Проблемы совершенствования процессуального положения несовершеннолетних в российском уголовном судопроизводстве

УДК 343.137.5

Страницы в журнале: 123-126

Е.В. Марковичева,

доктор юридических наук, доцент кафедры уголовного права и уголовного процесса Орловского государственного университета Россия, Орел markovicheva@yandex.ru

Раскрываются вопросы совершенствования процессуального статуса несовершеннолетних в российском уголовном судопроизводстве. Анализируется соответствующий законопроект, и вносятся предложения, направленные на выработку некоторых общих подходов к процессуальному положению несовершеннолетних.

Ключевые слова: уголовный процесс, несовершеннолетние, законопроект.

Problems of Improving the Procedural Provision of Minors in Russian Criminal Procedure

Elena V. Markovicheva,

Doctor in Law, assoc. prof. of Dept. of Criminal Law and Criminal Procedure in Orel State University Russia, Orel  markovicheva@yandex.ru

The article reveals the issues of improving the procedural status of minors in Russian criminal procedure. The article also examines the bill and makes proposals aimed at developing some common approaches to the procedural situation of minors.

Keywords: criminal procedure, minors, bill.

В  силу целого ряда обстоятельств несовершеннолетний может оказаться вовлеченным в сферу уголовного судопроизводства. С одной стороны, в России в 2012 году каждое двадцатое преступление было совершено несовершеннолетними или при их соучастии [9]. С другой стороны, несовершеннолетние нередко становятся жертвами и свидетелями преступлений. Эти обстоятельства заставляют поднять вопрос о процессуальном статусе несовершеннолетних, выступающих на стороне защиты, на стороне обвинения или свидетелями, в современном уголовном судопроизводстве.

Приходится констатировать тот факт, что российское уголовно-процессуальное законодательство не всегда четко определяет процессуальное положение несовершеннолетнего участника уголовного процесса. В первую очередь подчеркнем, что в силу определенной подвижности возрастных границ несовершеннолетия применительно к различным субъектам уголовного процесса в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации (далее — УПК РФ) не раскрывается значение и сущность понятия «несовершеннолетний». В частности, если речь идет о подозреваемом, обвиняемом или подсудимом, несовершеннолетие ограничивается возрастными рамками от 14 до 18 лет. В случае с несовершеннолетними свидетелями или потерпевшими нижняя возрастная граница может быть существенно ниже.

На наш взгляд, актуальной проблемой является не выработка единого нормативного определения для понятия «несовершеннолетие», а скорее разработка вопросов уголовно-процессуальной право- и дееспособности несовершеннолетних участников уголовного процесса, которые Н.В. Солонникова справедливо считает «краеугольным камнем в вопросе создания эффективной системы средств обеспечения прав и защиты интересов несовершеннолетних участников уголовного судопроизводства» [8, с. 4].

При определении правового положения несовершеннолетнего возникает закономерный вопрос: как обеспечить определенную унификацию при определении процессуального статуса несовершеннолетнего в уголовном судопроизводстве? Безусловно, речь не идет о полном совпадении процессуального статуса несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего и свидетеля, поскольку это невозможно в силу первоначального несовпадения такого статуса у соответствующего участника уголовного судопроизводства. Однако уголовный процесс с участием несовершеннолетнего должен отвечать принципу его повышенной охраны и быть нацеленным на решение специфичной задачей по снижению психотравмирующего воздействия на несовершеннолетнего участника уголовного судопроизводства.

На наш взгляд, речь должна идти о выработке общих подходов к производству процессуальных действий (в первую очередь следственных) с участием несовершеннолетнего. Пока УПК РФ с этой задачей не справляется. Приведем пример. Ч. 1 ст. 425 УПК РФ закрепляет сокращенный срок производства допроса несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого и предусматривает, что допрос не может длиться без перерыва более двух часов, а в день — не более четырех часов. В отношении несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля законодатель такой срок не установил. В результате на практике правоприменитель нередко прибегает к аналогии закона и распространяет действие нормы, содержащейся в ч. 1 ст. 425 УПК РФ, на допрос несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля. Вряд ли это разумно и целесообразно. В качестве свидетеля или потерпевшего может допрашиваться несовершеннолетний дошкольного или младшего школьного возраста, и для него двухчасовой допрос будет в силу возрастного развития тяжелым психоэмоциональным испытанием. Вряд ли следует говорить о том, что результативность такого допроса будет невысокой, так как несовершеннолетний устанет и не сможет адекватно реагировать на вопросы следователя. Согласимся с В.В. Романовым, подчеркивающим, что «продолжительность допроса несовершеннолетних, особенно малолетних свидетелей, потерпевших должна определяться не только задачами, стоящими перед правоохранительными органами, но прежде всего индивидуально-психологическими, возрастными особенностями допрашиваемых» [7, с. 437].

