, добровольно согласившиеся на участие в данной программе.
Требования, предъявляемые к суррогатным матерям:
— возраст от 20 до 35 лет;
— наличие собственного здорового ребенка;
— психическое и соматическое здоровье.
Несомненный плюс Приказа № 67 — впервые закрепленные медицинские показания для применения ВРТ, объем обследования лиц, участвующих в ВРТ, требования к вынашивающей ребенка матери и противопоказания для участия в этой программе[1].
Что касается потенциальных родителей, то важным критерием соответствия субъекту репродуктивных отношений являются показания к применению ВРТ. Здесь проявляется некая правовая коллизия. В российской юридической литературе отмечается, что «в нашей стране искусственное зарождение детей возможно только по медицинским показаниям», при условии стойкого бесплодия[2]. Показанием для проведения ЭКО согласно Приказу № 67 является «бесплодие, не поддающееся терапии, или вероятность преодоления которого с помощью ЭКО выше, чем другими методами». Однако в Основах законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан от 22.07.1993 № 5487-1 (далее — Основы) не говорится о
каких-либо патологиях и проблемах со здоровьем супругов или одинокой женщины, пожелавших зачать ребенка с помощью ВРТ. Фактически в ст. 35 Основ указывается, что субъектом ВРТ может быть каждая совершеннолетняя женщина детородного возраста, независимо от наличия для этого медицинских показаний.
В последнее время в клиники обращаются женщины, у которых формально нет бесплодия, но они хотели бы воспользоваться методом ЭКО с целью рождения ребенка. Ведь зачастую такое желание связано с достижением женщиной возраста угасания репродуктивной функции и с невозможностью по каким-то личным причинам родить ребенка естественным способом (например, женщина одинока). В этом случае, на наш взгляд, медицинским учреждениям следует руководствоваться ст. 35 Основ, не обусловливающей право женщины воспользоваться методами искусственной репродукции наличием медицинских показаний. Во избежание правовой коллизии Приказ № 67 необходимо привести в соответствие Основам.
Важность причисления к субъектам ВРТ абсолютно здоровых женщин, способных родить ребенка, обусловливается соблюдением естественных прав человека. Психологические (в частности, страх беременности) и социальные причины показанием к суррогатному материнству в настоящее время не являются. По нашему мнению, целесообразно включить в перечень показаний к суррогатному материнству также и социальные показания, так как, безусловно, у каждой женщины могут быть личные причины для отказа от беременности. Тем более что Основы не запрещают применение ВРТ «каждой совершеннолетней женщине». Ничего о показаниях не сказано.
Еще один интересный аспект рассматриваемых правоотношений — отнесение к субъектам ВРТ, помимо супружеских пар, одиноких женщин и мужчин. В Основах ничего не сказано о доступе одиноких мужчин к ВРТ. Согласно Приказу № 67 показанием для ВРТ является бесплодие, связанное с анатомическими дефектами, а также бесплодие, не поддающееся терапии (перечень — исчерпывающий). Из буквального толкования закона можно сделать вывод о возможности мужчины пользоваться только искусственным оплодотворением при определенных медицинских показаниях (бесплодие). Одинокий мужчина, который по каким-то обстоятельствам не смог создать семью, но при этом желает воспитывать собственного ребенка (например, воспользовавшись услугами суррогатной матери и предоставив свой генетический материал для оплодотворения), лишен такой возможности.
Одинокой женщине Основы дают право на ВРТ, однако Приказ № 67 лишает ее возможности воспользоваться услугами суррогатной матери. Согласно Приказу № 67 в программе суррогатного материнства может участвовать только супружеская пара.
На наш взгляд, это несправедливо. Иногда проводится аналогия между усыновлением и использованием процедуры суррогатного материнства. Исходя из ст. 127 СК РФ, усыновителями могут быть совершеннолетние лица обоего пола независимо от их семейного состояния (т. е. не только супружеские пары). На наш взгляд, это более удачная формулировка. Совершенно необоснованным было бы признание права на использование суррогатного материнства только за супружескими парами и лишение такого права одиноких людей и однополых пар.
Для исключения дискриминации необходимо внести соответствующие дополнения в Приказ № 67, которые закрепляли бы право одинокого мужчины и одинокой женщины на доступ ко всем методам ВРТ (искусственное оплодотворение и суррогатное материнство).
