Провоцирующее поведение потерпевшего, явившееся поводом для его убийства, по уголовному праву Израиля

УДК 340.5
 
М. ДОРФМАН,
магистр права, адвокат, юридический помощник заместителя председателя окружного суда Северного округа Израиля
 
В статье дается общая характеристика того, каким образом израильское уголовное право с нормативной точки зрения определяет такое понятие, как провоцирующее поведение потерпевшего, повлекшее за собой его убийство; непосредственно рассматривается трактовка данного понятия на примере конкретных судебных дел, имевших место в Израиле.
Ключевые слова: провоцирующее поведение потерпевшего, преднамеренное убийство, простое убийство.
 
In this article one may find the general characteristics of how from normative point of view Israeli law defines the matter of provocation of victim, who was killed as a result of such conduct, and the author also provides a rather detailed study of legal aspects of such provocation, giving a number of examples of particular judicial cases, which took place in Israeli courts.

 
Уголовное право Израиля, уходящее своими корнями в англосаксонскую систему права, признает провоцирующее поведение потерпевшего по отношению к обвиняемому как обстоятельство, смягчающее уголовную ответственность, если преступление было совершено обвиняемым вследствие такой провокации. Вина лица, совершившего убийство в момент внезапной потери самообладания вследствие провоцирующего поведения потерпевшего, не приравнивается к вине лица, совершившего убийство хладнокровно и с полным самообладанием, без предварительной провокации потерпевшего. Однако следует отметить, что согласно израильскому уголовному праву обвиняемый признается совершившим убийство в момент внезапной потери самообладания вследствие провокации со стороны потерпевшего лишь в том случае, если провоцирующее поведение потерпевшего повлияло на действия обвиняемого как по субъективной, так и по объективной оценке.
Если суд приходит к мнению, что обвиняемый в убийстве действовал в момент внезапной потери самообладания вследствие провоцирующего поведения потерпевшего, это означает, что у такого обвиняемого отсутствовала умышленная форма преступного замысла в виде преднамеренности. И вместо того, чтобы квалифицировать преступление как преднамеренное убийство по п. 2 части «алеф» ст. 300 Закона об уголовном праве Израиля (далее — Закон), преступление квалифицируется как простое убийство по ст. 298 Закона. Необходимо уточнить, что простое убийство согласно израильскому уголовному праву может быть совершено обвиняемым как с умышленной формой преступного замысла в виде намерения, так и с неумышленной формой преступного замысла в виде неосторожности[1].
Каким же образом израильское уголовное право с нормативной точки зрения определяет такое понятие, как провокация со стороны потерпевшего, повлекшая за собой его убийство? В Законе отсутствует точная характеристика виктимности потерпевшего, и мы не найдем в нем определение понятия «провокация». Применительно к провокации Закон гласит, что провоцирующее поведение потерпевшего должно быть непременно сопряжено с убийством, совершенным обвиняемым в момент внезапной потери самообладания вследствие данной провокации. Таким образом, разрыв во времени между провоцирующим поведением потерпевшего и внезапной потерей самообладания обвиняемого невозможен. Судебная практика израильских судов показывает, что временной интервал между провокацией и убийством, совершенным обвиняемым в момент внезапной потери самообладания, не должен превышать секунд или, в особых случаях, нескольких минут, но ни в коем случае речь не идет о часах или днях.
Следует помнить, что провокация является объективным оценочным понятием. Один из ведущих специалистов по уголовному праву Израиля Ш. Феллер считает, что провоцирующее поведение потерпевшего с объективной точки зрения должно быть несправедливым, представлять собой физическое или моральное оскорбление и, возможно,  являться противозаконным. Напротив, если же поведение потерпевшего является легитимным или законным, т. е. таким поведением, которое можно оправдать с точки зрения общепринятых устоев и ценностей в обществе, то такое поведение провокацией считаться не должно, хотя оно может и не нравиться обвиняемому. Более того, даже если такое поведение потерпевшего приводит обвиняемого в ярость, гнев или вызывает у него внезапную потерю самообладания, все равно его не следует рассматривать как провоцирующее[2].
Из-за того, что в Законе отсутствует определение понятия «провокация», трактовка данного понятия в израильском уголовном праве формировалась судебной практикой в виде прецедентов Верховного суда Израиля. Хотя Верховный суд Израиля в своих решениях всегда опирается на конкретные обстоятельства дела, все равно удается выявить определенные тенденции в толковании понятия «провокация». Так, по определению Верховного суда Израиля, ругательства, непристойные жесты, проклятия и угрозы, а равно пренебрежительные и унизительные словесные выражения, оскорбительные клички, раздражающее поведение, оскорбительная реакция в ответ на обращение, угроза обратиться в полицию, как правило, не могут рассматриваться как провоцирующее поведение.
Приведем несколько примеров. Так, некто Коэн, совершая пробежку по парку, встретил свою знакомую, которая сказала, что его сестра проститутка. В ответ Коэн убил потерпевшую, нанеся ей перочинным ножом 13 ножевых ранений[3].
В другом деле Эль-Казен пришел на встречу со своим начальником. Начальник и еще одна сотрудница выразили свое недовольство работой Эль-Казена. Эль-Казен отрицал предъявленные ему претензии, тогда в ответ начальник обозвал его «собачьим сыном» и кинул в его сторону ботинок, который не попал в Эль-Казена. После этого Эль-Казен выбежал из кабинета и вернулся туда с ножом, которым нанес начальнику три ножевых ранения, приведших к его смерти[4].
В перечисленных случаях суд отказался расценивать поведение потерпевших как провокацию, однако судьи Верховного суда Израиля сходятся во мнении, что, в принципе, словесные высказывания могут представлять собой провокацию, но для этого необходимо, чтобы такие высказывания были в крайней степени оскорбительными и задевающими.
Судебная практика Верховного суда Израиля показывает, что применение физического насилия также может рассматриваться как провоцирующее поведение. Так, во время остановки на светофоре водители двух машин (в одной из которых находился потерпевший, а в другой некто Исаков) повздорили по поводу обоюдного обвинения в опасном вождении. В дальнейшем машина, в которой находился потерпевший, обогнала машину, за рулем которой сидел Исаков. Исаков притормозил на обочине, чтобы не вступать в дальнейший конфликт, однако и машина потерпевшего остановилась, из нее вышли сам потерпевший и его сын. Вдвоем они силой вытащили Исакова из машины, обругали его, и сын потерпевшего сильно ударил Исакова кулаком в лицо, отчего тот упал на землю и даже потерял на несколько мгновений сознание. Придя в себя, Исаков услышал крик своей дочери, которая находилась в машине. Исаков выхватил имевшийся при нем пистолет и выстрелил в потерпевшего и его сына. От полученных ран потерпевший скончался. Суд посчитал, что в данной ситуации физическое насилие, проявленное потерпевшим и его сыном в отношении Исакова, являлось провокацией[5].