Такая аналогия выглядит сомнительной и потому, что установленная продолжительность допроса несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого давно критикуется процессуалистами, психологами и криминалистами. В частности, М.И. Еникеев предлагал уменьшить продолжительность допроса без перерыва до одного часа [2, с. 349], а О.Ю. Андрианова — до сорока минут [1, с. 14]. Очевидно, следовало бы прислушаться к таким предложениям.

Также на законодательном уровне целесообразно закрепить право лица, проводящего допрос, прекратить допрос в случае обнаружения признаков утомления несовершеннолетнего. Это создаст более благоприятные условия в первую очередь для допроса малолетних свидетелей и потерпевших.

В ноябре 2012 года на рассмотрение Государственной Думы ФС РФ был внесен проект Федерального закона № 173958-6 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях совершенствования прав потерпевших в уголовном судопроизводстве» [6]. Несмотря на общую позитивную направленность данного законопроекта, нацеленного на повышение защищенности несовершеннолетнего потерпевшего в уголовном судопроизводстве, следует отметить, что по ряду моментов он усиливает разрыв в обеспеченности прав различных несовершеннолетних участников уголовного судопроизводства и, отвечая на одни вопросы, ставит другие.

Например, предлагается изменить редакцию ч. 3 ст. 161 УПК РФ, изложив последнее предложение таким образом: «Разглашение данных о частной жизни участников уголовного судопроизводства без их согласия, а также данных о частной жизни несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля в возрасте до шестнадцати лет не допускается». Полагаем, что данное правило должно быть распространено и на несовершеннолетнего подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, не достигшего возраста шестнадцати лет. Это будет отвечать принципам уголовного судопроизводства и его назначению. К тому же отметим, что ч. 1 ст. 16 Конвенции о правах ребенка провозглашает: «Ни один ребенок не может быть объектом произвольного или незаконного вмешательства в осуществление его права на личную жизнь, семейную жизнь, неприкосновенность жилища или тайну корреспонденции или незаконного посягательства на его честь и репутацию» [3]. В ст. 8 Минимальных стандартных правил Организации Объединенных Наций, касающихся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних, больше известных как Пекинские правила [5], также закрепляется необходимость обеспечения конфиденциальности в отношении несовершеннолетнего правонарушителя. Получается, что законопроект плохо согласуется с международно-правовыми нормами. Полагаем, что такая формулировка не гарантирует и защиту частной жизни несовершеннолетних в стадии возбуждения уголовного дела, когда, например, есть 14-летний ребенок, пострадавший от преступления, а вот процессуального статуса потерпевшего у него еще нет.

Анализируемый законопроект предлагает закрепить обязательность видео- или кинофиксации хода следственных действий с участием несовершеннолетних потерпевших и свидетелей и опять же не предлагает распространить данное правило на несовершеннолетних подозреваемых и обвиняемых. Между тем это вполне отвечало бы и здравому смыслу, и криминалистической тактике.