Много правовых неточностей и несоответствий вызывают вопросы, касающиеся возраста субъектов репродуктивных отношений. Так, ст. 35 Основ вводит особый субъект правоотношения — «женщина детородного возраста». Однако ни в одном нормативном правовом акте не дано определение данного понятия. При современном развитии медицины физиологический барьер не является абсолютно непреодолимым, и искусственное оплодотворение в отношении женщин, перешагнувших фертильный возраст, успешно производится в соответствующих клиниках. Однако, на наш взгляд, это не совсем правильно. Установление верхнего предела возраста необходимо во избежание проблем с беременностью, а также в связи с возможностью развития различных генетических заболеваний, вероятность возникновения которых с возрастом увеличивается.
Нельзя не отметить, что в Приказе № 67 среди противопоказаний к применению ЭКО также ничего не сказано о возрасте супружеской пары или одинокой женщины, желающих воспользоваться данным методом. Существует только требование о необходимости медико-генетического обследования супружеской пары в возрасте старше 35 лет. В этой связи возникает вопрос, в какой мере это соотносится с интересами ребенка, который родится у женщины, которой, допустим, более 50 лет. Есть вероятность того, что такие родители просто не успеют вырастить своего ребенка. Однозначного ответа на данный вопрос у правоведов нет. Ведь существуют ситуации возможности утраты родительского попечения вследствие болезни или смерти родителей, и эта вероятность тем выше, чем родители старше. И все-таки, когда родители могут иметь ребенка, не прибегая к ВРТ, их право законодательством не ограничивается.
В данной ситуации необходимо ориентироваться на приоритет интересов и благосостояния детей, законодательно закрепленный во всех сферах жизни государства и в основных международных правовых актах. Например, в ст. 27 Конвенции о правах ребенка, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 20 ноября 1989 г. (далее — Конвенция), обязательства по выполнению которой взяла на себя и Российская Федерация, закреплено право каждого ребенка на уровень жизни, необходимый для физического, умственного, духовного, нравственного и социального развития. Одним из главных назначений семьи является создание условий для нормального развития и надлежащего воспитания детей. Как следует из положений п. 1 ст. 18 Конвенции, интересы ребенка являются предметом заботы прежде всего его родителей. Согласно ст. 54 СК РФ ребенком признается лицо, не достигшее возраста 18 лет (совершеннолетия). В указанной статье установлено, что каждый ребенок имеет право жить и воспитываться в семье, насколько это возможно; право знать своих родителей; право на их заботу; право на совместное с ними проживание, за исключением случаев, когда это противоречит его интересам. Здесь же прямо указывается, что ребенок имеет право на воспитание своими родителями, обеспечение его интересов, всестороннее развитие, уважение его человеческого достоинства. Несомненно, только в семье закладываются предпосылки развития физически и духовно здорового человека. Статьей 63 СК РФ устанавливается как право, так и обязанность родителей по воспитанию и образованию детей. Они обязаны заботиться о здоровье, физическом, психическом, духовном и нравственном развитии своих детей. Безусловно, исполнить перечисленные обязанности может только полноценная семья, в которой хотя бы один из родителей является человеком молодого или среднего возраста.
Следовательно, необходимо внести дополнение в ст. 35 Основ, четко установив возраст граждан, желающих воспользоваться методами ВРТ. Представляется целесообразным определить верхний и нижний возрастной барьер (например, от 18 до 45), дополнив текст статьи так: «Каждая совершеннолетняя женщина детородного возраста (от 18 до 45 лет) имеет право на искусственное оплодотворение и имплантацию эмбриона». Данная статья Основ, таким образом, будет устанавливать круг субъектов правовых отношений по ВРТ.
Определение и правовое закрепление в российском законодательстве понятия и прав субъектов репродуктивных правоотношений поможет избежать возникновения спорных ситуаций. ВРТ развиваются, и требуются доработки российского законодательства для устранения коллизий и пробелов в области репродуктивных правоотношений.
 
Библиография
1 См.: Сергеев Ю.Д., Павлова Ю.В. Проблемы правового регулирования применения методов вспомогательных репродуктивных технологий // Гарант
2 См.: Курило Л.Ф. Некоторые вопросы применения репродуктивных технологий // Проблемы репродукции. 2003. № 1.