Отметим, что провоцирующее поведение потерпевшего может быть направлено не только против обвиняемого в совершении убийства, но и против его близких. Из судебной практики Верховного суда Израиля можно сделать вывод, что если обвиняемый стал свидетелем провокации потерпевшего, направленной против близких обвиняемому лиц, то такие действия могут стать причиной внезапной потери самообладания у обвиняемого. Уместно привести пример дела, в котором некто Лобиов, придя в квартиру своей дочери, застал там потерпевшего, совершавшего физическое насилие в отношении его дочери. Лобиов разумно решил, что потерпевший пытается изнасиловать дочь. Он схватил лежавший на буфете пистолет, который принадлежал потерпевшему, несколько раз выстрелил в потерпевшего и убил его. Судьи подчеркнули, что Лобиов превысил пределы необходимой обороны, но данное обстоятельство совершенно не исключает того факта, что потерпевший своим поведением в отношении дочери Лобиова спровоцировал последнего[6].
Отдельно следует коснуться вопроса измены (адюльтера): является ли измена партнера провоцирующим поведением с точки зрения права? Израильские суды дают положительный ответ на данный вопрос. Если мужья заставали своих жен в ситуации, которая не оставляла им никаких сомнений об их неверности, то такое поведение женщин и их любовников рассматривалось судами как провоцирующее (причем нет необходимости в том, чтобы муж застал жену с любовником непосредственно в момент полового акта). Так, убийство обвиняемым своей жены и ее любовника после того, как они начали демонстративно целоваться у него на глазах[7], а также убийство другим обвиняемым своей жены, которую он застал в спальне любовника одетой в ночную рубашку[8], были признаны судами как совершенные вследствие провоцирующего поведения потерпевших. Более того, при определенных обстоятельствах даже внезапное признание о супружеской измене может быть расценено судом как провоцирующее поведение.
В одном из уголовных дел рассматривалась следующая ситуация: между обвиняемым Басилем и его женой на протяжении нескольких лет были напряженные отношения, которые сопровождались обоюдными оскорблениями и физическим насилием со стороны мужа. Вернувшись однажды поздно вечером домой, Басиль зашел в комнату, где спал их ребенок,
чтобы поцеловать его, но в этот момент жена Басиля подошла и оттолкнула его от кровати ребенка, сказав, чтобы он не смел приближаться и трогать ребенка, так как это не его ребенок, и вообще, когда его нет дома, у нее бывает другой мужчина. В ответ на такие откровенные признания, услышанные им впервые, Басиль взял нож и убил жену[9].
В другом уголовном деле до обвиняемого Балулу стали доходить слухи, что его жена состоит в любовной связи с другим мужчиной. Балулу не верил этим слухам и всячески отрицал их. На протяжении нескольких месяцев он пытался выяснить правду от самой жены, которая уверяла его, что между ней и другим мужчиной нет никаких любовных отношений. Балулу даже выяснял этот вопрос непосредственно у самого предполагаемого любовника жены, который тоже все отрицал. Однако, придя как-то раз домой рано, Балулу не застал жену дома. Когда она вернулась, между супругами разгорелся скандал, в разгар которого Балулу схватил жену за горло и потребовал, чтобы она сказала ему правду. В этот момент жена впервые призналась, что она изменяла ему и будет продолжать изменять до тех пор, пока он не умрет. Услышав такие слова, Балулу сильно сдавил горло жены и задушил ее[10]. Как уже говорилось выше, в обоих этих случаях откровенные признания потерпевших в измене, сказанные ими впервые во время бурной ссоры, были расценены судом как провоцирующее поведение.
Необходимо уточнить, что некоторым действиям потерпевших довольно сложно найти какую-либо точную характеристику и расценивать их как приемлемые или, наоборот, как аморальные или оскорбительные. Представим, например, ситуацию, когда гомосексуалист делает гетеросексуальному мужчине ненасильственное предложение вступить с ним в гомосексуальную связь: является ли такое предложение аморальным или, скажем, оскорбительным для гетеросексуального мужчины, и может ли оно расцениваться как провокация? По нашему мнению, однозначного ответа на этот вопрос нет, он скорее зависит от степени лояльности и терпимости общества к сексуальным меньшинствам. На основании одного из уголовных дел, рассмотренных Верховном судом Израиля, мы полагаем, что изначально ненасильственное предложение вступить в гомосексуальную связь, сделанное гомосексуалистом гетеросексуальному мужчине, которое впоследствии сопровождалось угрозой применить насилие, может расцениваться судом как провоцирующее поведение. Так, обвиняемый Попов познакомился на улице с потерпевшим, который пригласил его к себе в гости. Попов хоть и знал, что тот является гомосексуалистом, но все-таки согласился прийти к нему домой, потому что потерпевший обещал помочь ему в устройстве на работу. В доме у потерпевшего во время просмотра порнографического фильма потерпевший положил руку на колено Попова. Попов убрал руку и ударил потерпевшего в область горла, после чего попытался выйти из квартиры, но входная дверь оказалась запертой. Потерпевший взял нож, но Попов, владея приемами кикбоксинга, ударил потерпевшего, который от удара упал на пол. Затем Попов выхватил нож из рук потерпевшего и нанес ему множество ранений, от которых тот скончался. Суд первой инстанции признал Попова виновным в преднамеренном убийстве, однако апелляция, поданная в Верховный суд Израиля, изменила исход этого дела. Судьи Верховного суда Израиля переквалифицировали действия Попова с преднамеренного убийства на «простое» убийство. Хотя в решении Верховного суда Израиля отсутствует подробная оценка действий потерпевшего, представляется возможным сделать вывод, что одной из причин изменения статьи обвинения стало именно признание поведения потерпевшего провоцирующим[11].
В заключение еще раз отметим, что, поскольку Закон не содержит определения понятия «провокация», у суда, который должен дать оценку виктимному поведению потерпевшего, повлекшему его убийство, появляются право на широкое судейское усмотрение и обширная область для судебного правотворчества. При этом следует помнить, что в прецедентном праве Израиля нет ничего, что отрицало бы или сужало судейское усмотрение по сравнению со статутным правом. Тем более если принимать во внимание, что «ряд правовых систем, признающих систему обязывающего прецедента, разрешают отклонения от него. Самые выдающиеся примеры этого представляют собой такие правовые системы, которые позволяют верховному суду отклоняться от его собственных прецедентов. Таково право в Израиле, где нормативное содержание решения Верховного суда обязывает любой суд, кроме Верховного суда»[12].
 