Предлагаемые в проекте изменения в ст. 191 УПК РФ, касающиеся участия в допросе несовершеннолетнего потерпевшего, свидетеля специалиста в области возрастной или педагогической психологии, очевидно, создадут проблемы для правоприменителя. Получается, что в дополнение к существующим с неопределенным процессуальным статусом педагогу и психологу появится еще один участник уголовного судопроизводства с таким же аморфным статусом. Если сейчас следователи и судья затрудняются с выбором педагога или психолога, приглашаемого на допрос, то на фоне увеличения числа несовершеннолетних жертв преступлений может оказаться проблематичным поиск специалиста в области возрастной или педагогической психологии. К тому же неясно, кого можно считать таким специалистом. В настоящее время в вузах России ведется подготовка бакалавров и магистров по направлениям «Психология» и «Педагогическая психология». Сразу же возникает ряд вопросов. По какому направлению должен будет получить подготовку такой специалист? Какого уровня квалификации (бакалавра или магистра)? Какие требования должны предъявляться к его опыту работы? О необходимости предъявления требований к педагогу уже ранее в литературе высказывалось обоснованное мнение [10, с. 60]. Пока правоприменитель не получит четких ответов на эти и другие вопросы, задачи, которые предполагается решить, введя такую процессуальную фигуру, вряд ли будут решены. Если и следует вводить такого специалиста, то предусмотрев его участие в допросе и несовершеннолетних подозреваемых, обвиняемых, а также четко определив его процессуальный статус и основные требования к его квалификации и опыту работы.

Приведенные примеры показывают, что вопросы совершенствования процессуального положения несовершеннолетних участников уголовного судопроизводства решаются преимущественно несистемно, за счет более или менее успешного «латания дыр» в нормах УПК РФ.

Вместе с тем данная проблема требует своей детальной проработки, поскольку правовой статус несовершеннолетних изначально имеет свою специфику. Несовершеннолетний может выступать носителем определенных прав, однако их соблюдение и обеспечение имеют ряд особенностей, которые на данный момент крайне редко становятся предметом отдельного исследования. В отечественной науке уголовного процесса вопросы право- и дееспособности несовершеннолетних изучены гораздо слабее, чем, например, в гражданском или гражданско-процессуальном праве. В различных исследованиях внимание в основном уделялось некоторым аспектам ограниченности, частичности процессуальной дееспособности несовершеннолетних, а также отсутствию у несовершеннолетнего возможности в полном объеме самостоятельно реализовать правомочия по защите своих прав [4, с. 15].

Именно на ограниченных возможностях несовершеннолетнего субъекта в осознании характера и значимости различных процессуальных, в том числе следственных, действий должна строиться система специфичных правил, к которым в полной мере, независимо от процессуального положения несовершеннолетнего, можно отнести:

1) систему процессуальных гарантий прав несовершеннолетних подозреваемых, обвиняемых, свидетелей и потерпевших;

2) особую процессуальную форму производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетних;

3) учет социально-возрастной и личностной специфики несовершеннолетнего участника уголовного судопроизводства;

4) ограничение гласности уголовного судопроизводства с участием несовершеннолетнего.

Такой подход позволит обеспечить охранительную направленность уголовного судопроизводства с участием несовершеннолетнего.

Список литературы

1. Андрианова О.Ю. Особенности судопроизводства по уголовным делам о преступлениях несовершеннолетних: автореф. дис. … канд. юрид. наук: 12.00.09. — Владимир, 2006.

2. Еникеев М.И. Общая и юридическая психология: учебник. — М.: Юрид. литература, 1996. Т. 2.

3. Конвенция о правах ребенка 1989 года // Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1990. № 45. Ст. 955.

4. Мартыненко С.Б. Представительство несовершеннолетних на досудебных стадиях уголовного процесса: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. — СПб., 2000.

5. Минимальные стандартные правила Организации Объединенных Наций, касающиеся отправления правосудия по делам несовершеннолетних: (Пекинские правила) // Советская юстиция. 1991. № 12. С. 22—24; № 13. С. 19-21; № 14. С. 22—25.

6. Проект федерального закона № 173958-6

«О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в целях совершенствования прав потерпевших в уголовном судопроизводстве» (в части расширения прав и обязанностей потерпевшего, а также улучшения правового положения несовершеннолетних потерпевших). Доступ из СПС «КонсультантПлюс».

7. Романов В.В. Юридическая психология. — М.: Юристъ, 1999.

8. Солонникова Н.В. Проблемы процессуальной дееспособности несовершеннолетних в уголовном судопроизводстве: автореф. дис. … канд. юрид.наук: 12.00.09. — Краснодар, 2008.

9. Состояние преступности (январь — декабрь 2012 г.) // Официальный сайт МВД РФ. URL: http://www.mvd.ru/stats (дата обращения: 01.06.2013).

10. Тетюев С.В. Производство по уголовным делам в отношении несовершеннолетних. — М.: Юрлитинформ, 2007.