Библиография
1 Подробнее см.: Дорфман М. Квалификация убийства, совершенного вследствие провоцирующего поведения потерпевшего, по уголовному праву Израиля // Уголовное право. 2008. № 5. С. 22—27.
2 См.: Феллер Ш. Основы уголовного права. — Иерусалим, 1984. Т. 1. С. 560. Иврит.
3 Собрание решений Верховного суда Израиля. № 41 (4). С. 55. Иврит.
4 Там же. № 17. С. 1998. Иврит.
5 Решение по данному делу опубликовано на интернет-сайте Верховного суда Израиля. URL http://elyon1.court.gov.il/ files/05/320/083/O08/05083320.o08.htm
6 Собрание решений Верховного суда Израиля. № 36 (4). С. 195. Иврит.
7 Там же. № 50 (2). С. 573. Иврит.
8 Там же. № 27 (2). С. 598. Иврит.
9 Собрание решений окружных судов Израиля. № 1975 (2). С. 155. Иврит.
10 Там же. № 50. С. 206. Иврит.
11 Решение по данному делу опубликовано на интернет-сайте Верховного суда Израиля. URL http://elyon1.court.gov.il/ files/02/460/098/N02/02098460.n02.htm
12 Барак А. Судейское усмотрение. — М., 1999. С. 108.